Про голос совести Ойгена: вот его реакцию мы видим, хотя бы. Тут как-то очень жизненно получилось показать, что вот хотел человек, как лучше – а вышло то, что вышло.

Реакцию Мэри мы не видим вообще, косвенно только – не побежала же она в полицию заяву на гада Ойгена писать, приводя в доказательство синяки на лице. Уже говорит о чём-то. Вот тоже страдает сейчас наверняка, ведь потеряла красавчика с мягким характером по собственной дурости. Полагаю, она до сих пор думает, что у него мягкий характер, чот мне вот кажется так.

И ведь упёртый человек Ойген!
Сколько раз уже заходило ему в голову, что пора, пора валить! И убить хотелось девушку, и вот он же знает, что у них ничего нет общего, и вот никак я не пойму, как он согласился вообще из секса повинность соорудить. Он же не хотел её!
Ну никак вот мне в голову такое не помещается, хотя знаю я, что это в жизни встречается, говорят – часто…
Но вот надо же - терпел зачем-то, а вот сейчас спроси его – зачем? Он же внятно не ответит.

У Мэри как-то в итоге позиция, воля ваша, более продуманная выходит: её всё устраивало, и она постоянно отжимала в свою пользу границы зоны комфорта. И ей всё прекрасно с рук сходило.
Вот и в этот раз, с её точки зрения - не факт было, что он не смолчит.
А вдруг бы прошляпил проколотый презик? Или ей доверил презик выбросить, а вдруг?
Она ведь исходила из позиции, что ему на ребёнка пофиг, а у неё и часики тикают, да и мало ли – он же вообще мягкий, по её ощущениям – он же поддаётся всегда, он уступает, он ей же ни разу в рожу не засветил и даже про посуду или про уборку не поскандалил! А вдруг прокатит?
А там – она забеременеет, а вдруг он передумает? И останется?

Она ведь никогда его всерьёз не воспринимала.

Всё же хорошо, что у Ойгена не снесло крышу сильнее – и все остались живы и на свободе.