Комментарий к ориджиналу: Дом, которого нет

3 сентября 2021 к ориджиналу Дом, которого нет

Анонимный автор
Размышляю до сих пор... :)
Я знал слово "литовка" из художественной "деревенской" литературы советских времен, но в тех краях, где я проводил лето, оно было не в ходу совершенно. Однако из контекста было абсолютно понятно, что литовка - это коса. А потом я узнал, что это еще и не полные синонимы, что коса - это более широкое понятие, что различают косы-горбуши и косы-литовки, так что слово это еще и "узаконенное".

А что касается точки кос - так ведь на сенокосе как было. У косца с собой всегда был брусок из наждачного камня. Покосил - лезвие подзатупилось - поточил - и косишь дальше (я косец плохой, с городским бэкграундом, но с этим все-таки справлялся). А вот отбивали косы заранее: специальная железка-"бабка", молоток и баночка с водой. Сидит деревенский житель и терпеливо стучит мокрым узким концом молотка по краю лезвия, медленно продвигаясь от "пятки" косы вперёд и оттягивая кромку. Это совсем не точка, скорее ковка, только холодная.

Эх, воспоминания... Ваша Аня еще относительная счастливица: ее деревня все-таки жива. А у скольких людей "малые родины" просто вымерли: у кого-то в советское время, у кого-то позже. Нечерноземье - жуть в этом отношении. Впрочем, счастье ее я преувеличивать тоже не хочу. У самого-то у меня домик выстроен в деревне на смену дедову, а дедов дом еще стоит, но уже в грустном состоянии. А еще практически все жители, памятные по детским годам, переселились ныне на кладбище. И вроде ты приезжаешь в ту же деревню - а вроде совсем в другую. А когда уезжаешь - задним числом кажется, что все-таки был в родных местах: свежие воспоминания смешиваются со старыми, и становится вроде как и терпимо. Я когда писал одну из глав своего макси, вложил в уста своего персонажа эхо собственных чувств:

— И когда я увидел наконец свой бывший дом... Оказалось, он стал совсем другим — чужим, неприветливым. И там не просто никто меня не ждал, Робин! Сам дом больше не нуждался во мне, да и я, положа руку на сердце, тоже давно уже в нем не нуждался. Может быть, это оттого, что теперь в этом доме живут совсем незнакомые люди, а может, там сменились и другие, славные, жители, я не ведаю... Но знаешь, что я теперь понял, Робин? Оказывается, сто́ит тебе потом опять пуститься в путь — и когда твой родной город останется позади, когда он совсем скроется из виду, ты начнешь снова по нему тосковать!

Господин Эрк поднес баклажку к губам, перевернул ее, потряс, с разочарованным видом вернул Робину и, всё так же волнуясь, продолжил:

— А знаешь, почему так получается? Да это же просто, Робин, дружище! Изменились-то лишь ты да город, а дорога-то осталась всё той же самой! Такой же, какой ты помнишь ее с детства, с тем же старым вязом у развилки, с тем же пригорком, с которого видна дальняя роща за вересковой пустошью. И вот когда видишь этот вяз и эту рощу, тебе кажется, что ты побывал не только на том самом месте, но и в том же самом времени! Такая вот она обманщица, наша память, Робин!

Извините за длинную цитату, но мне кажется, это очень созвучно, очень в тему.