Здравствуйте, дорогой автор!
Как же красиво, а.
Канон не знаю (но, раз он такой короткий, а по нему можно написать такие хорошие фанфики, возможно, скоро узнаю - пусть меня и пугают имена исторических личностей в Энциклопедии).
Прочитала комментарии и поняла, что вы попытались одной пропущенной сценой показать, как любовный треугольник перешел к отсутствию любовного треугольника, так как сценаристы этим вопросом не озаботились. Получилось у вас отлично: в конце этого ужина между Натальей и Алиной и правда не остается никаких недомолвок.
Наталья восхищает своим тихим достоинством. Инвалидность для молоденькой девушки в те времена - в каком-то смысле приговор. Наталья это знает, Наталья с этим смиряется. Наталья оплакивает любовь, которая может никогда не случиться... но делает выбор. Лучше - так, чем неискренний фарс. Лучше невзаимная тоска, чем безразличие, одиночество рядом с тем, с кем его быть не должно, и как итог - взаимная ненависть. А именно к ней все всегда и приходит. В Наталье, вроде бы хрупкой, ранимой и светло-печальной, крепкий стержень, скрытая гордость.
То, что она шутит о взаимной ненависти к Ларисе, - тоже еще одна ее черта. Ведь в этот вечер Наталья на виду - пусть никто и не посмотрит на нее открыто, пока она не держит в руках инструмент. И вряд ли сейчас чужое внимание доставляет ей радость. А она шутит.
Алина вызывает симпатию - честностью перед самой собой. Сомнениями, которых она стыдится, оправданиями (тем же действиями "своих"), но какими-то несмелыми. Радостным смущением от понимания, что Руневский смотрит на нее задумчиво и восхищенно. Нерешительностью, даже каким-то страхом от мысли, что надо бы подойти к Наталье, поговорить. Решимостью поступить правильно.
И вообще очень живые девушки здесь, с понятными человеческими реакциями. Алина, испытывающая облегчение, что Руневский воспринимает случай Натальи как часть работы, и сама же стыдящаяся своей ревности. Наталья,
Руневского здесь будто бы почти и нет - и все-таки он есть. Наблюдающий, что-то для себя решающий, тихий, спокойный. Надежный - ведь как еще назвать мужчину, который всегда рядом, чтобы подсказать, какую вилку взять?
Атмосфера светского ужина передана замечательно - и для меня это здесь, пожалуй, ключевой момент.
Тысяча и одна вилка, надменная вежливость присутствующих - и смешки, когда кто-то ошибается и путается в столовых приборах. Искренние неприязнь и презрение, скрытые приторными улыбками и словами участия. Жесты, движения, взгляды - и безмолвные попытки их истрактовать, объяснить, извратить.
Старые правила, которым все следуют и которые тут же нарушают, как только традиция соблюдена: разойтись на мужскую и женскую половины комнаты, чтобы потом незамтно перетечь друг к другу.
Попытки не замечать слона в комнате и делать вид, что у несчастной девицы, потерявшей ноги, всего лишь подвернута лодыжка.
Забавно, кстати: то, что часть присутствующих - вампиры, отражено вскользь, ощутимо, но ненавязчиво. Ну да, бокалы, в которых вино напополам с кровью. Некоторая настороженность. Отличия от обычного ужина есть - и в то же время они будто вписываются в норму вещей. Есть люди, а есть похожие на людей вампиры. И, пусть для не знающей канон меня это было немного неожиданно, - никакого диссонанса. Может, потому, что вампиры прекрасно вписываются в этот спектакль, в котором так тщательно перемешаны ложь и правда. Есть искренне любящие друг друга пары, а есть Лариса с мужем. Все напоказ, разыграно по нотам. Как карнавал.
И живые люди, готовые открыть друг другу важные тайны, тоже вписывают свои планы в спектакль.
Пальцы на струнах, взгляд в чужие глаза, выбор песни - чтобы появился повод говорить. Чтобы появился повод быть искренней.
Вот это очень красиво - настоящая сцена в фальшивом спектакле. Искренность среди лицемерия. Откровения, произнесенные по правилам - но не ставшие от этого менее настоящими. Взаимопонимание, тихое и окончательное.
Ну и за что отдельное спасибо... "В лунном сиянье" - один из моих любимых романсов. Люблю его слушать, люблю его петь, вечерами иногда с мамой на два, а иногда, когда сестра хочет, и на три голоса как заведем... Печальный, тоскливый романс - но в него можно вложить горечь, а можно - просто свет.
И гитара... Гитара - это любовь. Во все и на все времена.
Спасибо за эту прекрасную историю, дорогой автор. Хрусткую, как первый иней.