Нет, всё-таки Фанфикс – редиска( Новые работы авторов из подписки он показывает, а новые главы в их же работах без подписки на само произведение – ни-ни. В итоге я добралась до второй части только спустя неделю после публикации.

Интересно сравнивать её с первой: мемуары уже возрастного человека – и письма молодого военного, пытающегося ненадолго отвлечься от службы и её опасностей и рассказывающего о них в режиме реального времени. Но и там, и там радостные воспоминания о детстве и дружбе выступают в роли успокоительного... и закономерно не спасают ни от войны, ни от горечи потери.

А ещё эта часть ощущается какой-то более... реальной, что ли. Если в первой части мне почему-то представлялся скорее альтернативный мир а-ля Англия начала ХХ века, то здесь сразу чувствуешь – это наша история, настоящая! Такое впечатление создают и точно обозначенные географические координаты, и то, что у героев появились имена. Да и отсылочки тоже – знакомый мурр «Пятнадцатилетнему капитану») Не все из них я опознала (лев, например, остался загадкой), но само их присутствие смотрится очень симпатично.

А теперь – по конкретным зацепившим строчкам.

Красивый образ. Читатель нежно и трепетно любит море, так что рад ему вдвойне.

– один из моих любимых моментов. Само выражение «рисовать словами» я люблю и периодически использую, а конкретно здесь ещё и милый намёк на профессию адресата-журналиста.

Красиво и больно – увидеть родину, но не иметь возможности там побывать. (Вспомнилось, как наша группа пять лет назад возвращалась с археологической практики: автобус должен был довезти нас до университета и, как назло, проезжал чуть ли не мимо моего дома. Интроверт-домосед в моём лице чуть в тихую истерику не впал: как же так, я месяц дома не была, а меня опять уво-озят! А тут похожие чувства помножены на сто, если не на тысячу – потому что война и уже известный читателю трагический финал.)

И примечательно, что то же самое «вижу дом, но только издалека» всплывает в последнем, трагическом эпизоде. Помимо красивой закольцовки, это ещё и повышает концентрацию отборного стекла: герой погиб, снова увидев дом и всё-таки там не побывав. Злая насмешка судьбы прямо.

А здесь Том – настоящий солдат (в широком смысле; не нашла, какое у него звание) и просто лапонька. Люблю таких людей и персонажей: понимает, что сам впрягся, знает, ради чего, и не жалуется.

Просто восторженный мурр от любителя военной героики.

Здесь. Прекрасно. Всё. Но последняя строчка – в особенности. (Вообще четвёртый эпизод, наверное, мой любимый.)

И ещё один очень красивый отрывок. Летний дождь (вообще ассоциирующийся с каким-нибудь идиллическим, подчёркнуто мирным деревенским пейзажем) прекрасно контрастирует с напряжённой обстановкой боя и в то же время параллелится с уютно-мирной грозой из первой части.

Р. S. Обнаружить себя в графе «Благодарность» было неожиданно и приятно) Но я так и не определилась, откуда именно позаимствован спектр. Розовый рассвет фигурировал три раза в двух вбоквелах, однако сама структура стихотворения – части, разделённые по временам года, приветствие в начале каждой из них и даже трагический курсив в конце – вообще напоминает неопубликованную поэму.