С Лесрейнджами аналогино.

И подземелье опять растворилось в тумане. Когда оно снова приобрело четкие очертания, Гарри огляделся. Они с Дамблдором по-прежнему сидели рядом с мистером Краучем, но теперь атмосфера в зале была совсем иной. Гробовую тишину нарушали судорожные всхлипы то­ненькой хрупкой волшебницы, сидевшей по другую сто­рону мистера Крауча. Дрожащими руками она прижима­ла ко рту носовой платок. Гарри поднял глаза на Крауча и увидел, что он выглядит еще более мрачным и изможден­ным. Лицо приняло землистый оттенок, на виске билась жилка.
— Введите их — эхом разнесся его голос в притих­шем зале. Боковая дверь снова открылась. На этот раз в зал вош­ли шесть дементоров. Они сопровождали нескольких заключенных. Многие зрители, перешептываясь, повер­нулись к мистеру Краучу. Обвиняемые опустились в кресла, стоявшие в центре зала, цепи сейчас же приковали их к подлокотникам. Их было четверо: плотный мужчина, пустыми глазами гля­девший на Крауча: худощавый — с нервно подергиваю­щимися губами; женщина с тяжелыми веками и короной блестящих, черных волос — она сидела в кресле как на королевском троне; и юноша, которому не было и двад­цати, соломенные волосы рассыпались по лицу, молочно белая кожа в веснушках. Все его тело сотрясала дрожь. Худенькая волшебница, сидевшая рядом с Краучем, пла­кала, уткнувшись в носовой платок. Крауч поднялся и посмотрел на заключенных. Лицо его исказила лютая ненависть. —Вас доставили в Совет по магическому законода­тельству, — громко и ясно произнес он, — чтобы вынес­ти приговор. Вы обвиняетесь в преступлении, гнуснее которого...
—Отец, — крикнул юноша, — отец... пожалуйста...
— ... этот зал еще не слышал. — Крауч повысил голос, чтобы заглушить слова сына. — Мы выслушали свидетель­ства, доказывающие вашу вину. Вы все обвиняетесь в том, что похитили мракоборца Фрэнка Долгопупса и подвер­гли его заклятию Круциатус. Вы думали, что он знает, где находится ваш исчезнувший хозяин, Тот-Кого-Нельзя-Называть...
— Отец, я в этом не участвовал! — еще громче крик­нул прикованный к креслу юноша. — Клянусь тебе! Не отправляй меня опять к дементорам...
— Вы также обвиняетесь в том, — надрывал голос ми­стер Крауч, — что, не узнав ничего от Фрэнка Долгопуп­са, вы подвергли заклятию Круциатус его жену. Вы наме­ревались вернуть власть Тому-Кого-Нельзя-Называть, чтобы продолжать сеять зло, чем вы, без сомнения, за­нимались, пока ваш хозяин был в силе. И я прошу при­сяжных...
— Мама! — воскликнул юноша. (Хрупкая маленькая волшебница, сидевшая рядом с мистером Краучем, би­лась в рыданиях.) — Мама! Останови его! Мама, это не я, клянусь, это не я!
— И я прошу присяжных, — крикнул Крауч во всю силу легких, — тех, кто как я, считают пожизненный срок в Азкабане заслуженным наказанием, поднять руки. Присяжные единогласно поддержали обвинителя. Зрители захлопали, как в свое время хлопали Бэгмену только сейчас на их лицах застыло мрачное торжество.
Юноша, срываясь на визг, крикнул: