Нейросеть

Нейросеть

Иллюстрация к фанфику, портрет антагониста.

Нейросеть

Нейросеть

Нейросеть

Нейросеть

Нейросеть

Нейросеть

Над её лбом возвышались изогнутые, точно выточенные изо льда, рога, придающие ей царственный и слегка угрожающий вид. Длинные, струящиеся волосы цвета лунного света, почти белые, ниспадали на плечи и спину, создавая ореол мистической привлекательности. Лицо Гунн было лишено земной теплоты; её черты были остры и совершенны, а глаза, подобные глубоким омутам, обладая светло-голубым, почти прозрачным цветом, отражали бесконечность, полную древних тайн и безмятежной силы.

Нейросеть

Лилит не успела закончить. Её фразу оборвал глухой, натужный стон, который вырвался из её же горла и тут же перешёл в истошный, мучительный крик. В ужас пришли Сумраки, хором издав слабовольный вопль. Мягкий оранжевый свет, почти полностью окутавший тело великанши, внезапно налился багровым и, словно тысяча кровожадных пиявок, впился в её кожу. Мощными, пульсирующими волнами по дымчатым нитям света, точно по венам, толчками хлынула энергия от матери к ребёнку.

Нейросеть

Нейросеть

Нейросеть

Скетч (набросок)

Хелсет Хлаалу, Нереварин

Нейросеть

Нейросеть

Эйла Охотница, Довакин

Нейросеть

Нейросеть

Нейросеть

Нейросеть

Нейросеть

— Ну, здравствуй, малышка, — с материнским теплом и улыбкой шёпотом произнесла Лилит. Каждая нотка в её голосе, каждая морщинка на её лице кричала о том, какие яркие и шокирующие эмоции она испытывала.

Нейросеть

Нейросеть

Нейросеть

Тонкие шторы на резном окне покачивались от легких порывов ветра. На улице уже был поздний вечер, а из-за горизонта постепенно поднимались луны. В довольно большой, но уютной комнате с массой игрушек горело несколько свечей, выделяя из полумрака широкую постель. На ней лежали Лилит и малышка Мали́гнис, рожки которой к этому возрасту были уже точь-в-точь, как у мамы, только маленькие. Лилит держала в руках книгу и читала. Мали́гнис, не поднимая головы с материнской груди, увлеченно её слушала.

Нейросеть

Сквозь хрустальный сегментированный купол, похожий на цветок, она бесцельно водила глазами по бездонному звездному небу. Под её спиной расстилалась мягкая белая ткань, и великанша кожей ощущала непривычный комфорт, стремление к которому всегда презирала. Поэтому теперь, находясь в его объятьях, она испытывала лёгкое раздражение. А ещё эта дурацкая подушка под её рогатой головой — шёлковая, туго набитая, нежная и такая приятная: «Мягкая… пытка», — нахмурившись, фыркнула Лилит про себя и, поёрзав, со вздохом прикрыла веки, потяжелевшие от внезапно подкравшейся дрёмы.