Комментарии «Девять жизней Ангела-хранителя» (джен)

Уважаемый автор! Ваша история прекрасно укладывается в жанр городских легенд и по смыслу и по фактуре. Тем не менее лично мне как читателю мешали получить удовольствие от истории некоторая небрежность и ряд шероховатостей, которые не получается оправдать сказочностью темы. Если Вас интересуют подробности, я распишу, что именно вызвало недоумение и неприятие. В противном случае просто удалю свой комментарий и не буду портить общую картину.

Аноним, тогда будем говорить подробно и с цитатами.
Недоумение №1.



Речь идет о молодости прабабушки главной героини, т.е. это приблизительно самое начало XX века, возможно, до революции 1917-го года. Тогда откуда взялась доярка, т.е. работница молочной фермы, которые в России начали появляться только вместе с колхозами?
А если описываются уже годы советской власти, то начинает нелепо звучать фраза "Быть отлученным от церкви в те времена считалось большим стыдом". Не говоря уж о том, что женщина, пусть даже и попадья, никого отлучить от церкви не в состоянии, ей такая угроза и в голову прийти не может.

Между тем эти вопросы легко снять одним небольшим изменением в тексте. Насколько для повествования важно, доярка ли Дуся, свинарка или птичница? Свои профессиональные навыки она в тексте не демонстрирует. Достаточно заменить "доярку" на, допустим, "соседку", и анахронизм исчезнет. Точно так же можно поступить с фразой об отлучении. Ее исчезновение никак не скажется на качестве текста.


Недоумение №2.
Обилие уменьшительно-ласкательных. Домик, клубочек, лапки, шерстка, ладошки, морщинки, кроватки, парочки... Напоминает облик Манилова: "черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару".
И если лапки и шерстка еще кое-как стыкуются со взрослым котом, животным не таким уж мелким, то "ладошки" у бабушки — извините, уже перебор. Человек всю свою долгую жизнь прожил в деревне, т.е. занимался тяжелым физическим трудом — какие после этого "ладошки"?! Скорее, натруженные мозолистые ладони, но никак не ладошки.
Из-за всех этих "мимимишек" история местами похожа на те сусальные рассказики, над которыми любил издеваться Аркадий Аверченко.

Недоумение №3.
Оно относится не к стилю, а, скорее, к общей идее рассказа. Удивляет этический пофигизм главной героини. Получив в наследство, по сути, универсального телохранителя, убедившись в его способностях, она не задается вопросом, за какие заслуги ей выпало такое благо и чем, возможно, придется за него расплачиваться. Женщина им просто пользуется, невозмутимо отмечая все случаи выполнения Васькой своего "профессионального долга".
Особенно показателен случай с лифтом.



Некий мальчик погиб. Неудачник, не нашлось у него ангела-Васьки. Смерть этого ребенка, фактически заменившего собой сына главгероини, воспринимается ею совершенно спокойно. Кажется, ее больше занимают возможные неприятности учительницы, чем осознание того, как ей невероятно, чудовищно и, возможно, незаслуженно повезло.

У меня все, спасибо за внимание.

То есть, можно быть по жизни полной сволочью, главное — кота не обижать?



Но она и не задала себе вопрос: а чем я лучше той несчастной матери, которая сейчас убивается над тем мальчиком? И не осознала тот факт, что все в природе равновесно, и за счастливое спасение одного неминуемо расплачивается другой. И что всякий раз, когда кот будет спасать ее или ее детей, предназначенные им беды будут обрушиваться на кого-то другого. Нужен именно этический пофигизм, чтобы, в полной мере поняв это, не свихнуться от ужаса.

Аноним, следуя моей логике, главной героине следовало всего лишь быть ответственней в подходе к своим детям. Именно потому, что в случае любого форсмажора за косяки матери могут расплатиться другие. Да, в рассказе этого прямо не сказано, но если уж мы вводим в реальность сверхъестественную составляющую, то подобное развитие событий вполне возможно.