Танец с розой (гет)

Кот_бандит
Тоже на это надеюсь. Спасибо! (А Эдмунду врать дальше было уже некуда).

[отзыв на главы 6-10]
Здравствуйте!
Как тесно, однако, оказались переплетены судьбы героев! Однако позиция Клода мне не близка - отказывать в помощи человеку, попавшему в беду, чтобы "отстоять честь" своего приемного отца... Какое-то, простите, "не мужское" оправдание, мол, Диего страдал от разбитого сердца, а теперь надо защищать его возможного внебрачного сына. Так ребенок-то в чем виноват, скажи мне, Клод? Про то, что втягивать Диего не хочется, поскольку могут увидеть мотив - любовную месть, тоже не очень верится. Во-первых, одно дело - портретное сходство, другое - доказанный факт родства. Очень похожие люди встречаются довольно часто, и если Марианна и Диего оба не признаются чистосердечно, что состояли в связи, то никто ничего доказать не сможет. К тому же, какой смысл "мстить" мужу, которого женщина решила не бросать из-за однодневного увлечения, да еще спустя 25 лет? Почему не раньше? Какая выгода от этого мстителю, если под удар попадает его же сын? В общем, на мой взгляд, в Клоде больше говорит какая-то обида на весь свет, крах авторитетов, что ли. Хотя о том, что у приемного отца по молодости были "приключения", он знает. Не думаю, что человек южной крови вроде Диего ограничился лишь одним таким приключением, по крайней мере, не допускать этого в жизни человека, который до своих лет дожил холостяком, как-то странно. Быть может, на самом деле самолюбие у Клода задето, он понял, что Лавиния смогла "переболеть" свою любовь к нему, и сразу же окрысился. Ну и поделом, хочется сказать, потому что любовь Лавинии к нему была не на страсти основана, а на уважении, сходстве образа мысли, взглядов, доверии. Да, когда Клод еще ухаживал за другой девушкой, его отказ Лавинии прозвучал благородно, тем более что он признавал, что внешне она очень привлекательна, но потом, видимо, так и не оценил ее преданности. А сейчас, узнав про Эдмунда, вдруг ревность ударила?.. Бывает и так.
Само убийство выглядит обескураживающим. Первым мотивом в голову приходят деньги, и тут еще молодая жена и юный сын, который рвется свою жизнь жить, конечно, выглядят первыми подозреваемыми. Чезетти был ресторатором, а не политическим игроком, поэтому едва ли это убийство заказное. Хотя он мог пообещать свою финансовую поддержку какому-то человеку или проекту, который неугоден оппозиционерам, которые, судя по истории про суд, не гнушаются террора, вот только они не взрывать решили старика, а отравить. Как вариант.
Вся эта история про увлечение Эдриана революционерами для меня дурно пахнет. По моему убеждению, нет никакого оправдания людям, которые для достижения своих целей, пусть тысячу раз справедливых, прибегают к насилию, террору среди мирного населения. "Нет человека - нет проблемы" схема гнуснейшая, и Эдриан, который весь такой хороший, думающий мальчик исходит гневом праведным на ворюг-капиталюг и собственному отцу в тарелку плюнуть готов, не вызывает у меня никакого сочувствия или понимания. Показательно, что в сцене обсуждения предстоящего суда и его качества только Лавиния под конец припомнила, что покушение вообще-то состоялось и оно доказано, поэтому не может быть вопроса виновности/невиновности того террориста. Но далеко ходить за примерами полнейшей подмены ценностей не нужно: Вера Засулич стреляла прилюдно в упор в свою жертву, и ее под аплодисменты вынесли, полностью оправданную присяжными, из зала суда. Дрожь пробирает от таких историй. Показательно, что революционный пыл Эдриана в семье никак не пытаются преодолеть. Отец "держит лицо", мать отмалчивается, только сестра пытается как-то сбить с него гонор, но это его только больше распаляет. Лавиния же пытается держаться в стороне от семейных дрязг, а то, что она не оценивает ситуацию с точки зрения правды, допустимого и прочих нравственных моментов, показывает, что, быть может, ей и правда пока рано писать о "настоящей жизни" города, как сказал Чезетти, потому что своей твёрдой позиции касательно политических и общественных вопросов у неё нет.
С другой стороны, у нее есть твердая позиция касательно Эдмунда - после того, как она увидела, что он запросто может избить человека и быть... кровожадным. Действительно пугающая сцена в кафе, и то, что Лавиния сразу же не рвет с ним, показывает, что влюбилась она довольно серьезно. Трудно так сразу рвать, даже имея принципы. И это прелестное объяснение, "он испугался за меня" - одно дело, он бы побил человека, который бы домогался, угрожал (вспоминаю Эндрюса по дороге в Австралию, как он бросился защищать Одри), но тут угроза относилась к вещам Лавинии, да и угроза - какой-то верткий карманник... Ощущение, что Эдмунд то ли сорвался, то ли проявил свой истинный нрав, а чутье и мудрость трезвонят Лавинии во все колокола с самого начала: в Эдмунде крайне сильна животная, низменная ипостась (и не она ли, к слову, проявилась и в том головокружительном танце?). По-человечески его жалко после смерти отца, тем более, это произошло на его глазах. И когда он приходит к Лавинии за помощью, мы видим его неожиданно робкого, напуганного, слабого. Вспоминаю, что несколько похоже он вел себя в ранних главах, когда пытался извиниться перед Лавинией за то, что играл с ее чувствами. Мне кажется, по натуре Эдмунд пока еще просто слишком взросло и мужественно выглядящее дитя. В голове - ветер, в сердце - неуверенность и желание любви и ласки, а гормоны бушуют, мускулы перкатываются, страсть кружит голову. При этом не сказать, что он какой-то "злой", тут речь о природной жестокости, которую нужно учиться обуздывать, и у него, мне кажется, со временем получилось бы. Лично меня одно отношение Клода к истории Эдмунда или позиция Эдриана, который выступает за "правое дело", оправдывая терроризм, а сам так низко бунтует против отца, продолжая шикарно обедать и путешествовать, и учиться за его деньги - коробит больше и вызывает больше неприязни к персонажам, нежели необузданный Эдмунд. При том, что до сих пор не уверена в том, что Лавиния с ним найдет то самое счастье, я очень ценю ее решение позаботиться о нем (плюс это своеобразный долг за спасение Эдриана) и надеюсь, что у них получится.
Наконец, отдельно хочу отметить главу про мост, путешествие Лавинии, красоту Гринрив - меня так и отшвырнуло в вашу прекрасную историю "На дне оврага", в памяти подробно всплыли все подробности и эмоции, связанные с тем сюжетом, хотя здесь из всех действующих лиц кратко упомянут только директор стройки того первого моста (не помню имени персонажа, но образ помню очень отчётливо), и в этом есть особая прелесть - читать и знать, какая там на самом деле трагедия человеческая сокрыта! Хочу сказать, что мне очень нравится путешествовать вместе с Лавинией. Что за границу, что в другой город, она очень внимательная, чуткая, улавливает дух места, настроение людей, у нее и глаз, и сердце зорки. Поэтому я бы сказала ей, чтобы она не смущалась, что в журналистской деятельности она освещает не изнанку, а парадную сторону жизни. Парадная - вовсе не значит, что обязательно лицемерная и фальшивая. В этом тоже много правды и красоты, на мой взгляд, и Лавиния может думать и писать об этом искренне, без ложки дёгтя, но трезво, за что ей огромное спасибо.
Благодарю вас за продолжение истории, надеюсь в следующий раз дочитать, очень уж тревожит убийство и его последствия!

h_charrington

Спасибо большое за отзыв! Насчет Клода... Тут каждое слово будет спойлером, но пока скажу так: у него есть причины не желать, чтобы к его приемному отцу было привлечено излишнее внимание. И дело не только в том, что когда-то Диео уже пострадал от несправедливых обвинений.
Кстати, про историю с осуждением Диего помнит и Лавиния, и оттого осторожно подходит к оценке процесса, который ей предстоит освещать. Oна уже слышала, что богачи подстраивают провокации (и напрямую говорит, что и здесь такое может иметь место). Конечно, ни она, ни тем более автор не оправдывают запугивание. Но здесь именно борцы за права рабочих к методам запугивания пока не прибегали, кроме отдельных эксцессов. Террором занимались "антипрогрессисты" - движение, заявивлявшее о себе после местного "Титаника".
Лавиния именно что хочет оценить ситуацию с точки зрения правды. И потоу не принимает сторону ни дяди, ни кузена. И так же осторожно ведет себя с Эдмундом: да, его жестокость ее оттолкнула, но и здесь она не рубит с плеча. Тем более, в ситуации, когда ему вправду нужна поддержка.
Про Эдмунда мысли интересные, кстати. Пожалуй, соглашусь, что всем внешнем цинизме он глубоко инфантилен. Но о нем еще не вся правда раскрылась.
Пока еще скажу про Лавинию: она, как и Эдриан, хочет найти свое предназначение, быть нужной людям. А для них обоих это однозначно - помощь тем, кто нуждается. Но обоим пока сложно найти правильный способ оказывать такую помощь. Проблемы-то хочется решить здесь и сейчас, и вправду, зачем людям всякие мосты и корабли, когда дети от голода умирают. И от нетерпения Эдриан, пожалуй, и злится. Да еще от того, что его отец - ведь действительно судья неправедный и продажный, и осознавать в 14 лет, что человек, давший тебе жизнь - просто негодяй, это, наверное, больно. Как и от того, что никто вокруг не стремится разделить твое негодование.

Здравствуйте!
Несмотря на то, какие гнойные нарывы вскрылись на душе Эдмунда, каким отталкивающим стал в какой-то момент его образ, их прощание с Лавинией вышло очень... тонким, душевным и правильным, что ли? В них обоих нашлось великодушие, чтобы простить друг друга и... принять? Прощальный танец, очевидно, уже будет напрочь лишен страстности и загадки, но будет бессловесным признанием в том, что они были нужны друг другу на том непростом, даже страшном этапе их жизни, хотя в какой-то момент Лавиния пожелала, чтобы она вообще Эдмунда не встречала. Кстати, выскажу некоторые соображения насчет их взаимного признания в "не влюбленности". Мне кажется, оба себе и друг другу врут) То, что Лавиния была влюблена, да еще как, было очевидно по ее состоянию, ее реакциям, и хотя бы тому поступку, что даже узнав от Эдриана, что они с Эдмундом сговорились и подстроили его "спасение", она все равно идет Эдмунду помогать. Раньше-то она говорила себе, что должна быть к нему снисходительна и благодарна, потому что в долгу за жизнь брата, но ведь там совершенно чудовищные и отвратительные сцены происходят между ними, когда Эдмунд, пьяный, только что оприходовавший горничную, делает Лавинии непристойное предложение. И из раза в раз она сдерживается, чтобы глаза ему не выцарапать за такое, да и пощечиной все не заканчивается, потом она все равно еще видится с ним и пытается помогать. Конечно, в этот момент влюбленность, видимо, отмерла, но осталось нечто большее и, в общем-то, заслуживающее уважение - потому что для Лавинии в приоритете помощь слабому и невинно осужденному, каким бы мерзавцем он ни оказался. Мне кажется, многие на ее месте после тех сцен почувствовали бы себя облитыми грязью и еще пожелали бы, чтобы Эдмунда заперли в тюрьме, но Лавиния понимает, что бытовое скотство не должно караться пеньковой веревкой за убийство. Она доводит дело оправдания Эдмунда до конца, несмотря на свои оплеванные чувства и растоптанное чувство собственного достоинства. И потом, очень сложно сохранить бесстрастность, когда Эдмунд так спокойненько признается в том, что не раз "развлекался" с девушками, а по сути - насиловал. Тут я могу только восхититься упорством Лавинии, потому что меня ично просто перекорёжило от его признаний и вот этого "ну а что мне еще делать, у меня кровь дурная". Оправдание самого мерзкого и подлого банальным "меня мама в детстве не любила". В данном случае, как я понимаю, отец?.. Хотя в отношениях между Чезетти и Эдмундом не чувствовалось какого-то пренебрежнеия и унижения, в тех эпизодах, которые нам показали. Интересно, это отец ему открыл правду, мать, или сплетники-завистники? Вообще, то, что Диего, настоящий отец Эдмунда, производит впечатление человека с понятиями о чести, а вовсе не "бешеного жеребца". Получается, не в кого Эдмунду быть "дурной кровью". И настоящий отец, и приемный, и мать, все люди в общем-то достойные, а он, видимо, просто нашел удобное оправдание своим кипящим страстям. Их же кипение, выскажу такую мысль, вызвано самим по себе образом зачатия, по сути, в грехе, и даже если это было с согласия (гласного или негласного) мужа, все равно дело гнилое, да и Диего оказался обманут и ранен всей этой истории. И ребенок, зачатый во зле и обмане (пусть и "ради блага"), даже при том, что вырастившие его в дальнейшем взрослые неплохие люди, скорее всего будет отличаться порочностью и несдержанностью.
Был ли Эдмунд влюблен в Лавинию? Мне хочется думать, что был, ведь недаром ухаживал за ней довольно долго. Если бы он просто ее хотел, как и говорит ей в финале, то уж нашел бы способ взять силой или настолько опьянить танцем/ухаживанием/вином/благоуханием роз в ночных сумерках, что она ему бы отдалась. Однако и история с лжеспасением Эдриана, и дальнейшие ухаживания и даже знакомство с родителями в моих глазах говорят о том, что хотя бы здесь Эдмунд пытался действовать "порядочно". Вопреки своей натуре и отлаженной схеме.
История про забеременевшую девушку крайне печальна, но больше всего меня шокировал образ преступника, который спокойно так признается, что сам же отправил ее на аборт, лишь бы люди чего не сказали... Ну эт прост ноу комментс, иначе не скажу..) А потом мнит себя благородным мстителем, ну да. Мерзко, мерзко и гнусно... Так что остается порадоваться, что преступник предан правосудию, а невинные, какими бы они по натуре своей ни были, все же не пострадали.
Благодарю вас за эту историю!

h_charrington

Спасибо большое за прочтение и за доброе отношение к персонажам! Если позволите, выскажу, что думаю про персонажей.
Так вот, мне кажется, Эдмунд так или иначе до свадьбы не добился бы от Лавинии ничего. У нее очень тведые нравственные принципы и холодная голова, пусть даже она идет на некоторые рискованные поступки - она отлично знает, за какую грань не надо переступать. И вполне разбирается в том, что чувствует. Oна не овечка типа Oдри или Шиобан, скорее ближе к Фрэнки, хотя и с более развитым самолюбием и чувственным началом.
И вот эти-то качества и влекут ее к Эдмунду. Но - она опять же это понимает и жестко контролирует,только вот характер у нее не самый решительный в определенном плане, чтобы резко порвать отношения. Тем более - когда над человеком нависла смертельная угроза. Тут уже дело не в чувствах, точнее, в чувствах иного рода. В обычной жалости.
А что касается Эдмунда, то его происхождение действительно сыграло в формировании его характера определенную роль, хотя приемный отец к нему относился, как к родному. Но Эдмунд скоростал замечать, что на отца не похож, возможно, слушал какие-то намеки от прислуги или родни... И придумал хорошее оправдание, чтобы не сдерживать себя. Oднако встреча с Лавинией была для него опытом необычным именно потому, что он вепрвые ощутил к девушке не только плотское влечение - а оно было очень сильным - но и душевное, даже духовное. И все же, увы, не факт, что оно не угасло бы, если бы Эдмунд получил свое.
Oднако момент их прощания действительно старалась сделать свободным от страсти. Oни оба смогли все же проявить себя и с лучшей стороны.

Мелания Кинешемцева

Я прошу прощения, что вмешиваюсь не в свой диалог, но стало интересно спросить Вас, как автора: а если бы Эдмунд не был незаконнорожденным ребенком или просто не догадывался об этом (допустим, мама забеременела от мужчины, похожего на мужа) — он придумал бы себе другое оправдание и продолжал делать все то же?) По задумке его скотство действительно как бы врожденное, зависит от «дурной крови» и образа зачатия?
Или больше от внешних обстоятельств в виде плохого окружения, родителей, забивших на моральный аспект воспитания, и обыкновенной личной слабости?

Кот_бандит

Слoжнo сказать. Прoблема в тoм, чтo oбразы, кoтoрые я придываю, статичны, и при других услoвиях... Этo были бы уже не oни.
Oсoзнание прoисхoждения, вoзмoжнo, сталo некoтoрым "спускoвым крючкoм" для тoгo, чтoбы сказать себе "мoжнo" (ведь все же рoдители, пусть и не занимались нравственным вoспитанием сына, гнуснoстей не твoрили и пример не пoдавали). Верoятнo, пoвoд начать-таки твoрить пoдлинную дичь мoг найтись и другoй.