Злой, как тысяча чертей, Дима затормозил возле двери Гаврилова и, протяжно выдохнув, с силой прожал звонок. Стрим уже давно закончился, а он всё ещё не мог прийти в себя. И самое обидное, что он знал, кто этот самый Трубочист и что ему было нужно. Жадный до секса говнюк! Обычно Дима был более лоялен к гейским шуткам и подъёбам, но это всё уже переходило черту. Он был зол. Очень зол, на самом деле, и Даниле бы поспешить, чтобы приутихшая было ярость не поднялась снова!