Придворные вовсю обсуждали визит, растянувшийся почти на неделю, их дети рассуждали, как бы познакомиться с прибывшим вместе с Императором мальчиком… Девочки перемывали косточки Люку, шушукаясь с неимоверным азартом. Ах, какой красивый! Ах, какие у него наряды! Ах, какие комплименты говорит!

Неожиданно в саду появились высокие черные фигуры с пиками в руках, вслед за ними показался разряженный Люк, и девочки захихикали и зашушукались еще активнее, увидев принца своей мечты. Послышались томные вздохи, глазки заблестели… Блестящий кавалер напрочь отбил у девочек возможность соображать. Мальчик подошел к принцессе, стоящей в плотном окружении наперсниц, и непринужденно завязал разговор.

Улыбка Императора стала неподдельно довольной — Люк окучивал фальшивую принцессу со страшной силой, от чего и она, и ее товарки млели и таяли... Резким диссонансом в этом оркестре звучала Лея. Ситх едва не рассмеялся — Органа сами сделали все, чтобы облегчить ему исполнение задуманного. Лея выросла, зная, что она — настоящая принцесса и когда-нибудь, рано или поздно, она станет королевой. Она привыкла, что все ее пожелания тут же исполняются… Нет, принцесса не была избалованной капризулей, но она четко знала, что рождена для власти — а для ребенка это значит очень и очень много.

Привыкшая ко всеобщему почтению, девочка теперь примерила на себя роль второго, а то и третьего плана, и ей это не понравилось... В отличие от Рори. Зря Органа выбрали на роль двойника именно ее — девочка в своем воображении уже развернула целую эпическую интригу. Говорят, актер достойно играет роль, если она подходит ему по характеру, многие не просто играют, но и живут чужими судьбами… Маленькая сирота, похожая на настоящую Лею как две капли воды, не смогла побороть искушения и уже воображала себя истинной принцессой, восприняв роль двойника слишком серьезно. Остальные девочки росли в семьях, с родителями, они о таком и не думали, для них это пока что было только крайне необычным развлечением, пусть и с весьма интересными последствиями… А вот для сироты, выросшей пусть и в очень хорошем, но все же приюте, под патронажем королевской четы, роль принцессы стала судьбоносной.

Люк действовал профессионально — сверкал улыбкой, нарядом и глазами, поймавшая кураж Рори распушила хвост, с блеском исполняя задуманное Бейлом и Брехой… А вот стоящая рядом Лея грустила и испытывала явное недовольство.

Бросив взгляд на ведущего непринужденную беседу мальчика, Лея едва подавила желание позорно разреветься на весь сад. Это она должна стоять там! Это ей должны расточать комплименты, говорить о ее уме и красоте! Это ею должны восторгаться окружающие! Ею! Не… Не… Этой!

Люцифер поразил ее с первого взгляда. Было в нем что-то, что притягивало Лею с невероятной силой, смутное ощущение чего-то странного, чему она не могла подобрать объяснения. Она не могла описать это удивительное чувство, но такого Лея даже к родителям не испытывала — словно было в них нечто общее, причастность к чему-то грандиозному, что-то в глубине души вздрагивало при одном виде мальчика, она не знала, что это… Но этому невозможно было противиться. Лея снова шмыгнула носом, украдкой вытерев выступившие в уголках глаз слезинки, и вздрогнула, когда ее плеча коснулась теплая рука.

— Милая леди грустит? — осведомился мягкий мужской голос, полный неподдельного участия, и подпрыгнувшая от неожиданности девочка задрала голову, уставясь в пронзительно-голубые, с кружащимися в их глубине золотыми искрами, глаза седовласого мужчины.

Император.

Мужчина не выглядел страшным или опасным, он мягко улыбался, смотря на нее с искренним сочувствием, но у Леи волосы на голове встали дыбом от какого-то подспудного страха, точно так же, как в три года, когда она боялась чудовища, прячущегося под кроватью. Она стиснула кулачки, Палпатин слегка прищурился… И девочка облегченно выдохнула. Жуткое ощущение чего-то непонятного исчезло.

Краем глаза Лея уловила, что к ней заспешили почему-то мгновенно побледневшие родители. Девочка стояла, не в силах отвести взгляд, словно птичка перед удавом, готовящимся нанести удар, и не могла отойти.

Ситх внимательно сканировал замершую перед ним принцессу, свернув свою Силу, пряча ее, словно в присутствии джедаев. Девочка крайне болезненно отреагировала на попытку коснуться ее Тьмой, она явно испугалась. Что самое интересное — на Люка такой реакции не было, хотя мальчик очень даже Темный, невзирая на все еще остающиеся в нем проблески Света. Пресловутая кровная связь? Нечто иное? Сила любит преподносить своим адептам сюрпризы, щелкая их по носу, когда те слишком его задирают.

— Почти шесть лет назад в моей семье произошла трагедия… — лицо Палпатина выражало грусть, от всей его фигуры веяло неподдельной скорбью. Придворные обалдело переглянулись — какая еще семья?! О личной жизни Палпатина даже в бытность его сенатором и слухов никаких не ходило, все считали его убежденным и закоренелым холостяком.

— Мой сын и его супруга… — люди обратились в соляные столбы, — стали жертвами воинствующих фанатиков, решивших стереть мой род с лица галактики. Моя невестка погибла, а дети… — глаза ситха с нежностью обозрели Люка, стоящего рядом, — мой новорожденный внук был похищен.

Органа стояли, словно памятники на своих собственных могилах. Недвижимые, безмолвные, побелевшие… Бреху не спасала даже косметика, смуглокожий Бейл сейчас был какого-то зеленоватого оттенка. Придворные заахали, некоторые дамы всхлипнули, доставая платки, все зашушукались, не в силах хранить молчание. Палпатин вздохнул, и вновь наступила тишина.

— Следы были заметены столь искусно, что мы считали его погибшим… Даже не зная, где он похоронен и похоронен ли вообще. Однако год назад свершилось чудо — долгие безнадежные поиски увенчались успехом. Мы нашли моего внука.
.....
— И теперь, когда он вернулся в семью и находится в безопасности, мы можем наконец раскрыть тайну. Все эти годы моя внучка, сестра-близнец моего внука, пребывала в надежном укрытии, здесь, на Альдераане, под присмотром моих вернейших сторонников — королевы Брехи и ее супруга, Бейла. Имея множество врагов, я не мог допустить, чтобы дитя моего сына подвергалось опасности, поэтому было решено ее спрятать. Все эти долгие, долгие годы Их величества растили ее наравне со своей родной дочерью, Рорелеей, — холеная рука указала на застывшую в ступоре девочку, замершую в окружении наперсниц, рубины в перстнях матово блеснули каплями крови, а Бреха слегка пошатнулась, — не делая меж ними различий. И теперь я говорю им, — Палпатин посмотрел прямо в застывшие масками лица супругов, неописуемо ласково улыбаясь, — «Благодарю за то, что уберегли мою внучку от ужасов войны».

Придворные загомонили, некоторые откровенно плакали, всхлипывая в платочки, многие качали головами, демонстрируя искреннее сопереживание… Однако ситх прекрасно видел и колючие, ненавидящие взгляды, пронзающие королевскую чету. Не все были довольны услышанными новостями, для некоторых эта история стала очень показательной.

— Подойди, дитя… — Палпатин сделал приглашающий жест, и Люк, подошедший к стоящей столбом Лее, осторожно взял ее за ручку и потянул к Императору, под отчаянными взглядами Органа. — Вот она… Дитя моего сына!

— Видишь ли, Лея, правда состоит в том… — ситх выпрямился, гневно сведя брови, — что Бейл Органа, тот, кого ты считала своим отцом… Он тебя просто похитил.

— Что? — пискнула Лея, с ужасом глядя на белого как мел Бейла.

— Да, дитя. Похитил. Твоя мать, Падме Наберрие, нареченная тронным именем Амидала, умерла после родов. Ее тело не успело остыть, а вас с Люком уже увозили прочь, и совсем не к родственникам!

Воздух в зале словно сгустился, от Императора пошла тяжелая волна ярости… Люк пьяно улыбнулся, сверкая глазами. Лея попятилась, Органа пали на колени. Только гвардейцы все так же стояли черными и алыми изваяниями.

— Похитители прекрасно знали, что ваш отец жив. Они прекрасно знали, что на Набу, родине вашей матери, есть много живых родственников… Которые с удовольствием взяли бы детей своей дочери… сестры… внучки… тети… на воспитание. Вместо этого им передали тело вашей матери, сообщив, что вы погибли при родах! Что скажете, вице-король Бейл Органа, это не так? Я лгу? А? Скажите это, глядя похищенной вами Лее прямо в глаза!

Лея застыла, побледнев, глядя на коленопреклоненного Бейла, опустившего голову. Ее губы задрожали, из глаз потекли слезы.

— Папа?.. Папа… Ведь… это не так? Правда? Я ведь ваша родная дочь… — последние слова девочка еле прошептала, погребенная навалившимися на нее откровениями. Ситх слегка дернул пальцами, и вперед вышел Алый гвардеец, протягивая небольшую коробочку. Еще один Алый подошел к альдераанцам.

— Это тестеры, показывающие генетическое совпадение. Я понимаю, ты хочешь проверить, убедиться… Сделай это. Сама.

Девочка вытерла рукавом слезы и вскинула голову, пытаясь взять себя в руки. Она взяла тестер, провела пальцем по рабочей поверхности, дождалась писка, подтверждающего взятие пробы, после чего взяла за руку не сопротивляющегося Бейла и приложила указательный палец мужчины к прибору. Тестер пискнул, и губы Леи, внимательно отслеживающей процесс, снова задрожали. Подошедший Люк молча протянул руку. Лея подрагивающими руками взяла из коробки еще один тестер. Процедура повторилась, и девочка обреченно прикрыла глаза.

Люк вынул из ее руки тестер, положил его в коробку, кивнул гвардейцу, тут же отошедшему к стене, и осторожно обнял сестру, окутывая своей Силой, всем тем Светом, что в нем еще был. Лея зарыдала, вцепившись в так неожиданно обретенного брата.

Люк обратил свое лицо к молча стоящим на коленях супругам, и те вздрогнули — глаза мальчика на миг удовлетворенно блеснули расплавленным золотом.

Палпатин довольно прикрыл глаза: Лея внутренне уже смирилась с фактом принадлежности к другой семье. Девочка этого еще даже не осознала разумом, но внутри уже зрело зерно, которое даст вскоре прекрасные всходы. Особенно если принять меры… Что и делает Люк. Ситх внимательно наблюдал, как Сила Люка, те лучи Света, что в нем оставались, осторожно, но крепко обвивают Лею, касаясь ее почти погибшей сущности одаренной. Это было просто невероятно. Для Императора было странно наблюдать рядом с собой источник энергии противоположной направленности — и не стремиться его уничтожить или переделать.

Лея была стопроцентно Светлой… Пока ее не искалечили. Эти жалкие остатки былого великолепия потихоньку начинали резонировать с Силой ее брата, судя по всему, проявилась та самая пресловутая кровная связь, ведь они — близнецы. Пройдет немного времени — и эта связь окрепнет, а там можно будет рассмотреть проблему повнимательнее: вдруг удастся вылечить девочку? Главное — узнать, что сотворили с ней эти скоты.

— Скажите… Бейл… Бреха… о чем вы думали, когда калечили девочку?

Лея дернулась, ошеломленно уставясь на Палпатина.

— Калечили? — изумленно пискнула девочка. — Как — калечили? Я… — она недоуменно осмотрела себя, — я… Со мной все в порядке!

— Увы, дитя, — мужчина покачал головой с явным сожалением. — Тебе очень сильно навредили, и я вижу это четко и ясно. Видишь ли, наша семья… Она особенная. Мы можем очень и очень многое, то, что недоступно для остальных. Люк…

Мальчик протянул руку, сосредоточился — и под потрясенным взглядом Леи высокая вычурная ваза, стоящая на полу, взлетела в воздух, покрутилась вокруг своей оси и плавно приземлилась.

— У тебя тоже есть такие способности. Вспомни, с тобой не случалось ничего необычного? Странного?

Лея задумалась, прикусив губу, вороша память в поисках хоть чего-нибудь… этакого. Неожиданно она просветлела.

— Было! Бабочка! Она взлетела! Моя игрушка, — пояснила девочка в ответ на вопросительный взгляд Императора. Ситх устремил тяжелый взгляд на коленопреклоненного Бейла, воздействуя на него Силой — разжигая подспудную ярость, неприязнь и ревность.

— Ваше величество? Что скажете?

Тяжело задышавший мужчина поднял голову, сверкая полными бешенства темными глазами:

— Что скажу? Нам не нужна была одаренная в семье! Как я надеялся, что девочке не передадутся способности ее отца! Как я мечтал, что она будет как Падме! Что она пойдет в мать! Но нет! Она его унаследовала! Этот Дар! Зачем?! Она…

Бейл захрипел и дернулся, закашлявшись, Люк разжал кулак под одобрительным взглядом Палпатина. Лея с ужасом смотрела на взбесившегося приемного отца.

— Не нужна? Но… я… Не… нужна… — девочка понурилась, блуждая взглядом по помещению. В голове со стеклянным звоном рушился мир, в котором она жила с самого рождения. Отец, мать, Альдераан… Все это оказалось фальшивкой. Она дернулась, и ее обхватили руки брата, прижавшего ее к себе.

— Не плачь, сестра. Ты нужна мне. И папе. И даже дедушке.

— Правда? — всхлипнула Лея, с надеждой глядя в лицо Люку. Мальчик улыбнулся:

— Правда! Самая настоящая!

Лея вздохнула и мягко отстранилась. Поправила платье. Вытерла следы слез с лица. Выпрямилась.

— Ваше императорское величество, — собралась с духом девочка. Ситх поощрительно кивнул.

— Скажите, что вы… — она запнулась, но продолжила, — что вы собираетесь сделать с… Их величествами?

Ситх посмотрел на замерших в ожидании альдераанцев.

— Я мог бы казнить их за похищение и пособничество врагам Империи, — медленно начал Император, сверля полумертвых от напряжения супругов тяжелым взглядом. — Однако… Я этого не сделаю. Ведь это означает гражданскую войну на планете, возможную гибель принцессы Рорелеи, массовые беспорядки. Это будет фатально для мирной планеты. Кроме того, есть еще одно обстоятельство — невзирая на их побуждения, они сохранили тебе жизнь, дали хорошее воспитание, представили своей дочерью. Поэтому я сохраню им жизнь… И даже не буду оккупировать планету.

Органа смотрели на ситха безумными глазами, не в силах поверить услышанному.

— Однако это не значит, что я забуду об этом… — Император многообещающе улыбнулся. — Впрочем, подробности мы обсудим в узком кругу. Одно могу сказать: я ожидаю, что правящая чета Альдераана достойно воспитает принцессу Рорелею. Встаньте!

Бейл поднялся, помогая супруге подняться на непослушные ноги.

— Дети… Вы можете идти. Шаттл ждет.

— Отец! Позволь представить тебе… — Люк гордо улыбнулся, приобнимая потрясенно уставившуюся на изображение девочку, — Леййяхх! Можно просто — Лея!

Вейдер дернулся и замер, прижимая руку к груди. Лея настороженно смотрела на голограмму, ситх молчал. Люк довольно улыбался, вцепившись в сестру и не давая ей возможности вырваться.

— Лея… — отмер мужчина. — Дочь. Я… Я рад тебя… видеть, — запнулся ситх. — Очень. Здравствуй, Лея…

— Здравствуйте… — прошептала девочка, глядя на голограмму круглыми от изумления глазами.

— Да что вы как неродные? — не выдержал Люк. — Лея! Это папа. Папа! Это Лея! Вот и познакомились! А теперь рассказывай, отец, как у тебя дела?

— Неплохо, — облегченно выдохнул Вейдер, расправив плечи. — Пиратов повыбили, порядок навели. Скоро увидимся — на Набу.

— Ага… — глубокомысленно покивал Люк. — Набу… Понятненько! Это хорошо, значит, не больше недели, так?

— Меньше. Дней пять. Ладно, — ситх повернул голову в сторону, в его голосе просквозила досада. — Меня вызывают. Увидимся, Люк. Лея…

Голограмма погасла, и девочка повернулась к брату:

— Это — ПАПА?!

Люк гордо кивнул:

— Это — папа! Он самый лучший!

— Он страшный! — не выдержала девочка. Люк пренебрежительно фыркнул:

— Он — красивый!

— Кто красивый? — опешила Лея, перед глазами которой стояла бронированная фигура в устрашающей черной маске. — Он?!

— Он!

— Он страшный! А не красивый! — рявкнула Лея, доведенная всем происходящим до ручки. Люк надменно сложил руки на груди:

— Молчи, женщина! Ты ничего не понимаешь в красоте!

— Куда уж мне… — злобно процедила девочка, гневно уставившись на брата, внезапно оказавшегося не настолько хорошим, как ей сначала показалось. — Таким страшилищем только врагов пугать!

— Так на это и расчет! — вскинул голову Люк. Лея застыла, пытаясь подобрать аргумент посущественнее.

— Он… Он…

— Он тебя любит, и я тоже, - неожиданно примирительно улыбнулся мальчик, прижимая к себе пискнувшую от неожиданности сестру. — Мы тебя очень сильно любим!

Лея, попытавшаяся (безрезультатно) вырваться из объятий, затихла, подозрительно шмыгнув носом.

— Правда? — робко прошептала она в плечо брата. Люк уверенно кивнул:

— Правда. Самая настоящая!

Лея вздохнула.

— Он действительно красивый? — с ясно слышимым сомнением задала она вопрос. Люк хмыкнул:

— Не то слово! И это ты его еще вживую не видела!

Первое, на что наткнулся взглядом Император, войдя в покои, выделенные для близнецов — скромно застывшие в уголке обездвиженные дроиды: золотой протокольный и астродроид веселенькой бело-голубой расцветки. Озадаченно посмотрев на непонятно откуда взявшийся металлолом, ситх направился на звуки детских голосов, доносящихся откуда-то слева.

— Да, и вот тогда папа прилетел на своем разрушителе и забрал меня!

В голосе Люка сквозили гордость и восхищение. Палпатин довольно хмыкнул.

— Повезло, что тебя не догнали… — выдохнула Лея, явно принявшая рассказ брата близко к сердцу. — Ужас какой!

— Ну, смотря для кого… — скромно отметил Люк и хихикнул, явно вспомнив неозвученные подробности своих приключений. — Впрочем, что это мы все обо мне да обо мне! Давай лучше подумаем, что ты наденешь, когда прилетим на Набу.

Тихий особняк превратился в бурлящее море. Спешно собранная семья Наберрие, вся, включая исполняющую обязанности королевы Пуджу, фонтанировала эмоциями и сыпала догадками. Винама железной рукой управляла этим бардаком, превращая бессмысленное броуновское движение в упорядоченный процесс.

Мужчины Наберрие — Руви и Дарред, — спешно опрашивали своих знакомых, наводили справки и трясли должников, которых у них, как у оружейных магнатов, было достаточно много. Уже через час начали поступать первые сведения, которые расшевелили это осиное гнездо еще больше.

Палпатин посещал Альдераан. Палпатин называл Органа своими верными сторонниками (тут все дружно зафыркали и скривились). Палпатин забрал из дворца девочку, которую растили Органа, представив ее как свою внучку. Палпатин представил своего внука. Палпатин приставил к мальчику охрану, точную копию Алой гвардии. Ходят слухи, что этот ребенок — сын Вейдера. Палпатин летит на Набу.

Через три часа Руви притащил копии снимков, сделанных на Альдераане, и все сгрудились возле голопроектора, разглядывая детей. Скромно одетая девочка, практически неотличимая еще от десятка одетых так же малышек… Пуджа и Сола переглянулись — уж очень это было похоже на выход королевы Набу, когда не поймешь: кто там под гримом и настоящая ли королева сидит на троне в пышных одеждах.

— Похожа… — выдохнула Сола и смахнула выступившие на глазах слезы. — Мать бы порадовалась… Жаль, не дожила, известие о смерти Падме ее подкосило.

Руви с болью смотрел на маленькую копию своей младшей дочери. Ну просто один в один! Те же карие глазки, те же темные волосы, судя по выбившемуся из-под капюшона локону. Налюбовавшись на девочку, перешли к мальчику.

Малыш производил совершенно другое впечатление. Если девочка была растерянной, хоть и старалась этого не показывать, то он стоял гордо, словно маленький император. Уверенность в собственном превосходстве, надменность и осознание своей принадлежности к сильным мира сего. Светловолосый синеглазый красавчик, одетый роскошно, в том же стиле, что и Император, в одежды цветов Империи.

Наберрие притихли. Если девочку они обсуждали с умилением, то вот с малышом шутить не хотелось, невзирая на его подчеркнуто скромный вид на некоторых изображениях. Было что-то в этих невинных на первый взгляд глазках, чувствовалось, что ребенок очень даже не прост.

— Совсем не похож на Падме, — вздохнул Руви, наклоняясь ближе, рассматривая четкое изображение. Мужчина потер подбородок, пытаясь понять, кого же малыш ему напоминает… Уж не Падме, это точно — ни малейшего сходства! Разве что разрез глаз слегка и губы немного…

— Наверное, в отца, — хмыкнула Сола, любуясь красивым ребенком, и неожиданно осеклась, вздрогнув от пришедшей в голову мысли. — В отца…

Женщина побледнела, глядя на особо удачный снимок, вышедший особенно четким. Светлые волосы — натуральный блондин, синие глаза, намечающаяся ямочка на подбородке. И это выражение лица… Она видела практически это же лицо много лет назад, только ребенок был постарше! И одет гораздо скромнее!

В голове замелькали догадки, воспоминания, кусочки мозаики сложились в цельную картину, ужаснувшую женщину. Она вздрогнула, прижимая руки к груди, не в силах поверить, беззвучно прошептала имя погибшего. Те же глаза… Яркие, полные жизни.

Женщина помнила, как их обладатель смотрел на ее сестру, когда вырос. С каким выражением… Сколько чувств плескалось в глубине этих глаз при виде Падме. Забыть было невозможно.

— Великая Сила… — осела на стуле Сола, потрясенно уставившись на снимок и не обращая внимания на загомонивших родственников. — Я, кажется, знаю, кто их отец…