Мой способ учить #языки

Для начала расскажу, как эти взгляды рождались, в изучении каких языков проявлялись, к чему приводили и как менялись. Потом сделаю вывод, что я бы, зная это все, делала с абстрактным языком сейчас. К выводам можно промотать и напрямую, они где-то далеко-о-о-о-о внизу, я что-то расписалась.

История

Начинать иначе, чем сходу оговориться, что вовсе не факт, что это применимо для Васи Пупкина, было бы нечестно. С раннего детства было ясно, что к языкам я как минимум предрасположена: я заговорила очень рано, и мама утверждает, что периода односложных, простых высказываний практически не было, у нее даже не отложилось, какое именно было первое слово, потому что к году я говорила предложениями. У меня есть очень раннее воспоминание. Я думала, оно ложное, потому что мама никогда не носила такой прически, как в нем, но когда спросила, оказалось, что как раз носила, и срезала волосы до моих полугода. В этом воспоминании я слушаю, как она говорит, и что-то понимаю, а что-то нет. С точки зрения науки, в среднем по больнице до полугода ничего такого еще нет и в помине, дай бы бог вообще внимание на одном объекте удержать, и в год предложениями еще не говорят. Почему мне так повезло, не ясно: папа усваивает языки с трудом (например, он говорит "оба" про два существительных женского рода), мама предрасположена больше, но не так, как я. Возможно, она со мной старалась больше, чем в ее время старались с ней.

Дома говорили на русском, но поскольку до юности мама говорила на украинском, то поначалу она пыталась разговаривать со мной и на украинском тоже. Перестала, потому что я принималась плакать. (Я думаю, возможно, упустили момент, и у меня вышел эффект незнакомца - лицо мамы, а говорит не как мама.)

В какой-то момент до школы меня пытались учить той версии английского, которую знали (гёл, тейбл и другие отдельные слова), я начала вставлять английские слова в русскую речь, и затею оставили до шести лет, когда меня отдали в кружок. Я попала туда позже, чем начался курс, но очень быстро догнала и чуть ли не перегнала группу. Учительница меня обожала, даже договаривалась со своими частными учениками, чтобы я бесплатно присоединялась к урокам. Групповые занятия с этой учительницей продлились до девятого класса.

Украинский, по идее, начался со школы, но момента я не помню, он ощущался тогда очень естественно. Уроков русского у нас практически не было, вроде бы только в седьмом классе раз в две недели. С моей точки зрения, для русскоязычного региона это недопустимо. Национальная идентичность прекрасно способна пережить, если люди не будут путать два языка, на которых они говорят. И на русском, и на украинском я писала сразу очень грамотно, например, во втором классе я сидела на уроке восьмиклассников, написала их диктант по украинскому, и оценка за него получилась четыре, и то за знаки препинания.

Во втором классе пытались добавить французский. В группе все были старше меня, лет по 12-14. Вместе с английским мне было тяжело, они были быстрее меня, и буквально после месяца я бросила.

В пятом классе начался немецкий: в школе какой-то игрушечный, с репетитором индивидуально нормальный. Репетитор продлился до, если не ошибаюсь, одиннадцатого класса.

В этот период и английский, и немецкий изучались очень похоже: как своды правил и списки слов (иногда в прямом смысле, помню, как-то взялась тупо заучивать словарь подряд, прямо с буквы A). Сочинения писались креативно, но всегда с огромной опорой на словарь. Говорить я была готова только в очень доброжелательной обстановке, а при любом стрессе и, упаси боже, при виде носителя языка замыкалась в себе и не могла выдавить из себя ни слова. Успехи имелись, но сейчас я считаю, что языки тогда были деревянные и пора было менять подход.

Именно смена подхода и произошла в старшей школе: сначала новые курсы английского, потом новые курсы немецкого. На английском меня разговорили. Внезапно оказалось, что всего, что я уже знаю, вполне достаточно, чтобы говорить и писать, нужно только перестать разрешать себе постоянно лазить в словарь за какими-нибудь заковыристыми выражениями. На немецком такой разговорной революции не случилось, просто темы стали разнообразнее, появилось ощущение, что это не наше местное развлечение, а правда язык, на нем где-то говорят, это часть культуры.

Я настолько не могла выбрать, что мне больше нравится, языки или математика, что в университет я пошла и на то, и на то: на мехмат очно, на иняз заочно. Иняз заочно запросто мог бы оказаться довольно бесполезным, но я прикладывала все усилия, чтобы выжать из него знания по максимуму, и в итоге, я бы сказала, он дал еще одну очень полезную сторону изучения языков, с бóльшим вниманием к деталям и тонкостям и с пониманием исторической базы.

На третьем курсе была латынь. У меня не было времени хорошо выучить грамматику, а у моей лучшей подруги было. Вместе с ней мы были суперкомандой по переводам с латыни: она находила, где тут подлежащее, где сказуемое, что чем управляет, я шевелила мозгами насчет смысла слов, легко угадывала знакомые родственные слова в других языках и оформляла все в перевод.

После третьего курса я съездила на курсы немецкого в Германию. У меня был очень неровный уровень: я хорошо читала, очень круто писала, сносно понимала на слух и практически не говорила. За месяц курсов психологический блок на говорение снялся, и в конце я (крайне спонтанно) сдала экзамен уровня C1.

Вернувшись домой, я внезапно поняла, что мне срочно нужно учить французский, прямо умираю как надо, и вот прямо сейчас, посреди учебы на двух факультетах, когда времени и так совершенно нет. Начала заниматься индивидуально и в бешеном темпе, как будто куда-то опаздывала. Ощущение было, будто я уже знаю французский, но он почему-то не находит во мне выхода. Немецкий мешался, и я его вытеснила из головы.

На том же четвертом курсе меня внезапно озарила идея податься на стипендию Эразмус Мундус. Во вторник я решила, что таки пробую, в пятницу после недели сна по три часа сдавала TOEFL. Сдала не очень хорошо для себя, на 95, но для всех целей было более чем достаточно. Весной мне пришли предложения о стипендиях, и по всем раскладам начинать учиться надо было во Франции. Мой угар по французскому внезапно начал выглядеть так, будто я все заранее знала %)

Во Францию я приехала после года французского, на уровне между B1 и B2. Учеба на английском, французы к твоим фейлам относятся очень нетерпеливо, и меня на долгие годы на примерно этом уровне - ну, до B2 доползло - заблокировало.
Английский к этому времени был хороший, и я комфортно чувствовала себя и общаясь на нем с друзьями, и выполняя задания в университете. Иногда, находясь в ударе, я выдавала фразы, которые я осознанно затруднилась бы перевести на русский (например, "That's quite conspicuous!" - не зная перевода conspicuous, только то, что то, что я имею в виду, выражается так).
Диплом на инязе в том году я писала про особенности изучения нескольких языков сразу и была предельно удивлена, что при неплохом развитии темы во всех смежных науках в методике преподавания этот вопрос в зачаточном состоянии.

Лето после того курса я провела крайне интенсивно по языкам, очень много ездила и в итоге довела свой мозг до состояния, что английский он понимал легче, чем русский.

Второй курс магистратуры был на Мальте, но к английскому Мальта не имеет абсолютно никакого отношения. Это был первый год учебы, когда я не училась на двух специальностях одновременно. У меня никогда не было столько времени. И я запоем читала фанфики на английском: с утра до ночи, с утра до ночи, с утра до ночи, неделю за неделей, с перерывами на редкие, по британской традиции обучения, пары. Тогда в английском случился качественный прорыв, он перестал быть просто хорошим и стал творческим: вот есть моя личность, и на русском она выражается так, а на английском так.

Кроме того, на Мальте я брала курс по арабскому, но очень расслабленный, по сути ничего уже не помню.

Потом я вернулась во Францию, все еще со своим блоком в районе вечного B2. Казалось, его не сломит ничто и никогда. Время шло, среда вокруг напирала, а легче с французским не становилось.

И тут со мной внезапно случился испанский. Я немного сошла по нему с ума. Так я вспомнила, что такое вдохновение к языкам. Сначала я учила его в приложениях и смотря испанский ютьюб (понимая с горем пополам, но все равно смотря). План был доучиться самой до B1 и пойти на курсы, но внезапно я поняла, что в одиночку учатся не языки, а, скажем так, лингвистические системы. При всем вдохновении и при всех приложенных усилиях я была далека от того, чтобы нормально говорить на нем самой. И благодаря истории с английским я уже знала, что у языков все-таки есть хэппи-энд. Так что я пошла на курсы через пару-тройку месяцев после начала обучения. Меня взяли во вторую половину A2. (Надо сказать, что я действительно была немного сумасшедшая, потому что на эти курсы я каждую субботу ездила в Париж.)

Летом у курсов был перерыв, и я зарегистрировалась на сайте italki просто чтобы не прекращать занятия. На italki занятия индивидуальные, онлайн, в любое удобное тебе время. Благодаря italki мой испанский настолько сорвался с места и взлетел за считанные недели, что он начал мешать французскому. Тогда я добавила чуточку занятий по французскому, чтобы он не совсем уж страдал. Внезапно французский разблокировался и тоже начал стремительно улучшаться.

Осенью у меня была конференция в Китае, и меня накрыла идея начать учить китайский, тоже на italki. Я занималась по утрам, часов в шесть-восемь. Китайский был кошмар какой сложный. Количество усилий, что требовались, чтобы запихнуть в голову и тон, и звуки, и написание, были абсолютно несравнимы со всем тем, что я встречала в языках раньше. К девяти утра, когда надо было начинать работать, я уже чувствовала, что мой мозг кипит. После полутора месяцев китайского я уже не чувствовала себя полной потеряшкой в Китае, могла задавать вопросы, ориентироваться. По китайскому я совершенно четко усвоила правило, что изучаемый язык должен появляться в твоей жизни, хоть в какой-нибудь форме, самое редкое через день, иначе ты сам играешь против себя. Спустя полгода изучения китайского, когда я примерно прошла уровень A1, я поняла, что китайский и аспирантура все-таки не дружат, и бросила это дело.

По возвращении из Китая я начала преподавать на французском. Было все еще тяжело, но уже реально, не так, как когда было вечное B2. В общении с франкоязычными друзьями стало странно, когда они говорили со мной на английском. Французский становился "своим".

Я решила, что хочу вернуться на курсы испанского, чтобы иметь больше часов испанского за меньшие деньги. Меня взяли в группу второй половины B2. Там были люди, которые учили язык минимум два года (я год). Нас очень отличало то, что они полностью полагались на преподавателя: что учитель скажет, то выучим, нам дадут текст - прочитаем, дадут домашнее задание - сделаем. К концу курса не успели пройти учебник - ой-ой-ой, как же так. В то время как я рассматривала и учебник, и преподавателя, и группу только как доступные мне ресурсы. В целом ответственность за мое обучение лежит на мне.

Затем я поехала в Испанию на сертификацию учителей английского (CELTA). (Для нее я после Китая сдавала экзамен по английскому, CPE, который соответствует уровню C2, и получила практически максимум баллов.) CELTA здорово подтянула мое теоретическое понимание, как учатся языки (на нем еще, кстати, сказались мои курсы по нейробиологии, но это уже не из этой истории), и объяснили, откуда растут ноги у некоторых нелюбимых мной элементов в преподавании языков. Вдобавок было приятно пообщаться на постоянной основе с носителями (я была единственный не носитель в школе) и пожить на испанском. У меня начали появляться испаноязычные друзья.

Вернувшись из Испании, я начала учить греческий: в самом начале по приложению, потом на italki. Одна моя репетитор была с более коммуникативным подходом, с ней прогресс шел естественным ходом, неспешно. Вторая дала мне учебник, в котором за дюжину уроков можно выучить, по-моему, все вопросы греческой грамматики, которые вам реально понадобятся на уровнях A1-A2, и мы его сломя голову прошли.
Затем я съездила в Грецию, купила себе Гарри Поттера на греческом и стала ее читать. Со временем и возобновила занятия. Сейчас, спустя полтора года, мой уровень где-то на рубеже между B1 и B2.

Осенью и зимой после Греции я сдала экзамен по испанскому на C1 (после полутора лет изучения) и дважды попыталась сдать экзамен по французскому на C2. Экзамен C2 по французскому по формату не похож ни на что, что я за все времена сдавала, и я знаю кучу примеров, когда бы его сдавали за границей, но ни единого примера, когда бы его кто-то сдал во Франции. В общем, он жесть, и я не знаю, хочу ли пробовать еще :) Тем не менее обычно говорю, что мой французский на уровне C2. На C2 это больше похоже, чем на C1.

А потом совсем грянула моя аспирантура, и изучение языков свелось максимум к поддержанию того, что есть. Могу только добавить, что последние годы то тут, то там был маленький контакт с польским, и в Польше я обычно стараюсь говорить на польском, но польский этот фейковый, переделанный из украинского.

Выводы

- Когда язык находится в стадии активного изучения, он обязательно должен появляться хоть в какой-нибудь форме минимум три раза в неделю. При такой частоте он не затирается из памяти, и на самом деле мозг продолжает обрабатывать его, даже когда вы языком не занимаетесь. Если язык на поддержании, то зависит от того, какое поддержание. В идеале хоть раз в неделю бы. Если реже, чем раз в две недели, то это уже не поддержание, а выживание.

- Много разных форм и способов изучения - это очень хорошо и воспитывает проактивное отношение. И индивидуально, и в группе - отлично. И читать, и смотреть сериалы, и совершать поездки - отлично. Не надо полагаться ни на какой один способ.

- Собственно говоря, в период активного обучения даже желательно иметь три выраженных способа:
--- Формальный: вот эти классические занятия в группе или индивидуально, где разбирается грамматика, учится умная лексика, строятся немного постановочные диалоги, пишутся сочинения. Если его не будет, то языку не будет хватать базы. Можете говорить бегло, но тонкостей знать не будете. Если ограничиться только им, то будет блок. По-настоящему жить и дышать языком не будете.
--- Полуформальный: беседы на темы, которые вам интересны, с репетитором, который всегда ищет возможности, как бы вам говорить лучше, правильнее, элегантнее, какое бы меткое словечко ввернуть, поправляет ваши частые ошибки. Если этого слоя не будет, то будет очень тяжело создать связь между языком как лингвистической системой и языком как способом жить. Это мостик между формальным и неформальным способами, и он очень важен. Если ограничиться только этим мостиком, то, наверное, можно что-то вырастить, но медленно.
--- Неформальный: репетитор или партнер по языковому обмену, с которым вы разговариваете совсем по-дружески и от которого комментариев по поводу вашего языка прилетает сравнительно мало. Заменить эту сторону сразу друзьями сложно, потому что настоящее дружеское общение удобно вести только с высоких уровней, и то не каждому. Если этого слоя не будет, то язык не оживет. Лексика, которая возникает в таких беседах, абсолютно необходима, чтобы язык стал своим, и ее никогда не проходят в классе.
Собственно, вот я так и организовываю: раз в неделю один преподаватель, раз другой, раз третий - как раз покрывает все.
За все время встретила одного репетитора по испанскому, которая как все три уровня сразу, она просто космос. Поэтому весь испанский перешел к ней одной. Но это исключение.
В период поддержания языка формальный и, возможно, полуформальный убираются, больше добавляется пассивного потребления материалов на языке (не можешь заниматься - ну хоть видео посмотри).

- Занятия онлайн - это вещь! Хочешь сидя, хочешь лежа, хочешь больным, хочешь из дома, хочешь на работе, хочешь в пять утра, хочешь в час ночи, хочешь полчаса, хочешь полтора - можно все.

- У меня многократно была проблема, что языки путались. Единственный способ, как их распутывать - это брать и распутывать. Путала французский и испанский - ставила занятия по очереди: испанский, французский, испанский, французский. Путала немецкий и испанский - ставила их подряд: полчаса немецкого, полчаса испанского, полчаса французского. Путала испанский и греческий - тоже подряд. Выползала из этих нескольких часов никакая, но языкам становилось лучше. Кстати, еще одно достоинство занятий онлайн: с миллионом языков можно управиться за два-три раза в неделю при вполне адекватно выглядящем расписании.

- Оно, конечно, классно, когда есть возможность жить на языке: совершать на нем будничные действия, заводить друзей, видеть и слышать его везде вокруг. Но на самом деле среда не так и важна и гарантией ничего не является.

- Испанский с моим лучшим на свете репетитором отучил меня бояться ошибок. У нее очень интересная манера поправлять тебя: она просто повторяет то, что ты только что сказал, только правильно. Это абсолютно не сбивает с мысли, но, конечно, шансы, что ты повторишь ту же ошибку после, довольно велики. Так вот: каждая ошибка требует своего числа повторений, но для каждой ошибки совершенно точно есть тот раз, когда ты совершишь ее в последний раз. Иди и делай свои ошибки. По ним мы и отсчитываем, как ты движешься вперед.

- Если я хожу на курсы, то я очень четко знаю, зачем я на них, что они мне могут дать и чего не могут при всем желании. Вообще, если честно, даже не думаю, что меня кто-нибудь когда-нибудь еще загонит на групповые курсы. Там медленно, неэффективно и искусственно. Для меня, честное слово, сейчас более оправдано распределить те же деньги, что планировались на курсы, по формальному, полу- и неформальному уровням, и формальный уровень закрыть маленьким числом интенсивных занятий с очень сильным преподавателем (обычно у таких высокие цены, так что много с ними не позанимаешься, да, если честно, и не надо).

- Быть не слишком уставшим реально важно. Не надо себя силовать за счет сна. Если объективно чересчур устаешь, переключись на что попроще.

- И в то же время, на самом занятии совершенно нормально, если тебе тяжело, с тебя сходит семь потов и ты думаешь, за что ж твой мозг так любит себя мучить.

- Любому языку иногда идет на пользу перерыв в несколько недель-месяц, а то и два. Возвращаешься посвежевшим, с новыми силами к языку, и когда-то пройденный материал, внезапно оказывается, успевает отлично уложиться в голове.