Кино - искусство визуальное. В опере, которая ориентирована в основном на слух, допустимы толстая Иоланта и чернокожий Онегин, хотя это и портит впечатление. Но не настолько, чтобы действо утратило смысл, потому что в оперу приходят слушать. Даже театр допускает определенные "а давайте этого не заметим", в нем очень много условности. Когда мы идем в театр, никто и не надеется, что мы поверим в подлинность картинки, нарисованной на заднике, и мы сами этого не ждем. Достаточно, чтобы мы поверили в искренность чувств и мыслей.
Но кино - не театр на пленке, это отдельное искусство, и его отдельность - в том, что мы должны поверить картинке. Поверить целиком, с шевелением листвы, видом автомобиля и внешностью актера. Поэтому в кино так важен типаж - совокупность тех внешних черт персонажа, по которым мы судим о нем. Потому что это закон кино, его смысл - "все именно так и есть, как мы вам показываем". Когда этого нет, нет кино.
Это не значит, что не может быть кино "с условностями". Заданные правила игры - тоже часть искусства. Но именно заданные в качестве художественного приема для этого конкретного произведения. Из кустов выезжает рояль, если это мюзикл; все нелепо, если это абсурдистская комедия. Но допущения вне художественной ткани, "а давайте не будем этого замечать" - запрещены.