#опера #длиннопост
Ну что ж, мы обсудили теноров, баритонов и женские голоса. Кто еще не охвачен нашим благосклонным вниманием? Правильно, БАСЫ.

Суровая быль
Морозная русская зима. Встречаются бас и тенор.
Бас (зычно, во все горло): «Ба, брат тенор! Здравствуй! Как дела?»
Тенор (кутаясь в шарф и прикрывая рот рукой, почти беззвучно): «Потом-потом... Летом поговорим!»

Голоса теноров хрупки и нуждаются в бережном обращении. Басы обычно прочнее и любят щегольнуть своей неуязвимостью и вредными привычками вроде курения.
Между тем настоящий бас, как и тенор, голос довольно редкий. Давайте же ценить тех басов, которые у нас есть!


Бас – категория, включающая в себя чрезвычайно разнообразные голоса.
Самый высокий из них – так называемый бас-кантанте (буквально – певучий).
Затем – центральный, средний по высоте.
И самый низкий – бас-профундо (то есть глубокий). Если прочие басы поют ВОТ ТАКИМИ ГОЛОСАМИ, то басы-профундо – ВОТ ТАКИМИ.
Очень низкие басы используются в православном церковном хоре, где их называют октавистами. Когда вступает «октава», кажется, будто над ухом жужжит шмель размером со слона.

Помню, в Москве в оперном театре однажды знаменитый Сильва взял нижнее до. А в это время, как нарочно, сидел на галерее бас из наших синодальных певчих, и вдруг, можете себе представить наше крайнее изумление, мы слышим с галереи: «Браво, Сильва!» – целою октавой ниже... Театр так и замер.
А. П. Чехов. Чайка

Очень вероятная ситуация, между прочим.
Известный бас-профундо Михаил Златопольский – осторожно, в чистом виде голос звучит… крипово.
В составе хора – другое дело.
Или вот еще показательная подборка.
Звук впечатляющий, но в опере применение такому материалу не вдруг найдешь: она требует голосов более ярких и подвижных.


Итак, какие возможности открываются перед басом в опере? Довольно разнообразные!
Традиционно низкими голосами наделяются инфернальные персонажи: целый выводок Мефистофелей (у Гуно, у Берлиоза, у Бойто), многоликий злодей в «Сказках Гофмана»… Впрочем, это все партии для высоких басов. А вот явившийся с того света за душой грешника Командор – настоящий тяжеловесный бас-профундо.
Однако среди басов есть добрые мудрецы – Алидоро в «Золушке», Зарастро в «Волшебной флейте».
Есть и пылкие влюбленные – Гремин в «Онегине» («Я старый солдат и не знаю слов любви!»). Благородные отцы (король Рене в «Иоланте»), комические старики (Дон Паскуале), добродушные плуты (Фигаро у Моцарта)…

Кому же неизвестно, какой силы басы водятся в России? Теноров там вовсе нет, а вот русский бас – это явление исключительное: нередко такие басы тремя нотами опрокидывают колокольни.
Федор Шаляпин

В словах Шаляпина различима ирония – и некоторая досада: сам он под это описание не подходил, голос у него был высокий и светлый, типичный бас-кантанте.
Но Россия действительно всегда считалась родиной слонов выдающихся басов. И в русской опере немало ключевых басовых партий: Борис Годунов, Иван Сусанин, князь Игорь (и оба его антагониста – Кончак и Галицкий)... Люди серьезные, не какие-нибудь ветреные теноришки, запутавшиеся в отношениях с меццами и сопранами.

Сам Шаляпин, судя по сохранившимся записям, не обладал стенобитным басом. Его преимущество было в другом: он азартно и старательно работал над ролями и вошел в историю как один из первых певцов-актеров.
В 1901 году состоялся его триумфальный дебют в театре «Ла Скала» в роли Мефистофеля. Но не в «Фаусте» Гуно (ну, знаете, «Сатана там правит ба-а-ал…»), а в менее известной опере Арриго Бойто.
Чем же Шаляпин покорил искушенную и капризную миланскую публику? Хо-хо! Пусть расскажет сам.
На этом месте хочется пролить скупую слезу. Эх, Шаляпин! Ну почему ты разминулся во времени с нашими нынешними режиссерами? Вам было бы так хорошо вместе!
Александр Яковлевич Головин, упомянутый выше, известный художник и сценограф, запечатлел Шаляпина в этой роли – на несколько лет позже миланского дебюта, но это именно Мефистофель из оперы Бойто. Момент спора о душе Фауста: «Бьюсь об заклад: он будет мой!..»


К Мефистофелям Бойто и Гуно вернемся ниже, но вот еще для коллекции «Песня о блохе» в исполнении Шаляпина. Настоящее название – «Песня Мефистофеля в погребке Ауэрбаха», музыка Мусоргского на слова из русского перевода «Фауста» Гёте.

И другие сценические образы Шаляпина глазами Головина.



Иногда басы сетуют: хорошо тенорам, только затянешь «Сердце краса-а-авиц склонно к изме-е-ене…» – и зал уже твой. А у басов таких коронных арий – раз, два и обчелся.
Желание пожаловаться простительно: бас тоже человек, пусть даже он не боится ни мороза, ни табачного дыма, ни режиссера (который тоже что-то курил, и явно не табак).
Но неужели эффектных басовых арий в опере действительно мало? Ну-ка проверим.

1. Ария Мефистофеля Son lo spirito che nega – «Я тот дух, что отрицает…» («Мефистофель» Бойто).
Та самая партия, в которой Шаляпин блеснул в «Ла Скала», так называемая «ария со свистом». Булгаков сразу вспоминается, да?
Американский бас Сэмюел Рэйми – идейный наследник Шаляпина: не упускает случая сверкнуть голым торсом (в этом же спектакле Ecco il mondo – «Вот он, мир наш!»). Но любим мы его не только за это.
Мефистофель у Рэйми очень уж хорош.

2. Ария Мефистофеля Ave, Signor – «Слава Творцу» («Мефистофель» Бойто).
Вообще Арриго Бойто больше известен как литератор. Премьера его музыкального детища обернулась сокрушительным провалом. Потребовались десятилетия, чтобы «Мефистофель» Бойто получил признание. Этому очень поспособствовал спектакль с участием Шаляпина: успех был предопределен уже прологом, где Мефистофель бросает вызов небесам.
А вот так эта сцена выглядит в современной постановке – подчеркнуто театральной, игровой. Исполнителю здесь остро необходимы не только прекрасный голос, но также харизма и самоирония. У Сэмюела Рэйми с этим все в порядке.

3. Куплеты Мефистофеля Le veau d'or est toujours debout – «На земле весь род людской…» («Фауст» Гуно).
А вот уже оно, хорошо знакомое – «Люди гибнут за металл! Сатана там правит бал!» Эта ария в представлении не нуждается, переходим сразу к исполнителям.
Для начала Шаляпин – на русском.
Николай Гяуров.
Сэмюел Рэйми.
Рене Папе – постановка спорная, но эта сцена мне очень нравится.

4. Ария Филиппа Ella giammai m'amò – «Она не любила меня» («Дон Карлос» Верди).
Довольно инфернальности, давайте о любви! Ария Филиппа Второго, короля Испании, который женился на невесте собственного сына… и теперь сокрушается: почему она не отвечает ему взаимностью? Только и остается бедному старому нелюбимому Филиппу завернуться в простыню и медленно ползти на кладбище – в Эскориал, в фамильный склеп.
Прекрасный Ферруччо Фурланетто, прекрасная постановка, прекрасное… все! <3

5. Ария Лепорелло Madamina, il catalogo è questo – «Вот, извольте! Этот список красавиц…» («Дон Жуан» Моцарта).
Так называемая «каталожная ария», одна из самых известных и, по-моему, самая обаятельная в басовом репертуаре.
«Каталожная» – потому что Лепорелло демонстрирует список любовных побед Дон Жуана, которым ведется строгий учет, своеобразный каталог. «Итальянок шестьсот было сорок, немок было две сотни и тридцать, сотня француженок, турчанок девяносто, ну, а наших испанок, а испанок так тысяча три!»
Лука Пизарони – истинно моцартовская искрометность. Тысяча три… Тысяча три?.. О_О Тысяча три! :D

6. Ария Дона Базилио La calunnia – «Клевета» («Севильский цирюльник» Россини).
Помните, мы говорили о колоратуре и колоратурных сопрано? А вот ария для баса, но тоже с некоторыми колоратурными украшениями.
Дон Базилио – персонаж комический, однако его хвала клевете звучит вовсе не безобидно. Ария начинается вкрадчиво, ведь «клевета вначале сладко ветерочком чуть-чуть порхает…» Но вот голос набирает силу, музыка набирает обороты – и злобная сплетня, вырвавшись из-под контроля, охватывает все вокруг и грохочет, как из пушки!
Можно послушать в русском переводе – Валерий Малышев, прекрасное исполнение.
Джулио Нери.
Чезаре Сьепи.
Сэмюел Рэйми.

7. Песня Варлаама «Как во городе было во Казани…» («Борис Годунов» Мусоргского).
Раз уж речь о басах, без русской музыки никак не обойтись. «Борис» – опера очень басистая. Пестрая, многоголосая, многолюдная картина, настоящее эпическое полотно, только без скучной монументальности, напротив – живое и подвижное.
Варлаам – беглый монах, персонаж комический и немного зловещий. Его голос – одна из множества нитей в этом сложном переплетении судеб и событий.
Артур Эйзен.
Борис Христов.

8. Песня варяжского гостя «О скалы грозные дробятся с ревом волны…» («Садко» Римского-Корсакова).
Сначала послушаем: Марк Рейзен или, скажем, Борис Штоколов.
А теперь положим на мотив этой величественной, мощной, рокочущей арии текст старой шутливой песенки. Исполнять с приличествующим случаю пафосом и надрывом.
В пещере каменной нашли рюмашку водки,
Пескарик жареный лежал на сковородке.
Эх, мало водки, мало,
Да и закуски, братцы, тоже мало!
В пещере каменной нашли бутылку водки,
Цыпленок жареный лежал на сковородке.
Эх, мало водки, мало,
Да и закуски, братцы, тоже мало!
В пещере каменной нашли бочонок водки,
И буйвол жареный лежал на сковороде.
Эх, мало водки, мало,
Да и закуски, братцы, тоже мало!
В пещере каменной нашли источник водки,
И стадо мамонтов паслось на сковородке.
Эх, мало водки, мало,
Да и закуски, братцы, тоже мало!

9. Рассказ Феррандо Di due figli vivea padre beato – «Двух сыновей графу послало небо…» («Трубадур» Верди).
Оперный хоррор, байка у костра: начальник стражи рассказывает ночному караулу историю про цыганку-ведьму, чья неупокоенная душа до сих пор бродит по окрестностям и является иногда в виде совы…
Штефан Коцан.

10. Ария Фигаро Non piu andrai, farfallone amoroso – «Мальчик резвый, кудрявый, влюбленный…» («Свадьба Фигаро» Моцарта).
Легкомысленному Керубино, дамскому любимчику, грозит служба в армии, и Фигаро красочно расписывает предстоящие ему испытания.
Мелодия прелестная – и привязчивая до невозможности. Не зря Моцарт впоследствии остроумно цитирует ее в своем же «Дон Жуане» как один из популярных мотивчиков, звучащих из каждого утюга.
Руджеро Раймонди – бас-баритон.

11. Ария Дапертутто Scintille, diamant! – «Сверкай, алмаз!» («Сказки Гофмана» Оффенбаха).
И это тоже ария для высокого баса или баса-баритона. Певец в этой опере исполняет роли сразу четырех злодеев – из трех разных новелл и обрамляющей их истории.
Вообще у «Сказок Гофмана» непростая судьба (поначалу даже считалось, что они приносят несчастье, и на то были основания). Оффенбах умер, не успев дописать оперу, поэтому она существует в разных редакциях – собранная по принципу конструктора, где отдельные детали можно поменять местами, выкинуть или добавить. Ария с алмазом как раз вставная, но вписалась в общую картину хорошо: она декоративная, фантазийная и немножечко безумная.
Сэмюел Рэйми.
Руджеро Раймонди.

12. Ария короля Рене «Что скажет он? Какой ответ произнесет его наука?» («Иоланта» Чайковского).
«Иоланта» – последняя и самая светлая опера Чайковского. Ее часто выбирают для первого знакомства детей с оперным искусством. Она небольшая, камерная, прозрачная и очень красивая.
Король Рене ожидает вердикта врача, который осматривает его дочь, и почти в отчаянии молится о ее исцелении.
Иван Петров, фрагмент спектакля.
Николай Гяуров, великолепный яркий голос.

13. Ария Коллена Vecchia zimarra – «Плащ старый, неизменный» («Богема» Пуччини).
В «Богеме» нет типичных оперных страстей, но есть неуютная правдивость, почти литературный психологизм. Множество житейских деталей, интимность, будничное соседство жизни и смерти, легкомысленного дурачества и трагедии.
Совсем короткая ария Коллена отражает всю суть оперы, как капля воды. Коллен, один из бедных студентов, ютящихся в мансарде, собирается продать свой плащ. Девушка его друга умирает, ее не спасти, но вырученные деньги помогут хоть немного облегчить ее уход. И вот Коллен прощается со своим единственным сокровищем. «Многоуважаемый шкаф плащ!»
Джеймс Моррис – английские субтитры.
Николай Гяуров.
Чезаре Сьепи.

14. Ария Aspri rimorsi atroci – «Горькие укоры совести» (Моцарт).
Концертная ария на либретто Пьетро Метастазио «Фемистокл». Небольшая, но очень красивая и выразительная.
Порыв раскаяния, острый, как приступ боли, мучительный, как пароксизм лихорадки, внутренняя дрожь, холодный пот… Надо быть Моцартом, чтобы достоверно передать это состояние души в столь ясной и гармоничной музыке.
Роберт Ллойд.

15. Дуэт Филиппа и Великого инквизитора Son io dinanzi al Re? – «Я перед королем?» («Дон Карлос» Верди).
Нарушу собственное правило и завершу список сольных номеров дуэтом. Почему-то баритоновые дуэты звучат так себе, но зато басовые…
Этот – один из самых известных. Инквизитор, зловещий слепой старик, предлагает королю казнить сына – инфанта, наследника престола. Великолепная психологическая драма: поначалу за этими тяжелыми голосами лишь угадывается сдерживаемая буря. А затем вдруг – взрыв, когда инквизитор требует казни не только инфанта, но и еще одного человека. Недоверчивый и жестокий Филипп готов пожертвовать сыном, но отдать вот этого, второго… Нет, невозможно!
Пол Плишка и Джером Хайнс – английские субтитры.
Джеймс Моррис и Сэмюел Рэйми – концертное исполнение, но какое!
Ильдар Абдразаков и Марко Спотти – раскидистая и нажористая костюмная постановка.

БОНУС
Доктор Дулькамара из «Любовного напитка» – обаятельный шарлатан и проходимец, прародитель Остапа Бендера и Джеффа Питерса. Его жизнерадостная песенка Ei corregge ogni difetto («Исцелит от всех напастей») – достойное завершение этой веселой истории.
Ильдебрандо д’Арканджело, фрагмент спектакля.
Спиро Малас, аудио.
Мое недавнее открытие: на этот мотив прекрасно ложится «Ода к радости» – хоть в немецком оригинале, хоть в русском переводе. Вот эта вот пафосная мелодия (Шиллер, Бетховен), которая стала гимном Евросоюза – «Обнимитесь, миллионы…»


А если у вас где-нибудь в заначке припрятаны любимые басы, брутальные басищи и хрупкие басики, то… вы знаете, что делать!