Голоса за занавеской вдруг замолкли. Почти сразу же оборвался и разговор рыцарей с господином Лэри. И тогда из-за двери раздались хорошо знакомые шаркающие шаги. Это явно был господин Эрк – а Танька даже и не заметила его отсутствия в доме! Шаги делались всё громче, всё отчетливее – и вдруг затихли. Скрежетнула дверь. На мгновение повеяло холодным уличным воздухом, от очага пахну́ло горелым торфом. А в следующий миг господин Эрк заговорил – Танька уловила его тихий, едва различимый голос:
– Слушай, Гвеног, у меня тут новость есть. Мне бы с леди словечком перемолвиться...
– Не надо леди трогать. Еле жива она, – хмуро отозвалась Гвен.
Танька напряглась. Похоже, речь шла о ней.
– Да понимаю я... – вздохнул между тем господин Эрк. И таким печальным был его голос, что Танька не выдержала.
– Господин Эрк, – с трудом повернув голову, проговорила она. – Если нужна моя помощь, вы не стесняйтесь.
Тот снова вздохнул. Сейчас он стоял возле возвышавшейся над ним явно недовольной Гвен, прятал глаза и переминался с ноги на ногу, как нашкодивший и пойманный с поличным ребенок.
Однако Танькин кивок господин Эрк все-таки заметил – и немного приободрился.
– Тут вот какое дело, – произнес он наконец. – Кто-то из них письмо оставил – должно быть, Мэйрион, вряд ли дружок мой Робин. Нацарапала что-то на крышке сундука...
Внезапно запнувшись, он повернулся к жене, поймал ее сердитый, насупленный взгляд, но потом все-таки продолжил:
– Письмо огамом написано – а я его не знаю совсем. Вот я и подумал...