#писатели_и_архетипы #попытка_анализа #юнгианство_в_литературе #часть_третья

Российские писатели-фэнтези и фантасты и архетипы. Начало в :
https://fanfics.me/message633132
https://fanfics.me/message633187

Принципы те же. Итак, начнём. Российское фэнтези я плохо знаю, поэтому начну с фантастики. Потому что фэнтези в России переплетено с фантастикой.

1. Братья Стругацкие . Cоциальная фантастика Стругацких граничит с фэнтези или реализуется в рамках фэнтези. Для Стругацких характерна внимательность к идеям, внимательность к взглядам, но не особое желание каждый раз прописывать "сеттинг" и "мир" в деталях. А значит Архетипы Единства (Обыватель, Шут и Любовник) и Архетипы Порядка (Творец-Правитель-Опекун) идут лесом. Нет, Стругацкие любят выбирать героя или героев и следить за ними. Но они не опекают героев. И они не внимательны к деталям, не контролируют каждый шаг. Теперь посмотрим на архетипы Влияния/Изменения - Разрушитель, Волшебник, Герой. Пытаются ли Стругацкие вмешаться в свой мир и сказать нам, что "всё грустно и плохо" или показать нам процесс преодоления себя, возвышения или же описать мечты, потаённые стремления героя? Да, трагизм в повествованиях Стругацких есть, концовки чаще всего с элементами упадка, мировой скорби, грусти. Румата Эсторский, сотрудник Института истории Земли Антон (позже у другого писателя он телепортируется в прошлое и станет Антоном Городецким, уйдёт в Сумрак) - это самый трагический попаданец в историях про попаданчество. В конце пути он по сути сломлен. Как искорежена жизнь Льва Абалкина и Рудольфа Сикорски, как уходит из обитаемого мира Тойво Глумов, как меняется необратимо жизнь главного героя "Града Обреченного", как мечутся герои "Улитки на склоне", как изменяется Родрик Шухарт... В общем, казалось бы мы нашли нужное. Архетип - Разрушитель. Но погодите, разве Стругацкие всю жизнь не писали про потерянный рай? Разве они не стремились "познать мир и себя", нарисовать идеальный образ мира? Разве не вся их фантастика балансирует на грани утопии и антиутопии? Вспомним "Попытку к бегству," где нам показывают сразу три мира - реальный мир Земли ХХ века (с плюсами и минусами, борьбой и геройством), плюшечно-игрушечный мир Земли ХХII века, где молодые люди от нечего делать бросаются в Свободный Поиск и летят на неизведанные планеты и страшный мир планеты Саулы, где царствует рабовладение и где мелкий тиран отправляет "людей, желающих странного" по сути на каторжные работы и смерть. И тут надо посмотреть, а с какой позиции должны быть рассмотрены эти идеальные миры? Есть рай и ад? Всё вокруг рай? Или самим авторам еще ничего не ясно? И мы видим, да, авторам ничего еще не ясно. Рай для наивных Вадима и Антона, с Земли будущего, для Саула, пришедшего из ХХ века кажется стерильным и чужим. Напротив "ад" новой планеты кажется понятным Саулу и вовсе не адом, а нормой жизни, просто более жестокой, чем нормы ХХ века, но нормой, а для Вадима и Антона - это именно ад. В "Трудно быть богом" Румата Эсторский воспринимает окружающее как наступление темных веков, а его коллеги - нет. В "Жук в муравейнике" Экселенц исходит из гипотезы, что "Странники поставили плохой эксперимент и мы должны принять меры", а Абалкин из того, что "Надо познать истину или умереть". Для Абалкина его собственная жизнь кажется ловушкой без выхода, а для Сикорски - разумной мерой предосторожности. Концовки же по сути открытые. В "Трудно быть богом" - так и не понятно, что стало с Арканаром. В "Волны гасят ветер" неясно, что станет с человечеством теперь, после ухода таких как Глумов. В "Жуке в муравейнике" мы так и не узнаем, что стало бы, если бы "активатор" встретился с "носителем".
Вывод интересен, Стругацкие показывают нам свои миры, каждый из которых проела червоточина, каждый из которых разрушается или гибнет. И мы понимаем, что "всюду страсти роковые и от судеб защиты нет". Перед нами Разрушители, но ... в позиции Исследователя. Разрушенный мир приводит к неожиданному, непредсказуемому финалу и мы почти готовы заключить, что потерянный рай или долгожданный ад, где-то за поворотом. Где-то там. Стругацкие - это Фоксы Малдеры раскодованного мира Модерна. Они еще не вступили в постмодерн, где такие как они станут совершенно другими. Они живут в мире, который уже рушится, но еще не разрушен. Разрушен он будет позже в 1991 году. Но это уже совсем другая история. Хотя они и предсказали этот распад (но не описали, что потом будет).

2. Ник Перумов
А как же без него, родимого, куда же без него. Один из первых фэнтези-писателей, человек, которого "фанаты Толкина" ненавидят (я фанат и не испытываю ненависти) за трилогию "Кольцо Тьмы", очень нестандартный человек, "фофудьеносец", нео-имперец, неоязычник и прочая и прочая. Ник Перумов - это вообще как "зеркало русской постсоветской интеллигенции". Вы не поверите, но в 2002-2004 годах он пишет два романа о том, что в далеком галактическом будущем от России осталась только планета Новый Крым, а вся Галактика захвачена Рейхом-Империей с идеей превосходства "стержневых" европейских арийских наций. При этом Новый Крым неофициально почти захвачен тоталитарной милитари-организацией, паразитирующей на идеях Второй мировой и пытающейся свергнуть легальное правительство Нового Крыма, которое недавно объявило независимость от Империи... (правда, злободневно звучит???). В общем, очень умный человек, что сказать. Определить его архетип крайне сложно. Более всего к Перумову подходят архетипы Порядка, конечно. Он весь про сеттинг, про Порядок, про детали. Ему всё нужно объяснить, подогнать под определенный шаблон, идеальную схему. С другой стороны границы "добра и зла" размыты, герои инструментальны. Чем-то это похоже на Трикстера. Но в центре повествования герои вроде Олмера, Молли Блэкуотер, Фесса, Фолко Брендибэка... гуманистические герои. Герои, которые "похожи на Перумова". Они пытаются бунтовать против старого порядка во имя нового. И это было бы похоже на Разрушителя. Было бы. Если бы всё обязательно плохо заканчивалось. А вот чего у Перумова совершенно в творчестве нет, так это идеи "потерянного рая". Рай, идеальный первообраз у него наполнен ужасом. Кстати потребность спасать - тоже ужасна для него. Спасать других - это страшно. "Пусть лучше погибают, чем станут рабами" - говорит у него бог Один. Но спасать героя никто не будет. И герой у него всегда трагичен, он всегда ничего не достигает. Вроде как неоязычество должно вести к поклонению Силе. Но нет. Силы как ценности у Перумова почти нет. Хедин и Ракот разумны, а не сильны. Они подвергают сомнению порядок вещей, но строят Новый Порядок. Всё же идея "устойчивого стабильного Порядка" - важне всего. Орлангур - это вроде как существо Предела, Мудрости, но прежде всего Порядка. Даже мир, созданный Перумовым, называется "Упорядоченным". Окончательно остановившись на "Триаде Порядка" - "Творец-Правитель-Опекун" мы должны сразу отвергнуть Опекуна. Опекун - это юнговский Спасатель. А Спасатель у Перумова - фигура крайне отрицательная. Если человек тянется вас спасать - значит он сейчас спасёт вас от жизни и уведёт в смерть. Перумов не помогает своим героям. Они "сами-сами". Творец? Это тоже не про Перумова. Обилие деталей - да. Но Перумов явно не бесстрастен. Он вмешивается в процесс. Остаётся Правитель. Идея автора-Правителя - это контроль, контроль над миром, контроль над деталями, чтобы всё не рухнуло в бездну. А бездна близко. Почти всегда. Но не бездна важна. Даже в Хаосе у Перумова есть Порядок. Трагизма Разрушителя, когда "всё конечно", у Перумова в творчестве нет. Но нет и оптимизма Любовника или Обывателя. Финальный вывод: Перумов - это Правитель с возможной позицией Трикстера. Слишком часто у него есть идея про "неподлинную реальность" через которую надо прозреть "правду". Но это "правда мира", а не "правда героя" (иначе это был бы не Трикстер, а Мудрец).

3. Супруги Дяченко

Ну тут сразу понятно, что у супругов Дяченко центральным является или Познание мира через Идеальный Образ, или Изменение/Влияние. То есть про архетипы Единства с миром, "Порядка - в мире" речь вообще не идёт. Герои Дяченко действуют в какой-то полутьме с измененной оптикой. Всё зыбко, всё плывёт, всё неясно. При этом Дяченко рисуют миры, в которых есть четкие этические ориентиры. Есть мораль, которую можно из этого всего извлекать. Ими отвергается идея власти над людьми ("Долина Совести", "Император", "Медный король"), ими отвергается мир "технологий" (Цифровой или Brevis Est), ими вообще отвергается всякий "порядок вещей". Но ими отвергаются и изменения. Изменения, революции, рисуются как трагические события, как разрушение всего. Поэтому они не Герой, не Волшебник, и не Разрушитель. Им чужда идея покорения мира (Герой) и разрушения мира (Разрушитель), а также идея "силы", "воли к изменению мира" (Волшебник). Остаётся триада про "потерянный рай". И действительно перед нами постоянно идея "утраченного рая" или "обретенного рая" ("Армагед-дом", "Пандем, "Пещера") идея "утопии и антиутопии". Но эта идея рая - мучительна для Дяченок. Они не могут от неё избавится, но отвергают всякое изменение. Поэтому архетип "Дитя" вроде бы естественен для них, но их мир - это всё, что угодно, но только не мир "Дитя". Это не "рай по дефолту". Это не летучий Питер Пэн. Это не мир Короля Артура, который в некоторых своих литературных вариантах существует как утопия для средневековых рыцарей. Рай может быть конечным, но для Дитя - это всегда рай. У Дяченко - это "никогда не до конца рай". Люди осуществляют свою свободу, для Дяченок она важнее всего. Свобода и милосердие - вот их девиз. Концовка очень часто неясная, реже оптимистичная. Концовка следует за персонажами, за героями. Она вывод, результат их действий. Миры Дяченко - это словно эксперимент над персонажами, даны определенные вводные и теперь "герои, действуйте". И герои действуют и мир приходит ровно туда, ровно настолько, насколько герои провзаимодействовали с начальными условиями. Психологизм прозы Дяченко архетипичен. Они - Исследователи, для них важна Свобода. Лучше быть свободным, чем рабом. Свободным от власти, свободным от судьбы, свободным от изменения, свободным от созидания. Свободным от всего, хотя и не от морали, но и к этому Дяченко близки, хотя эту грань они не переходят. Герои Дяченок выбирают эту свободу даже наперекор страданию или смерти. Вывод: архетип Исследователь с небольшой примесью Мудреца (про истинное и неистинное у них тоже есть, но у них Истина всегда следствие Свободы, а не наоборот).

Об остальных писателях тогда позже.