 #обзор #далёкий_обзор
Вижу, мой обзор "Мальчика-Которого-Нет" сподвигнул людей на немалое количество комментариев и обсуждений, и даже вызвал реакцию самого автора. А значит, делом чести будет продолжать его! Хотя бы чтобы посмотреть, сколько ещё фанонных штампов будет использовано! Глава 13 Начинается она с обсуждения того, виновен таки Сириус Блэк или нет. — Не может быть, что это не Блэк! — заявил рыжик. — Его дело должен был разбирать сам Альбус Дамблдор! Он сменил на посту Бартемиуса Крауча в первых числах ноября 1981 года! Я беззвучно хмыкнула. Есть все же польза в том, что Уизли является фанатом директора. Хоть его биографию знает назубок. Во-первых, это ошибка (Лестрейнджей, которых судил Крауч, схватили уже через некоторое время после смерти Волдеморта), а во-вторых, странно как-то смотрится, что Рон помнит такие детали биографии. — Думаю, лучшая сторона — правда, — как бы задумчиво промолвила я, глядя в окно. Высказывание было нейтральным. Но Рональд вскочил и с пыхтением навис надо мной. Из его кармана свесился крысиный хвост, привлекая мое внимание. Хвост был неподвижен, и я мысленно пожелала Петтигрю сдохнуть до того, как я увижу его крысиную морду. — Что ты хочешь этим сказать?! — выпалил шестой Уизли. И очередное проявление уже мелькнувшего штампа — орущий, брызгающий слюной Рон. В каноне он, конечно, порой выходил из себя, но по заметно более значительным поводам. Потом они говорят про факультеты: — Бабушка надеется, что я поступлю на Гриффиндор, — немного подумав, ответил Невилл. — Там учились мои родители. Но я еще не решил… — Я буду в Слизерине, — безапелляционно отчеканил Малфой. — От меня этого ждут. Да и там больше всего моих знакомых. И декан… Мальчик покосился на Уизли и оборвал фразу. — А ты? — вместо этого спросил Драко. — Пока не знаю, — пожав плечами, ответила я. Уизли вскинулся, но я продолжила прежде, чем он что-нибудь ляпнул: — Да, мои родители учились на Гриффиндоре. Но многие родичи — на других факультетах. Да и… Я вроде как сирота, мне не на кого производить впечатление. Не нужно оправдывать ожидания. Так что предоставлю выбор Шляпе. Сказав это, я краем глаза отметила, что Рон не взялся нести чушь про троллей и испытания. — Шляпа прислушивается к пожеланиям, — поделился Лонгботтом. — Ее можно уговорить. — Вот как? — изобразив интерес, я улыбнулась мальчику. И дальше со вниманием слушала рассказ Невилла, а тот, внезапно позабыв про стеснительность, принялся живописать историю Распределяющей Шляпы. Даже Малфой в какой-то момент увлекся и кивал в некоторых моментах повествования. Рон какое-то время тоже слушал, а потом, что-то бухтя себе под нос о заучках и книжных червях, удалился, прижимая руку к карману, где преспокойно и ни о чем не подозревая дрых крыс. Создаётся ощущение, что из Рона тут лепят не персонажа, а соломенное чучело для битья. Как же бесит! Кстати, похоже, те слова Августы всё-таки имели толику смысла. Она рассчитывала, что Невилл узнает, на какой факультет хочет попасть Гарри, и напросится туда же. Правда, учитывая, что он мог вообще не говорить со Шляпой и дать ей выбирать, ей слова лишь становятся из полностью идиотских чуть менее, чем полностью идиотскими. А дальше Малфой начинает задвигать, вы не поверить, что-то конспирологическое. — На самом деле существует множество версий, как был основан Хогвартс, — отметил Малфой, когда Невилл краем затронул эту тему в своем повествовании. — И та… романтизированная версия, изложенная в «Истории Хогвартса» — самая популярная. Ее приводят в разных книгах. Понятное дело, никто точно не скажет, как все было на самом деле. Но надо понимать, что «Историю» начали выпускать только в 1793 году, при этом в каждой новой редакции что-то обязательно меняется. А все, что было до того… Сохранившиеся… даже не дневники, а копии дневников Основателей относятся к периоду, когда школа уже во всю работала. Да и эти дневники считаются не настоящими, а поддельными, состряпанными перед тем, как был принят Статут о секретности. — И как, по-твоему, все было на самом деле? — с улыбкой спросила я, перестав жалеть о том, что в мое купе вломилась толпа первогодок. — Я верю в более простое объяснение. Без добрых дядюшек и тетушек, решивших учить безграмотных и несчастных волшебников. — Драко покосился на меня. — ПапА любит исследовать этот период, коллекционирует вещи Основателей… Но, конечно, отдал бы много больше не за чужое, а за наше. Наше наследие. Род Малфоев, по легенде, был образован незадолго до появления школы. Запомните этот момент. В одной из более поздних глав он станет отправной точкой настоящего фонтана идиотии. Впрочем, как было уже видно в прошлой главе, особо верить Малфою не стоит. — Драко? — полувопросительно предложил блондин, глядя в глаза. — Харо, — с кивком ответила я. — Харо? — переспросил Малфой, пожимая мою руку. У него оказалась теплая и сильная ладонь. — Не люблю, когда меня называют Гарри, — пояснила я и пожала плечами. — Харо? — кашлянув, пробормотал Невилл. — Это сокращение от Харольда? — Ну… мой отец хотел назвать меня так, — осторожно сказала я. Это была правда, я ни в одном слове не соврала. Недоговаривать — не ложь. — Тогда почему… — начал было Драко, сбился, но потом быстро предположил: — Сокрытие истинного имени? Я кивнула раньше, хотя не представляла, что мальчик имеет в виду. — О! Тогда нельзя спрашивать полное имя, — сам себе пояснил Малфой. — Только если сам представишься. Не, всё-таки вариант "Харя" мне нравится больше. Звучно и со смыслом! Стоит признать, хотя бы эта идея с полными и неполными именами относительно свежа. Во всяком случае, к протёртым до дыр штампам не относится. Тут фику плюс. Исполнение этой идеи — другой вопрос... Вот так. Первый же день — и я весьма существенно изменила события канона. И вот ни капельки не страшно! *Начиная закипать* А почему это, а? Ты, Харя-Херя, всё ещё очень мало знаешь про этот мир, про то, на что способен Дамблдор и даже те, с кем ты сейчас познакомилась! Где осторожность?! Наконец они прибывают в Хогвартс, их встречает Макгонагалл, и штампы фанона не заставляют себя ждать. МакГонагалл оказалась довольно молодой волшебницей, но в остальном она полностью соответствовала знакомому образу: высокая и темноволосая, в изумрудно-зеленой бархатной мантии. Строгое выражение портило довольно красивое лицо. На нас женщина посмотрела без какой-либо теплоты, хотя мы еще не сделали ничего дурного. Речь волшебницы совпадала с книжной. Почему-то вместо слов поддержки, мягкой улыбки и согревающих чар после выматывающего заплыва мы все получили сухую цитату, будто взятую из какого-то сценария. «Тут зрители аплодируют, — обводя задумчивым взглядом уставших, голодных и продрогших студентов, сказала я про себя. — Кончили аплодировать!» Ой-ой-ой, какая беда — Макгонагалл им в жопы не дует. Ещё и смотрит без теплоты! И да, цитаты из советских комедий из уст попадуньи? (Эта вроде бы первая, но потом будут ещё). Кого-то мне это очень сильно напоминает... Дальше показывают преподавателей: Дамблдор оказался высоким худым старцем с белоснежной бородой. Темно-малиновая мантия делала его похожим на Санту, взгляд из-за очков-половинок, которым он медленно скользил по лицам первогодок, казался добрым и озорным, но то, как он постукивал пальцами по скатерти, выдало его нервозность. Постоянно вертясь, я не позволила ему поймать мой взгляд. И не планировала в дальнейшем давать директору такую возможность. Хагрид, Трелони, Хуч, Пинс, Помфри я узнала без труда. Пусть лица мне были и незнакомы, но ошибиться не позволяли знакомые по книгам образы. Сложнее оказалось со Спраут. Глава Хаффлпаффа выглядела моложе, выше и стройнее. Но ее лицо казалось таким же добродушным, как и у созданного Мириам Маргулис кинообраза. Флитвик тоже оказался совсем не таким, как я ожидала. Мастер чар выглядел как весьма невысокий, но все же человек. Лишь серовато-зеленый цвет кожи, длинные острые уши и нос выдавали в нем полугоблина. Северуса Снейпа я узнала только по черной мантии с изумрудной отделкой, черным же волосам и арктически холодному взгляду темных глаз. В остальном же это был очень высокий и очень худой совсем еще молодой мужчина. Измотанный молодой мужик, который не высыпался, кажется, последние несколько лет. Зельевар не пугал, а вызывал желание взять подушку… и всучить ее этому несчастью с приказом отправляться спать, перед этим принудительно покормив. А то даже Харо, не слишком обласканная Дурслями, выглядела хорошо упитанным представителем рода человеческого. Мне кажется, или описание Флитвика — какая-то шляпа? И совсем не Распределительная. И да, мы видим первую ласточку уже хрен знает какого по счёту штампа — комфорченья Снейпа. Мне уже его жаль. Дальше начинается распределение. Невилла (вот удивление-то) вызывают раньше Хари, и в итоге он отправляется на Слизерин. Шляпа (очередной штамп) говорит Харе, что не выдаст её иномирового происхождения, и в итоге, когда та говорит, что хочет "сохранить свою тайну", тоже посылает на Слизерин. На этом (и картинке какой-то бледной морды, которая, наверное, должна изображать Снейпа, но почему-то остроухая) глава и кончается. Глава 14 Реакция на распределение Хари примерно такая, как и можно ожидать от фанона. Рон бесится, Макгонагалл и Гермиона поджимают губы, стол Гриффиндора молчит, Дамблдор в шоке. Ску-у-у-ука... На Слизерин попало целых десять человек. Больше, чем на остальные факультеты. Четыре девочки, если считать меня правильно, и шестеро мальчишек. Дафна Гринграсс. Белокурая красавица со светло-голубыми глазищами. Миллисента Булстроуд. Крупненькая брюнетка с удивительно добродушным лицом. Панси Паркинсон. Тоненькая как веточка брюнетка с очаровательным каре и полнм чертиков взглядом желтовато-зеленых глаз. Блейз Забини. Карие глаза, темная кожа, но черты лица наводили на мысль о чем-то таком то ли итальянском, то ли испанском. Немного подумав, я решила, что больше всего он напоминает мне цыганенка. Ему определенно пошла бы серьга в ухо и алая шелковая рубаха. Теодор Нотт. Кареглазый брюнет с не по-детски серьезным лицом. Ну и мы пятеро: я, Драко, Невилл и мебельный гарнитур «Двое-Из-Ларца». Такой вот кордебалет. Мне с ними жить и с ними как-то… нет, дружить пока не будем, но вот существовать без конфликтов определенно хочется. А это означает, что мне нужно будет выяснить хотя бы краткую биографию каждого, чтобы где не надо не задеть, а где надо поддержать связную беседу. Чем не первый пункт плана на ближайшее время? А вот тут начинает проглядывать то, что меня особо бесит — сюсюканье. Харя с такими рассуждениями и языком напоминает мне Амбридж на минималках. Вторым пунктом в воображаемом плане значился директор. У этого волшебника была какая-никакая власть над Поттером. И добрый дедушка обязательно попробует этой властью воспользоваться. Настоящая Харолина росла тихим и послушным ребенком, который если и взбунтует, то немного и ненадолго, а по-настоящему против взрослых никогда не пойдет. Такая будет очень просить не отправлять ее к Дурслям снова, но поедет и будет молча страдать у дяди и тети, если ей заявят, что она должна и это для ее блага. Что ж. Мне пока не выгодно, чтобы Дамблдор узнал о моей повышенной самостоятельности. Пусть думает, что будет достаточно пожурить-поругать меня за побег, а потом напомнить, что я должна жить с Дурслями, и Поттер, как дрессированная собачонка, выполнит команду. Самое главное, чтобы директор не надумал покопаться у меня в голове! Совсем не хочется после этого внезапно полностью забыть себя и превратиться в какое-то овощеподобное создание, способное мыслить лишь шаблонами, идти куда велят и жить чужим умом. Харя, да к чему такие заботы? Ты и так мыслишь шаблонами, живёшь чужими умами, породившими фанонные штампы, и идёшь вдоль канонной рельсы! — Итак, — встав перед нами и кашлянув, начала мисс Фарли. — Вы — новое поколение студентов благородного дома, основанного Салазаром Слизерином. Мы еще успеем рассказать вам, чем славен наш факультет, если вы этого не знаете, — сказала девушка и внимательно оглядела нас, — но сейчас для вас важно лишь одно — быть достойными дома, который принял вас. А теперь… Дальше Джемма вдумчиво и последовательно рассказала, что нас ждет в ближайшие дни и недели. Так оказалось, что у первокурсников первые две недели все занятия сокращенные. Это было сделано для того, чтобы дети успели пообвыкнуть, освоиться. И эти две недели нас практически за ручку собирались водить на все занятия, но не только старосты, но и другие слизеринцы. Если на остальных факультетах забота о первокурсниках всецело ложилась на плечи старост, то на Слизерине в последние десять лет, при новом декане, придерживались своей системы, которая более чем всех устраивала. Старост, конечно, выбирали. И как на других факультетах, старостой мог стать пятикурсник, с продлением этой должности на шестом курсе. Так было с Маркусом Флинтом, а вот Джемма впервые носила значок. Но это не значило, что ей не были знакомы обязанности старосты. Особо не распространяясь, на Слизерине выбирали не только старост, но и набирали желающих получить дополнительные баллы за выполнение поручений. Ничего обременительного этим ребятам не поручали, но разница в расписаниях вторых-седьмых курсов позволяла скорректировать действия студентов так, чтобы они передавали первокурсников по цепочке от урока к уроку. Благодаря этому старостам не приходилось сломя голову нестись через весь замок, а потом опаздывать на свои занятия. За такую помощь старостам студенты получали баллы, но только в том случае, если их работу положительно оценивали сами первокурсники при голосовании. Говоря об этом, мисс Фарли указала на ряд песочных часов на каминной полке одного из каминов. В верхних резервуарах поблескивали металлические шарики: медные, серебряные и золотые. Как оказалось, в первый день учебы декан присваивал каждым часам имя студента, решившего стать помощником старосты. После этого как первокурсники, так и другие студенты могли начислить или отнять у этих ребят «кнаты», «сикли» или «галеоны». Но часы были зачарованы так, что никто не мог проголосовать под давлением или из желания просто подкинуть кому-то халявных шариков. Рассматривая этот вроде как простой, но на самом деле сложный артефакт, я невольно восхитилась человеком, сумевшим его создать. Пусть даже он только повторил школьные часы факультетов. Вроде бы можно заинтересоваться идеей, обговорить альтернативы, преимущества и недостатки. Но, как оказывается, это была лишь подводка к тому, чтобы повозить в грязи остальные факультеты! — Ну а еще он вас запишет на факультативы, которые вы сможете посещать после основных занятий. Их проводят так же ребята с нашего факультета. — У других ничего такого нет, — похвастался Маркус. — А что за факультативы? — спросила Дафна и устало вздохнула. — Есть много разных, — ответила Джемма. — Одним нужна каллиграфия, другие хотят освоить бытовые чары, третьим не понятно, как вести конспекты, работать с материалами для эссе и как эти эссе писать вообще. Полный список я раздам утром вместе с расписанием или, если декан не успеет рассмотреть заявки репетиторов, немного позже, за обедом, например. Объяснив еще кое-какие мелочи, старосты разделили нас по полу и повели каждый в свой коридор. Названная Флинтом фамилия не оставляла мне шанса прибиться к девочкам, хотя я не сомневалась, что смогу пройти на женскую половину Слизерина. Коридор, в который мы углубились, вывел в небольшой зал, от которого веером расходилось уже семь коридоров. — У Гриффиндора и Рейвенкло студенты живут в башнях. Там, конечно, есть окна и не так сыро, как у нас, — поведя рукой, сказал Маркус. Тревор пронзительно квакнул, явно голосуя за сырость, и принялся выдираться из рук хозяина. Флинт, глядя на них с Невиллом, весело хмыкнул. — Зато у них там тесно и постоянно сквозняки. У нас, как видите, никаких этажей нет, каждому курсу отведен свой коридор, зато… Парень не закончил, поманив нас в третий по счету коридор. Вспыхнули факелы, освещая длинный широкий проход, украшенный такими же барельефами, как и стены в остальной части подземелий. Двери появились не сразу, пришлось пройти с пару дюжин шагов. — Тут достаточно комнат, чтобы каждый жил отдельно, — предупредил Маркус. — Но можно и по двое, и по трое, если кому-то так удобнее. Подтверждая свои слова, староста распахнул ближайшую дверь из темного дерева, скрепленного полосками кованого железа и заклепками. За дверью скрывалась просторная прямоугольная комната, обставленная достаточно аскетично: кровать с зеленым балдахином, шкаф-стеллаж для книг, шкаф для вещей, стол, стул, небольшой камин с креслом при нем и узкая дверца, за которой явно прятался свой отдельный санузел. Я не без облегчения выдохнула, уже представляя, как смогу спокойно существовать на мужской половине, ничем себя не выдавая. Это вам не Гриффиндор с общими умывальнями и открытыми душевыми, не спальня на пятерых. «Живем, Харо!» — мысленно возликовала я и едва не рванула выбирать себе комнату, не дослушав последние наставления старосты: — У нас тут уважают личное пространство, а потому учтите, что выбранная комната закрепляется за вами до самого выпуска и без вашего добровольного согласия в нее может войти лишь декан или староста. Это означает, что проспавших никто не придет будить, если вы заранее об этом с кем-либо не договорились. Мальчишки что-то нестройно замычали, пока я через порог рассматривала уже открытую комнату. И не заметила, что Нотт и Забини утопали в ближайшие спальни, а Двое-Из-Ларца без раздумий облюбовали одну спальню. Я уже хотела было пойти поискать себе спальню подальше от других, как внезапно меня перехватили и запихнули в открытую дверь. Не успела я вякнуть, как оказалась в комнате не одна, Малфой и Лонгботтом без раздумий шагнули следом и не слишком довольно взглянули друг на друга. «Тэкс, они оба хотят жить со мной в одной спальне? — быстро сообразила я. — Вот же обломинго!» Сбегать, отмахиваясь желанием жить отдельно, я раздумала в первую же секунду, видя решительные взгляды мальчишек. А быстро изменившаяся спальня позволила надеяться, что уж с двумя соседями я как-нибудь справлюсь: спальня значительно расширилась, симметрично, но на значительном расстоянии встали три кровати, два больших стеллажа разделили комнату на три условные зоны. Столы и стулья в нужном количестве появились у стеллажей, а рядом с кроватями — шкафы. Камин стал больше и рядом с ним возникли дополнительные кресла, правда, разные по дизайну, пусть и с зеленой обивкой. А вот дверей в санузел оказалось две. За одной прятался туалет с тремя кабинками и тремя раковинами, а за другой — самая настоящая ванная комната с ванной, опирающейся на вздыбившихся змей, и душевой кабинкой с непрозрачными дверцами. «Могло быть и хуже», — смирилась я, вспоминая общагу. То есть Харя будет жить практически в роскоши. Хоть я это уже и говорил, но скажу снова: как удобно-то, а? *Потирая лоб* Эх, а ведь экспозиция могла бы быть неплохой. Но это стремление обелить Слизерин и откомфортить попадунью в итоге всё всирает! Глава 15 Начинается глава брюзжанием Хари и её общением с, как ни странно, Тревором. Это вообще будет повторяющимся элементом в фике. Надо сказать, за столом из всех первокурсников цветом лица и настроением меня поддерживал один Тревор. Вот кто истинный джентльмен и настоящий боевой товарищ! — Ты один меня поймешь, прекрасный принц, — патетично сообщила я жабу, которого Невилл опрометчиво усадил на лавку между нами. Тревор увлеченно вылавливал из блюдца с водой мошек, потому пока не пытался сбежать, а на обращение и вовсе повернул голову, воззрился на меня и приглушенно квакнул. Я кивнула, будто поняла смысл квака и признала его изречением мудреца: — Именно, ваше высочество. Именно. Что-то вспомнилось: а ведь Амбридж тоже на жабу походила. С одной стороны, надо искать пути устроиться в этой новой жизни с максимальным для себя удобством, а испорченная репутация, как ни крути, перечеркнет все мое будущее в тот самый день и час, когда все магическое сообщество узнает мой истинный гендер. С другой стороны, зная историю Мальчика-Который-Выжил, мне и так будет весело на качелях между обожанием и попытками засадить меня в Азкабан. Так что рассуждения о чести и достоинстве одной отдельно взятой девицы просто потонут в том море грязи, в которое меня, в случае чего, с превеликим удовольствием сбросят с помоста. Плюсы определенно перевешивали минусы. Так есть ли смысл переживать? Если станет совсем плохо, вернусь в дом Поттеров и выходить стану только по важным делам и только в мир магглов. Это у Гарри из другой реальности не было вариантов, куда податься: или Хогвартс, или Дурсли. Видимо, такое вот безвыходное положение очень устраивало Дамблдора. Самостоятельный ребенок с возможностью уклониться от войнушки взрослых ему не подходил. По крайней мере, прямо сейчас стоило переживать вовсе не об этом, а о том, кому сейчас или позже я смогу довериться. Хочешь не хочешь, а надо подбирать себе союзников. Причем, среди взрослых. Мой прежний возраст в нынешней жизни можно себе не засчитывать, ведь на фоне прожженных интриганов, вроде Альбуса Дамблдора, и опытных двойных шпионов, вроде Северуса Снейпа… да даже на фоне любого одиннадцатилетнего аристократика я со своим опытом — младенец, пачкающий пеленки. Если бы Харя-Херя развила эту мысль, то могла бы сообразить: с приписываемым ей Дамблдору могуществом и манипуляторством её ничто не спасёт. Особенно прямо в сердце его владений! А дальше, естественно, на директора и школу выливается очередной ушат помоев: Еще при директоре Армандо Диппете на каждый из факультетов поступало гораздо больше студентов, чем сейчас. Во времена той же Августы Лонгботтом на ее курсе училось порядка девяноста юных магов, а это больше двадцати на каждый факультет! Гриффиндорцы и тогда жили по четыре-шесть человек на одну спальню, но этих спален было несколько. Да и у рейвенкловцев было «тесно, но уютно». И только барсуки и змейки обитали привольно — размеры подземелий позволяли селиться максимум по трое. Но уже при вступлении Дамблдора в должность заместителя число учеников стало уменьшаться, и во времена его директорства в Хогвартс поступало примерно столько же юных волшебников, сколько и сейчас. И если барсуки, змеи и вороны подстроились под новые реалии, то на Гриффиндоре ничего не поменялось с начала века. — Я слышал! — подхватывая рассказ Невилла, кивал Теодор. — У гриффов до сих пор общие душевые и туалеты. Допотопные. Прям такие же, как при квиддичном стадионе, где даже мужская и женская половины раздевалок разделены весьма… условно. А про ремонт речи не идет с тех пор, как должность декана занимает МакГонагалл. — Пф! Еще дольше, — отмахнулся Драко. — Мол, спартанские условия закаляют характер! Да уж! Закаляют. Крес… Профессор Снейп не раз жаловался отцу, что с поздней осени и до конца весны львы потребляют бодроперцового зелья больше, чем все остальные факультеты вместе взятые. А слизеринцы в подземельях обитают, между прочим! Под землей! — Ты сравнил, — хмыкнул Нотт. — У нас тут сквозняки не возможны по определению, чары ведь, а магическая вентиляция, камины и защитные плетения не дают и мизерного шанса сырости и холоду в спальнях. К своему стыду, я ожидала, что жить под землей окажется неуютно. Но стены оказались чуть теплыми и сухими на ощупь, ни откуда не дуло, полы и вовсе плотно покрывали толстые ковры. Казалось, и без камина мы не замерзнем. И даже отсутствие окна ни капельки не удручало благодаря арочным окнам-иллюминаторам в гостиной, сквозь которые было видно глубины озера. Барсуки, как выяснилось, жили в похожих условиях. У них тоже при снижении числа учащихся ввели возможность селиться по одному, своими силами сделали ремонт, а потрепанную мебель каждый год зачаровывала лично декан. Но только на Слизерине в течение всего срока учебы студенты могли менять комнаты, расселяясь или съезжаясь. Компанейские хаффлпаффцы предпочитали жить по двое и не меняли соседей. Как и воронята. Те тоже с удовольствием воспользовались своей малочисленностью, предпочтя еще трем или четырем соседям такое же количество шкафов под книги. И только гриффиндорцев продолжали селить всех в одной спальне, даже не доводя до сведения студентов, что в их башне гораздо больше помещений. Декана не волновали щели, старая мебель, потрепанные гобелены, а студенты и не думали проявлять инициативу, хотя те же семикурсники уже могли вполне качественно трансфигурировать мебель во что-то поприличнее и закрепить чары хотя бы на пару-тройку лет. Что уж говорить про пустующие спальни! А ведь для жизни с комфортом совсем не обязательно было добиваться должности старосты. Да твою ж за ногу, сколько можно высираться на Гриффиндор и Макгонагалл?! Нахрена это вообще?! А ещё здесь предлагается совершенно хениальная идея того, как Хогвартс финансируется: — А ведь большая часть денег, которая тратится на нужды Хогвартса, идет не из средств попечителей и благотворителей, а из наследства Основателей! — Наследства? — переспросил Блейз. — Да, — кивнул Тео, соглашаясь с блондином. — Из наследства. Основатели завещали свои богатства школе. Это все знают! — Но разве это не легенда? — уточнил Невилл чуть нервно. Тревор, весь вечер с интересом исследовавший помещение, так же вопросительно квакнул из какого-то угла. — Вовсе нет, — ответил Драко. — Разве твоя бабушка не в Попечительском совете? — Да, но она мне не рассказывала, — пояснил мальчик. — В общем, в конце жизни Основатели составили договор, согласно которому определенная часть их имущества была перенесена в общий сейф и по сию пору используется для поддержания школы, — пояснил Драко. — И там до сих пор очень и очень много средств! Никто не знает точно, даже директор Хогвартса не может войти в хранилище, но гоблины преспокойно выделяют средства (при наличии сметы) из года в год и ни разу не намекали, что стоит урезать траты. — А кто может войти в хранилище? — спросила я. — Только кто-то из наследников Основателей, — ответил Малфой. — Вынести ничего не вынесет, но побывать и оценить сможет. Фейспалм. Ну конечно, денег оставили столько, что хватило на тысячу лет. Очень верибельно, прям до одури! Интересно, но… где сейчас найдешь кого-нибудь из наследников? — повздыхал Нотт. — Кровь уже давно разбавлена настолько, что никто не вправе претендовать на звание наследника одного из Основателей! — Я не согласен, — смущаясь, ответил ему Невилл. — Пусть прямых наследников не осталось, но… при соблюдении некоторых условий… наследником может стать и дальний родич не по прямой линии. — Ну да, — согласился Драко. — Наследие по крови, плоти и магии. Если хотя бы два из условий соблюдены, то волшебник признается достойным называться наследником, сама магия его таковым признает. — М… — протянул Блейз. — Значит… — Вот смотри, Альбус Дамблдор очень любил в юности всем рассказывать, что является потомком Гриффиндоров по женской линии, но разве сейчас хоть где-то он это упоминает? В его биографии, что краткой, что полной, нет ни слова о подобном родстве. А все почему? — Малфой с усмешкой наклонился чуть вперед. В тусклом свете пламени его юное лицо выглядело взрослее, а в позе было что-то очень театральное. Он и паузу выдержал, прежде чем ответить на собственный вопрос: — А потому, что очень у многих возник вопрос: Как так вышло, что один из самых сильных магов нашей страны, утверждающий, что он по крови связан с Гриффиндорами, не признан наследником этого рода? По крови и по магии. Вспомнив эту часть всплывших вчера сведений, я снова призадумалась над словами Малфоя. А ведь есть еще один персонаж, утверждавший, что он наследник одного из Основателей. Тот-Кого-Нельзя-Называть никогда не называл себя наследником Слизерина во всеуслышание, но он открывал Тайную Комнату, управлял василиском. И в сороковых, и в девяностых все маги называли того, кто открывал Комнату, потомком Слизерина. И никто не копался в дебрях генеалогии, давая и Гарри это… прозвище? Нет. Наделяя этим титулом. Маги, как известно, все родня друг другу. Значит, любой род вправе говорить, что он связан по крови с любым из Основателей. Гонты тоже всем говорили о родстве, но только Реддл смог открыть Тайную Комнату (по крайней мере, только о нем известно точно!). Выходит, наследником можно стать, будучи просто очень сильным волшебником, у которого этой силы оказалось достаточно для пробуждения… наследия? Родового дара? *Не выдерживая, начинаю смеяться* Ха-ха-ха! Наследие по плоти, это ж надо додуматься! Не по крайней хоть? Впрочем, учитывая, что говорит это Малфой, он почти наверняка несёт очередную хренотень. Однако Харя усердно с ним в этом соревнуется, хоть и не вслух. Хоть какое-то достижение с её стороны! 15 апреля в 16:29
6 |
 |
|
|
4 |
|
|
|
|
"Если отправишь Поттера куда-либо, кроме Гриффиндора - сожгу". Распределение Джорджа6 |
|
Включить тёмную тему
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу
