В 2013 году, прощаясь с девятым классом и вступая в стены технологического колледжа, я и помыслить не мог, что судьба уже плетёт тонкую нить, которая свяжет меня с человеком, которому суждено стать не просто одногруппником, а моим лучшим другом на долгие годы. Им оказался Владислав Анциферов. С самого начала нашего общения я почувствовал, что это не просто приятное знакомство, а нечто большее. Владислав Анциферов стал для меня лучшим другом, с которым я мог делиться своими мыслями и переживаниями. Его доброта и искренность напоминали мне о свежем аромате цветов, и находиться рядом с ним было невероятно приятно. Мы быстро нашли общий язык и научились понимать друг друга на высоком уровне. Каждый из нас был готов прийти на помощь в трудную минуту, поддерживать и выручать. Однако, как это часто бывает, в нашем учебном заведении нашлись недоброжелатели, которые решили, что наша настоящая дружба должна быть разрушена. Некоторые сверстники начали провоцировать меня, подталкивая к тому, чтобы я сильно обидел Владислава Анциферова. Они затравили меня, словно дикого зверя, загнанного в угол, говоря мне в лицо: «Айдар, врежь Владиславу Анциферову, да так, чтобы ему было по-настоящему больно! Иначе мы воскресим те школьные обиды, которые ты так отчаянно пытаешься забыть!» — плели они свои грязные интриги, словно пауки, и пытались раздуть во мне пожар неукротимой ярости. И, словно под гипнозом, я чувствовал, как поддаюсь их ядовитому шёпоту, как их слова проникают в самую суть моего естества. Тогда я и представить не мог, сколь ядовиты были шёпотки недоброжелателей, и к какой бездне они меня подталкивают. Мои лучшие отношения с Владиславом Анциферовым, которые были по-настоящему крепкими, начали рушиться из-за моих действий. Я начал его обижать, хотя совершенно этого не хотел. Это было похоже на то, будто меня кто-то заколдовал, словно я действовал не по своей воле, под влиянием какой-то злой силы. При этом Владислав Анциферов вёл себя очень достойно, проявляя мудрость и понимание. Он сохранял спокойствие и чувствительно относился ко мне, несмотря на моё нехорошее поведение.

Владислав Анциферов по-настоящему понимал, что мой поступок, который он воспринял как нехороший, был не результатом моих истинных намерений. Он считал, что мной манипулировали провокаторы, которые пытались испортить наши лучшие отношения, используя меня как инструмент для достижения своих злых целей. Он по-настоящему чувствовал, что за моим действием стояла некая внешняя сила, а не моя собственная воля. Другими словами, Владислав Анциферов видел в моём поведении не злобу, не личную неприязнь, а результат чьей-то провокации, призванной обрушить нашу крепкую дружбу, разбить её вдребезги. Несмотря на все провокации, он не терял надежды на восстановление нашей крепкой дружбы. Я, тем не менее, находился в состоянии аффекта и не ощущал, как обижаю своего лучшего друга. Это было ужасное время, когда я, поддавшись влиянию других, стал действовать против своих принципов. Но в какой-то момент я пришёл в себя. Я осознал, что делал, и понял, как я обидел Владислава Анциферова. Это осознание стало для меня настоящим откровением. Я решил поговорить с ним и объяснить ситуацию. Владислав, как всегда, проявил великодушие и понимание. Мы обсудили всё, что произошло, и смогли восстановить нашу крепкую дружбу. Я извинился перед ним за свои действия, и он простил меня, понимая, что это были не мои истинные намерения, а результат манипуляций недоброжелателей. В итоге, мы с Владиславом стали ещё ближе, чем раньше. Мы поняли, что настоящая дружба способна преодолеть любые преграды. Наши отношения стали крепче, и мы научились ценить друг друга ещё больше. Мы доказали, что, несмотря на трудности, можем поддерживать друг друга и противостоять внешним угрозам. Наша дружба стала для нас обеих опорой, и я был благодарен судьбе за то, что встретил такого верного друга, как Владислав Анциферов.

Завистники, снедаемые желчью, бросали косые взгляды в нашу сторону, в сторону меня и моего лучшего друга, Владислава Анциферова. Их по-настоящему раздражала наша порядочность, то, что мы не позволяли себе опуститься до хулиганских выходок.

Завистники, озлобленные и погрязшие в своих пороках — курении и пьянстве, — пытались разрушить нашу с Владиславом Анциферовым крепкую дружбу. Они напоминали стаю ворон, нападающих на яркий свет, распространяя сплетни и интриги, надеясь посеять между нами раздор. Их попытки были жалкими и безуспешными: наша крепкая дружба оказалась непоколебимой, подобно неприступной крепости. Мы, как два могучих дуба, сросшиеся корнями, выдержали все бури и испытания, вместе пройдя через все трудности обучения в технологическом колледже. Несмотря на их ядовитые нападки, наша крепкая дружба осталась нерушимой. Их злоба и зависть оказались бессильны перед силой нашей искренней и крепкой связи.

Я безмерно благодарен Владиславу Анциферову за его душевную чуткость: он обладал удивительным даром безошибочно угадывать малейшие оттенки моего настроения и находить те самые, искренние и согревающие слова, что подобно живительному эликсиру исцеляли душу, наполняя её новой энергией и возвращая вкус к жизни даже в самые непроглядные моменты.

Владислав Анциферов с удивительной проницательностью распознавал попытки недоброжелателей посеять раздор между мной и моим лучшим другом. Их цель заключалась в разрушении нашей крепкой дружбы и создании обид, чтобы мы начали ненавидеть друг друга. Однако, несмотря на ядовитые сплетни и манипуляции, наша настоящая дружба оставалась нерушимой, как скала, устоявшая перед бурей.

Сначала я сидел за одной партой с Владиславом Анциферовым. Но злые языки, словно змеи, шипели у нас за спинами, плетя коварные сети провокаций. Они жаждали одного — увидеть, как моя рука, повинуясь гневу, обрушится на голову лучшего друга, Владислава. И, увы, я поддался, став марионеткой в их грязной игре. Владислав, хоть и принял удар, понял, что я не желал ему зла, что стал лишь инструментом в руках злопыхателей. Тень обиды легла между нами, и на время наши пути за партой разошлись. Но, словно солнце после бури, вернулось его понимание. Он осознал, что я — не виновник, а жертва чьих-то коварных замыслов, направленных на разрушение нашей крепкой дружбы. Провокаторы торжествовали — их яд на время разъел наши крепкие узы, используя меня как орудие для нанесения вреда своему лучшему другу, Владиславу Анциферову.

Начало учёбы в новом месте было непростым. Я чувствовал себя подавленным, и мой одногруппник Владислав Анциферов, заметив это, спросил, что со мной случилось. Я рассказал ему о трудностях, которые я пережил: школа была для меня тяжёлым испытанием, жизнь подбрасывала мне множество препятствий, словно специально пытаясь причинить мне вред. Владислав, в отличие от других, проявил настоящее сочувствие и понимание. Он увидел не только мою грусть, но и глубину моей душевной боли, понял, как я сильно пострадал. В то же время, некоторые мои недоброжелатели лишь злорадствовали, радуясь моим страданиям и желая услышать о моих неудачах и боли, причинённой мне жизнью. Они получали удовлетворение от моих трудностей.

Моя учёба расцветала новыми красками, словно холст под кистью художника, благодаря нашим мимолетным встречам в стенах учебного заведения. Владислав Анциферов был для меня настоящей опорой, и общение с ним приносило столько радости, что иногда мне совсем не хотелось идти на занятия. Бывали моменты, когда я подумывал о прогулах, даже рисковал отчислением. Но дружба с Владом помогла мне преодолеть эти мысли. Мы оба понимали, что наши жизненные пути могут сложиться по-разному: один из нас, возможно, станет простым рабочим, а другой — руководителем крупной компании. Это было неким негласным пониманием нашей судьбы, с её потенциальными взлётами и падениями. Владислав Анциферов был моим стимулом к продолжению учёбы, он помог мне не сойти с намеченного пути.

Злопыхатели, словно кукловоды, дёргали за ниточки, стремясь посеять раздор между мной и Владиславом Анциферовым. Я слышал, как он говорил, с горечью в голосе: «Я столько сил вложил в тебя, помогал с чертежами, что тебе самому не под силу вывести — идеально ровные, изящные линии карандашом на большом листе ватмана, а ты плюёшь в мою душу»… Владислав, однако, видел насквозь коварные замыслы — понимал, что недоброжелатели пытаются манипулировать мной, чтобы я сорвался и наговорил Айдару Замальдинову, моему лучшему другу, несправедливых слов, которые могли бы глубоко ранить его душу.

За два года до окончания технологического колледжа, в задумчивом разговоре с Владиславом Анциферовым, я затронул тему нашего будущего. Мы сидели тогда в коридоре, запах старой краски и мела витал в воздухе, и перспектива окончания учёбы казалась одновременно и близкой, и невероятно далёкой. Я смотрел на Влада, амбициозного, целеустремлённого, и задал вопрос, который долго меня мучил: «Владислав, вот закончим мы через два года, и что дальше? Ты, я вижу, нацелен на многое — ты станешь директором, я уверен. Твой диплом о среднем профессиональном образовании — это отличная основа, отличный трамплин для дальнейшего обучения в университете. А я? Какой смысл терзать себя ещё двумя годами в технологическом колледже, если каждая клеточка моего естества, словно неумолимый компас, указывает мне путь в объятия простой рабочей жизни? Неужели судьба навсегда заточила меня в оковы дворника, обрекая влачить бремя непосильной ноши, задыхаться в грохоте станков, не даруя просвета в лабиринте безысходности?» Владислав выслушал меня внимательно, его взгляд был серьёзным, без насмешки, без снисхождения. Он хорошо знал меня, мы были близки, и, наверное, понимал глубину моего пессимизма, моего чувства безысходности. Его ответ был спокойным, взвешенным, лишённым пафоса: «Айдар, если твоё сердце терзает мысль, что бремя судьбы не позволит тебе вырваться за рамки простого рабочего, что годы учёбы в технологическом колледже — лишь бессмысленная трата времени, то напиши заявление об отчислении из технологического колледжа. Но позволь мне, как лучшему другу, дать тебе мудрый совет: не руби с плеча. Доучись. Получи этот заветный диплом. Пусть он будет твоей страховкой, подушкой безопасности. Ведь школьный аттестат, пестрящий тройками, — слабое утешение. Закончи вместе со мной. Поверь, потом не пожалеешь». Его тёплые слова придали бодрость моей душе. В словах Владислава Анциферова не было настойчивости, принуждения, только искренняя забота обо мне. Даже если я и не стану директором крупной компании, диплом — это дополнительная возможность, дополнительный шанс, дополнительный ключик в сложной запирающейся двери будущего. А его слова о тройках в моём школьном аттестате прозвучали сладкой музыкой, исцеляющей шрамы школьных лет, когда учёба давалась мне с таким трудом. Искренне, от всего сердца, я пообещал ему: «Хорошо, Владислав, я пройду этот путь вместе с тобой, от первого звонка до самого выпуска». «Спасибо тебе, Владислав, за этот мудрый совет», — произнёс я тогда, и дал себе клятву: дойти до конца, чего бы это ни стоило. И я сдержал её. Среднее профессиональное образование не сделало меня успешным человеком, но он открыл несколько дверей, о которых я даже не подозревал. И это заслуга не только моего собственного труда, но и доброго, мудрого совета моего лучшего друга.

Вспоминая время, проведённое с Владиславом Анциферовым, я отчётливо вижу наши совместные походы по магазинам электроники. Мы часами бродили среди полок, рассматривая новые модели наушников и защитных плёнок для смартфонов. Эти походы были не просто походы за покупками, а нечто большее, своеобразный ритуал нашей настоящей дружбы. Помню один случай, когда провод моих любимых наушников оторвался, и я совершенно отчаялся. Владислав, не задумываясь, предложил свою настоящую помощь. Он не просто посочувствовал моей проблеме, а взялся за ремонт с энтузиазмом, проявляя настоящую заботу. Его участие для меня было бесценно. Это была характерная черта нашей дружбы — взаимная поддержка и готовность помочь в любой ситуации. В своей памяти всплывает момент: защитная плёнка на экране моего смартфона «LG» предательски вздулась пузырями. Он, не медля ни секунды, предложил мне свою настоящую помощь. Ловко орудуя лезвием, словно художник кистью, он выкроил новую, идеально подогнанную под экран моего смартфона. Его талант к черчению всегда меня восхищал, а я лишь с искренней радостью наблюдал за этим волшебством, заворожённый его даром. Это был не просто обмен услугами, а проявление искренней заботы и взаимопонимания. Когда мне требовалась помощь, Владислав всегда был рядом, и я, в свою очередь, старался ответить ему бескорыстно тем же. Мы выручали друг друга в трудных ситуациях, поддерживали в моменты сомнений и радости. Эта взаимовыручка и стала основой нашей крепкой, настоящей дружбы. К сожалению, не все радовались нашему близкому общению. Недоброжелатели, завидуя нашей дружбе и искренности наших взаимоотношений, плели интриги и пытались внести раздор между нами. Они строили козни, сеяли слухи и пытались разрушить то, что мы так бережно создавали годами. Их злые намерения были направлены на то, чтобы разлучить нас, положить конец нашей крепкой связи, подорвать доверие и взаимопонимание. Но все их попытки оказались тщётны. Наша дружба, основанная на взаимном уважении, поддержке и доверии, оказалась сильнее любых интриг и сплетён. Добро победило зло, и наша связь стала только крепче, закалённая испытаниями и проверенная временем. Мы доказали, что настоящая дружба способна преодолеть любые преграды и выстоять перед лицом зависти и недоброжелательства. В итоге, наши отношения, пройдя через все испытания, стали ещё крепче и значимее. Мы научились ценить то, что имеем, и продолжали поддерживать друг друга, несмотря ни на что.

Потом были моменты, врезавшиеся в память о времени, проведённом с Владиславом Анциферовым: сессия надвигалась, а вместе с ней и сложный зачёт по черчению. Я с тоской осознавал, что мои навыки в этой области безнадёжно хромают. Чертежи у меня получались… скажем так, нехорошими. Крупный чертёж детали на большом листе ватмана казался мне непреодолимым препятствием. И тут мне на помощь пришёл Владислав Анциферов. У него с черчением было всё просто отлично — аккуратные линии, точные размеры, безупречная композиция. Он взялся помочь мне, и результат превзошёл все ожидания. Чертёж получился настолько чётким и красивым, что я просто не мог сдержать восхищения. Я выразил Владиславу Анциферову огромную благодарность, восхитившись его исключительным талантом. Я сказал, что его мастерство открывает ему путь к участию в крупных проектах в качестве разработчика, и что он этого действительно заслуживает. Владислав, немного смутившись от моей высокой оценки, улыбнулся и поблагодарил меня за такие мудрые слова. Я наверное, действительно, у меня есть какой-то дар к черчению, способность справляться со сложными задачами. Но, глядя на тебя, я понимаю, что у каждого свой путь. Твоя учёба, судя по всему, даётся тебе сложно. Жизнь устроена так, что кому-то даётся всё легко, а кому-то приходится всегда преодолевать трудности. Но не стоит отчаиваться! Важно ценить простые радости, радоваться тому, что имеешь. Это — самое главное. Если постоянно зацикливаться на трудностях, можно просто-напросто измучить себя. Главное — сохранять душевное равновесие и не позволять проблемам поглотить тебя полностью. Его слова глубоко меня тронули. Владислав не просто помог мне с чертежом, он поделился мудростью, которая оказалась намного ценнее, чем просто хорошая оценка на зачётной книжке. Он указал на важность позитивного взгляда на жизнь, на умение ценить простые вещи и не зацикливаться на неудачах. Это был ценный урок, который я усвоил не только в тот день, но и на всю жизнь. Вспоминая его слова и точность линий его чертежа, я понимаю, что иногда помощь другого человека и простое доброе слово могут стать гораздо важнее, чем какой-либо конкретный результат. Владислав Анциферов научил меня не только хорошим вещам, но и важному жизненному уроку — умению находить позитив даже в самых сложных ситуациях.
© Айдар Замальдинов