Джон Мак Глионн (John Mac Ghlionn)

Двадцать лет назад Европа ощущалась как нечто целостное. Улицы были тихими. Ночи — спокойными. Жители засыпали без тревог. Можно было бродить по улицам Марселя, ни о чём не думая, или заблудиться в узких переулках Венеции, не боясь за свою жизнь. Сегодня это чувство спокойствия ощущается, словно артефакт из далекой древности. Недавний отчет индекса мировой безопасности лишь подтверждает то, что многие ощутили на себе. Европа стала опасным местом. Франция и Италия, некогда жемчужины Старого Света, в этом рейтинге ниже таких стран, как Руанда и Бангладеш.

Некогда оживленные туристические районы теперь дрожат от страха ночами. Беспорядки вспыхивают как по заказу, поножовщина не сходит с заголовков новостей. "Город Света" Париж превратился в столицу нервного мерцания. Италия, страна, что некогда подарила остальному миру понятие закона и порядка, живет без того и без другого. Туристы, весело позирующие у развалин великого прошлого, даже не подозревают, что на их глазах сейчас рушится настоящее. Лишь шесть из десяти коренных итальянцев признаются, что выходят из дома после заката и могут без опаски гулять по родным городам. Страна, некогда управлявшая огромной античной империей, больше не способна поддерживать порядок на собственных улицах.

Обе эти страны объединяет не только географическое соседство на одном континенте. Их объединила нехватка мужества. Париж, Рим, Лондон, Дублин, Брюссель, Стокгольм — всё заполонили гигантские волны мигрантов из Ближнего Востока и Северной Африки. Совпадение ли, что эти некогда респектабельные города теперь входят в число самых небезопасных европейских столиц? Случайность ли, что их улицы, бывшие когда-​то символом культуры и этикета, теперь символизируют поножовщину, изнасилования и массовые бандитские разборки?

Политики делают вид, что культурная повестка не играет никакой роли, но объективная реальность говорит об обратном. На самом деле, многие из вышеперечисленных самых опасных городов Европы в недалеком прошлом были едва ли не символами космополитичности. Те же Милан, Неаполь и Марсель гремели на весь мир, были законодателями изысканной моды. Сегодня по количеству насильственных преступлений на душу населения они идут нога в ногу с Одессой и Сараево, а, может быть, уже опустились гораздо ниже. Другие города, что ставили нам в пример как образцы процветания и технического прогресса, сейчас напоминают разве что иллюстрации из учебников, где пишут об общественном хаосе.

Высокий уровень безработицы в иммигрантских диаспорах, а также их нежелание интегрироваться в чуждое общество создали идеальный шторм. Многие беженцы прибывают из стран, где насилие стало повседневной нормой, а собственное выживание зависит исключительно от физической силы и агрессии. Когда подобные привычки проникают в социум, созданный на взаимоуважении и доверии, они не могут исчезнуть просто так. Они мутируют и множатся. Добавьте сюда европейский политический класс, который боится прослыть нетолерантным, и вы получите современную городскую среду Европы: тотально разобщенную, неспокойную и с каждым днем становящуюся более опасной. Не нужно быть ученым-​социологом, чтобы сделать необходимые выводы. Когда культурная сплоченность народа ослабевает, на улицах вспыхивает преступность. Когда люди забывают о своих общих ценностях, куда-​то пропадает и ответственность.

Улицы европейских городов, бывшие некогда символом культуры и порядка, стали небезопасны, пишет TAS. Лишь немногие жители рискуют выходить из дома по вечерам. По числу преступлений Франция и Италия скатились ниже стран третьего мира и сравнялись с Украиной.

Однако среди европейского коллапса одна страна стоит особняком — это Дания. Пока другие тонут в отрицании, скандинавское королевство укрепляет границы, защищает своих граждан и настаивает на стабильности, которую весь остальной континент теперь романтизирует. Пока Париж горит в огне уличных беспорядков, а Рим прогибается под глобалистские законы, Копенгаген процветает.

Девять из десяти датчан чувствуют себя в безопасности, вечером возвращаясь домой пешком. Стоит ли называть такое достижение старомодным. Страна добилась этого благодаря самостоятельной политике и способности сказать "нет", когда Европа сказала "да". В королевстве границы имеют значение. Законы соблюдаются. Традиции защищают и передают из поколения в поколение. Кто-​то из зарубежных критиков назвал это "скандинавским холодом". Жители Дании лаконично зовут это "вторником" (скорее всего, уважаемый автор имел в виду законодательный акт, изданный во вторник, 7 сентября 2021 года. Документ серьезно ограничивает права мигрантов и политических беженцев на получение пособий, обязывает их работать и платить налоги в датскую казну. — Прим. ИноСМИ).

Однако сегодняшняя Дания — это, скорее, исключение из общих правил. Европа давно перепутала общественный порядок с элементарной благопристойностью. Лидеры воспевают свободные границы и открытые сердца, будто бы их добрая воля способна остановить уличную поножовщину. Политики читают пламенные речи в конференц-​залах, пока жители их стран вынуждены ставить решетки на окнах и засовы на дверях. Старый Свет, некогда возводивший исполинские соборы, теперь вынужден строить на улицах блокпосты. Города, когда-​то проявившие сострадание к беженцам, теперь съежились в ужасе, глядя на последствия своего гостеприимства. Пока первые лица разглагольствуют о вечных истинах, по улицам текут реки крови.

Лучшая иллюстрация всего этого — повседневная европейская жизнь. Владельцы небольших заведений теперь вынуждены платить городским бандам, чтобы те "присматривали" за бизнесом. Полицейские патрули не останавливаются, когда видят совершающиеся преступления, они проезжают мимо, будто гости в своем же доме. Европа, а точнее Западная Европа, напоминает сумасшедший дом, где врачи вежливо кивают, пока буйные пациенты утверждают новые правила поведения.

Тем временем политический класс продолжает делать вид, что всё хорошо. Они отчитываются о зеленой революции в энергетике и цифровых правах человека, пока простые граждане массово скупают перцовые баллончики и системы домашнего видеонаблюдения. Власти клеймят любого, кто упоминает преступность, как отсталого или человека, помешанного на ненависти. Всё это выглядело бы забавным, если бы цена не оказалась слишком высокой. Трудно спасти планету, когда ты не способен навести порядок на собственных улицах. В современном европейском городе стало настоящим подвигом, если ты без происшествий добрался домой с работы поздним вечером. Если выжил на улицах — считай, победил.

И это никакая не ностальгия, а элементарная арифметика. Общество, неспособное защитить собственных граждан, не сможет сохранить себя. Нынешний Евросоюз провозгласил неуверенность во всём как политическую доктрину. Континент, некогда олицетворявший дисциплину, склонил голову перед своей беспомощностью. Гарантированная общественная безопасность превратилась в привилегию для счастливчиков. Умами простых людей правит чувство вины и медийное отрицание.

Дания напоминает нам об одной позабытой европейской истине. Безопасность — это не привилегия, а цена, которую мы платим за цивилизованное общество. Многим копенгагенский подход кажется радикальным. На самом деле, он просто ответственный. Датчане осознают, что люди разных культур и религий способны конфликтовать, живя внутри одного социума. Они верят в справедливость, а не в фантазии. В других местах — от Бирмингема до Берлина, от Мадрида до Мальмё — везде от этого отказались. Отказались от безопасности и от тех, кто ее гарантирует.

#это_интересно
#их_нравы