Первый назгул.

Черный панцирь мне защита; черный плащ меня одел.
На Закраине Забытой канул в море мой удел.
Я лечу дорогой новой в чужедальной стороне
на коне орлоголовом, на крылатом скакуне.
Не воспомнить ли былое? Вновь встает из давних пор
предо мной страна покоя, Дом Блаженных, Валинор;
там, за гладью из сапфира край отрадою согрет;
там цветет царица мира, роза рая, Элберет.
Как хотел я в дни былые жизнь сложить к ее ногам,
как мечтал я в дни иные быть рабом ее рабам!
Но бессмертные не бросят взор на тех, чей путь темней:
в песнях Лэтиен возносят, только кто пойдет за ней?
Черной клятвой я поклялся: будет знать любой предел, -
я с бессмертными сравнялся, я надменных одолел!
И настало лихолетье, предреченное стране:
Враг, дарующий бессмертье, стал отцом и братом мне!
С той поры страна внимала бою многие века;
неизменно поражала всех врагов моя рука.
Лишь немногие меж ними рвали счет простых побед:
грудь мою пронзало имя розы рая, Элберет!
Я ли песен не достоин, гром ли битв моих затих?
Первый всадник, первый воин, Первый из Девятерых!
По моей дороге торной сотни сильных шли за ним;
под моей рукою черной Минас-Моргул нерушим!
Ни о чем жалеть не надо: жди годины из годин!
Неиссчетные отряды двину я за Андуин;
и когда над Средиземьем мы покончим бранный спор,
за своим освобожденьем я отправлюсь в Валинор.
Никому мы не послужим, ничего не утвердим!
Счастлив я - мое оружье будет прахом перед ним.
И тогда, в желанный вечер, там, где край ее лежит,
имя той, кого не встречу, кость мою испепелит.