Гилвуд Фишер
А это у нас нечто вроде странной культурной апроприации: странной потому, что упрощают и уплощают культуру её же носители. Мне понятно, когда о лесах Сибири, бане и медведях вздыхает Антонин англичанки Роулинг, но в реальности он бы так разве что англичан подкалывал — думаю, если он и захотел бы вспоминать Россию, то вспоминал бы что-нибудь другое, вроде яблоневого сада или комнаты на чердаке усадьбы. Я вот в другом городе вспоминаю не то, что мой родной город — город химиков, а его залитые солнцем пыльные дороги, его улицы, обсыпанные зелёными пятнами деревьев, его разбитые жёлтые маршрутки, в которых невозможно выпрямиться, и общую знакомость до последней тропинки между домами; какие-то отпечатавшиеся в памяти мелочи. Про ту же Тулу я вспоминаю не пряники и самовары, а потрясающую кофейню с густым горячим рафом и длинный нагретый солнцем проспект Ленина. Такое ощущение, что автор сама в России не жила, и пишет всё это из-за бугра, забив в поиск «Россия чем известна национальные достопримечательности».