Венцеслава Каранешева
Кстати, да. В каноне видно, что до четвёртой книги смерть представлена немного абстрактно – это что-то, что случилось с кем-то, давным-давно. "Смертенины", например, наглядно демонстрируют нам отношение к этому вопросу. А уж в третьей книге переживани по поводу казни Клювокрыла – это просто-таки беда, трагедия вселенского масштаба. И да, о Клювокрыле дети скорбят куда сильнее, чем о родителях Гарри (он сам не столько скорбит, сколько испытывает недостаток заботы с их стороны), Миртл никто и не подумал оплакать, тем более, она сама ведёт себя так, будто жевала всех живых; но зато четвёртая книга – и Седрик! – ломает стройную систему предыдущих частей. Собственно, именно смерть одного из детей (пускай даже совершеннолетнего) переводит нас за черту, причём, делает это сразу, резко и болезненно.