Черный том. 90. Боль всего лишь плата

Постепенно день становился всё более влажным и жарким. Косые лучи солнца, пробивающие сквозь ветви деревьев, обжигали шею. По спине струился пот, рюкзак оттягивал правое плечо, несмотря на чары. Но я не жаловался. Прямо передо мной мелькала сосредоточенно чуть сгорбленная спина Крэбба, у него вместо рюкзака на плече висела винтовка. Кроме того, я отчётливо слышал сопение Гойла, который замыкал наш небольшой отряд, треск сухих веток под его шагами и приглушенные ругательства. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что он в очередной раз достаёт платок и утирает пот со лба. Оно и понятно, ведь подъем на холм по узкой тропинке здорово отнимал силы, хотя шли мы и не очень быстро. Даже у меня уже немного сводило ноги от усталости
Крэбб неожиданно остановился, прислушался. Взметнул руку. Я сделал тоже самое. Медленным, почти ленивым движением он снял с плеча винтовку, упираясь прикладом в плечо. Цели за его широкой спиной мне не видно, но сомнений нет: попадёт.
И точно, в следующую секунду грохнул выстрел, такой громкий, что заложило уши. В воздухе застыл странный, слегка сладковатый запах, встревоженные птицы вспорхнули в небо, лес буквально замер. Крэбб ликующе хохотнул, повесил оружие обратно на плечо и ускорил шаг.
— Кабан? — с надеждой уточнил Гойл, торопясь следом за мной.
— Сам ты кабан. — ухмыльнулся Крэбб. — Оленёнок. Жаркое будет, что надо.
— Вот зараза… — сплюнул под ноги Гойл. Впрочем, без злобы. Ему часто случалось проигрывать охотничьи споры, это стало почти традицией. — Надо было собак взять, с ними мне везёт больше.
— Не скажи, шума с твоих собак было бы на всю округу, а толку чуть. — возразил Гойл.
Наконец, мы дошли до места. Олень был ещё жив, хотя трава вокруг была изрядно залита кровью. Крэбб цыкнул, вытащил нож из сапога и одним махом перерезал горло животного.
— Стоянкой займешься? Разделать мы можем и сами. — покосился на меня Гойл.
— Хорошо. — не стал спорить я, с трудом отводя взгляд от крови. Сколько бы ни прошло времени, ощущения на охоте до сих пор странные. — Здесь встанем или другое место поискать?
— Да можно и здесь. — поднял голову от туши Крэбб. Гойл согласно кивнул.
— Хорошо. — повторил я.
Установить палатки, наложить на лагерь защитные чары и развести костер с помощью магии не заняло много времени. Крэбб и Гойл всё ещё возились с тушей, о чём-то негромко переговариваясь между собой. Ошеломлённую тишину снова наполнил шелест листвы и пение птиц. Будто бы ничего и не произошло вовсе. Всего лишь оборвалась ещё одна жизнь…
Тряхнув головой, я постарался прогнать тяжелые мысли. Вместо этого достал из рюкзака большой чёрный котел и всё необходимое для готовки. Воду в котёл тоже удалось наколдовать. Хвала Мерлину, ради этого не нужно никуда ходить, рискуя споткнуться и свернуть себе шею. Тем более, что вместе с жарой неожиданно подкралась усталость.
Мы вышли из поместья на рассвете и почти сразу углубились в лес. Большая часть ловушек оказалась пустой, зато вскоре нашлись следы, которые и послужили предметом спора для Крэбба и Гойла. Впрочем, самое важное, что в итоге охота сложилась удачно, и у нас будет еда на те несколько дней, что мы останемся в лагере. Это хорошо. Но радости я почему-то не чувствовал.
Должно быть, моё настроение большими буквами отразилось у меня на лице. В какой-то момент Гойл вздохнул, накрыл котелок крышкой и серьёзно посмотрел на меня:
— Рассказывай.
— Что именно? — не понял я.
— Всё. Только без зауми и по порядку. — хмыкнул Крэбб, садясь справа от меня. Гойл только сосредоточенно кивнул. — Впрочем, дай угадаю, ты из-за матери переживаешь?
— Я не переживаю. Просто настроение какое-то… Такое.
— Да мы заметили. — спокойно отозвался Гойл. — Чтобы ты добровольно увязался на охоту, да ещё летом? Да ещё на пару дней? Тут явно настроение должно быть такое, что из рук вон.
— Но сам подумай, не откажется же она от тебя? — вмешался Крэбб раньше, чем я успел ответить. — Ну, побесится. Так и на здоровье! Как будто это впервые, чтобы вы между собой были не согласны?
— Не скажи, я очень давно не видел, чтобы она разносила заклятьем комнату прямо посреди разговора. — передёрнул плечами я. Вспоминать разговор с матерью до сих пор было тяжело, хотя прошло уже полтора дня.
— Тоже мне, невидаль. — отмахнулся Гойл. — Убери с лица скорбь всего волшебного народа, будь любезен. Всё уладится. У тебя матушка просто дохера чистокровная и вспыльчивая, дай ей время придти в себя.
— Ага, ты тоже когда психовать начинаешь, совершенно невозможный становишься. — поддакнул Крэбб и мечтательно втянул носом воздух. Уже сейчас от котла пахло ошеломительно вкусно.
— Может, вы и правы. — вздохнул я и растянулся на собственной мантии, подложив пустой рюкзак под голову. — Просто… Нам редко доводилось ссориться. Так, чтобы всерьёз. С отцом да, а вот с мамой…
— Она тебя любит до сумасшествия. Так что долго злиться не сможет. — лениво протянул Крэбб. — И наши отцы точно так же. Психанут и согласятся, никуда не денутся.
— А вы уже у них спросили? — изумился я. — Когда успели?
— Позавчера. — пожал плечами Гойл. — И мы не спрашивали. Мы просто сказали, что поступим, как ты. И если в итоге решишь сделать татуировку, то так тому и быть. Вот и всё.
— И что они? — затаив дыхание, спросил я.
— Ну, мой батюшка предпочел смолчать. И Круцио в меня запустил, чтоб неповадно было, видимо. — хохотнул Крэбб. — Впрочем, это он так, для приличия припугнул.
— Как это «припугнул»? — меня невольно передёрнуло. За столько лет всё никак не привыкну, насколько мои друзья спокойно относятся к насилию.
— Ну, просто так. Для приличия, говорю же. — пояснил Крэбб и фыркнул. — Хотел бы он в меня попасть, уж точно попал бы. И одним Круциатусом я бы не отделался. Но он не хотел.
— Точно. — согласился Гойл. — Мой тоже психанул, по-своему. По спине кнутом огненным съездил и сказал: «катись нахрен, чтоб глаза мои тебя не видели». Ну и вот… Мы здесь. Все вместе.
— Да. Вместе. — проговорил я.
На некоторое время друзья замолчали, да и я тоже. Тем более, что жаркое было уже готово. Из переднего кармана рюкзака я вытащил несколько кубков и бутыль вина, которую взял из домашнего подвала. Подумал, лишним не будет, раз уж мы всё равно идём в лес отдыхать. Крэбб и Гойл одобрительно хмыкнули.
После еды я снова растянулся на траве, рассматривая бездонное, голубое небо над головой. Тревога в груди наконец-то немного затихла.
— Зараза… Изумительные же у нас места, а? — растянулся рядом на своей мантии Крэбб, широко и умиротворенно зевнув.
— Точно. За такое и помереть не жалко. — согласился Гойл, потягивая вино. — А жить ещё лучше.
— Лучше… — эхом повторил я и пристально посмотрел на друзей. — Знаете, я сейчас задам вопрос. Вы, может, скажете, что мысль тупая. Но всё-таки.
— Валяй. — разрешил Гойл. Крэбб молча повернул ко мне голову.
— Вам… Не страшно от всего происходящего? В смысле, мало ли, что случится. С крестражами Лорда какая хрень или вот, с этими татуировками и моей болезнью. — над этим вопросом я раздумывал долго. Но задать почему-то решился только сейчас. Преданность моих друзей не вызывала сомнений, и тем острее ощущался на плечах груз жуткой ответственности, из-за которой я так боялся заглядывать далеко в будущее.
— Страшно. — не раздумывая, согласился Крэбб. И с некоторым флегматизмом почесал подбородок. — Так и что ж? Сесть и сопли распускать?
— Жить надо. Даже если страшно. И желательно, по совести. Хороши б мы были, если бы после всех этих лет в беде тебя бросили. — фыркнул Гойл. И заново наполнил кубки. — Так что, это всё пустое. Не трясись лишний раз. Счастья и несчастья на наш век хватит. В равной мере.
— За то и выпьем. — подытожил Крэбб садясь и протянув мне кубок. — За счастье. И будущее.
— За дружбу. — добавил я, чувствуя, как невольно улучшается настроение.
— И за удачную охоту. — ввернул Гойл. — Чтоб каждая так заканчивалась.
— Добро. — поддержал импровизированный тост Крэбб.
Кубки звякнули друг о друга, терпкий вкус вина ожёг горло. По телу пробежалось приятное тепло. Ветер лениво зашелестел зелеными листьями, принося неведомо откуда медовый запах вереска. Прямо сейчас я действительно поверил, что всё будет хорошо.