Пятнадцатого августа, в шестнадцать тридцать два, согласно нумерологическим вычислениям, молодожёны в сопровождении своих свидетелей и гостей, вошли в ритуальную комнату. Она находилась глубоко под землёй. Мисс Грейнджер не предполагала, что в скале можно вырубить такую огромную пещеру. Внутри зала — иначе эту пустоту не назовёшь — горели факелы и освещали ровный, разрисованный разными ритуальными диаграммами пол. По центру овального пола возвышался большой камень с плоской столешницей. «Алтарь», — подумала Гермиона и её зазнобило от предположения, что на нём её и…

У неё за спиной сдавлено вдохнул воздух её отец, мистер Джонатан Грейнджер. Со стороны миссис Грейнджер доносились тихие сдержанные всхлипы.

За родителями невесты в зал вошли её жених Сириус Орион Блэк и его трое родственниц, одной из которых была девушка с розовыми волосами. Два гоблина — Златограб и Рубисечи — поверенные Блэков и Дагворт-Грейнджеров — и незнакомый мужчина, представленный Гермионе как мистер Томас Эджуер, адвокат отца, вошли последними.

Розововолосую девушку Гермиона знала по Ордену. Это была неуклюжая во всем метаморфиня Нимфдора «Зовите меня Тонкс!».

На алтаре был поднос с чашей из серебра и двумя бокалами на нём. В чаше мерцало искорками невиданное девушкой зелье. Рядом с подносом лежал длинный кинжал из чёрного обсидиана. Чуть в стороне, на отдельном подносе находились набор зельеварческих инструментов, ступка и пестик, несколько пакетиков и склянок с ингредиентами. К этому подносу подошла Гермиона. К первому же шагнул Сириус.

Девушка распаковала ингредиенты и стала подносить их к своему носу, чтобы определить по запаху. Надо было сообразить самостоятельно, что из принесённого гоблинами, отвечающими за наследие Дагворт-Грейнджера, можно было сварить. Гермиона вся затряслась, поняв, что из доставшегося сырья готовилось одно единственное зелье — Феликс Фелицис. Она его состав случайно в библиотеке наверху узнала, посмотрев записки брата Сириуса.

Условие знаменитого предка надо было, в любом случае, выполнить. Иначе не быть ей леди Дагворт-Грейнджер в момент вступления с Сириусом Блэком в брак.

Пока она думала, что да как и откуда начать, её руки сами начали работу. Узелок ножей был развязан, подходящий нож выбран и она уже резала первое составляющее будущего зелья.

В конце работы на дне золотого котелка собралось миллилитров пятьдесят такой же золотистой жидкости. Она взяла пипетку, всосала ею несколько капель и капнула на колечко у себя на пальце.

Кольцо нагрелось, заметно выросло в размере и на нём появилась печать наследия. Она подняла высоко свои руки и громко возвестила:

— Я, Гермиона, дочь Джонатана Дагворт-Грейнджера, сегодня принимаю свой род под свою руку!

Из-за спины прозвучали мужские голоса отца, адвоката Эджуера и гоблина-поверенного:

— Свидетельствуем и соглашаемся!

Хор женских голосов пропел:

— Свидетельствуем!

Тогда к действию приступил Сириус. Он правой рукой полоснул кинжалом себе по левой ладони. В чашу с искрящим зельем потекла его кровь, пока рана сама не затянулась. За ним это действо повторила Гермиона. Боль надреза она не почувствовала, кровь так же быстро перестала течь.

Сириус взял чашу обеими руками, выпил половину содержимого и ясным голосом сказал:

— Сегодня я беру тебя, леди Гермиона Джейн Дагворт-Грейнджер, в жёны. Тебе я отдаю себя всецело, телом и духом. Пусть всё моё будет твоим. И пусть магия будет мне свидетелем, что делаю я это добровольно и с огромной радостью.

Далёкий раскат грома потряс скалу вокруг пещеры, что-то в её недрах зазвенело, всполох яркого света ослепил присутствующих и они прикрыли глаза.

Гермиона, взяв из руки в рук чашу, выпила остальное содержимое и повторила слова Блэка.

Второй, заключительный всполох и гром сопроводили голоса присутствующих:

— Свидетельствуем, свидетельствуем, свидетельствуем!

И Гермиону заключили в объятия две сильные мужские руки.