Вопрос этичности всегда завязан на этическую систему, свойственную тому самому бессмертному существу.

Если он добрый христианин (почти любой из конфессий), он будет считать такое поведение этичным. Ведь он помогает ближним, наставляет их в вере в Бога (иначе какой он добрый христианин?) и содействует спасению их душ, то есть делает, несомненно, благое дело. То, что после его смерти часть паствы примет мученический венец, никак не умаляет его заслуг.

Если он правоверный мусульманин (опять же, любого из течений), последовательный иудей или представитель практически любой другой сколько-то развитой религиозной системы, выстраивающий свою морально-этическую систему исходя из религиозных соображений, он будет руководствовать схожей логикой.

Если он абстрактный гуманист, он тоже будет считать создание структуры благом – ведь можно потратить время, силы и средства на построение сколь возможно стабильного общества, которое (пусть и с существенными просадками эффективности) продолжит существовать и после его смерти, а за время своего существования сможет облагодетельствовать человечество новыми плодами науки, культуры и искусства.

Если он сколько-то адекватный рационалист, он ухватится за такую возможность обеими руками: ведь за время существования такой структуры он сможет двинуть вперёд научно-технический прогресс, остатки которого сохранятся даже после разрушения самой структуры (особенно если приложить к этому целенаправленные усилия, см. "Академия" А. Азимова).

Если он социалист-марксист-коммунист, он твёрдо помнит заветы Ленина: "Этично то, что служит делу рабочего класса". Так что, даже если его детище развалится через сорок лет после его смерти, оно успеет продвинуть вперёд мировую материалистическую мысль, создать пример государства (или хотя бы партии) рабочих и крестьян, взрастить несколько поколений людей с правильными взглядами и, в конечном итоге, приблизить торжество социализма.

Если он гедонист или субъективный идеалист (в терминальном случае – солипсист), ему абсолютно плевать на всё, что произойдёт после его смерти, он будет действовать только исходя из собственного удовольствия. Если создание и руководство такой структурой его развлекает – он будет этим заниматься без оглядки на её будущее после его смерти.

По сути, единственные, кто сочтёт такую возможность аморальной – разного рода объективные идеалисты и субъекты без устойчивого мировоззрения, терзающиеся бесплотными теоретизированиями о том, что такое хорошо и что такое плохо.