Ни разу не фея (джен)

31 декабря 2008 года

На маленькой полулысой елочке мерцала старая гирлянда, одолженная у коменданта. Деревце опасно кренилось под тяжестью разномастных брюликов, дешевых шариков и другой шелупени и поэтому было подперто пухлой кучкой конспектов.

Закусь собирали, между прочим, всей компанией по общаге и дико матерились — боялись, что на наш и так не слишком богатый стол позарится кто-то из моих соседей. Димка, который с пафосной миной остался защищать наш скудный провиант, был парнем хилым, а на уговоры и самую неловкую лесть поддавался на раз — так что на роль бравого хранителя сокровищ он не тянул. Этот факт придал нам небывалое ускорение — через пять минут мы уже сидели и разливали дешевое винишко из ближайшего ларька.

Посередине стола лежал телефон с антеннкой, на котором вполне сносно работал первый канал.

— Девочки, салат просто бомбезный, — заявил Вася и плюхнул еще одну ложку себе на тарелку.

Светка, моя соседка, легонько щелкнула по его ладони и беззлобно фыркнула:

— Другим оставь, обжора!

Кто-то из парней притащил задрипанный магнитофон и засунул туда кассету — это «последнее» слово техники дышало на ладан, поэтому больше ничего не воспроизводило: радиоприемник мудро сдох еще пару лет назад, а на дисковод не было лишних денег.

На часах было без пяти двенадцать, вот-вот должен был загреметь фейерверк, начаться отсчет нового, две тысячи девятого года. Венька мужественно встал и поднял бокал, пока мы, девочки, достали приготовленный коробок спичек и бумажки с карандашами.

— Этот год был самым тяжелым из всех, но мы справились, и никто не вылетел ногами вперед из нашей альма-матер. И даже Петровичу, этому лысому пиздаболу, не удалось завалить нас! Вот увидите — мы все вместе доползем до диплома и наконец полетим во взрослую жизнь, как гордые орлы. — Венька всегда был романтиком. — С Новым годом, с Новым годом!

Забили куранты — женская половина компании бросилась писать на бумажках, и я была в их числе. Парни посмеивались над нами, бросая колкие шуточки насчет содержания наших желаний. Светка закончила первая, потом Лена, а я еле-еле успела сжечь несчастный клочок и выпить пепел с вином.

Началась речь президента, мы тут же подскочили к телефону, запрыгивая друг на друга, чтобы и слышать, и видеть главу нашего Отечества. Слушали внимательно, с натянутыми до ушей улыбками шутливо протягивали бокал в его сторону и кивали каждому слову.

А дальше расселись за столом. Полетели пошлые шутейки, патетические рассуждения на тему любви и патриотического героизма. Кто-то врубил будто из воздуха взятые кассеты с дискотеками восьмидесятых и девяностых, и беседы за столом перешли в пение. Нестройное, пьяное, напоминающее скорее вой дохнущей скотины во дворе, но до боли искреннее. Как негласная солистка нашей еще более негласной группы, я начала подвывать «Белые розы» еще на вступлении, а на втором куплете сдулась окончательно. Проявив неслыханную стойкость, Светка мужественно закончила сие произведение.

Кто-то по-скотинистому свалил раньше — явно не хотел убирать со стола. Кто-то сдался еще через пару часов и попытался доплестись до своих комнат, но заснул еще в коридоре — поднимать не стали. На посуду дружно положили, стоило Ленке разбить один из одолженных бокалов, решили, что так целее будет. И плюхнулись спать.

* * *

Просыпалась медленно. Похмелье вгрызалось в виски, а рот был полон волос. Я села на кровать, потерла глаза, убрала с лица надоедливые пряди и замерла.

Просторная комната в светлых тонах, рядом с моей кроватью в форме клубники стояла еще одна — круглая с пушистыми подушками мерзкого розового цвета. По правую руку — изящная тумбочка с не менее изящной настольной лампой. Вместо подушек у меня какая-то плюшевая полосатая зверюга со странными то ли косыми, то ли кривыми глазами.

Я почесала макушку, пытаясь вспомнить, как очутилась в этаком странном месте. И поняла, что волосы-то теперь длинные! Взяла одну из прядей и посмотрела: слегка волнистая, непонятного красно-коричневого оттенка, как будто я жертва неудачного окрашивания. К слову, сразу вспомнились советы знакомой-парикмахера: «Перед цветным окрашиванием нужно осветлить волосы». А иначе вот такая хрень и получится.

— Какого?..

Опустила глаза. Слава Богу, тушка хотя бы моя! Правда, в какой-то уж больно ушлепской шмотке: топик голубой с желтыми цветами и в придачу клоунские расклешенные штаны. Учитывая мои далеко не идеальные габариты, смотрелось стремно.

Я встала, прошлась по комнате и заглянула в шкаф. Глухо. Там одежда наподобие — носить не буду.

Замерла посередине комнаты и повторила вопрос:

— Какого черта? — Слава Богу, никто не ответил.

Где я вообще? И как это меня так угораздило напиться, что я не помню ничего после застолья?

Меня привлек яркий солнечный свет из окна. Пытаясь засунуть предчувствие надвигающегося дерьмеца, я отдернула шторку и громко выругалась.

На улице все зеленеет и птички рулады выдают. А я праздновала Новый год!

Нет, так дальше не пойдет.

Полная решимости я вышла в гостиную, обставленную столь же безвкусно, как и спальня, а из нее в коридор. Здание неуловимо навевало мысли о технологично развитом фэнтези, хотя, как по мне, так более адскую смесь и представить нельзя. Лаконичный минимализм, условно «сочетаемый» с помпезным старьем… Покажите мне человека, который оказался способен сотворить это убожество!

Когда я вышла из коридора, попала в нечто, с виду выполняющее функции прихожей. И нафига тут окна на всю стену? А зачем лестница на полпомещения? Да и я сильно сомневаюсь, что кто-то будет искать книги в шкафу, который, между прочим, весьма внушительных размеров.

Из другого коридора сюда вошли две девушки, и я оказалась перед дилеммой: смеяться мне или биться башкой о стеклянную дверцу шкафа от зависти в попытке самоубиться. Высокие, тонкие до одури (я всерьез забеспокоилась о наличии у них нижних пар ребер) и с огромными глазами. Естественно, пакля на голове внушительная у обеих — густая волосня, длинная. Одежда надоумила на мысль, что они пересмотрелись мультиков про подростков-фей, или чародеек, или что там по телеку нынче показывают, и нагло стырили образы. Неплохо так стырили, мои плащи и костюмы для косплеев рядом не стояли.

Они посмотрели на меня и хихикнули. Я не удивилась. Куда мне до их тонкой, даже не осиной талии? Зато я заметила другое — в ручках-то учебники с пеналами, да и возраст куриц в районе шестнадцати-семнадцати лет. Логично предположить, я в каком-то учебном заведении.

— Отведите меня к Главному.

Они вылупились на меня, словно я сматерилась несусветно, и что-то неловко пробормотали. Теперь рожа вытянулась у меня. Я ничего не поняла! Вот ни единого словца! Что за розыгрыш?

— К Главному меня, — повторила я, пытаясь жестами объяснить сказанное, но получилось, видимо, так себе.

Они пялились.

Тут на сцену явилась неприятная дамочка. Тоже невероятно высокая, с такими же длиннющими ногами и тонюсенькой талией, только, в отличие от девиц, она была замотана в бело-синий балахон, да и прическу носила короткую. Похоже, это кто-то из администрации.

Эта женщина прогнусавила что-то студенткам (или кто они там) и махнула рукой. Те сразу смылись. После этого она обратилась ко мне и с видом оскорбленно-возмущенной нравственности завела длинную, явно поучительную речь.

— Чего? — только и смогла ответить я, когда она закончила и выжидающе посмотрела на меня.

Меня самым грубым образом схватили за локоть и куда-то повели. Ну слава яйцам! Хоть кто-то наконец допер.

В коридорах встречались точно такие же ученицы. Все, как на подбор, тощие и выше меня на голову, а то и две. У всех до тошноты приятные улыбочки, милые аксессуары, коротенькие юбки в рюшах и детская обувь с нехилым каблуком. Чем-то напомнило японских лолит, разве что это направление другое.

Все они пялились на меня, как на зверька. Конечно, кто-то сочувствовал — видимо, эта дамочка тут подрабатывает местным Цербером, который бдит порядок днем и ночью — знаем мы таких. А кто-то вовсю разглядывал — я зеркало найти еще не успела, но сомневаюсь, что мой видок можно оценить хотя бы на троечку из десяточки.

Экскурсия закончилась в кабинете какой-то старушенции. Она стояла у окна в пафосной позе и обернулась, стоило двери закрыться.

Женщина, что привела меня, что-то сказала. Из этого многообразия непонятных сочетаний я поняла что-то вроде «фарагона» или «фаргонда».

Старушка улыбнулась на манер своих учениц и ответила дамочке в синем. Та кивнула и вышла.

Судя по кабинету, я в директорской. Судя по ее одежде и уверенности, она директор.

Женщина подошла ко мне и, похоже, представилась. По крайней мере она сказала: «Фарагонда» — и показала на себя.

— Аня, — в свою очередь представилась я.

Она протянула испещренную морщинами ладошку, видимо, призывая меня сделать тоже самое. Когда наши пальцы соприкоснулись, она с необычной для старушки силой вцепилась в мои пальцы и прошептала какую-то дичь.

— Теперь ты меня понимаешь?

Я еле сдержалась, чтобы не ответить: «Понимаешь, понимаешь» — и кивнула.

— Меня зовут Фарагонда, я директриса школы фей Алфея. Здесь мы обучаем студенток волшебству и, конечно, помогаем раскрыть свой потенциал и обрести гармонию с внутренним миром.

Я пошатнулась.

«Хочу научиться колдовать».

Вот что я написала на том клочке бумаги! Но это же была просто шутка, ради прикола! Не загадывать же мне, как остальные, счастливую любовь, деньги, здоровье или удачу? Какого черта желание сбылось да еще таким поганым образом? Какая из меня фея?!

— Верните меня домой, это ошибка. Я обычный человек.

— Боюсь, ты ошибаешься. Вокруг школы стоит защитный барьер, который не пропустит немагическое существо. Скажи, как ты сюда попала?

— Это ошибка! — огрызнулась я, не желая отвечать на вопросы. — Верните меня домой!

Директриса снисходительно улыбнулась.

— Я понимаю, ты сейчас напугана. Но ты должна успокоиться — все хорошо. Наше заведение самое лучшее, и я уверена, что тебе здесь понравится.

Я упрямо молчала, показывая всем своим видом, что мне не нужно обучение в какой-то школе фей, которая находится не пойми где.

— Хорошо, давай поступим так: ты пройдешь вступительное испытание. Если результат будет удовлетворительным, останешься здесь, а если нет — мы вернем тебя домой.

— Ведите.

* * *

Спустя полчаса я стояла перед входом в какую-то комнату. Рядом уже собралась комиссия из учителей, и один из них — слащавый темноволосый эльф — набирал что-то на странной панели. Странно, что в мире магии так развиты технологии.

Фарагонда все эти полчаса настойчиво расписывала преимущества их заведения. Тут и проживание бесплатное, и материалы с учебниками школа выдает, и библиотека просто закачаешься. Повара готовят исключительно низкокалорийную пищу — тут любитель сладких пирожных и жареного мяса во мне взбунтовался — учителя добрые-добрые, к каждому ученику индивидуальный подход. В общем райское место, где я обязательно должна остаться. Ага, а Раиске кто курсовую сдаст? А диплом кто за меня напишет?

Наконец меня впустили в класс. Одну. Дверь за мной закрылась сама, раздавшийся щелчок непрозрачно намекнул, чтобы я даже не косилась на выход, пока не закончу. Преподы собрались за оказавшимся в стене стеклом и приготовились к зрелищу.

— Ты готова? — раздался голос из колонок в стене.

— Да.

Комната представляла собой абсолютно пустой зал с темными стенами. Но вот что-то зашумело, набрало обороты, и все вокруг начало стремительно изменяться.

Я с подозрением посмотрела на открытое небо над головой, на шелестящие деревья и каменный постамент, на котором стояли две незнакомки и, видимо, ожидали меня. Одна из них была уродлива: все лицо опухшее в мерзких пятнах; заплывшие глаза непонятного грязно-голубого оттенка смотрели жалостливо, а лохмотья висели на костлявом теле мешком и хорошенько попахивали. Вторая же, напротив, была красива, причем не как феи-анорексички. На стройном теле хорошо сидело нежно-сиреневое платье, которое приятно оттеняло кожу; волосы падали густой золотой волной, улыбка незнакомки была светлой и доброй.

— Здравствуй, Аня, — сказали они. Голос первой походил на скрип ногтей о доску. — Сегодня мы поможем тебе открыть и понять свой дар. Выбери одну из нас в проводницы, и мы откроем тебе дверь в новый мир.

Не сомневаясь ни на секунду, я выбрала девушку. Они обменялись взглядами, и уродина исчезла в вспышке света.

— Меня зовут Ниак. Твоё первое задание: добить этого зверя.

Не успела я спросить, кого она имеет в виду, как окружающий мир снова изменился. Я оказалась в операционной. На столе лежал пушистый чёрный кот. На задних лапах ему зачем-то выбрили шерсть.

— Зачем его добивать? Тут полно лекарств. Нужно позвать врача.

Девушка с сожалением покачала головой.

— Тут нет врачей. Только я и ты, а нам нельзя терять время — оно ограничено.

Я с сомнением посмотрела на животное. У меня был когда-то кот, так, к слову, тоже черный и тоже побывавший в ветеринарной клинике, поэтому убивать этого беднягу не слишком хотелось.

— А что с ним?

— Проглотил магниты-шарики. Они застряли в тонкой кишке и сейчас рвут ее. Он и так умрет.

Она протянула мне небольшой топорик, который идеально подходил для походов в лес. Помнится, почти точно такой же привозил мой дядя, когда мы всем сарафаном ездили на шашлыки.

Тут я кое-что поняла: феи — существа добрые и до безумия любят природу, а значит, чтобы не пройти проверку, мне нужно убить кота. Иначе я докажу, что подхожу им. Тем более, это скорей всего иллюзия.

Я приподняла топорик, Ниак ободряюще улыбнулась, отчего меня вновь одолела растерянность. Ненормальная она какая-то. Сжала ручку и ударила животину по шее. Лезвие мгновенно раздробило позвонки, и голова отлегла от тела — задняя нога тельца дернулась. Кровь впиталась в дешевую простынку, на которой лежал кот.

Меня тут же скрутило в рвотном позыве, но блевать было на удивление нечем. На пол плюхнулись слюни. Чертовы фейские заморочки, тоже мне защитницы природы.

— Молодец. Мы немного отстаем от графика, но, главное, ты справилась.

Мы пошли дальше. Локация стремительно поменялась на морскую. Пляж. Жаркое, палящее солнце и голубое небо над головой. Ляпота! А шмотка моя тоже поменялась: вся странная одежда исчезла к чертям, зато появился красивый купальник (похоже, здесь хоть в них знали толк) и полупрозрачное парео розового цвета.

Еще бы шлепки, а то песок горячий, но, видимо, фейское чудо техники на это не способно. А может, тот слащавый эльф никак не допрет до прописных истин, — он же за пультом сидит.

— Сейчас мы проверим, готова ли ты пойти на все, чтобы спасти других, — Ниак ткнула пальцем в направлении моря.

— Не готова, сразу говорю, — отрезала я. — И еще кое-что: я не умею плавать. А вообще, давай перейдем к главному боссу, я быстренько ему продую, и мы разбежимся, как в море паруса.

Ниак развела руками и сказала:

— Это твой выбор: спасать или не спасать. И нет, пройти сразу на последнее испытание нельзя.

— Кого спасать? Мы тут одни.

Она промолчала, правда, поджала губу и выразительно на меня посмотрела, типа к совести взывает. Ан-нет, ее и не было никогда. Спасибо старому козлу Петровичу, проверявшему эту прописную истину раз за разом.

Окружение дернулось, словно изображение на телевизоре из-за неисправного сигнала и вновь появилось. Эти феи сведут меня с ума! Теперь пляж был заполнен людьми, по большей части детьми. Мелкие радостно визжали, обливая себя ледяной водой. Взрослые развалили свои жирненькие и не очень тушки на солнышке, читая дешевые газетки.

Вот интересно, это какая-то фейская фишка быть тоньше шпалы и хлопать огромными глазами? Или им это бонусом к магии прилагается? А то вон народ нормальный, местами весьма-весьма упитанный, а худые не выглядят жертвами анорексии.

Философские рассуждения пришлось отложить — раздалось два крика. Какая-то пара идиотов заплыла за буйки и орала ничуть не хуже кота, на которого со всей дури хлопнулось что-нибудь тяжелое.

— Ты должна выбрать одного из них и спасти, — произнесла Ниак, на что я хмыкнула.

Я же сказала, что плавать не умею. Или она считает, что я возьму и брошусь, проявив невообразимую жертвенность и жажду сделать этот мир чуточку лучше? А вот фиг, мне и так нормально. Сойдет, как говорится. Тем более, никто их не заставлял так далеко заплывать. Тем более, этот мир-то и вовсе не мой.

Видимо, все остальные были полностью со мной солидарны, ибо никто не изволил поднять свою тушку.

— А кто там? — все же спросила я, смотря, как две маленьких фигурки мотыляют руками, точно перевернувшиеся на спину тараканы.

— Элизабет Борэ. Родилась на юге Эрейской долины, богата, по наследству получила винную монополию Арианты. Ежегодно тратит на салоны красоты более миллиона золотых.

— Ясно всё с ней. А второй?

— Калеб Кант. Студент Ариантского Университета имени архимага Фаладея. Отличник.

— Короче, мир замечательно обойдется и без них.

Я плюхнулась на полотенце. Его хозяйка сейчас плескалась в воде вместе с муженьком, который, между прочим, довольно часто пожирал взглядом других баб. А она, словно невинный одуванчик, этого не замечала или не хотела замечать. Вроде другой мир, а как знакомо.

— Просто выбери кого-нибудь. Я сама спасу.

Я вытянула ноги, посмотрела на жирненькие ляжки и подергала пальцами с катастрофически маленькими ногтями. Наследственность, чтоб её.

Ну, а почему бы и не выбрать? Поработаю местным божком, который решает, кому тут жить. Размяв пальцы, я принялась рассуждать.

Итак, у нас богатенькая фифа, сливающая все бабло на свою рожу, и бедный паренек-отличник. Не, ну ботаников я не переношу, занудные они ребята, но самовлюбленных куриц не люблю еще больше.

— Пацана давай.

Ниак как-то коварно улыбнулась и щелкнула пальцами.

Поднялась волна, которая подхватила парня и выбросила на берег недалеко от нас. Я присвистнула. Ничего себе ботаник: загорелое подтянутое тело, идеальная стрижка, которую не испортила даже вода и наглое-наглое выражение лица. К нему подбежала рыдающая девушка и обхватила за плечи. У этой малышки была порядочная истерика, видать, волновалась сильно. Но парень оттолкнул ее и ударил по щеке, сказал что-то грубое и плюнул под ноги.

— Вот мудачьё… — протянула я.

А Ниак хмыкнула.

— Родители Калеба члены городской администрации. Он почти не посещает учебу и платит за оценки. Известен по всему городу, как пьяница, дебошир и гонщик по ночным улицам. За последние пару лет сбил пятерых человек, в том числе двух детей. Стражам порядка платит его отец, чтобы Калеба не посадили в тюрьму.

Я мысленно проматерилась. Спасла ботаника, блин.

— А раньше нельзя было сказать?

— Ты вообще не должна была о них что-либо знать.

Я потерла переносицу. И как это называется? Как я должна была понять, кто из них кто?

— А девка кто? — спросила я, надеясь, что за той водились грешки пострашней.

— Элизабет получила неизлечимое заболевания кожи в пятнадцать лет. С тех пор вынуждена посещать косметолога, чтобы поддерживать привлекательную внешность. Она владеет винной монополией, отдает большие суммы благотворительному фонду «Наша планета».

Занавес.

Вот же я накосячила! Вместо нормального человека вытащила какого-то мудака с раздутым ЧСВ и полным отсутствием манер. А вообще, виновата во всем эта дамочка, да и мирок шибанутый — задания составляют через одно место, а потом я виноватой себя чувствую. Дурацкий мирок с дурацкими правилами! Небось составлял тот же чувак, что и дизайн Алфеи придумал — тоже фигня полная.

— Последнее испытание, — как-то торжествующе произнесла Ниак, и всё потонуло во тьме.

Я ощущала себя на редкость погано. Черт, это же не реально, правда? Я же не могла убить, правильно?

Чернота отступила. Я оказалась на том же постаменте, где выбирала провожатую. Уродливая девушка тоже была здесь. Она с каким-то безразличным смирением смотрела на меня. Её водянистые глаза вызывали во мне отвращение и желание прикоснуться к своим, чтобы проверить, не такие ли они.

— Тсиуртьла является частью твоего задания, — начала Ниак. Она весьма гаденько улыбалась. — Убей её.

— Чего?

— Посмотри, она урод и не достойна жить.

— Ты с ума сошла? Я вот тоже страшная, меня, может, тоже прибить? — сказала я и задумалась.

А ведь феи не убивают. И если предположить, что это все-таки иллюзия, то мне нужно ее убить, и тогда меня вернут домой. И я снова буду подыхать жить жизнью среднестатистического студента: варить на завтрак, обед и ужин дошик и заедать его булочками али пирожками, таскать из общего холодильника йогурты назло вечно худеющей Светке и спать на парах, и не спать круглые сутки на сессии. Мечта, короче говоря. А они мне тут магию предлагают.

Или… Может, тут феи какие-то неправильные? Вдруг они малолетние маньячки, которые коллективно рехнулись и теперь разгуливают в а-ля детских мини-юбках и топиках? Вот сейчас прибью эту страшненькую, и попаду в их ряды.

Я сделала шаг к Тсиуртьле. Хм, она такая спокойная, словно не её хотят убить. И что-то в ней есть, что-то особенное.

Внезапно всё прояснилось. Ниак красива телом, но прогнила насквозь. Поэтому она вела меня так, поэтому нарочно сказала об утопающих так, чтобы я запуталась. Она хотела убийства, но феи добрые существа, как ни крути!

Вот мое последнее испытание.

Я обернулась, и в этот же миг Ниак набросилась на меня.

Но время точно замедлилось. Девушка застыла в прыжке со стремной миной на лице, а мое тело засияло ничуть не хуже новогодней елки. Одежда исчезла полностью, откуда-то из воздуха появились тонкие розовые ленты. Они змеями обвили мои запястья. С воплями я пыталась их сорвать, но они уже второй кожей облепили руки, а потом ноги, грудь и задницу. Вокруг пестрела какая-то пыльца, из-за которой хотелось свалиться в приступе чихания. Волосы сами заплелись в идеальные косы и упали мне на плечи.

Сзади что-то трепыхнулось. Я оглянулась в попытке разглядеть, что это, но увидела лишь странное полупрозрачное мельтешение.

А Ниак медленно приближалась ко мне, потом взвилась, а меня понесло вверх, и туда, где я только что стояла, рухнула «проводница».

Уродина же захлопала в ладоши.

— Ты справилась! Поздравляю! — она помогла второй девушке встать и помахала рукой, точно как в детских мультиках.

Их фигуры стали бледнеть и таять.

Крылья за моей спиной задергались, как в конвульсиях, и я грохнулась на пол уже нормального зала, без всяких иллюзий. Попыталась встать, но снова развалилась. Посмотрела на свои ноги. Чертовы каблуки, да такими убить можно. Еще как назло платформа, сужающаяся книзу, да тонкие ремешки.

С трудом стянула, проклиная неведомую силу, которая по действию напоминала супер-клей «Момент», и пошла на выход.

Фея… И что теперь делать?

Преподы были в восторге и, кажется, дружно решили проигнорировать мою кислую рожу. Положили, так сказать, на мое мнение. Каждый из них поздравил меня от души и не забыл расписать прелести своего предмета. Хорошо хоть, их немного было.

Зато Фарагонда радовалась больше всех. Ох, настораживает меня эта бабка! Явно уже какие-то планы на меня заимела.

После поздравлений директриса отвела меня в кабинет, и там с наисчастливейшей улыбкой огласила самую повернутую чушь, которую мне пришлось услышать в этот безумный день:

— Аня, ты сама не понимаешь, как тебе повезло! Ты фея Любви.

Я моргнула. Потом ещё раз моргнула.

— Вы издеваетесь?

— Нет, что ты. Иди сюда.

Она сделала пасс рукой, и настенное зеркало исчезло, открыв тем самым проход с винтовой лестницей. Мы спустились вниз в картинную галерею. Ну хоть здесь всё в одном стиле, и на этом спасибо.

Тем временем Фарагонда отвела меня в самый конец галереи и показала на огромное полотно от потолка до пола. Три феи стояли рядом друг с другом. Они были по-настоящему красивы и привлекали именно природной красотой. Их лица были абсолютно чистыми, в отличие от современных красоток, которые наносят каждый день тонну макияжа. Разве что на лбах легко блестел круг с точкой посередине серебристого цвета. Нежно-розовые одеяния струились по их телам и подчеркивали каждый изгиб. А какие крылья были за их спиной! Словно у прекрасных бабочек.

— Это представительницы древнего Ордена фей Любви.

Я едва подавила смешок. Они, конечно, красивые, но ассоциации после слов бабки затесались в моей голове мерзопакостные. Самая древняя профессия в мире — жрица, ну, или, если будет угодно, фея Любви. Но Фарагонда ничего не заметила и продолжила:

— Каждый раз, когда нашему миру угрожает опасность, появляется фея, которая способна спасти мир. Ее предназначение превратить зло в добро или самой примкнуть ко злу. Однако найти ее вовремя очень трудно. Вы понимаете меня, Анна?

Я неопределенно тряхнула ладонью. Так себе, если честно. Рассказчик из неё ужасный, меня куда больше заинтересовало то, что теперь она обращалась ко мне на «вы».

— Ваша истинная пара — злодей или злодейка. И вам суждено…

— Что, простите?

Мысли о жрицах любви моментально обросли новыми подробностями, на которые моя фантазия оказалась, на удивление, чрезвычайно щедра.

— Вы должны открыть душу вашего возлюбленного или возлюбленной свету и показать, что мир прекрасен и его не нужно разрушать.

— То есть, если моим суженым, — думать об однополом варианте не хотелось, — будет редкостная скотина с маниакальным стремлением захватить Вселенную, я должна убедить его в обратном?

— Почти, — улыбнулась женщина. — Думаю, у вас всё получится. Завтра начинается ваше обучение. Вас уже записали на второй курс. Не волнуйтесь, учителя Вам помогут.

— Не, не начинается, — возразила я. — Во-первых, я не фея.

Женщина не дала мне договорить, щелкнув пальцами. Передо мной появилось зеркало.

Вот дерьмо. На меня смотрела фея. На лбу такой же знак, как у девок на картине, только красно-черный. За спиной висели половой тряпкой крылышки. А тело обтягивал кислотно-розовый латексный костюм: короткий топ, из которого моя грудь вот-вот выскочит, и еще более короткая юбка — аж труселя, к слову тоже розовые и с рюшками, выглядывают. Неужели у всех фей такая вульгарная трансформация? Небось, в Алфее есть факультет каких-нибудь ведьмаков, которые изо дня в день пялятся на эдакое зрелище, да и среди преподов мужиков тут явно немало.

От топа и юбки вниз спускались длинные полупрозрачные клинья из невероятно тонкой ткани. Вот только ситуацию они не спасали, ткань прекрасно оставляла широкий обзор и ненужной тряпкой висела по бокам и сзади.

— И что? Подумаешь, шмотка поменялась — магии-то все равно нет!

— Есть, вы способны заглянуть в душу любому живому существу во всей Вселенной.

— Ага, это о-очень полезная сила, — протянула я. — Вот мне интересно, когда я исполню моё якобы предназначение, вы меня обратно вышвырнете? А если это случится через десяток лет? Кому я буду нужна без образования и стажа работы? Да меня в лучшем случае пропавшей объявят, а в худшем я на свою же могилку посмотрю и всплакну по ушедшей молодости.

— Успокойтесь. Мы вернем вас только в том случае, если вы сами того захотите. К тому же к концу обучения Вы справитесь с этим самостоятельно. Но зачем вам это? Вы фея и можете остаться в магическом измерении.

— Кому нужна такая сила? — возмутилась я.

Ладно бы любой металл в золото превращала или мертвых щелчком пальцев поднимала, так нет! Я психолог недоделанный.

Старушка по-доброму подхихикнула.

— Анна, магия многогранна, но основа действия всех ее направлений одна. Базовые заклинания доступны абсолютно всем феям всех школ. Да, у каждой есть свои, индивидуальные, но, поверьте, маги, твердо знающие азы, ценятся гораздо выше, потому что имеют более широкую специальность. Чтобы было понятно, объясню на вашем примере. У вас есть узконаправленный дар, как у любой другой феи. Вы учитесь, делая упор на его доскональное изучение, впрочем, как многие ученицы нашей школы. И потом ищете место, где он будет применим. Это самая распространенная ошибка. Вам нужны именно азы, потому что собственный дар от вас никуда не денется и вы способны освоить его самостоятельно, — почти все волшебницы пользуются им интуитивно с малых лет. А основы магического строя многие упускают. Поэтому во всех волшебных мирах наблюдается дефицит кадрового состава подобного класса. Ваше беспокойство мне понятно, но всё зависит только от вас самой.

— Я так понимаю, вы не вернете меня домой? И единственный для меня шанс вернуться — научиться самостоятельно, — вывела я итог из всей этой помпезной речи.

— Да.

Я подняла с пола каблуки и молча пошла на выход. Что только возомнила о себе эта старуха в сиреневом прикиде? Какого черта она решает за меня, причем так по-хамски, в добровольно-принудительном порядке?

И вот, что странно, вцепилась в меня мертвой хваткой, а ведь до сих пор якобы не знает, как я сюда попала. А значит, она либо врет, либо я и вправду архиважный уникум. Ни то, ни другое меня не устраивало. Быть достоянием местного серпентариума совсем не хотелось. Выслушивать наглую ложь тоже.

А раз я редкий зверь, то имею право кусаться. Не сильно, конечно, но нервы другим подпорчу, а заодно найду способ вернуться домой.

Ну что ж, посмотрим, кто кого.