K1L1: Судьба Акроса. 5 эпизод: Auribus teneo lupum (beta) (джен)

20 лет назад.

— Уважаемый сенат! Ситуация становится критической! Влияние Серой церкви на жизнь Акватики уже нельзя не замечать!

Перфект Асциона Метью Элиас встал, поднял суровый взгляд на людей, сидящих за широким круглым столом. В зале Совета царил приятный полумрак. Заседание проходило полулегально, на скорую руку, у дверей даже не было караульных.

— И что же вы предлагаете? — пожилой мужчина, сидящий напротив, бросил на Элиаса насмешливый взгляд. — Вы что, хотите запретить людям верить, во что они хотят?

— Вирус выгнал нас с суши, и в какой-то мере пророчества Серой церкви это предрекали, — задумчиво поддержал старейшину член Совета, сидящий справа от Метью. — Быть может, их догматы не так безумны, как все привыкли считать. В конечном счете: бог или дьявол, какая разница тем, кто сидит взаперти на дне океана уже десять лет?

— Я не устаю напоминать достопочтенному сенату, что идеи Серой церкви тесно связаны с жестокостью и пропагандой насилия, и довожу до сведения, что десять лет назад деятельность этой секты отчаянно пресекалась на территории многих стран мира.

Элиас невольно повысил голос. Он почти не видел людей, но чувствовал холод их взглядов. К сожалению, импонирующих идеям Серой церкви становилось всё больше, даже среди сената. Метью не зря настоял на экстренном заседании, он чувствовал, что тянуть с этим больше нельзя. Старик воспользовался паузой, продолжил так же тихо:

— Неофициальная, но главенствующая религия Акватики — это христианство, и в том, что у этой религии есть ответвления, нет ничего страшного.

— Быть может, пора пересмотреть наше отношение к религии? — Элиас произнёс это твёрдо, опустив взгляд. Как и предполагал, зал взорвался гомоном возмущенных голосов.

— Тихо, тихо! — глава Совета пытался успокоить коллег, медленно выпрямился в полный рост. Седая голова старика попала в круг света. Он оглядел собравшихся, последний раз призвал к порядку.

— Молодой Метью Элиас, не послышалось ли нам? Вы действительно предлагаете изменить ход привычных вещей? — старик откашлялся, опёрся о трость. — Это могло быть интересным предложением, но что вы готовы предложить сорока тысячам человек? Другую религию?

— Я уверен, что решение этой проблемы не может быть найдено в одиночку, — Элиас смотрел старику в глаза как загнанный зверь, в голосе зазвучала нерешительность, за которую тут же ухватился председатель Совета.

— А-а! — обличающе резко протянул тот. — Так вы и не хотите брать на себя ответственность, хотите утопить в этом сенат?

— Это не так, как вы себе представляете, я могу объяснить... — Метью пытался оправдаться, но это была его вторая ошибка.

— Не так представляю? — усмехнулся старик. — Ну что ж, я стар и консервативен. Может быть, обратимся к более молодым представителям сената? Ну, кто хочет взять на себя ответственность и придумать какую-то замену существующей религии?

Старик обвёл присутствующих пытливым взглядом. Фигуры в полумраке замерли и притаились. Никто не издал ни звука.

— Ну, молодой Метью Элиас, значит, что-то показалось не мне одному?

Люсия Падинг замерла; она с болью смотрела на сгорбленный силуэт своего начальника, его загнали в ловушку. Она сделала шаг, хотела поддержать Метью и не заметила, как хлопнула дверь за спиной. В напряженной тишине раздалась чья-то еле слышная поступь. Люсия была слишком увлечена, чтобы отреагировать на эти мелочи. План Элиаса по устранению влияния Серой церкви рушился на глазах. Принцепс Совета атаковал его новыми вопросами, не давая опомниться. Падинг решила вступить в дискуссию, нарушить протокол, но кто-то остановил её в последний момент, осторожно ухватил за руку, нежно потянул на себя. Люсия кинула на наглеца разъяренный взгляд, но, увидев перед собой Маркуса, вынужденно сменила гнев на милость. Он приставил к губам указательный палец, призывая секретаря своего брата сохранять тишину, всё ещё держа её за руку, отступал к приоткрытой двери.

— Подожди, еще не закончилось! — Падинг с мольбой смотрела на возлюбленного, появившегося так не вовремя, но даже не пыталась вырваться. Покорно вышла из зала, заметив краем глаза, как в помещение вошёл еще один человек. Он начал говорить, но она не услышала слов.

— Ну наконец-то! — Маркус закрыл дверь, облегчённо выдохнул. — А то этот сбор будет продолжаться еще час!

Он одарил Люсию нежным, влюбленным взглядом.

— Ты пришёл слишком рано, я хотела выступить! — она устало вздохнула.

— Выступить? Перед кем, перед этим старым напыщенным индюком Говером? Он никого не слушает! — усмехнулся Маркус, снова ухватил её руку, повёл вдоль коридора, ускоряя шаг. — Пойдем быстрее, я должен тебе кое-что показать!

— Как ты не понимаешь?! Мет пытается спасти нас от Серой церкви!

Люсия не сопротивлялась и в этот раз, но с болью и обидой глядела в спину этому ребёнку, которому перевалило далеко за сорок. Элиас беспечно смеялся.

— Серая церковь? Да что вы к ней пристали? Люди в Акватике свободны в выборе веры!

Они заскочили в лифт, створки которого были заранее оставлены Маркусом открытыми. Он нажал кнопку самого верхнего этажа. Развернув Люсию к себе лицом, наконец смог страстно поцеловать.

— Ты разделяешь мнение принцепса Говера? — с подозрением спросила Люсия, ей совсем не понравились последние слова.

— Ох, Люси! Мне плевать на него, на Метью, на Серую церковь! — Маркус крепко обнял возлюбленную. — Мне главное, чтобы ты была рядом, и всё!

Падинг не знала, что ответить; она смотрела в глаза близкого человека, но решительно не понимала его. Лифт вздрогнул, пошёл вверх с усилием; опомнившись, Элиас быстро нажал на кнопку аварийной остановки, принудительно раскрыл двери.

— Что ты делаешь?! — Люсия не верила своим глазам; она мысленно приготовилась к любому безрассудству со стороны Маркуса, боязливо смотрела в проём между этажами.

— Пойдём, тебе надо это увидеть! — Элиас схватил ее за руку, помог спуститься на огороженный сеткой парапет, его еще не закрыли переборками. Он осторожно подвёл Люсию к краю, прошептал, обняв за плечи:

— Посмотри, какой вид!

От открывшейся картины действительно захватывало дух. Ещё строящийся Асцион раскинулся под ногами симметричным причудливым рисунком высоких и приземистых строений. Кое-где ещё сверкала сварка, работал кран. Работы шли ударными темпами. Посредине этого великолепия, устремляясь вверх, стояла узкая пирамида. Её шпиль украшал массивный крест с обоюдно длинными вертикальными краями. Убедившись, что внимание Падинг отвлечено, Маркус незаметно достал припрятанную заранее розу.

— Ох, Маркус! Откуда она у тебя здесь?

Красивый жест произвёл впечатление, Люсия приняла цветок.

— Разве это имеет значение? — Элиас мечтательно смотрел на защитный купол, казалось, отсюда его можно было потрогать рукой. На часах глубокая ночь, поэтому общее освещение города не функционировало, и можно было разглядеть подплывающие к толстому стеклу косяки рыб.

— Ты станешь моей женой? — вдруг спросил Маркус, он не сомневался в ответе. Люсия вздрогнула, резко обернулась. Роза упала на грязный пол. В уже заметно очерчивающемся животе нехорошо заныло. Она не могла сказать ему "да", она обещала себя Метью...

* * *

Джек не испугался, когда потухло освещение, но его сердце ёкнуло и замерло. Один за другим останавливало работу вспомогательное оборудование камбуза. Где-то за стеной лишенные электричества роторы генераторов сбавляли обороты, холодильные установки на складах сухими щелчками переключения в аварийные режимы возвещали пленников о том, что с этого момента их жизнь изменилась полностью и безвозвратно. Акрос погрузился не просто в темноту; в этот раз Росс чувствовал, что дело обстояло куда хуже; он не хотел паниковать, но кто-то толкнул его в спину, начинался хаос. Джек сделал рефлекторный шаг вперёд, наугад, вслепую. Помнил что вокруг люди, они всё еще находились перед выходом из кухни, надеялся, что не заденет никого ненароком, но тут же сам получил в нос локтем. Удар наотмашь оказался настолько болезненным, что Росс взвыл, отшатнулся. Из глаз брызнули слёзы, а из носа кровь. Он закрыл его руками, пережал, чувствуя, как хрустит хрящ. Тут же поднялся крик и гомон из десятка человеческих голосов. Джек кинулся вправо, хотел покинуть опасную зону. Чуть не упал, споткнувшись обо что-то мягкое на полу, получил еще один удар в бок, корчась от боли, отошёл к стене.Ударился о неё плечом и съехал на пол, встав на колени. Кровь сочилась сквозь пальцы мощным потоком, Росс тщетно пытался остановить её, тихо проклинал место, в котором оказался заперт. По его расчетам, Чоу остался в лаборатории и, наверное, скучал в обществе молчаливых акул. Джек был готов на всё, лишь бы оказаться вместе с ним, вдали от этого полоумного стада и шума, что оно издавало. Впрочем, даже в этой какофонии угадывался голос Ришона. Горе-вояка старался успокоить толпу, крича на них как сумасшедший и призывая не поддаваться панике. Джек невольно рассмеялся, корчился от боли: истерический крик, призывающий к спокойствию, поистине внушал уверенность. Голос Даниэля дрожал от страха, и навряд ли он осознавал, что тем самым лишь сильнее раскачивает лодку, в которой они оказались.

— Давай-давай! Пусть идти ко дну будет веселее! — Росс гоготал, не в силах остановиться, подтрунивал над Ришоном, зная, что тот не услышит его.

Джек устало приник к стене, поджал ноги, надеялся, что никто не отдавит их с перепуга. Отсмеявшись, схватился за ушибленный бок. Он замер, с ужасом смотря в темноту перед собой. Она была непроницаема, но на уровне метра, прямо перед Россом, появилось светлое пятно; оно колебалось в воздухе, словно от сквозняка. Не понимая, что происходит, Джек подался вперёд, протянул руку, но с ужасом отдернул. Пятно приняло до боли знакомый силуэт из прошлого.

— Джек, ты же уже был в такой ситуации, неужели жизнь тебя ничему не научила? — бюст Спенсера Дугласа выделялся из темноты, озаренный невидимой свечой. На лице подростка застыла скептическая гримаса.

— Не может быть... — единственное, что сумел пролепетать Росс, всё ещё сжимая нос одной рукой, второй потёр глаза. Призрак не исчез, но дал время старому другу прийти в себя.

— Ты далеко дошёл, но это не удивительно для такого, как ты! — Дуглас надменно хмыкнул.

По прошествии двадцати пяти лет он всё ещё выглядел двенадцатилетним ребёнком, как в день своей смерти. Только выражение глаз не понравилось Джеку, в них что-то изменилось. Это был взгляд уже взрослого, озлобленного на жизнь человека.

— Я поплатился за то, что сделал! — неожиданно резко выпалил Росс, брызнул слюной. Тело прошибла предательская дрожь.

— Нет, ты один остался в живых! Разве за чужую жизнь можно равнозначно расплатиться чем-то другим? — Спенсер хитро оскалился.

— Иди ты к черту! — прошипел Росс; он совсем забыл о ранах, извивался на полу от негодования и страха. — Другой расплаты не будет!

— Не будет? — усмехнулось видение. — Твоя расплата уже близка, жаль, что она произойдет не так скоро...

— Я не заслужил смерти! — Джек едва сдерживал слёзы; он слишком поздно вспомнил, где находился и что ждало на самом деле узников камбуза.

— Не заслужил? А люди, что вокруг, они заслужили? Ты же не спасешь их, тебе не хватит духу! — спокойно отозвался Дуглас. — Я предвидел всё это, еще тогда. Я должен был убить тебя...

— Ха, но не смог! — злорадно перебил его Росс, нащупал в кармане халата видеофон. Джек перевёл его в экономный режим и мог бы использовать в качестве фонаря, но сжал в кулаке для другого.

— Да, я не смог, думал, ты не сделаешь зла, передумаешь в последний момент, — Спенсер опустил глаза, на его лице появилось некое подобие скорби. — Я ошибся в тебе, друг.

— Да пошёл ты, я тебе ничего не должен! — выкрикнул Росс в пустоту, вытащив коммутатор, прицельно кинул им в центр странного облака. Оно исчезло, оставив в ушах приторный смех:

— Ты сумасшедший, Джек, сумасшедший...

Голос Дугласа растворился, превратившись в эхо. Росс зарычал от страха, как зверь. Не сразу заметил, что шум и крики вокруг давно стихли, в следующее мгновение луч света ударил по глазам. Джек застонал, закрыв лицо рукавом халата.

— Что с тобой? — знакомый голос звучал с осторожностью. Росс взял себя в руки, почувствовал пытливые взгляды посторонних. Никто не должен узнать, что с ним произошло на самом деле.

— Что вы творите, звери?! — Джек сокрушенно покачал головой. — Кто из вас сломал мне нос?

Он рывком поднялся на ноги, еле заметно пошатнулся. Поборов панику люди достали видеофоны, подсвечивали раздаточный зал камбуза. Росс видел их растерянные, загнанные лица. Не дождавшись ответа, он оттолкнул Даниэля, направился к боковому коридору, ведущему на склад. Он должен был куда-то спрятаться на время, и убежище Янсена казалось для этого идеальным местом.