Тихо, так тихо (джен)

Она была громкая.

Нет, даже не так.

Она. Была. Чертовски. ГРОМКАЯ.

От её голоса натуральным образом звенело в ушах. Он поднимался с низких нот и доходил до ультразвука внутри одной фразы каким-то непостижимым образом. И это она просто говорила — это был вовсе не крик или вопль.

Как же тогда она звучит, когда кричит по-настоящему?

Она перетрогала все блестящие рычаги и яркие кнопки на консоли ТАРДИС — только чудом ничего не нажала. Всё ухватила цепким глазом, просто сорока какая-то.

Доктор не помнил, вёл ли кто-то из его спутников себя настолько же бесцеремонно. Кажется, даже сама ТАРДИС изумлённо примолкла и почти не гудела, не в силах справиться с этим ураганом из громкого голоса, странного смеха, яркого платья и наглости.

— А что здесь? А зачем тебе эта штука? Слушай, почему это всё выглядит как низкобюджетная декорация к четвёртому перезапуску «Звёздного пути»? Ты это сам собрал из лего? Милый, если кто-то тебе сказал, что бабочки снова в моде — тебя обманули!

Впрочем, стоило ли удивляться такому поведению, ведь она и попала-то в его ТАРДИС точно так же — напролом, не слушая возражений. Зачем его вообще занесло в Нью-Йорк 2058 года? Самое идиотское место и время, чтобы сломаться! И пока он пытался восстановить систему навигации, произошло вторжение века: вещающий на ультразвуке торнадо ворвался в ТАРДИС, просто открыв дверь. Орды Чингисхана не смогли, да-да. А она смогла. Наверное, там была щёлка.

Ей было просто любопытно, что это за музейный экспонат. А он заметил её лишь тогда, когда за спиной раздалось «О! Мой! Бог!»

Как она уговорила его взять её с собой? А она уговаривала вообще? Нет, она просто решила, что летит с ним, как только узнала, куда именно попала. Потому что это «будет забавно». И потому что он «симпатичный, хоть и в дурацком костюме».

Проще было согласиться с ней, чем перекричать. Она была очень громкая.

* * *

— Бежим!

Стоило отдать ей должное: мало кто из его спутниц с подобной лёгкостью носился на таких высоких каблуках. Почему вообще люди продолжают носить обувь, в которой удобнее сидеть, чем ходить? В каждом последующем тысячелетии, сколько он их видел, каблуки так никуда и не исчезли. Но чтоб носиться на них по лестницам с такой ловкостью, нужен особый талант.

Когда им удалось захлопнуть за собой дверь ТАРДИС, припаркованной на чердаке старинного особняка, он выдохнул и заметил:

— А ты молодец, не испугалась их.

— Пугаться гномов, похожих на ожившую картошку? Я ещё не выжила из ума! Да что они вообще могли нам сделать?

— Поверь, немало, — его чуть передёрнуло. — Но мы успели активировать ретранслятор, и через пару минут от их очередного замысла не останется и следа.

— Значит, вот этим ты и занимаешься? — изогнула бровь она. — Шляешься по космосу и убираешь дерьмо за всякими пугающими карликами-картошками, чтобы они не устроили конец света?

— Вроде того, — кивнул он.

— И давно ты так веселишься?

— Ну... Довольно давно. С тысячу земных лет или что-то около того.

Её действительно трудно было удивить. Или она просто хорошо умела сохранять лицо «да ладно, подумаешь».

* * *

Возможно, на день рождения Элвиса они полетели именно потому, что ему захотелось как следует её удивить.

Всё пошло не по плану с первых же минут. Как он вообще мог забыть, что уже пролетал в этом месте в это время в этой же регенерации? ТАРДИС — вернее, ТАРДИСы... или нет, это ведь одна и та же... Как бы то ни было, они успели задеть друг друга углами и создать временной парадокс, который грозил развернуться в нехилую неприятность. Буквально чудом парадокс удалось заточить в маленькую сферу, изображающую Юпитер — брелок, который он таскал с собой на память об одних весёлых, хоть и не лишенных опасностей каникулах.

Она покрутила безделушку в руках и опустила в карман, а он лишь неуверенно попросил:

— Постарайся не потерять, пожалуйста, а то мы рискуем расслоить время и провалиться в ничто.

— О-мой-бог! Ты такой смешной! Не волнуйся, малыш, я не потеряю твою игрушку.

Она так широко открывала рот, когда говорила. Он даже задумался, не занялись ли земляне после 2034 года снова какими-то генетическими модификациями внешности.

— Кстати, можно заодно подарить её Элвису. Будет лучше, если он увезёт это с Земли, — сказал Доктор, припарковывая ТАРДИС у входа в огромный особняк с бассейном.

* * *

К сожалению, увидеть Элвиса им так и не удалось. Но это была не самая большая неприятность — тот, судя по спешно улетающему вертолёту, всё же остался цел. Не всем гостям так повезло.

— Вот что случается, если проводить праздник в доме, где среди скульптур встречаются Плачущие ангелы, — объяснял он, заталкивая её в люк вентиляции. — Попробуем пройти по этой трубе и зайти с тыла. По крайней мере, будет шанс незаметно вернуться в ТАРДИС. А там легче решить, что с ними делать.

— Так что они творят? Убивают? Едят людей? Превращают в статуи? — звонко поинтересовалась она, пробираясь по трубе на четвереньках и при этом умудряясь одной рукой держать бокал с мартини (фуршет на празднике удался, очень жаль было покидать его так поспешно).

— Съедают время, превращая его в энергию. Если ангел схватит тебя, когда ты его не видишь — перенесёт тебя в прошлое и поглотит те годы, что ты не прожила в своей реальности. То есть ты не погибнешь, конечно, но хорошего мало — можешь оказаться хоть во временах Первой мировой, хоть в Римской империи. И вернуться уже не получится.

— У тебя же есть машина времени, разве она не помогает?

Он не смог ответить сразу. Перед глазами промелькнули рыжие локоны, в ушах отдалось тихое «прощай, Доктор-в-лохмотьях».

— Нет, — помолчав, отозвался он. — Машина времени не помогает. Если такое случается, то фиксируется во времени. И я уже не смогу это исправить.

— О-мой-бог. Тогда нам лучше им не попадаться, правильно?

* * *

Конечно, это было правильно. Но решить всегда легче, чем сделать. И сейчас они стояли, прижавшись спинами к стене в шаге друг от друга, и два ангела замерли перед ними, протянув руки и обнажив пугающие зубы.

— Помни про квантовый замок, — повторил он на всякий случай. — Не моргай. Как можно дольше. Они не смогут шевельнуться, пока ты их видишь.

— А если смотреть одним глазом, это считается? — спросила она.

— Считается.

— Тогда можно моргать по очереди каждым глазом, а то слезиться начнут.

Он так удивился, что сам чуть не моргнул обоими глазами сразу. Почему раньше никто не додумался до такой простой вещи?!

Но моргать глазами по очереди можно, а вот бесконечно стоять, прижавшись к стене — едва ли. Особенно когда знаешь, что ангелов в доме ещё десятка два, и они способны постепенно превратить в себе подобных другие статуи — сначала в саду, затем в окрестностях...

В комнате было так тихо, что отчётливо слышно было стук сердец — одно её, два его. Доктор даже не сразу понял, почему ему так непривычно. И лишь потом осознал: с тех пор, как она вошла в ТАРДИС, он не слышал такой долгой тишины.

Она давала ему главное — время и возможность подумать.

И он придумал.

— Юпитер по-прежнему у тебя в кармане?

— Да. Но ты же говорил...

— Подожди. Я хочу, чтобы ты дала его мне. И ещё хочу, чтобы ты запомнила кое-что важное.

Он сделал паузу и постарался вложить в голос всю уверенность, какую имел и какой на самом деле не имел.

— Когда зайдёшь внутрь ТАРДИС, найдёшь на консоли самую большую кнопку жёлтого цвета. Рычаг над ней установишь в крайнее правое положение. Это вернёт ТАРДИС к исходным координатам места и времени, из которых я тебя забрал. Она сама принесёт тебя домой. А теперь дай мне Юпитер. Мне придётся тебя оставить.

— Зачем? — Удивительно, он и не думал, что она может говорить тихо.

— Затем, что ангелы не любят парадоксов времени. Они боятся их. Если они заберут меня вместе с парадоксом, это повредит им. А учитывая, что парадокс создан повелителем времени, резонанс будет значительным. Это заведёт цепную реакцию, и она, скорее всего, разрушит всех ангелов в этом отрезке. После чего местный апокалипсис отменится, а ты сможешь вернуться домой на ТАРДИС.

— А где окажешься ты?

— Думаю, где-то в прошлом. Не переживай, ТАРДИС найдёт меня сама. Дай мне Юпитер.

Её голос остался таким же тихим, но каждое слово почему-то зазвенело у него в ушах .

— Ты сказал, что твоя машина времени не может такое исправить. А ещё ты сказал, что эти твари жрут непрожитое тобой время. Ты живёшь больше тысячи лет, и должен прожить, наверное, еще не меньше. Если они получат тебя, это будет довольно сытный кусочек, не так ли? Вдруг этой энергии им хватит, чтобы справиться с твоим парадоксом?

Вот теперь он действительно удивился. Очень может быть, что она права, но...

— У нас нет другого выхода, мы должны проверить эту возможность.

— О. Мой. Бог. Ты такой тупица.

Краем глаза он заметил, как она нащупала в кармане Юпитер.

— Отдай мне его.

— Слушай, это правда было весело.

— Дженис!

— И ты очень симпатичный, малыш. Даже в этой бабочке.

— Дженис, не...

— Надеюсь, это будут не девяностые. Ненавижу накладные плечи.

А затем стало настолько тихо, что он услышал, как она закрыла глаза.

Ему ещё никогда не было так тихо.