Семь (джен)

Дадли четырнадцать, и почти все его друзья уже гуляют с девчонками. Когда те громко смеются над шутками своих парней и без стеснения целуют их у всех на виду, Дадли чувствует себя неловко. Он немного завидует, недоумевая, почему у этих остолопов есть девушки, а у него — нет.

Дадли подходит к зеркалу.

Разбухшие щёки, кажется, скоро придётся поддерживать руками, подбородки станет невозможно пересчитать по пальцам, а живот и вовсе будет волочиться по полу. Дадли отворачивается. Это всё ерунда.

Когда мать ставит на стол его любимый мясной пирог, Дадли не успокаивается, пока тарелка не опустеет. Настолько вкусно, что хочется ещё и ещё. Естественно, Дадли не оставит никому ни кусочка: зачем делиться с кем-то, если так хочется насладиться самому? Это его любимое блюдо, а значит и приготовлено оно специально для него. За пирогом идёт десерт, а потом и чай с сахаром. Наевшись до отвала, Дадли идёт к себе в комнату и плюхается на кровать. Интересно, существует ли что-то лучше материнского пирога?

«Шпик надел парик», — звучит у него в голове злорадный голос Поттера.

Дадли переворачивается на другой бок.

«Поттер… тощий как скелет, да ещё и больной на голову... Он просто не умеет наслаждаться едой», — думает Дадли, стараясь не смотреть в сторону зеркала.

В школе над Дадли не смеются. Они не посмеют: знают, что Дадли может здорово накостылять им после уроков.

Дадли игнорирует полные отвращения взгляды, которые бросают на него одноклассники в раздевалке перед физкультурой. Не станет же он догонять задир за то, что те косо посмотрели. Или просто не сможет?

Школьная медсестра, разглядывая его, поджимает губы, берёт ручку с листком и пишет что-то. Дадли выходит из кабинета и читает: «Избыток веса». Идиотка. Какая разница, какой там у него вес, если он умеет наслаждаться едой? Дадли бросает листок в урну и вразвалку шагает по коридору, избегая зеркальных поверхностей.

Дадли делает вид, что не замечает боязливого взгляда матери, когда та протягивает ему грейпфрут. Иногда ему кажется, что она его ненавидит. Ненавидит настолько, что готова пытать, лишая главного удовольствия. Дадли не наедается и украдкой берёт грейпфрут отца. Какая же дрянь. Любая еда дрянь, если она не вкусна, и Дадли, как никто другой, знает это. Он выходит в коридор, воровато оглядывается и достаёт из материнского кошелька пару банкнот. Потом колеблется секунду и берёт ещё.

Дадли идёт гулять и не зовёт друзей: они наверняка притащат с собой этих девок, которые при взгляде на него невольно морщат носы.

Он направляется к супермаркету и набивает рюкзак всем, что так любит. Всем, что приносит ему истинное наслаждение.

Ночью Дадли сидит на полу в своей комнате. Перед ним лежит полупустой открытый рюкзак, рядом — куча фантиков и упаковок. Он умеет наслаждаться едой, и в который раз доказывает себе это.

Дадли ненароком бросает взгляд на зеркало.

Ему тошно, но он продолжает есть.

Дадли не может остановиться.