"Да" или "Нет"? (джен)

— Кафка отдыхает, — подумала Виктория, когда, с трудом разлепив веки воскресным утром, поняла, что больше не чувствует себя.

Эта с виду простая мысль далась нелегко — голову будто зажали в тисках. Виктория попыталась пошевелить пальцами ног, поднять руку, повернуть голову, но те не слушались.

Что за чертовщина! Тело — молодое, красивое, крепкое тело Виктории Марковой, образцовой жены, матери и главного редактора информационного агентства «Новый мир» — было сплошь обвито паутиной. Липкой, пахнущей пылью и тлением. Говорить она тоже не могла. Лишь хватала воздух пересохшими губами, издавая тихое мычание.

«Похмелье? Инсульт? Смерть?»

В воспаленном мозгу пульсировала боль, но ни один из вопросов не попал в цель. Два бокала мартини, выпитых накануне, — это мелочи жизни, рабочее давление у Виктории всегда было сто десять на семьдесят, а умирать ей попросту некогда. Редизайн портала на низком старте, долгожданный аналитический проект «Персона» в самом разгаре, финансовая проверка на носу, ещё и выпускающий на больничном.

«У вас, журналистов, слишком длинные языки».

Да ну. Диванные эксперты, с которыми Виктория сцепилась вчера на одном сайте по поводу пресловутого женского вопроса, на это не способны. Нужно как минимум оторвать пятую точку от дивана. Да и чего такого оскорбительного она сказала той нервной девице с котиком на аватарке, занесшей её в черный список?

«Галоперидольчику, мадам?»

Ерунда.

А может, Виктории самой пора принять таблетки? Три года без отпуска — не шутки. И эти бесконечные гаджеты, стримы, конференции и мессенджеры…

«Каждый имеет право начать жизнь с чистого листа», — написала однажды Виктория в личном блоге, и на неё посыпались килобайты пронзительных историй: о переезде в глухую сибирскую тайгу, о разводе с мужем-алкоголиком, о чудесном избавлении от сахарной зависимости.

Похоже, и она начала с чистого листа. Словно кто-то сбросил настройки в смартфоне. Или переустановил винду на старом, еле живом ноутбуке.

— Милая, кофе будешь?

Это был Андрей, муж Виктории. Его тело тоже покрылось паутиной, но он, в отличие от жены, мог разговаривать, улыбаться и, судя по красным глазам, беспрепятственно играть в Варкрафт. А ещё делать вид, что ничего не происходит. Во всяком случае, состояние Виктории не вызвало у Андрея ни капли удивления.

Неужели его угораздило столкнуться в сети с хейтерами восьмого сезона «Игры престолов»? Ляпнул, поди, не подумав, что Джон Сноу — большой молодец. Или на холиварке забанили?

— Я сохранился, Вик, операционка подвисает, — Андрей лег рядом и, как ни в чём не бывало, обнял Викторию. Паутина на их телах затрепетала, ожила и стала плотнее, словно невидимый паук набросил на них несколько новых слоёв. — Забыл спросить ночью. Ты кончила?

«Зря я не взяла те розовые босоножки, — сквозь ноющую головную боль подумала Виктория, не обратив внимания на слова Андрея. Странно, раньше она бы с ума сошла от счастья: муж заговорил о сексе! Мысли были похожи на вспышки, то ослепительно яркие, то едва уловимые. — Когда у них еще акция будет? 1+1=3. Халява!»

— Мам, тебе тётя звонит.

Голос Славика, шестилетнего сына Виктории, прозвучал далеко-далеко, как из древнего радио на дедушкиной даче. Он забрался на кровать и протянул матери телефон. Маленькая рука была в чём-то сером и липком. И лицо, улыбчивое, усеянное веснушками — будто за тонкой, полупрозрачной решеткой. Паутина? А Славик-то чего? Вообразил себя Человеком-пауком? Говорила же ему, хватит сидеть сутками в планшете.

— Давай включим маме громкую связь, — предложил Андрей, и смартфон разразился плачем:

— Вика-а-а, дело — труба-а-а… Прости, что в выходной, но ты же мне завтра голову открутишь. «Персона» срывается, Харламов попал в ДТП, заменить некем. Может, кого-нибудь из твоих феминисток или бабульку какую колоритную? Вика-а-а, что дела-а-ать…

Перед глазами у Виктории заплясали молнии. Она ощутила, как паутина сжимает виски.

«Наташа… тьфу… Вика, вставай, мы всё уронили. Вообще всё».

— Мамочка, почему ты молчишь?

«В родительском чате жара. Виктория Маркова опубликовала статью о поборах в детском саду», — возникло в голове и тут же исчезло. Лицо Славика было как в тумане.

— Алло, Виктория Викторовна, алло, вы меня слышите? Меня зовут Анастасия. Я хочу предложить вам карту «Халва». Бесплатное обслуживание, срок кредитования…

«Халва? Хм. Я люблю Белевскую пастилу. Яблочную, без сахара. Высокий уровень глюкозы в крови чреват последствиями».

— Пойду перезагружусь, — весело сказал Андрей, чмокнув Викторию в щёку. Облачко паутины оторвалось от его губ и, покачиваясь, поплыло к окну. — Тебе тоже не помешает, твой ноут тупит со страшной силой.

Воскресное солнце было тусклым и неживым. Паутина стиснула грудь Виктории, стало трудно дышать. Чудилось, что она везде: на потолке, в шкафу, в сумке с логотипом информагентства «Новый мир», в кружке с остывшим кофе и внутри самой Виктории. Мысли, разрозненные, беспорядочные, катались в голове огненными шарами:

«Я люблю тебя, кот».

«Место женщины — на кухне?!»

«Я за свободу чайных вкусов!»

«Вдохновение журналиста — странный предмет. Оно вроде бы есть, но его вроде нет».

«Сладких снов, малыш».

До тех пор, пока последняя из них не погасла.

Извините, информация недоступна. Ваш аккаунт заблокирован.

Создать новый аккаунт?

Нажмите "Да" или "Нет".