О женщинах и всякой ерунде (гет)

Шикамару, конечно, понимал, что его визит в Суну для официального знакомства с будущей родней может оказаться нелегкой миссией, но это уже ни в какие ворота не лезло!

Да он не задумываясь мог бы назвать две сотни дел, которыми с радостью занялся бы вместо того, чтобы ползти через пустыню с вдохновением подыхающей от жажды крысы! (Больше половины сводились к сну и наблюдению за облаками в лежачем положении — но какая, блин, разница?)

Еще тысячу — которые были бы намного приятнее, чем путешествие в Суну в компании своих товарищей по команде (ну конечно, он же никак не мог отправиться туда в одиночку — черт бы тебя побрал, Цунаде!) и Наруто (которому, видите ли, как раз приспичило повидать Гаару — провалиться бы им обоим!). Ино непрерывно трещала о том, как похорошел за последнее время этот казекагэ — впрочем, Шикамару был рад и тому, что она перестала изводить всех нытьем по поводу ухода Саске из Конохи. Чоуджи жаловался, что у него закончились картофельные чипсы. Само собой, ведь он съел их все еще в первый день путешествия! Вот же блин, а…

Но хуже всех был Наруто. Он болтал без умолку. И только Шикимару начинало казаться, что он выдохся, Наруто начинал по новой. Имя Саске слетало с его губ с частотой примерно… впрочем, трудно точно подсчитать, с какой именно, потому что Шикамару большую часть пути абстрагировался от всяческих разговоров. И был неимоверно счастлив наконец-то увидеть заоблачные вершины утесов Суны, которые на сей раз не были миражом. Плюс ко всему, дело шло к закату, стало попрохладнее. Просто супер! Значит, никто не будет возражать, если он сразу по прибытии отправится в постель. От восторга Шикамару готов был целовать землю, но все же сдержал себя: песок во рту — удовольствие так себе…

Эта несносная буйная женщина, в которую он был по уши влюблен, стояла у ворот, подбоченившись и притоптывая ногой, словно ждала там уже целую вечность. И Шикамару вдруг показалось, что дни, проведенные в этом путешествии, в общем-то, были чертовски приятными. (Гудящие ноги не дадут соврать. Да и спутники подобрались — один к одному!) А она улыбалась, словно ждала, что он подбежит к ней, обнимет и поцелует так, словно от этого поцелуя зависит их будущее. Да эта женщина сама кротость!

Он направился к ней своей обычной (медленной и небрежной) походкой, которая ее изрядно раздражала. Хе-хе. Терпение — это добродетель, женщина…

— Тащи уже сюда свою задницу, ленивец! — теряя терпение, потребовала она. Канкуро, стоящий за ее спиной, хихикнул и съязвил про «невероятно романтичного жениха», чем вызвал настоящий ураган ее ярости. Нет, этой женщине определенно следовало научиться держать в узде свой темперамент.

Шикамару частенько размышлял: ну что бы ему стоило влюбиться в какую-нибудь скромницу и тихоню, вроде той же Хьюги из Конохи, а? Так ведь нет же… Видимо, любовь к шумным, стервозным и самоуверенным женщинам передавалась у мужчин клана Нара генетически. Вот и он, в свой черед, уготовил себе жизнь в аду с женщиной, которая заставляет нормальных людей писаться от страха одним взмахом своего гигантского боевого веера. И может быть, со временем он даже привыкнет к такой жизни…

С наибольшей вероятностью, продолжал размышлять Шикамару, он мог бы влюбиться в Ино — которая сейчас пускала слюни, глядя на своего казекагэ, стоявшего в тени скалы. А ведь этот бывший кровожадный псих вскоре станет его шурином. Зашибись! Все просто обзавидуются. Черт возьми, Темари всерьез ожидала, что он побратается еще и с этим мелким демоном? Бр-р.

— Извини… — сказал Чоуджи, обратившись к Канкуро как раз в промежутке между двумя затрещинами, которые влепила тому Темари. — Ты не знаешь тут какую-нибудь едальню поприличнее? Умираю с голоду! — лицо Чоуджи являло собой картину смертельного отчаяния — видно было, что ему нужно срочно подзарядиться, иначе будет поздно. — Просто умира-а-аю…

Чоуджи вцепился в одежду Канкуро (слишком черную для этой чертовой пустыни и слишком смахивающую на карнавальный костюм кота) и встряхнул. Потом ещё раз, и ещё… И тряс до тех пор, пока глазные яблоки Канкуро не начали бешено вращаться и слюна не потекла из его фиолетовых губ. Тогда Чоуджи разжал кулаки и Канкуро рухнул вниз, с силой впечатавшись в песок. Принято считать, что на песок падать не больно, но это, судя по звуку, был явно не тот случай.

Вскоре Канкуро, обхватив руками кружащуюся голову, со словами «Угу, конечно…» повел недовольного Чоуджи в сторону деревни. Не прошло и десяти секунд, как оттуда послышались крик и грохот. Посторонний мог бы подумать, что началась война, но для команды 10 было очевидно: кто-то всего лишь осмелился намекнуть Чоуджи, что он похож на жирного хаски. И всё же они инстинктивно обернулись на звук. И вспотели.

А Ино, как будто специально выбрав момент, решила, со всей громкостью, на которую только были способны ее легкие, выразить свои чувства к Гааре. И количество пота в окружающей среде возросло в геометрической прогрессии.

Ох, как же все задолбало… Так они все скоро утонут в собственном гребаном поту! Впрочем, если подумать, немного влаги Суне не повредит.

Тем временем Ино, включившая режим фанатки на полную, энергично жестикулируя, с визгом «Казекагэ-сама!» подбежала к Гааре. Тот и глазом не моргнул, когда она взяла его под руку — точнее, повисла у него на руке.

М-да… Не успели избавить Гаару от сидящего внутри него безумного кровожадного монстра, как за ним стали пачками охотиться девчонки. Вот бедняга! Глаза Ино сияли как звезды — судя по всему, она влюбилась окончательно и бесповоротно.

— Ты не мог бы провести для очаровательной девушки небольшую экскурсию по деревне? Хочу тут получше осмотреться, — для пущего эффекта Ино даже подмигнула Гааре — и была несколько обескуражена, когда тот лишь молча кивнул в ответ и двинулся к воротам, так и не отцепив ее от себя. Шикамару показалось, что он буквально слышит ее мысли в этот момент: «И всё? Никаких теплых слов? Да что слова — он даже не покраснел и не улыбнулся, черт возьми! Строит тут из себя недотрогу!»

Да ну ее. Чем бы дитя ни тешилось, как говорится…

— Эй, Гаара! Не дай ей охмурить себя! Эта девчонка — абсолютное зло! — заорал Наруто, устремляясь следом за ними. Возникшая тут же бестолковая перепалка Наруто с Ино была слышна, наверное, даже в Конохе. Молодцы, нечего сказать… Сохрани Гаара в себе хоть тень прежнего злобного демонического мышления, Шикамару и Чоуджи вернулись бы в Коноху с двумя трупами на плечах.

В итоге, если не брать в расчет охранников, которых сейчас гораздо больше занимал переполох, возникший в деревне, Темари и Шикамару остались у ворот одни. Свистел ветер. Мимо пронеслось перекати-поле.

И тут Темари, на лбу у которой вдруг вздулась вена, врезала Шикамару от всей души. Он пролетел добрых тридцать или сорок футов и приземлился на расстоянии вытянутой руки от кактуса. Да он везунчик! Если бы фирменный удар Темари оказался так же хорош, как и всегда… С другой стороны, он все утро провел, вытряхивая песок из своей сетчатой рубашки, а она одним махом взяла и все испортила. Вот зачем, спрашивается, а?

В этот момент над его головой нависла зловещая тень в форме раковины. Да что ж это такое: его убьют вообще непонятно за какую провинность? Ладно, допустим, он и вправду не особо торопился подойти к Темари там, у ворот, когда она его звала. Ну так могла бы просто сказать: «Подойди и поцелуй меня!» И тогда Шикамару подошел бы быстрее… может быть. Он не помнил, был ли в тот момент в настроении целоваться.

Темари спрыгнула со своего веера и закрыла его. Но даже с закрытым веером она выглядела на редкость угрожающе, когда нервно барабанила пальцами по бедру и глядела на него так, словно он только что заставил ее младшего братишку плакать. Хотя на самом деле она в такой ситуации скорее посмеялась бы над братишкой, особенно если бы это был Канкуро. М-да, не даются ему сравнения, когда он на грани смерти…

— Темари, успокойся… Будь благоразумна! Я три чертовых дня тащился по раскаленной пустыне, чтобы попасть сюда и увидеть тебя. У меня болят ноги, я так устал! Я обниму и поцелую тебя перед кем угодно и сколько угодно, только дай мне сначала принять душ и выспа…

— Какой же ты идиот! — перебила Темари. — Только и знаешь, что ныть да жаловаться! «Ох, это слишком хлопотно!», «Ах, я устал!», «Ой, женщины то, женщины сё…» Заткнись и поцелуй, блин, свою любимую девушку!

— Могла бы добавить «пожалуйста», — вставил Шикамару, затыкая ухо мизинцем. Какая же она шумная! Но любое дальнейшее промедление заставило бы ее шуметь еще сильнее, а он и вправду устал.

Так что если поцелуй сможет ее заткнуть, она его получит.

* * *

— О-о-о-о! Этот Гаара — самый бесчувственный, бесячий, мерзкий, двуличный придурок, какого я когда-либо встречала! Я убью его! — простонала Ино и плюхнулась на свою кровать с недовольным вздохом.

Лениво приоткрыв один глаз, Шикамару искренне изумился тому факту, что Гаара не убил ее первым. И предположил про себя, что быть лидером деревни, которая взрастила самых проблемных женщин в мире, наверное, очень нелегко. Так что Ино, возможно, просто тускнеет на фоне того, к чему Гаара уже притерпелся.

Шикамару потер лоб. Как оно там было? Ах да! Он нарушил бы дипломатический этикет или хрен знает что там еще, если бы поселился в одной комнате со своей будущей женой. Поэтому он сегодня спит не у нее, а здесь, в одной комнате с Ино. И с Чоуджи до кучи. Ну за что ему это всё, а?!

Ладно, переживет, с ним и не такое бывало. Он в любом случае привык заботиться об Ино — она же его товарищ по команде и все такое. Но сейчас Ино была такой шумной помехой! А ему как раз хотелось тишины. Чтобы вздремнуть как следует… Он, между прочим, еще не отошел от истерики Темари (что, как ни смешно, абсолютно не мешало ему мечтать жить с ней в одной комнате).

Нет, все-таки слишком много проблем на него навалилось одновременно — гению не разобраться.

Похоже, плакал его ночной сон.

— Знаешь, Темари говорит, что на самом деле Гаара гораздо лучше, чем кажется. Надо только узнать его поближе… — тут Шикамару очень хотелось добавить: «Так что иди и надоедай ему, а не мне», но он благоразумно воздержался из опасений за собственное здоровье.

— Сначала он с равнодушным видом заявил, что я выгляжу изможденной, а потом… Потом у него хватило наглости предложить мне поесть какой-то жирной дряни в ресторане, где было полно каких-то мерзких неряшливых стариков! И там он спросил, отчего я такая шумная и почему постоянно стараюсь прикоснуться к нему. Можно подумать, он никогда в жизни не был на свидании! Но это еще не самое худшее, не-е-ет… Ужаснее всего было то, что он унижал меня перед Наруто — перед Наруто, представляешь? Наруто ржал над каждой репликой Гаары в мой адрес, хотя я сто раз грозилась убить его, а потом…

Тут Шикамару решил, что больше не может и не хочет все это выслушивать, а потому просто поднялся и вышел из комнаты. Не получается отодвинуть от себя проблему — отодвинься от нее сам. Так гласит главная стратегия, описанная в книге.

Но увы, никакая стратегия не совершенна. Ино выскочила следом и шла за ним, по-прежнему треща без умолку, пока в конце концов не спросила:

— А куда это ты собрался, а?

Ну вот какую толковую отговорку мог придумать Шикамару за те драгоценные пять секунд, пока Ино не просекла ситуацию и не рассвирепела?

— Да вот, кхм… Хочу кое о чем поговорить с Гаарой.

(Хреново вышло. Очень хреново.)

— Я всегда знала, что ты благородный человек, Шикамару! — Ино вскинула сжатый кулак в знак одобрения. — Иди и проучи этого деспотичного ублюдка, чтобы он больше не смел связываться с твоей командой. А я поболею за тебя в нашей комнате!

(А это уже полнейший отстой.)

* * *

— Да? — произнес Гаара, не отрывая глаз от завалов документов на столе, когда к нему в кабинет вошел Шикамару — его походка была ещё медленнее, чем обычно. И какая-то совсем уж неуверенная. Вот как прикажете читать нотации тому, кто в свое время служил сосудом для злобного демона, а сейчас страдает от лютой бессонницы?

— Привет! — Шикамару не удалось выдавить из себя ничего более оригинального. От Темари он слышал, что Гаара практически никогда не спит — ну может, от силы раз в месяц, не чаще: не привык он к такому занятию, видите ли. Стало быть, завалиться к нему в пятнадцать минут пополуночи для дружеской беседы все же не так опасно, как если бы пришлось будить это чудовище от сна. Вот тогда эта миссия равнялась бы по уровню опасности попытке назвать Чоуджи толстяком.

— Ты пришел, только чтобы поздороваться? — Гаара скрестил холодный взгляд с уставшим взглядом Шикамару.

Что ж, сейчас или никогда!

— Знаешь, там на тебя Ино жаловалась — что ты, мол, двуличный придурок и всякое такое… В общем, кхм… Не делай так больше.

— Ино? — Гаара постучал кончиком ручки по иероглифу на своем лбу. — Это та изможденная девица с громким голосом?

— Ага.

Гаара машинально потер щеку. Если бы у него были брови, они, наверное, сложились бы в задумчивую букву «V».

— Она влепила мне пощечину. А ведь я всего лишь пригласил ее и Наруто пообедать.

— После того, как высказался насчет ее веса?

Гааре потребовалось время, чтобы обдумать его слова. Он все еще пребывал в шоке от первой в жизни пощечины. Настолько, что в какой-то момент даже затосковал по Шукаку. Эта пощечина оказалась очень болезненной, во всех смыслах.

— Но какое это имело значение? Я лишь пытался быть заботливым. Темари постоянно твердит, что мне следует быть внимательнее к людям.

— С женщинами столько проблем! Намного больше, чем они того стоят, по правде говоря… С одной стороны, женщина хочет, чтобы ты был с нею абсолютно честен. А с другой — попробуй только не сделать комплимента ее красоте и характеру! Увидишь, что она вытворит…

— Влепит пощечину?

Шикамару многозначительно прищелкнул языком.

— Повезло тебе, что этим всё и ограничилось. У Ино ужасный характер, особенно в те-самые-дни…

Гаара кивнул:

— Темари точно такая же.

— Вот видишь, ты и сам все понял. Слушай, а ты мне определенно начинаешь нравиться…

Гаара растерянно заморгал:

— Почему? Я же ничего не сделал.

— Вот именно поэтому, — Шикамару подошел к столу и похлопал Гаару по плечу. — Знаешь, Темари сказала, что я должен наладить с тобою родственные отношения и все такое. Я думал, что это будет тот еще отстой, учитывая всё то, что я слышал о тебе за эти годы. А ты оказался очень даже ничего! Но я все же считаю, что тебе следует извиниться перед Ино и дать ей второй шанс.

Мысленно Шикамару прибавил: «И держать ее подальше от меня, черт возьми! Мне и одной такой более чем достаточно».

Гаара вновь захлопал ресницами.

— Это она должна извиниться! Она же напала первой!

Судя по всему, у Гаары наблюдался вопиющий дефицит опыта в общении с женщинами. А то и полное отсутствие такового. Зато он был отличным слушателем, хе-хе. Так что Шикамару имел все шансы стать для него отличным старшим братом. Может, даже более подходящим, чем тот чувак с фиолетовой раскраской на лице, с которым Шикамару предстояло налаживать родственные отношения грядущим утром.

Стоп, а Гаара, случаем, не старше его самого? Впрочем, какая разница… Шикамару намного взрослее и в сотни раз умнее, а это главное.

— Видишь ли, женский ум устроен по-особенному…

* * *

Когда неимоверно уставший Шикамару наконец покинул покои казекагэ, было уже полтретьего. Гаара обрушил на него град вопросов. И если поначалу такой энтузиазм льстил самолюбию Шикамару, то по мере дальнейшей беседы необходимость подробно все объяснять и разжевывать стала все больше напрягать. Ведь после женитьбы на Темари он все равно будет постоянно видеться с Гаарой, так зачем же им сейчас тратить на болтовню драгоценные часы ночи?

Гааре-то что! Он к такому привык — гораздо больше, чем ко сну. А вот Шикамару не представлял себе жизни без хорошего сна. Такая жизнь была бы мега-отстоем. Тьфу на такую жизнь!

Кстати, о сне: Шикамару собирался наконец завалиться к себе в комнату и дрыхнуть там без задних ног до самого полудня. И плевать, если это кому-то не понравится — например, Ее Высочеству. В списке его приоритетов сон занимал первое место, облака — второе, а Темари, по его собственной оценке — лишь третье, да и то с большим отрывом.

Ее-то Шикамару и обнаружил у дверей своей комнаты — со скрещенными на груди руками и заспанным лицом. Да что ж такое, неужели у него отнимут еще часть времени, отведенного для сна? Что за проблемная женщина…

— Я видела, ты заходил к Гааре. О чем вы там говорили? — спросила она.

Как же он устал отвечать на вопросы! У них в Суне что, не принято спать по ночам? Если не принято, то может, ему стоит задуматься о расторжении помолвки?

— Да так, о всякой ерунде… — ответил он.

Признайся он честно: «Мы обсуждали сотни способов, которыми вы, женщины, умеете доставить нам проблемы», она одним взмахом боевого веера отправила бы его бренную тушку обратно в Коноху. Оно, может, и неплохо было бы — в Конохе, по крайней мере, принято спать по ночам.

— Пошли! — сказала она, оттолкнувшись от двери, к которой прислонялась до этого, и двинулась дальше по коридору.

То есть, он должен следовать за ней? И пройти мимо вожделенной постели, к которой так стремился? Да пропади оно все пропадом!

— Куда это мы?

На самом деле ему хотелось спросить: «Чего ради я бездарно растрачиваю тут с тобой драгоценное время, предназначенное для сна?» Но ответ мог оказаться суровым и болезненным, вплоть до кастрации. Темари может, ага… «И за что я ее вообще люблю?»

— Ко мне. Спать. В Конохе ведь принято спать но ночам, а?

«Ну хватит уже…»

— Но ты же сказала, что мне нельзя…

— Я разозлилась на тебя, вот и соврала. Смирись.

«Вот сука!»

Но зато его наконец-то ждала постель, что было само по себе здорово. Более того, ему предстояло разделить эту постель с потрясающей женщиной! А уж проспать с этой женщиной аж до полудня — вообще мечта жизни…

В общем, как бы то ни было, Темари снова стала для него лучшей на свете.

— Но сперва ты мне расскажешь, что вы там обсуждали с Гаарой. Ты же пробыл у него больше двух часов! Вы с ним явно нашли общий язык…

М-да. Кажется, он поторопился с выводами.