Когда розы снова зацветут (гет)

Он понимал, что горячая вода не способна смыть его тревоги. Возможно, он просто отчаянно искал что-то, что могло бы облегчить его бремя хотя бы ненадолго. Наверное, что-то подобное однажды говорила ему тётя Петунья.

Он действительно отчаялся, раз решился проверить ее совет.

Поток воды, лившийся на него, не смог облегчить горе и не избавил от чувства вины.

Из-за его беспечности Сириус был мертв.

Узнав о пророчестве, столкнувшись с Волдемортом и пережив все ужасы этой ночи, ничто не беспокоило его так сильно, как смерть крестного отца.

Гарри стоял рядом с ним, как вдруг Сириус исчез. С последней грустной улыбкой на прощание он упал в зловещую арку и исчез.

Остальное происходило словно в тумане.

Из оцепенения его вырвал злорадный смех Беллатрисы Лестрейндж. Ярость переполняла его, и Гарри бросился к ней, с твёрдым намерением причинить столь же сильную боль, которую она причиняла всем вокруг, а потом наконец убить её.

Он знал только одно заклинание, которое могло бы справиться с этой задачей. Гарри почти физически ощущал агонию, которую проклятие Круциатуса принесло бы Беллатрисе, — ничто меньшее она не заслуживала.

Он произнёс его без малейших раздумий. Он уже испытывал на себе ужасы Круциатуса, и ничто меньшее эта женщина не заслуживала за свои деяния.

На один краткий миг ему удалось поставить Лестрейндж на колени, но затем она лишь рассмеялась над его усилиями.

В этот момент Гарри осознал, что натворил, и ужаснулся.

В чувство его привела не угроза Азкабана за использование запрещённого заклинания, а то, что он хотел применить его снова. Что он жаждал этого.

Он не знал, откуда взялась эта холодная жестокость, но даже теперь, вспоминая об этом, понимал: он бы сделал это снова, будь у него хотя бы малейший шанс на успех.

Заклинание уже вертелось на языке, и если бы не появление Волдеморта, он бы произнёс его снова, не сомневаясь ни на секунду.

Вспомнив о том, что произошло дальше, Гарри начал сильнее массировать кожу головы, вспенивая шампунь.

Он всегда считал себя вполне умелым в магии. За год, проведённый в подготовке к Турниру Трёх Волшебников, он достиг многого. Даже в этом году с занятиями АД он продолжал развиваться. Но когда Гарри увидел дуэль Дамблдора и Волдеморта, он осознал, насколько ничтожны его собственные навыки по сравнению с их силой.

Они владели магией, которую он никогда не видел и не слышал, все заклинания были невербальными. А затем в конце этого длинного дня директор рассказал, что именно Гарри должен будет покончить с Тёмным Лордом.

Эта мысль была нелепой, хотя Гарри даже не мог выдавить из себя улыбку.

Если Дамблдор действительно верил, что у него есть хоть малейший шанс победить в такой дуэли, то он был таким же безумцем, как и Беллатриса.

Тем не менее, Дамблдор настаивал на истинности пророчества.

«Ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой…»

Слова звучали как проклятие, которое проникало в самое сердце и вызывало холодный страх. Гарри не питал иллюзий относительно своих шансов выжить в схватке с Волдемортом — по крайней мере, сейчас. Если у него и была надежда победить Тома Реддла, то ему нужно время. Или чудо.

И чем больше он размышлял об этом, тем четче понимал: если что-то и может спасти его, то только чудо. Но стоило вспомнить о друзьях, которые всегда были с ним рядом, как внутри начала зарождаться решимость — или это было упрямство?

Как бы то ни было, сейчас Гарри был на грани, но его борьба ещё не окончена. Несмотря на всю сложность ситуации, он не собирался сдаваться. Не сейчас. Не тогда, когда те, кто причинил ему столько боли, были ещё живы.

Гарри нахмурился.

Откуда взялась эта ярость? Может, всё дело было в горе, смешанном с гневом? Но это уже не имело значения. В его душе начал разгораться огонь мести, наполняя холодной решимостью.

Гарри глубоко вздохнул, осознавая всю тяжесть предстоящей борьбы, но он не позволит страху парализовать себя. Пусть ему больше нечего было терять, но те, кто сражался за него и умирал ради него, заслуживали памяти. Он никогда этого не забудет.

— Ради Сириуса, — произнёс он грустно, — ради моих родителей.

Гарри выключил душ и вышел в ванную. Он высушил себя взмахом волшебной палочки и посмотрел на своё отражение в зеркале: покрасневшие от усталости глаза, бледное лицо, проступавшие из-под кожи ребра.

Изматывающие занятия окклюменцией со Снейпом, нехватки сна и еды сделали свое дело и он был измождён.

В таком состоянии у него не было ни малейших шансов против Волдеморта. Это нужно было исправлять. И не только это. Ему предстояло принять очевидное: он чувствовал себя настолько выбитым из колеи, что даже не надеялся на победу.

«И Тёмный Лорд отметит его как равного себе…»

Он горько усмехнулся. Если бы не удача, он бы не выжил. В тот день на кладбище его спасла лишь странная случайность: их с Волдемортом волшебные палочки имели одинаковую магическую сердцевину и отказались сражаться друг против друга, что привело к эффекту Приори Инкантатем. Чистое везение и ничего больше.

Но так ли это?

Или всё-таки за этим стояла какая-то другая, неведомая ему сила? Что бы там ни было, это не имело значения. Удача не вечна, и рано или поздно она иссякнет. Тогда уже не будет никаких совпадений и чудесных спасений.

Он должен быть готов. Но сейчас сейчас он просто хотел оплакать человека, который стал для него настоящим отцом. Волдеморт никуда не исчезнет, и если слова Дамблдора правдивы, Гарри будет в безопасности на Тисовой улице. А затем, когда он туда вернётся, он сможет сосредоточиться на том, как победить Тёмного Лорда.

Гарри глубоко вздохнул и прогнал из мыслей картинку о том, как Сириус снова и снова падает в эту проклятую Арку. Он переоделся в свежую одежду, поднял с пола мантию и заметил, как что-то металлическое выпало из кармана.

Он изумленно уставился на маленькие песочные часы на цепочке. Он знал, что это. Он видел такой маховик времени в конце третьего курса. Но как он оказался у него? В Отделе тайн была целая комната таких устройств, может быть, один из них упал, когда они с Луной и Невиллом пробегали мимо?

Он не был уверен. Единственное, на чём он сейчас сосредоточился, — это возможности, которые открывало это устройство.

Он уже однажды использовал маховик времени, чтобы спасти Сириуса. Почему бы не сделать это снова?

«Ужасные вещи случаются с волшебниками, которые вмешиваются в течение времени…»

В голове Гарри всплыли слова Гермионы, сказанные когда-то давным-давно, но даже они не могли его остановить. Сириус уже был мёртв, а друзья серьезно ранены.

Самое ужасное уже произошло.

Гарри вышел в спальню. Он чувствовал странное спокойствие, хотя его мысли хаотично метались, планируя следующий шаг.

Было почти одиннадцать часов вечера.

Они покинули замок около трёх часов дня, и дорога до Лондона на фестралах заняла несколько часов — к моменту прибытия в Министерство уже успело стемнеть.

Он вздохнул с облегчением.

У него было время. На что именно — он пока не знал, но если он сможет добраться до Министерства раньше себя и остальных, то сможет предотвратить всё, что с ними произошло.

Но как? Как он мог оказаться в Лондоне раньше?

Ночной Рыцарь.

Хотя он поклялся никогда больше не пользоваться этим вызывающим тошноту транспортом, это было лучшее решение. Его «Молния» всё ещё была заперта где-то в замке, и у него не было времени искать ее.

Нет, злополучный трёхэтажный автобус был единственным вариантом.

Точно нужно было взять мантию-невидимку и, может быть, еще Карту мародеров. Возможно, еще складной нож, который Сириус подарил на Рождество?

Он глубоко вздохнул, стараясь успокоиться.

Гарри не знал точно, что может пригодиться, поэтому на всякий случай собрал все вещи и сунул их в сундук, который затем уменьшил и спрятал в карман.

Он не чувствовал себя готовым к тому, что собирался сделать, но, по крайней мере, у него было все, что могло понадобиться.

Закончив со сборами, он снова обратил внимание на маховик времени, и в его животе скрутилось все в тугой комок.

Что если он потерпит неудачу? Что если произойдёт что-то, что нельзя будет исправить?

Он решительно тряхнул головой, отгоняя тревожные мысли. Размышления сейчас лишь потратят драгоценное время. Ему нужно было действовать. Он был нужен Сириусу, был нужен своим друзьям.

Часы у кровати Рона пробили одиннадцать. Рон говорил, что они добрались до Министерства только к семи вечера, значит, у Гарри оставалось как минимум два часа. Шесть оборотов устройства должно хватить с лихвой, чтобы учесть возможные непредвиденные обстоятельства. Если удача будет на его стороне, он доберётся до Лондона задолго до остальных.

Шесть оборотов.

Гарри твёрдо решил он, что этого будет достаточно.

Всё должно пройти идеально. В это время почти все в замке будут в Большом зале на ужине, так что коридоры будут пусты.

Осторожно взяв маховик в руки, он начал вращать его, шепотом считая количество оборотов.

— Четыре… пять… шесть.

Сначала ничего не произошло, и Гарри почувствовал, как его сердце замерло. Но вскоре лёгкий, запоздалый прилив энергии потянул его в пустоту.

Он пытался открыть глаза, но безуспешно. Вращение казалось бесконечным, пока он не почувствовал, как сильно ударился о землю.

Дав себе несколько мгновений, чтобы справиться с тошнотой, Гарри поднялся на ноги. Лучи полуденного солнца пробивались сквозь окна спальни, и он с облегчением осознал, что всё сработало.

— Получилось, — прошептал он.

Он осмотрелся вокруг. Кровати, на которых несколько минут назад спали Дин и Симус, теперь были пустыми.

Гарри довольно выдохнул и начал спускать из спальни вниз по винтовой лестнице. С каждым шагом он все четче слышал музыку, доносящуюся из общей гостиной.

Это было странно. В замке редко играла музыка.

Маггловская техника здесь не работала, а чистокровные просто ею не интересовались. Музыка звучала только на торжественных приёмах, например, на пире в честь начала учебного года.

Но едва Гарри добрался до последней ступеньки, мысли о музыке рассеялись. Столы и диваны были сдвинуты к стенам, а в центре гостиной спиной к нему стояла девушка. Её длинные чёрные волосы каскадом падали на обнажённые плечи, а светлая кожа мерцала в тусклом свете. Она взмахами волшебной палочки создавала сложные узоры, трансфигурируя предметы под аккомпанемент тихой музыкы.

К счастью, девушка была одета хотя бы ниже пояса — длинная серая юбка струилась по её ногам. Блузка и пиджак лежали на стуле, а сама она, словно не замечая ничего вокруг, продолжала своё загадочное представление.

Неужели она не понимала, что кто-то мог войти сюда в любую минуту?

Гарри проклял себя за то, что оказался в такой неловкой ситуации. Он попытался тихо отступить, но было уже поздно — девушка внезапно повернулась к нему. Её большие зелёные глаза расширились от неожиданности, но она не закричала. Наверное, шок был слишком велик.

Она мгновенно подняла палочку, и Гарри, не раздумывая, ответил тем же.

Он не узнал её. Честно говоря, Гарри редко обращал внимание на других учеников, кроме тех, с кем жил в одной комнате, и Гермионы.

— Что ты здесь делаешь? — спросила девушка с сильным северным акцентом, поднимая свободную руку, чтобы прикрыть грудь, которая, к счастью, была в основном скрыта бюстгальтером.

— Я? — Гарри невольно пискнул. — А что ты делаешь в таком виде в общей гостиной?

Щёки девушки покраснели.

— Я думала, что все ушли, — фыркнула она, затем нахмурилась. — Кто ты?

Неужели она серьезно?

Гарри был поражён, осознав, что она действительно не знает, кто он. Часть его была рада этому, но он не понимал, как такое возможно. Последние пять лет он постоянно привлекал внимание почти всех в школе.

Однако сам он не узнал эту девушку, хотя её яркий шотландский акцент и необычная внешность не могли бы остаться незамеченными.

— Кто ты? — спросил он в ответ, чувствуя, как тревога нарастает с каждой секундой.

Но прежде чем она успела что-то ответить, дверь в общую гостиную распахнулась, и вошли двое мужчин с волшебными палочками наготове. Гарри их не узнал.

— Всё становится только интереснее, — пробормотала девушка, стараясь одновременно еще больше прикрыться и не спускать глаз с Гарри.

— Кто, черт возьми, вы такие? — спросил Гарри, в его голосе слышалась паника.

Младший из двух мужчин с короткими каштановыми волосами и ухоженной бородой бросил на девушку насмешливый взгляд, в то время как старший, крепко сложенный с тёмными волосами, продолжал внимательно смотреть на Гарри.

— Объяснитесь, молодой человек, — потребовал старший. — Как вы сюда попали?

Гарри в замешательстве нахмурился, крепче сжимая в руке волшебную палочку.

— Я учусь здесь, — ответил он, направив палочку именно на него.

Старший незнакомец выглядел самым опасным и наиболее склонным к нападению.

— Думаю, нам всем лучше успокоиться, — предложил младший. — Мы получили оповещение о серьезном магическом всплеске. Это ваших рук дело?

Его манера говорить и поведение казались очень знакомыми, но Гарри не мог вспомнить откуда.

Молчание затягивалось, пока младший незнакомец не заговорил снова.

— Меня зовут Альбус Дамблдор. Я профессор трансфигурации и декан факультета Гриффиндор в Хогвартсе, — представился он.

Гарри изумленно уставился на него, а сердце пропустило удар. Это не могло быть правдой. Наверное, это какая-то ошибка. Но чем дольше Гарри вглядывался в лицо мужчины, тем яснее осознавал: это действительно был Дамблдор, только гораздо моложе.

— Профессор Дамблдор? — выдохнул Гарри.

Мужчина ободряюще улыбнулся, хотя его лицо выражало явное недоумение.

— Вы знаете, кто я? — спросил он.

Гарри кивнул, опуская палочку, и напряжение немного ослабло.

Неужели он допустил ошибку с маховиком времени? Если так, то что же произошло? Он, должно быть, вернулся на несколько десятилетий назад.

Дамблдор, увидев его потрясение, опустил свою палочку.

— Может, начнем с того, как вы оказались здесь? — предложил он. — Я знаю каждого студента в школе, но вас я не знаю. Как вас зовут?

Гарри чувствовал, как у него пересохло в горле, а сердце колотилось в груди. Всё это было неправильно, но если кто и мог помочь ему исправить ошибку, так это Дамблдор.

Он надеялся на это.

— Гарри Поттер, — честно ответил он.

Дамблдор нахмурился, его брови удивленно приподнялись.

— Поттеры? — переспросил он. — Чистокровная семья?

Гарри пожал плечами.

— Наверное, да. Я ничего не знаю о них. Я не чистокровный, — объяснил он.

Старший мужчина посмотрел на Дамблдора и покачал головой, явно сбитый с толку.

— А имя Уильям Поттер вам что-нибудь говорит? — спросил Дамблдор.

Гарри покачал головой.

— А что насчёт Карлуса? — вмешалась явно растерянная девушка.

— Нет, — ответил Гарри. — Я не знаю их. Я — сирота.

— Невозможно, — заявил старший мужчина. — Если бы вы были Поттером, Уильям был бы вашим отцом. Это единственное объяснение.

Прежде чем Гарри смог возразить, Дамблдор снова заговорил.

— Подождите, Армандо. Думаю, здесь нечто большее, чем кажется на первый взгляд, — сказал он, снова обращаясь к Гарри. — Как вы оказались здесь, Гарри?

Как он мог это объяснить?

Да никак. То, что он сделал, не должно было быть возможным. Если он правильно помнил, самое большое расстояние, на которое кому-либо удавалось вернуться в прошлое, составляло около недели.

Как же далеко он вернулся?

Не говоря ни слова, он разжал руку, показывая маховик времени.

— Мерлин, это…

— Да, это так, — сурово оборвал коллегу Дамблдор. — Разрешите?

Гарри кивнул, и профессор осторожно взял устройство. Тот сначала разглядывал его задумчиво, затем хмыкнул и постучал по нему своей палочкой.

— Где вы его взяли? — спросил он.

— В Отделе Тайн.

Взгляд Дамблдора мгновенно стал внимательным.

— И как вы оказались в таком месте?

Он выглядел скорее любопытствующим, чем сердитым.

— Это долгая история, — вздохнул Гарри.

Армандо, казалось, был готов его выслушать, но Дамблдор поднял руку, останавливая вопросы.

— Этот маховик времени отличается от всех, что я видел, — пробормотал он, продолжая исследовать его. — Могу я предположить, что он сработал не так, как было задумано?

— Так и есть, — подтвердил Гарри. — Я хотел вернуться всего на шесть часов.

— И всё же, вы вернулись намного дальше. Какой сегодня день? — спросил Дамблдор.

— Восемнадцатое июня, — ответил Гарри.

Он знал это только потому, что отсчитывал дни до последнего экзамена СОВ.

— А какой год? — настойчиво спросил Дамблдор.

— 1996.

Армандо изумленно выдохнул, его глаза округлись от потрясения, а девушка ахнула от удивления. Дамблдор не произнёс ни слова, его реакция была спокойной, пока он пристально смотрел на Гарри.

— Значит, что-то определенно пошло не так, — вздохнул он с сожалением. — Гарри, я должен сказать это прямо: маховик времени отправил вас назад на шесть десятилетий, а не на шесть часов.

— Невозможно, — прошептал Армандо. — Альбус, это безумие!

Дамблдор кивнул, не сводя глаз с потерявшего дар речи Гарри.

— Изучение времени — это неточная наука, — задумчиво произнёс он. — Учитывая, откуда взялось это устройство, могу предположить, что это был экспериментальный образец, и он явно не предназначался для использования таким молодым человеком, как вы.

— Какой сейчас год? — прохрипел Гарри спустя некоторое время.

— 28 июня 1935 года, — ответил Дамблдор. — Я подозреваю, что устройство должно было отправить вас на шесть часов назад, но, как я уже сказал, и хотя я не специалист в этой области, оно оказалось весьма несовершенным. Вас отправило на годы вперед. Это действительно впечатляющее достижение.

Гарри потер глаза.

Наверное, это просто был какой-то кошмарный сон. Не могло быть другого объяснения.

— Но... это не может быть правдой, — отрицал он. — Вы не можете вернуть меня обратно?

Дамблдор сочувствующе ему улыбнулся.

— Вы слышали о маховике, который может отправлять вперёд во времени? — спросил он.

Гарри не слышал, но вспомнил, что как-то спрашивал об этом у Гермионы. Он не мог вспомнить точного объяснения, но она четко сказала, что такого способа просто не существовало.

Если в его времени это не удалось изобрести, то в прошлом — тем более.

Он чувствовал, как рушится мир вокруг него, мысли вернулись к Сириусу, Рону, Гермионе и всем остальным.

Что он натворил?

— Думаю, нам нужен успокаивающий эликсир, — заявил Дамблдор, взял Гарри за плечи и направился с ним из гостиной.

Гарри даже не пытался сопротивляться. Его разум был парализован ужасом случившегося, а мысли были в полном беспорядке.

Только когда он оказался на кровати и в его руки вложили кубок, он понял, что они оказались в Больничном крыле.

— Выпейте, — настоятельно сказал Дамблдор. — Это поможет справиться с шоком.

Гарри машинально сделал глоток. Ему стало немного легче, но тревога не исчезла.

Что ему делать?

Он не мог даже начать думать об этом. Он был настолько выбит из колеи, что не знал, с чего начать.

— Не переживайте, Гарри, — сказал Дамблдор успокаивающим тоном. — Если что-то можно исправить, мы это сделаем.

Хотя это было сказано с самыми лучшими намерениями, Гарри не почувствовал ни малейшего утешения, которое Дамблдор пытался ему передать. Да и как можно чувствовать себя спокойно, оказавшись в такой ситуации?

— Что же мне делать? — спросил он.

Дамблдор обменялся вопросительным взглядом с коллегой.

— Мы разберёмся, — ответил Армандо.

Дамблдор кивнул в знак согласия.

— Мы никогда не сталкивались с таким, но сделаем всё, что в наших силах, — заверил он подростка. — Но сначала один вопрос: кажется, вы узнали меня, когда я представился. Мы встречались?

Гарри фыркнул и кивнул.

— Вы были моим директором здесь.

Дамблдор был несколько удивлён, но не стал продолжать обсуждение.

— На данный момент не думаю, что стоит рассказывать нам слишком много. То, что вы переживаете, беспрецедентно, и мы не знаем, какие могут быть последствия. Не вдаваясь в подробности, скажите, зачем вы использовали маховик времени?

— Не следует ли сначала спросить, как он вообще оказался у него? — вмешался Армандо.

Дамблдор покачал головой.

— Нет, это может привести к тому, что мы не должны знать. Однако Гарри, очевидно, пытался чего-то добиться с его помощью. В вашем времени использование маховиков времени не так строго?

Гарри пожал плечами.

— Да, — вздохнул он. — Я пытался спасти своего крестного. Он был убит в Мини...

Армандо прервал его жестом руки.

— Без подробностей, пожалуйста, — напомнил он. — Ваш крестный был убит недавно?

Гарри сглотнул и кивнул.

— И у вас нет других родственников?

— Нет, моих родителей убили, когда я был еще младенцем. Летом я живу у своих маггловских родственников.

— Боже правый, — вздохнул Армандо. — Что же происходит в вашей жизни? Нет, не отвечайте.

— Слишком много всего, — пробормотал Гарри.

— Ну, пока вы здесь, я бы предложил вам остаться в башне Гриффиндора. Вы знакомы с этим местом, и мы разберёмся с вашей ситуацией, — уверил его Дамблдор. — Есть возражения, Армандо?

Старший мужчина покачал головой.

— Ах да, это нынешний директор школы, Армандо Диппет, — представил его Дамблдор.

— Я видел ваш портрет в кабинете директора, — почти извиняющимся тоном сказал Гарри.

Армандо засмеялся.

— Я уже старый человек. Не ожидаю дожить до следующих шести десятилетий, мистер Поттер, — сказал он с улыбкой. — Хм-м, Поттер? Вы уверены, что ваш отец не был Уильямом или Карлусом? Вы очень на них похожи.

Гарри покачал головой.

— Моего отца звали Джеймс, а моя мать была из магглорожденных.

— Не говорите больше ничего, — посоветовал Диппет. — Думаю, можно с уверенностью сказать, что вы как-то связаны с ними. Это ещё один вопрос, ответ на который нам предстоит выяснить. Но для начала вам нужно поесть и отдохнуть. Моргана? — позвал он.

Из кабинета вышла пожилая женщина с седыми волосами, собранными в строгий пучок.

— Моргана, не могли бы вы осмотреть этого молодого человека? Сегодня у него был явно не самый удачный день, мягко говоря.

— Конечно, директор, — ответила женщина, доставая палочку.

— Это просто мера предосторожности, — объяснил Диппет. — Мы оставим вас наедине с Морганой. Думаю, будет лучше, если вы останетесь под её наблюдением на ночь. Завтра мы постараемся лучше разобраться в ситуации и посмотрим, что можно сделать.

Он старался успокоить и приободрить Гарри, но тот ощущал себя неважно. Всего за несколько часов он потерял Сириуса, был одержим Волдемортом и каким-то образом переместился на шестьдесят лет назад. Как это могло стать хуже?

Гарри покачал головой.

С его везением все всегда может быть еще хуже.

Тем не менее он кивнул, и Диппет ободряюще улыбнулся ему.

— Если вам что-то понадобится, Моргана сможет помочь. Она отличный целитель, и нам повезло, что она у нас есть.

С этими словами Диппет и Дамблдор вышли из Больничного крыла. У самого выхода Дамблдор на мгновение задержался, бросив на Гарри последний задумчивый взгляд, но потом тоже вышел.

— Хорошо, молодой человек, — начала Моргана, — меня зовут мадам Моргана. Прежде чем мы приступим, скажите, есть ли у вас аллергии или какие-либо медицинские противопоказания, о которых я должна знать?

Женщина была прямолинейной и лаконичной, очень похожей на мадам Помфри. Возможно, это черта всех целительниц?

— Нет, — ответил Гарри неуверенно.

Он не думал, что у него есть аллергии или какие-либо противопоказания, но не был уверен. Помфри никогда не задавала таких вопросов.

— Хорошо, тогда нам нужно будет провести тщательное обследование, — пробормотала целительница, записывая что-то пером. — Вы никогда не проходили тесты на аллергии?

Гарри пожал плечами.

— Не припоминаю.

Целительница неодобрительно цокнула, делая ещё одну запись.

— Ладно, сначала мне нужно взять немного крови.

— Крови? — настороженно спросил Гарри.

С тех пор как Волдеморт использовал его кровь в конце турнира, он весьма неохотно расставался с ней.

— Ваша кровь даст мне всю необходимую информацию. В ней содержится ваша магия, и она покажет мне всё, что я должна знать перед проведением дальнейших тестов. Небольшого количества будет достаточно.

Неохотно Гарри протянул женщине руку.

— Спасибо.

Она взяла её и менее чем через минуту извлекла небольшое количество в пробирку.

— Теперь мне нужно провести тесты, — объяснила целительница, вызывая несколько бутылочек и пробирок и размещая их на тумбочке у кровати. — Сначала тест на аллергии.

Она наполнила одну из пустых ёмкостей неприятно пахнущей коричневой жидкостью.

— Это смесь наиболее распространённых и некоторых редких аллергенов для волшебников. Если жидкость станет зелёной, вы не подвержены ни одному из них. По цвету можно определить, на что именно у вас аллергия.

Гарри понимающе кивнул.

— Всего одна капля, — пробормотала целительница, левитируя необходимое количество крови Гарри из предоставленного образца и добавляя ее в жидкость.

Сначала ничего не происходило, но затем жидкость позеленела, начала яростно пузыриться и шипеть — и пробирка взорвалась.

— Мерлин всемогущий! — воскликнула целительница.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Гарри.

Женщина покачала головой.

— Я никогда не видела ничего подобного.

— Но она же стала зелёной.

Целительница нахмурилась, а затем кивнула.

— Да, это так, — подтвердила она с недоумением и любопытством. — Видимо, стоит проверить, есть ли у вас какие-либо недуги.

Она добавила другую жидкость в ещё одну пробирку и осторожно поместила туда ещё одну каплю его крови.

К её облегчению жидкость стала синей, и не было никаких взрывных реакций.

Когда она убедилась, что всё в порядке, она подняла пробирку и закрыла её пальцем, осторожно потряхивая. Жидкость осталась такого же синего оттенка, и она задумчиво произнесла.

— Вы сильно недоедаете, — объяснила она. — Вы плохо питались?

Гарри пожал плечами. Плохое питание было частью его жизни на протяжении многих лет.

— Не особо хорошо, — признался он.

— Это не критично и легко поправимо, — заверила она его. — В остальном вы здоровы. А теперь, будьте добры, снимите рубашку.

— Зачем? — спросил Гарри.

— Мне нужно осмотреть вас на наличие магических повреждений. Директор настаивал на полном обследовании. Лучше перестраховаться, чем потом жалеть.

Гарри вздохнул и послушно снял рубашку.

— Не волнуйтесь, я просто проверю наличие следов от проклятий или чужеродной магии, — объяснила она.

Гарри вздрогнул, когда почувствовал лёгкое прикосновение её палочки к своей груди. Женщина тихо бормотала заклинания, проводя палочкой вдоль его торса и по левой руке.

— Это магический шрам, — прошептала она, осторожно касаясь раны на его предплечье. — Откуда он у вас?

Как Гарри мог это объяснить?

«О, меня укусила тысячелетняя змея», — звучало нелепо даже для него.

— Змея, — ответил он просто.

— Змея? — удивлённо переспросила целительница. — Чтобы оставить рану такого размера, она должна была быть огромной. Насколько мне известно, змеи не вырастают до таких размеров. Даже магические.

— Василиски вырастают, — вздохнул Гарри.

— Василиск? — охнула женщина.

Гарри просто кивнул.

— Единственное противоядие от такого яда — это...

— Слёзы феникса, — перебил Гарри. — Именно поэтому я ещё жив.

Целительница выглядела явно удивлённой.

— Ну, это многое объясняет, — медленно произнесла она, хотя её голос дрожал от удивления. — Это также может объяснить реакцию на тест на аллергию. Если у вас и были аллергии, яд мог их уничтожить.

— Но разве его не должно быть больше, если слёзы феникса меня исцелили? — спросил Гарри, недоумевая.

Целительница пожала плечами.

— Нам очень мало известно о яде василиска, молодой человек, но, судя по реакции вашей крови, я могу с уверенностью сказать, что он всё ещё внутри вас. Можно предположить, что ваше тело и магия приняли его как часть себя.

— Я не понимаю, — нахмурился Гарри.

Целительница ободряюще ему улыбнулась.

— Представьте, что ваше тело использует яд как ресурс. Оно адаптировалось и теперь воспринимает его как оружие — ещё одну форму защиты, причём довольно мощную.

— Разве это не опасно?

— Судя по тому, что вы сидите здесь живой и здоровый, нет. Если бы яд хотел вас убить, он бы сделал это, когда вы получили укус. Думаю, теперь вы, возможно, невосприимчивы к большинству ядов. Хотя не советую проверять это на практике. И к тому же, любая магия крови, которой вы будете пользоваться, будет включать этот элемент яда. Это любопытно, но давайте продолжим?

Гарри кивнул, и женщина продолжила свою работу, время от времени бросая на него любопытные взгляды.

— Вот ещё один шрам, — пробормотала она, указывая на след на его правой руке. — Как он появился?

— Меня ударила хвостом венгерская хвосторога, — пожал плечами Гарри.

— Даже не буду спрашивать, — вздохнула она. — Но тот, кто это лечил, проделал отличную работу.

Гарри кивнул.

Мадам Помфри была превосходной целительницей. За всё время, что Гарри находился под её наблюдением, у него не было причин жаловаться. Она всегда умела вылечить его после любой неприятности, в которую он попадал.

— А вот этот шрам... похож на тот, что оставляет после себя проклятие, — она осторожно откинула чёлку Гарри и увидела знаменитый шрам в виде молнии на лбу. — Мерлин, как давно он у вас?

— С тех пор как мне исполнился год.

— И никто не удосужился изучить его как следует?

Гарри снова пожал плечами.

— Насколько я помню, нет. Может быть, когда это случилось, но потом — нет.

Целительница неодобрительно цокнула языком.

— Такой шрам остаётся от очень тёмной магии. Он причиняет вам боль?

Гарри кивнул.

— Иногда кажется, будто он горит, и от этого начинает болеть голова. Но я привык.

— Нет, так не годится. Сейчас я посмотрю, что с этим можно сделать.

Прежде чем Гарри успел возразить, она коснулась его шрама палочкой и начала произносить заклинание. В этот момент Гарри почувствовал резкую боль, зрение затуманилось, и шрам начал пульсировать от непроходимого жара.

— Юноша, юноша! — донёсся далекий голос целительницы, а затем Гарри поглотила тьма.

* * *

— Что же нам делать, Альбус? — взволнованно спросил Армандо. — Я никогда не сталкивался с подобным и, признаться, в растерянности. Если Министерство узнает...

Дамблдор кивнул.

— Несмотря на всё, Армандо, он студент нашей школы. Мы обязаны заботиться о нём, — сказал он с упрёком.

Армандо нахмурился, но вскоре его лицо приняло более понимающее выражение.

— Значит, мы оставим его здесь?

— Думаю, это лучший выход, — кивнул Дамблдор. — Если правда о том, что сделал юный Гарри, выйдет наружу...

— Его заберут, — завершил Армандо, покачав головой. — Мы не можем этого допустить. Но как же нам поступить дальше?

— Действительно, — вздохнул Дамблдор. — То, что он сделал, было безрассудным, но он сейчас не в себе. Гарри горюет, Армандо. Ты сам слышал — его родители погибли, а крестный был убит. Он одинок.

Армандо сглотнул, осознавая, через что прошёл мальчик.

— Как думаешь, есть ли шанс, что он вернётся?

Дамблдор покачал головой.

— Я не специалист в этой области, но не думаю, что это возможно. И лучше никому об этом не говорить. Министерство и Отдел тайн всегда тесно связаны. Устройство, которое он использовал, отличается от всех, что мне встречались. Оно не может перемещать во времени вперёд, только назад. Боюсь, мистеру Поттеру просто не повезло оказаться здесь.

Армандо глубоко вздохнул.

— Он упомянул Отдел Тайн. Что же он там делал?

— Твоё предположение будет таким же хорошим, как моё, — ответил Дамблдор. — Скоро мы, возможно, всё узнаем, но сейчас важно убедиться, что Гарри не пострадал. Я бы не хотел слишком глубоко вникать в его будущее. Слишком опасно знать, что нас ждёт, ведь это может изменить всё — в лучшую или худшую сторону. И я не уверен, что кто-то из нас готов взять на себя такую ответственность.

Армандо кивнул.

— Мы оказались в очень непростом положении, — нахмурился он. — А если его намерения злы? Если всё это — часть какого-то плана?

Дамблдор покачал головой.

— Нет, это не так, — твёрдо ответил он. — Мистер Поттер был честен. Как ни странно, у него есть зачатки довольно впечатляющих щитов окклюмента, но в таком состоянии он не мог их контролировать. Его шок от произошедшего был искренним. Он не лгал.

Армандо бросил на коллегу неодобрительный взгляд. Ему всегда не нравилась способность Альбуса проникать в мысли других, особенно учеников. Но на этот раз он решил не поднимать эту тему, поскольку узнал, что мальчик был искренен, и это его немного успокоило.

— И что мы будем делать?

Дамблдор глубоко вздохнул.

— Мы будем заботиться о нём, Армандо. Он еще ребёнок и нуждается в нашей помощи. Мы дадим ему время привыкнуть к новому окружению и позволим обратиться к нам за помощью, когда он станет готов. В свое время ему предстоит справиться с тем, что его тревожит.

— Бедный мальчик, — сокрушённо произнёс Армандо, — но я согласен. Я позволю ему остаться в замке, и он сможет начать учиться с сентября. Адаптация будет нелегкой, но это лучшее, что мы можем сделать для него в сложившихся обстоятельствах. Какой ужас, — добавил он, покачав головой.

— Думаю, это разумно. Важно, чтобы никто посторонний не узнал о том, что произошло. Одного шёпота будет достаточно, чтобы слухи распространились, и Гарри окажется в серьёзной опасности.

Армандо нахмурился.

— А что насчёт…

— Я поговорю с ней, — заверил Дамблдор директора. — Она заслуживает доверия.

Армандо кивнул, доверяя суждениям Дамблдора. В конце концов, он знал девочку лучше всех.

— Входите, Моргана, — пригласил он, услышав стук в дверь.

В кабинет вошла целительница, её лицо было бледным, а руки немного дрожали.

— Как он? — спросил Армандо.

— К счастью, жив, — вздохнула Моргана. — Но травмы, которые он получил, не так уж незначительны.

— Травмы?

Целительница снова покачала головой и глубоко вздохнула.

— Я даже не знаю, с чего начать. Я не задавала много вопросов, но этот мальчик — просто чудо. Судя по тому, что я узнала, его жизнь была далеко не простой.

— И что же вы узнали? — нахмурился Дамблдор.

— Он как-то умудрился встретиться с василиском и выжить после укуса.

— Василиск? — ахнул Армандо. — Невероятно. Как он смог выжить?

— Слезы феникса, — спокойно ответила Моргана. — Больше я не знаю, но мальчик не врёт. Да и зелье не отреагировало бы так, если бы это было неправдой.

— Зелье?

— Чтобы проверить на аллергию, — произнес целительница. — Он позеленел, а потом взорвался. Никогда ничего подобного не видела.

— Вот уж история, которую хотелось бы услышать, — вздохнул Армандо. — Что ещё?

— Его ранил дракон, но рана зажила хорошо. По крайней мере, нет признаков долгосрочных последствий.

— Что же могло с ним случиться? — спросил Армандо. — Драконы? Василиски?

— Страшно представить, — грустно ответил Альбус.

— Как бы ужасны ни были эти события, больше всего меня беспокоит то, что я обнаружила в конце, — вздохнула Моргана.

— И что же это? — тревожно спросил Армандо.

— У него на лбу шрам от проклятия, — объяснила она. — По его словам, шрам появился, когда он был младенцем. Но, что более тревожно, этот шрам причиняет ему сильную боль. Какая-то магия всё ещё активна, и это вызывает у меня беспокойство.

— Какое именно проклятие? — поинтересовался Диппет.

Целительница пожала плечами.

— Я не знаю, но магия в шраме до сих пор не угасла. Прошло почти пятнадцать лет, а она всё ещё действует.

— Хм, это действительно тревожно, — задумчиво произнёс Дамблдор. — Я не слышал о проклятии, которое могло бы сохраняться так долго, разве что...

— Разве что? — переспросил Армандо.

— Я пока не уверен. Нужно исследовать этот вопрос подробнее, прежде чем делать выводы.

Армандо хмыкнул. При всей своей мудрости Альбус редко делился предположениями, пока не был полностью уверен в них.

— Значит, мальчику пятнадцать? — спросил он у целительницы.

— Примерно. Он потерял сознание, когда я изучала шрам. Сейчас его состояние стабильно, но когда он очнётся — неизвестно. Думаю, он просто сильно истощён. Шрам — это действительно серьёзная проблема, и её решение выходит за пределы моих возможностей, — призналась Моргана.

— Не беспокойтесь, — вмешался Альбус. — Если мои догадки верны, ему потребуется помощь не целителя.

Мадам Моргана бросила на профессора трансфигурации взгляд, полный разочарования, но вопросов задавать не стала. Альбус редко раскрывал свои предположения до конца.

— Ещё что-нибудь? — спросил Диппет.

— Его магия чрезвычайно сильна, — ответила целительница. — Я проверила его кровь на магические частицы, и результат впечатляющий. Полагаю, пережитые травмы значительно усилили его магические способности.

— Насколько значительны эти изменения? — поинтересовался Дамблдор.

— Его магия уже зрелая, Альбус. Намного выше, чем можно было бы ожидать для его возраста. Это удивительно, но я подозреваю, что он уже достаточно сильный волшебник и с возрастом станет ещё сильнее. Однако для этого ему нужно развитие, а судя по всему, его образование оставляет желать лучшего.

Дамблдор задумчиво кивнул.

— Я могу провести оценку его способностей, — предложил он. — Это поможет понять, как ему лучше всего помочь, если он решит остаться и учиться здесь.

— Думаю, это разумно, — согласился Армандо. — Но сначала дай ему время прийти в себя, Альбус. Позволь ему осознать всё, что произошло. Мальчику нужно восстановиться, прежде чем мы перейдём к чему-то более серьёзному. Здоровье — первоочередная задача.

— Конечно, — согласился Дамблдор.

— Это всё? — спросил Диппет у целительницы.

Женщина кивнула.

— Сейчас он спит. Я присмотрю за ним и сообщу вам, когда он проснётся.

— Спасибо, Моргана, — с благодарностью сказал Армандо. — Если ему что-то понадобится, дайте мне знать.

Целительница покинула кабинет, вернувшись к пациенту, а директор обратился к Дамблдору.

— Ну и ночка, — пробормотал он.

— И не говори.

— Думаю, тебе стоит...

Дамблдор уже направлялся к двери.

— Я поговорю с ней немедленно.

— Но сначала убедись, что она одета, — посоветовал Армандо с усмешкой.

Альбус усмехнулся.

— У каждого свои методы для раскрытия творческого потенциала, — ответил он, выходя из кабинета.

Армандо покачал головой.

— Мне для этого никогда не приходилось раздеваться, — пробормотал он, вновь возвращаясь мыслями к мальчику в Больничном крыле.

* * *

Гарри проснулся с тихим стоном, голова пульсировала от неприятной боли. Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать, где он находится, и все произошедшие с ним события тут же всплыли в памяти.

Усталость мгновенно улетучилась, и он резко сел.

— Тише, всё в порядке, вы в безопасности, — раздался успокаивающий голос целительницы, но не мадам Помфри. — Как вы себя чувствуете?

— Хотел бы, чтобы это было просто кошмаром, — искренне ответил Гарри.

Целительница печально улыбнулась ему.

— Хочу извиниться за то, что случилось под моим присмотром. Я не понимала, с чем имею дело, и не должна была продолжать исследовать шрам. Я думала, что это всего лишь простое проклятие, которое не было до конца исцелено.

Гарри махнул рукой, давая понять, что не держит зла. Ведь она только пыталась помочь.

— Всё в порядке, — ответил он. — По крайней мере, вы не притворялись, что его вообще нет.

Такого подхода придерживался Дамблдор, если только Гарри не настаивал на обсуждении шрама. В остальных случаях директор избегал этой темы.

— Что-нибудь болит?

Гарри покачал головой.

— Голова немного, но это привычное дело.

— Тогда я принесу вам обезболивающее, — объявила женщина. — И затем позову директора. Он очень переживал за вас последние два дня.

— Я был без сознания два дня?

Женщина кивнула.

— Вам явно нужен был отдых, — ответила она. — Не переживайте, это пошло вам только на пользу. Вы голодны?

Гарри действительно чувствовал голод.

Он не мог вспомнить, когда ел в последний раз, но теперь его желудок настойчиво напоминал о себе.

— Тогда профессор Диппет немного подождёт, пока вы не пообедаете. Я принесу вам что-нибудь.

Не успел Гарри возразить, как женщина исчезла. Спустя некоторое время перед ним стояла тарелка с сэндвичами, а головная боль заметно утихла.

— Лучше? — с лёгкой улыбкой спросила целительница, наблюдая, как он доедает пятый сэндвич.

— Гораздо, — благодарно ответил Гарри, откинувшись на подушки, хотя его мысли всё ещё были полны тревоги.

— Тогда я сообщу директору, что вы проснулись. Он очень хочет с вами поговорить.

Гарри кивнул и стал ждать. Когда Диппет вошёл через несколько минут, на его лице отразилось явное облегчение. Он сел рядом с кроватью и, вздохнув, спросил:

— Вопрос может показаться глупым, но как вы себя чувствуете?

— Не так плохо, — ответил Гарри, хотя в его голосе всё же чувствовалась неуверенность.

Диппет понимающе кивнул и тяжело вздохнул.

— Боюсь, мне придётся сообщить вам не самые хорошие новости, — начал он с сожалением. — Мы, разумеется, еще продолжим искать решение, но, судя по всему, у нас нет способа вернуть вас обратно. Во всяком случае, нам о нём ничего не известно. Альбус тщательно изучил артефакт, который вы использовали, но он, похоже, исчерпал все свои возможности. Мне очень жаль.

И он действительно сожалел.

Гарри чувствовал искренность в его голосе, но это не смягчило удара. Хотя он и ожидал такого исхода, зная немного о маховиках времени, в глубине души он всё же надеялся, что сможет вернуться домой.

— Что же мне теперь делать? — тихо спросил он.

Диппет посмотрел на него с сочувствием.

— Не переживайте, юноша. Вы сможете оставаться здесь столько, сколько потребуется. Я позабочусь о том, чтобы вы ни в чём не нуждались. Если появятся какие-то новости, вы узнаете первым. Пока что это всё, что я могу предложить, пока мы не разберёмся, что случилось. Не хочу давать вам ложных надежд, но должен признаться: с таким я никогда раньше не сталкивался.

Гарри кивнул, чувствуя, как его охватывает чувство пустоты.

— Сколько вам лет, Гарри? — спросил Диппет.

— В июле мне исполнится шестнадцать.

— Значит, вы должны были перейти на шестой курс в сентябре, — задумчиво произнёс Диппет. — Что ж, в замке для вас всегда найдётся место. А всё остальное постараемся уладить летом. Думаю, вам лучше использовать это время, чтобы привыкнуть к новым обстоятельствам. Знайте, что мы с Альбусом всегда готовы вам помочь. Единственное, о чём прошу, — не говорите никому о том, что с вами произошло. Если Министерство узнает, вас могут ждать серьёзные проблемы.

— Проблемы?

Диппет кивнул с серьёзным выражением лица.

— Использование маховиков времени строго регулируется. За это могут отправить в Азкабан на очень долгий срок. Я не хочу, чтобы это произошло. Вы молоды и совершили глупую ошибку. Я не считаю, что вас следует наказывать столь сурово.

Гарри не думал об этом раньше, но был рад, что Диппет думает именно так. Он понимал, что поступил опрометчиво, но тогда был в отчаянии.

— Что же мне теперь делать? — спросил он, чувствуя себя совершенно потерянным.

— Живите, Гарри, — предложил директор. — Дайте себе время, чтобы осознать всё, что произошло, а потом будем думать, как быть дальше. Пока что будем двигаться шаг за шагом.

Гарри глубоко вздохнул.

Это звучало просто, но на деле всё было гораздо сложнее.

Хотя его жизнь в целом была далека от идеала, были вещи, ради которых он был готов её терпеть.

Рон, Гермиона, остальные друзья…

Тоска сдавила грудь, внезапно напомнив, что он, возможно, больше никогда их не увидит. Они всегда были рядом, поддерживали его, а теперь их просто нет. Ощущение утраты и одиночества охватило его, словно тень, от которой было не скрыться.

Вот так жизнь нанесла ему еще один сокрушительный удар.

— Для вас звучит все так просто, — усмехнулся Гарри, выдавливая из себя слабую, полную печали улыбку.

— Иногда всё действительно проще, чем кажется, — ответил Диппет. — Жаль, что я не могу сделать для вас больше, Гарри, но не буду лгать: вероятность вашего возвращения домой крайне мала.

В конце концов, всё сводилось именно к этому.

Гарри признавал, что в прошлом был импульсивным и порой действовал необдуманно, но ничто из этого не привело к таким печальным последствиям, как сейчас.

Это был горький урок: даже благие намерения могут обернуться катастрофой, если действовать без должной осторожности.

Этот урок он запомнит на всю жизнь.

— Хотите остаться здесь или вернуться в башню? Вы ведь гриффиндорец, верно?

Гарри кивнул.

Несмотря на то, что эта целительница была другой, он не любил Больничное крыло. Это было мрачное место, где его настроение только ухудшалось.

По крайней мере, в башне было что-то знакомое, что навевало приятные воспоминания.

— Думаю, я хотел бы вернуться в башню.

— Уверен, Минерва будет рада компании.

— Минерва? — переспросил Гарри с удивлением.

— Да, та самая девушка, которую вы встретили по прибытии. Она сильно смущена тем, в каком виде вы её увидели, но со временем это пройдёт, — заверил его Диппет. — Я подожду снаружи, пока вы одеваетесь.

Директор вышел, и Гарри начал одеваться, размышляя о том, как внезапно изменилась его жизнь.

— 1935 год, — пробормотал он.

Он переместился на шестьдесят лет назад. Только ему могло так не повезти. Гарри понимал, что в этом он мог винить только себя. Использовать маховик времени из Отдела Тайн было безрассудством, и, оглядываясь назад, он корил себя за импульсивность.

— Чёрт возьми, — пробормотал он, когда в его голове возникла ещё одна мысль, и сердце сжалось от ужаса.

— 1935 год?

Мог ли он выбрать худший момент для прибытия? Едва ли. Ситуация, в которой он оказался, становилась всё более угрожающей.

Он вспомнил уроки из маггловской начальной школы, а ещё больше те скучные занятия, которые посещал у профессора Биннса.

— Гриндевальд, — прошептал он с тревогой.

Не только зловещий тёмный маг собирался взойти на вершину могущества, но и весь мир вскоре окажется на пороге войны.

Гарри лишь покачал головой, не в силах поверить в своё невезение.

Внезапно Волдеморт показался менее значительной угрозой по сравнению с тем, что его ожидало впереди.