Научная магия (джен)

Следующая встреча волшебницы и учёного прошла быстро. Полночи проворочавшись без сна, Гермиона всё-таки решила, что лучше изучать магию с Риком, чем бесцельно бродить по улицам, предаваясь безрадостным размышлениям. Так что, встав пораньше, она основательно перетряхнула свой волшебный сундук. У Гермионы никогда не поднялась бы рука выкинуть книги, а потому, немного порывшись в магически расширенном хранилище, она выудила оттуда полный комплект хогвартских учебников по чарам, трансфигурации и зельям. Вспомнив хвастливое заявление Томпсона, она мстительно улыбнулась — наверняка даже одарённый магловский учёный не сможет проглотить весь школьный курс по трём предметам за несколько дней.

Вручив Ричарду объёмистый пакет с книгами, на который она милостиво наложила чары облегчения, она ещё раз напомнила ему о секретности, после чего отправилась за мороженым. Вкус клубничного лакомства неизменно напоминал о детстве, когда мама украдкой от папы покупала ей такое мороженое. Вновь устроившись на скамейке, она с удивлением отметила, что думает не о своих проблемах, а о магловской науке. Так и не окончив обычной школы, Гермиона, тем не менее, неплохо представляла принципы научного познания. Наверное, не будь в их мире Волдеморта и жестокой войны, в которой она была вынуждена участвовать, она сама стала бы учёной. Тем интереснее будет взглянуть, на что же способен Рик, с его сугубо магловским подходом к науке.

Томпсон позвонил ей через два дня. Несмотря на сквозящую в его голосе усталость, он предложил ей встретиться у него в лаборатории. Благо, от родительского дома до корпусов Илфордского технологического университета было не больше двадцати минут неспешной ходьбы, так что на следующее утро она стояла перед табличкой «Лаборатория геофизических исследований №2». Пройти в главный корпус университета оказалось на удивлении легко — ей даже не пришлось применять Конфундус на охраннике, молодом улыбчивом парне. Достаточно было упомянуть фамилию Ричарда, и её без вопросов пропустили. Уточнив у всё того же охранника, где ей найти нужный кабинет, Гермиона поднялась на второй этаж и постучалась в дверь.

— Привет, — Ричард широко улыбнулся. — Добро пожаловать в обитель науки!

Гермиона с интересом осмотрелась. Просторное помещение выглядело пустовато. Лишь несколько столов, заставленных компьютерами, пара громоздких стеллажей, какая-то большая конструкция у окна, накрытая чехлом, и опутанная проводами тумба в углу. На стене напротив окон висела грифельная доска, а рядом с ней высилась сборка из двух десятков поставленных одно в другое офисных кресел. Видимо, тут часто проводили лекции для небольших групп студентов. Сейчас, летом, кресла были убраны, что и придавало лаборатории полупустой вид.

— Выглядит… внушающе. А почему больше никого нет?

— Ну, так получилось. Проф умотал на очередную конференцию по геомагнетизму в Сан-Франциско. Опять будет доказывать янки, что их численная модель выдаёт завышенные значения электронной концентрации. Оттуда он отправится прямиком в отпуск, кажется, они с семьёй собирались на Кипр. А Дженни, это моя напарница, сидит в декрете, ей рожать через пару недель. Вот и получилось, что на целый месяц я тут за главного.

— Много у тебя сейчас работы?

— Да не особо, — пожал плечами Ричард. — Каждый день нужно снимать данные с ионозонда через вон ту штуку с проводами и заносить их в нашу базу. Время от времени к нам приводят ребят из колледжа, но это ерунда. Что-то вроде экскурсии провести, рассказать, что тут и как, только и всего. Вот вернётся проф, снова заставит считать всякую всячину для своей модели, а пока у меня практически отпуск.

— Весьма удачно. Ты хочешь изучать волшебство тут?

— Конечно. У студентов каникулы, у большинства сотрудников отпуска. Летом сюда и так-то мало, кто заходит, а без профа нам и вовсе никто не помешает. Но, для начала, пара вопросов. Если ты применишь тут магию, этого никто не заметит?

— Нет. Министерство Магии отслеживает только колдовство несовершеннолетних волшебников, если ты об этом.

— Рад, что ты меня понимаешь, — натянуто улыбнулся Томпсон. — Тебе потребуются какие-то специальные инструменты или что-то вроде того?

— Только моя волшебная палочка, — она быстро вытащила магический инструмент из кармана джинсов, зачарованного на пространственное расширение. Военные привычки давали о себе знать, и Гермиона старалась всегда держать палочку под рукой.

— Отлично! Наконец, нужно определиться со способом фиксации результатов. Ты не против, если я буду заносить их в электронную базу данных?

Грейнджер нахмурилась. За годы в волшебном мире она основательно отстала от магловских реалий. О том, что такое компьютеры она, разумеется, знала, но все их возможности представляла слабо. Демонстрировать Рику своё невежество не хотелось, а потому Гермиона задала максимально нейтральный вопрос:

— Ты уверен, что никто не сможет с ними ознакомиться?

— Нет, что ты! Я веду все записи о своих исследованиях на собственном компьютере, он запоролен. Доступ есть только у меня и профа, но он уехал, а к его возвращению, надеюсь, мы со всем разберёмся.

— А ты оптимист, — стоило решить спорный вопрос, и хорошее настроение вновь к ней вернулось. — Уверен, что за месяц сможешь разобраться с тем, над чем волшебники бьются веками? Ты хотя бы учебники осилил?

Гермиона заметила, что Ричард выглядит явно невыспавшимся — под красными глазами залегли тёмные тени, щёки осунулись, и даже вечно жизнерадостная улыбка, казалось, немного поблекла. Видимо, за последние пару дней он почти не спал, всё время читая хогвартские книги. Не самый бодрый вид, однако, не помешал ему ответить на вопрос с деланной небрежностью:

— Это всего лишь школьный курс, пусть и магический. Конечно, я с ними разобрался.

— Ну, и как тебе понравилось изучать магию по книгам?

— Слишком много фундаментальных вопросов. Понимаешь… — Ричард прошёлся перед столами, собираясь с мыслями. — Все эти учебники отвечают на вопрос «как?». Очень подробно и обстоятельно, с конкретными методиками и советами. Но они даже не затрагивают вопрос «почему?». Самый простой пример: почему определённые слова и движения палочки приводят к определённому магическому воздействию?

— Это магия, — Гермиона пожала плечами. Она понимала, что Томпсону такой ответ не понравится, но ничего более умного ей в голову не пришло. За все семь лет учёбы в Хогвартсе она не смотрела на магию с точки зрения фундаментальных законов её функционирования.

— Вот! Видимо, так думали и создатели учебников! Но ведь тогда получается, что вы пользуетесь тем, чего не понимаете!

Гермиона искренне возмутилась:

— Я понимаю, как работают заклинания! Если я делаю что-то, то точно знаю, к какому результату это приведёт.

— Пусть так. Я вычитал в учебнике по трансфигурации заклинание Эванеско, которое уничтожает объекты. Ты его знаешь?

Дождавшись кивка Грейнджер, Ричард скомкал несколько исчёрканных листов, валявшихся на ближайшем столе, и бросил их на свободную полку стеллажа. Порывшись в своей сумке, он добавил к ним несколько обёрток от леденцов и использованный автобусный билет.

— Примени его, чтобы убрать этот мусор.

Гермиона взмахнула палочкой, и рассыпанные по всей полке бумажки исчезли. Ричард тут же подскочил к стеллажу и принялся внимательно его рассматривать. Она уже хотела поинтересоваться, что именно он хочет разглядеть на пустой полке, но не успела придумать достаточно саркастичную формулировку, как Томпсон воскликнул:

— Невероятно! Просто невероятно! Здесь полно пыли и на ней можно разглядеть следы мусора, но никаких признаков его самого!

— Хм, и что тебя так смущает? — Она иронично выгнула бровь. — То, что заклинание работает так, как нужно?

— Нет, меня смущает, как именно оно срабатывает. В смысле, как магия понимает, что при произнесении этого Эванеско нужно убрать определённый объём вещества? Или она умеет сопоставлять некий образ в твоём сознании с реальными объектами?

— Эмм, ну, я подумала об этом мусоре, и он исчез, — её голос подрастерял уверенность и теперь отчётливо выдавал сомнения хозяйки.

— Но ведь «мусор» — это довольно абстрактное понятие. Почему, к примеру, вместе с ним не исчезла пыль? Ты же не думала о каждой бумажке и фантике по отдельности?

— Нет, что ты. Действительно…

Гермиона не успела как следует обдумать поставленный вопрос, а Томпсон внёс новое предложение:

— Преврати этот стул в свинью.

— Но это совсем другой раздел трансфигурации, он не имеет никакого отношения к заклинанию исчезновения.

— Не важно, нам нужно понять общий принцип, — отмахнулся от её возражений Томпсон.

— Ну, как скажешь.

За последние годы школьные упражнения по трансфигурации основательно позабылись. Грейнджер постаралась припомнить тот урок, кажется, на шестом курсе, когда они проходили превращение неживого в живое как раз на примере свиньи. Перед мысленным взором лучшей ученицы Хогвартса возник хорошо знакомый кабинет МакГонагалл, и рука сама начала выводить нужные движения палочкой. Через несколько секунд ближайший стул задрожал, оплыл и превратился в жизнерадостного поросёнка с розовой мордочкой. Тот недоверчиво осмотрелся в лаборатории и озадаченно хрюкнул. Ричард поспешил отойти поближе к Гермионе. При этом лицо молодого учёного отражало столь явный испуг, что Грейнджер не выдержала и рассмеялась:

— Ох, ты бы себя видел! Брось, это всего лишь безобидный поросёнок.

Она махнула палочкой, и тот отправился в дальний угол лаборатории, где и уселся, оглядываясь на свою создательницу.

— Т-ты м-можешь им управлять? — Томпсон ощутимо дрожал и заикался.

— Да, конечно. Эй, не стоит так пугаться, всё под контролем, — глядя на до смерти перепуганного лаборанта, Гермиона тоже начала беспокоиться. Чего он так боится? Или все маглы подсознательно страшатся магии?

— Эээ, да, ты права, я отвлёкся, — Ричард более-менее пришёл в себя. — На чём мы остановились?

— Ты говорил о каком-то общем принципе трансфигурации.

— Да, так вот, — от избытка эмоций он вновь принялся ходить мимо лабораторных столов, время от времени косясь на сидящего в углу поросёнка. — Давай рассуждать логически. Ты лично не знаешь, как устроена свинья. В смысле, ты уж точно не можешь представить себе все её клетки по отдельности. Однако ты вполне успешно трансфигурируешь в неё этот стул. В то же время, можно предположить, что возможности магии привязаны к ноосфере, то есть сумме всех знаний мыслящих существ на Земле. Человечество в целом знает, как устроена свинья. Однако, — он остановился и поднял вверх указательный палец, — веке в двенадцатом никто в мире не имел об этом точных представлений. Волшебники в то время могли трансфигурировать что-нибудь в свинью?

— Да, — Гермиона ненадолго задумалась. — Пожалуй, волшебники прошлого были даже более могущественными, чем современные. Тогда было создано много великих магических артефактов, которые сейчас никто не сможет повторить.

— Это интересно, но не важно, — Ричард с удвоенной силой продолжил метаться по кабинету. — Ты понимаешь, что это значит? Эта ваша магия знает устройство мира, и может проассоциировать конкретный предмет с его образом в сознании мага! Это невероятно!

— Эээ… — она выглядела явно сбитой с толку. — Я не уверена, что правильно поняла тебя…

— Какие перспективы! Нет, какие перспективы! — Ричард совершенно точно не слышал волшебницу, экспрессивно размахивая руками в такт шагам. — Ведь можно трансфигурировать то, о чьей структуре ты не имеешь ни малейшего понятия! Углеродные нановолокна! Унбигексий! Магнитный монополь! Глюонное вещество! Сверхкомпактная чёрная дыра!

Неизвестно, как долго Томпсон мог бы перечислять неизвестные Гермионе термины, если бы та с громким хлопком не выпустила из палочки яркие искры. Фейерверочное заклинание вернуло Ричарда к действительности. Пару секунд поглазев на разноцветные вспышки, он проговорил:

— М-да, пожалуй, я немного увлёкся. Ладно, если по существу, то фишка тут вот в чём. Судя по всему, магия каким-то образом «знает» устройство тех предметов, которые волшебник может трансфигурировать. Я даже где-то читал, что чем сложнее объект, тем дольше и труднее его создавать.

— Да, — Гермиона уверенно кивнула. — Даже то же Эванеско потребует большей концентрации, если нужно убрать сложные объекты, особенно, живых существ.

— То есть этим заклинанием можно убивать?

— Ну… Наверное. Никогда не думала о таком его применении!

— Хм, это интересно. Но речь о другом. Когда ты превращала стул в поросёнка, ты думала о цвете его кожи?

— Нет, просто представила поросёнка. Правда, я использовала для этого специальную формулу, которая как раз нацелена на превращение чего-то неживого в свинью.

— А если бы формулы не было, ты смогла бы произвести такое превращение?

— Да, но тогда бы мне пришлось использовать общие формулы трансфигурации неживого в живое, это дольше и требует больше сил.

— Хорошо, а если бы ты хотела превратить это стул, скажем, в оранжевого поросёнка, что бы ты делала?

— Использовала бы ту же формулу, но думала бы при этом о другом конечном результате, — кажется, Гермиона начала понимать, что именно пытался донести до неё Ричард.

— Вот! Значит, магия как-то интерпретирует образы из сознания мага в конкретный результат, делая это на невероятном уровне интуитивного понимания. Ты же не думаешь, чем заменить меланин в клетках свиной кожи, чтобы та стала оранжевой? А магия каким-то образом решает эту задачу, причём не отвлекаясь от создания сложнейшей структуры живого организма!

— Невероятно! — логика лаборанта искренне поразила Грейнджер. Совершенно очевидные вещи даже не приходили ей в голову за все годы знакомства с магией. Ладно, чистокровные волшебники могут относиться к ней как к чему-то само собой разумеющемуся. Но она-то — маглорожденная ведьма! Она должна была задаваться всеми этими вопросами ещё в детстве. Совершенно непростительно!

Погрузиться в пучину самобичевания помешала новая реплика Ричарда, от которой она замерла, как от удара:

— И тут возникает глобальный вопрос. Если магия досконально знает устройство чего угодно и может «понимать» волшебника на уровне мысленных образов в его голове, то с чего вы взяли, что сама магия не наделена разумом?