Dangerous Freight - Опасный груз (джен)

Многие знают — или хоть мельком слышали как забавный факт — что у вратикс своего языка нет, но есть грамматика и смысловой ряд, который они вкладывают в любой другой язык. И немногие знают, что то же самое делают и арканиане, хотя свой язык у них всё-таки есть. Например, вот какой разговор (важный и строгий) вели два кузена-арканианина в шаттле, который не принадлежал ни одному из них.

— Вся сеть гудит, кузен. Обсуждают, что твой босс устроил государственный переворот. Два часа назад, и за это время прикончил пару местных активистов.

В переводе это означало: «У твоего босса сейчас дохрена проблем, и ему не до тебя».

— Вот как! Стоило бы ознакомиться, но обычная людская дикость, знаешь ли, мало меня интересует. Спасибо, что привёз мне новости, впрочем. Босс имеет привычку отключать доступ к сети. Считает, это как-то мешает работе.

Что означало: «Ситха с два я поверю, что ты явился только новостями поделиться, хоть ты и вовремя с ними, я совсем тут закис».

Оценив термальные узоры на стенах центрального отсека, первый арканианин заметил:

— Зато теперь сможешь отдохнуть от придирок. Я слышал, вы не слишком ладите.

То есть: «Твоего босса долго не будет, смекаешь?»

— Отдых — это прекрасно! — с энтузиазмом ответил второй, намекая, что совершенно не собирается этот отдых прерывать. Даже ради кузена.

— Но семья, знаешь ли, важнее любого отдыха...

Это в переводе не нуждалось.

— А если босс чего-нибудь от меня потребует?

— Поверь мне, если я что-то ещё понимаю в этой жизни, кузен, боссу сейчас совершенно не до тебя.

И они снова перешли на родной язык:

— Ни за что не поверю, что я единственный из нашей семьи сейчас в этом секторе.

Или: «Лох не таунг, не вымрет — иди кого другого разводи на помощь, а я хочу расслабиться».

— Но ты единственный, кто способен нашей семье помочь!

(«Не морозься, братан, не по понятиям как-то!»)

Вот так вот и оказался пилот Сундари Гроссрейтер с ценным, но неудобным грузом из десятка взрывчатых тук — ровно за час до того, как пресловутый босс все-таки вызвал его и велел отвезти не менее ценный и неудобный груз — троих джедаев — на Корускант. Если с первым грузом всё было понятно, даже когда кузен обмолвился, что туки взрываются от малейшего стресса, то второй... о, этот второй груз! Седативный и снотворный газы можно пустить в потайной отсек со зверушками, но, к несчастью, нельзя пустить в каюту джедаев.

За несколько часов полета этот груз — да чтобы босса трижды хатты на вертеле поджарили! — успел вынуть из Сундари Гроссрейтера душу, причем тоже трижды. К тому же — втроем.

Больше всего пилоту нравился первый пассажир. Он в самом начале, даже не поздоровавшись, ушёл в каюту босса и там заперся непонятно зачем и непонятно что делать. Босс наказал пассажира не трогать, исполнять малейший приказ и принести все, что нужно для гиперсвязи. Ослушание грозило вынужденным визитом на биржу труда, и пререкаться Сундари Гроссрейтер не стал.

Впрочем, кроме того, что этот пассажир посмотрел на Сундари Гроссрейтера как на пустое место, особых неприятностей он не доставил. До сих пор он не высовывался даже поесть, благо, холодильник, мини-бар и санузел в каюте босса были свои.

Идеал, одним словом. Практически.

Остальные двое... м-да. Тут было впору самому насадиться на вертел к хаттам!

Малолетний пацан (зачем его вообще с собой эти двое таскают и как на это посмотрел босс, неужели и в мыслях у него ничего не мелькнуло, он же на безопасности детей на всю кукушку повернутый?) принялся бегать по всему кораблю и даже ухитрился не только найти секретный датапад с доступом к голонет-игре «Дивный мир прошлого», но и обнаружить, что аватаром пилоту служит не правильный арканианин, даже не арканианка, даже не человек, вроде босса, чтобы его ранкор без наркоза медленно и долго жевал, а жалкая пёстрая тогрута (в бронелифчике и бронетрусиках, что было отдельным позором).

К счастью, он не нашёл второй датапад с доступом к «Золотому веку джедаев», где пилот бегал... впрочем, неважно, кем. Дважды к счастью, он не нашёл датапад со стихами, которые Гроссрейтер посвящал своей невесте-арканианке (которой не существовало, но когда поэтам мешали подобные мелочи?). Важно, что мальчик просто шнырял по кораблю и раздражающе трындел про свои открытия и про пару непонятно чьих яиц, которые он приволок из этой задницы Галактики, а вот его наставник...

...ах, если бы за убийство джедаев не полагалась высшая мера!

Этот человек называл его не иначе, чем «Сундари». Как будто приятно постоянно слышать напоминание, в каком именно городе твоя матушка нашла себе совместимую цепочку ДНК. Этот человек мнил себя пилотом и три раза поправлял гипер-координаты. В итоге неделя полёта грозила увеличиться раза в два, а жалование пилота, соответственно, — уменьшиться в лучшем случае на треть: босс был злобен, жаден и решения принимал быстро.

Но самое главное — этот человек нарочито громко объяснял ученику, что арканиане — грешная самовлюблённая нация, ничего не понимающая в истинном превосходстве. Пару раз за прошедший день, и это точно было только началом.

«Босс сплавил его потому, что сам опасался грохнуть», — и Сундари Гроссрейтер был, наверное, недалек от истины, насколько знал собственного босса. А босса за прошедшие пять лет он успел узнать не то чтобы хорошо, но довольно неплохо, и поэтому те слова, которые об этих двоих сказал ему босс, в память врезались накрепко.

— Мальчик просто сокровище, — заявил босс, и Сундари Гроссрейтер уже сделал вывод, что босс заблуждается, — а вот его учитель — хаттова задница, как же он мне за эти шесть дней надоел.

Сундари Гроссрейтер понял, что легко ему точно не будет. Судя по тому, что босс даже дни посчитал, а терпения у него вообще было с запасом.

— У него есть дурная привычка всюду совать свой нос, — добавил босс, — делай вид, что просто его не видишь, не слышишь и не намерен, тогда он обидится и свалит в гостевую каюту. Вот пусть там и сидит до самого Корусканта...

Потом босс пробормотал что-то вроде «ранкорам в печень этих аристократов», и, насколько Сундари Гроссрейтер знал своего босса, тут было над чем поразмыслить.

Имён пассажиров он не то, что не запомнил — даже и не узнал. Первые двое звали друг друга, с присущей джедаям ранкорьей грацией, попросту «наставник» и «падаван», а третий... третий, как мы уже говорили, был паинькой и не покидал отведенной ему каюты.

К несчастью, «Сундари Гроссрейтер» значилось на номерном знаке рядом с именем хозяйки и портом приписки где-то на Азуре. Опять же — к несчастью, чувство юмора джедаям, видимо, было так же запретно, как и многие другие чувства, потому что остроумнейшая шутка про независимость Балморры (которая, как известно, заключается в том, что от Балморры ничего не зависит) уже прозвучала гораздо чаще, чем следовало бы хотя бы просто по закону вероятности.

А потом оказалось, что Наставнику нужна связь.

Не с центром известных услуг и даже не с хорошенькой тви'леккой, а сразу с целым Советом Джедаев. И пилот был бы счастлив её предоставить — но во-первых, он опасался босса, с которого сталось бы потребовать биллинг, а во-вторых, третий пассажир, в остальном сущий паинька, сразу (вежливо) попросил гиперсвязь и уже с нее не слезал, болтая, наверное, с боссом. И болтал бы он с кем-то другим, хоть даже с той самой тви'леккой — наш арканианский герой и прикинул бы, стоит ли вместо потерянной трети жалования стребовать с джедая половину. Но влезать в разговор босса стал бы разве что суицидник. Ну или тот, кому страшно не терпится сесть на пособие по безработице.

Поэтому Гроссрейтер, дождавшись, пока джедаям надоест разгуливать, они наедятся и завалятся спать, а шаттл уйдет в гиперпрыжок, сидел в своей каюте и писал стихи. Вдохновение подцепило его фрахтовочным крюком и тащило на канате метафор, как аварийный корабль. Слова просились к словам, прибой ритма чётко шумел в голове...

— Мне глаза слепит оранжевый свет,

Кто сказал, что в пещерах совсем темно?

Мой восставший факел идёт к тебе,

Как хотел идти он уже давно!

Именно так, не слишком грубо, не слишком целомудренно. Будь у него невеста-арканианка, восставший факел уже не раз освещал бы и без того ярко горящую пещеру. Но невесты не было. Зато было вдохновение.

— Между влагой красной и голубой…

Тут он сам был не уверен, о чём речь, но обмен жидкостями есть неотъемлемая часть процесса спаривания, так что...

— Между синим холодом рук твоих,

Мы на целом свете одни с тобой,

Только я, ты, пламя и этот стих...

Удовлетворённый (результатом), он поставил точку, отправил датапад в спящий режим и только собрался и сам в него же отправиться, как ощутил, что в постели он не один. И нет, там был не один из гостей — это было бы странно, но объяснимо, и даже не тука, туки мирно дремали в потайном отсеке. Там было... нечто. Нечто небольшое, как отметил пилот с облегчением, приятно тёплое и сухо-чешуйчатое. А ещё оно... шкворчало.

Познаний в биологии, которых когда-то не хватило найти нормальную работу, достало на то, чтобы определить: создание принадлежало к отряду трантообразных, славных своим игривым нравом, любовью к людям и...

...да, мощным клювом, способным при желании перегрызть тонкий железный прут. И крыльями, которые легко ломали ноги одним ударом.

Конечно, сейчас у трантообразного и клюв, и крылья были послабее. Их хватало только на синяки. Ну и на то, чтобы выгнать честного труженика космических трасс из кровати, пока пальцы целы и на заднице синяк всего один.

Вопрос был в том, куда идти.

Проситься третьим к Наставнику и Падавану? Им вместе хорошо, они счастливы, а нехватки нудятины и плоских шуток в организме пилот не ощущал.

В каюте босса была шикарная кровать — класса «канцлер всегда с нами», не то, что двух-, трёхспальная, не меньше. Но в каюте босса жила... жил... жило третий пассажир. Наставник и Падаван считали, что оно мужчина. Босс упрямо именовал это «миледи» — что было демонстративно, потому что босс у Сундари Гроссрейтера был тоже женского пола, но несмотря на это — все-таки в первую очередь «босс», — и настаивал на обращении, как с прекрасным полом.

Пол был, кстати, реально прекрасный.

Вот только к прекрасным полам в постель проситься, может, и принято, но не в подобных обстоятельствах. К тому же, если она… — оно? — все еще трепется с боссом, то на пособие можно вылететь раньше срока, сделав внеплановый заход куда-нибудь в задницу Галактики. У босса были запасы терпения, а вот нервы, к сожалению, давно стали ни к хаттам, а решения, как мы уже говорили, босс принимал незамедлительно.

Но если притвориться, что чужой прекрасный пол — на самом деле не чужой, а вовсе даже свой... тут пилот осознал, что его размышления начинают напоминать строительные нормы и правила и поспешил остановиться, опасаясь превратиться в кузена Антракса, который недостаточно хорошо учил математику и потому работал теперь не в НИИ, а бригадиром у бодрых татуинских ксенарбайтеров.

Прекрасное что бы оно ни было, не открывая дверь, выслушало его тягостную повесть и предложило:

— У вас два джедая на корабле, они умеют покорять животных. Пусть просто заставят это... нечтообразное покинуть вашу каюту, и всех бед.

У Сундари Гроссрейтера была масса других вариантов, о которых он не подумал. Можно было заставить Наставника и Падавана спать валетом на нижней койке и занять верхнюю. Можно было под видом благотворительности и заботы о детях занять всё ту же верхнюю койку, выпинав перед этим Падавана в свою каюту. Наконец, можно было набраться храбрости и пристрелить ситхово трантообразное или уговорить третьего пассажира всё-таки пустить его переночевать.

Но он выбрал последовать совету.

Разумеется, всё произошло наихудшим образом.