Последствия (джен)

У Хауса появился новый пациент, но даже это не смогло полностью отвлечь его от размышлений о той девушке и о тайне, которую она привнесла в его жизнь. Нужно было признать, что его потряс её настолько изнеможённый вид. Ещё он предполагал, что она своими глазами видела кошмарную змею, которую наверняка вывел в лаборатории очередной безумный учёный. В данный момент в больнице проходил лечение другой загадочный пациент, тот, кто подвергся нападению этой чёртовой змеи. И ещё несколько людей, которые оказались здесь по неизвестным для него причинам.

В общем, у него было полторы загадки, и он до сих пор не знал, что, чёрт возьми, происходит. Но тут он задал себе вопрос, который чуть было не пустил холодок по его венам.

Действительно ли он хотел знать?

— Я слышал, у тебя новый пациент, — сказал Уилсон, заходя в его кабинет. — Тауб жаловался. Он не согласен, что это рак, но Тринадцатая…

— Это рахит, — пробормотал Хаус. — Катнер подтвердил.

Уилсон только моргнул, глядя на него.

— И это всё?

Он посмотрел на друга, своими холодными голубыми глазами.

— Иногда самое простое решение является верным, как бы скучно ни было это признавать. Сколько сейчас времени?

Уилсон посмотрел на него, изогнув бровь, и пробормотал:

— Обед, поэтому я здесь. Что с тобой происходит? Обычно ты приходишь в мой кабинет, чтобы напомнить мне об обеде, а не наоборот.

Хаус поднялся с кресла и, прихрамывая, подошёл к двери.

— Уже обед! Поторапливайся, я не собираюсь ждать тебя вечно.

Закатив глаза, Уилсон вышел следом, не вспоминая больше о работе.

* * *

Хаус ещё не успел сесть за стол, лишь поставил на него поднос с обедом, как увидел её. На больничный халат она надела второй, спиной вперёд, чтобы не было видно рваный выцветший свитер, который он когда-то заметил в бюро находок. Тапочки на её ногах были из разных пар. Левая рука висела на перевязи. Похоже, ей удалось поспать, но не настолько долго, чтобы действительно выспаться.

Что было гораздо любопытнее, так это то, что она курила. Из того, что он о ней понял, он бы не сказал, что девушка была курильщицей, но тут он почувствовал запах.

— Хм, кажется, я только что нашёл себе новую идеальную подружку, — сказал он, вставая и переходя к её столику.

— Что… О, да, это всё объясняет, — нахмурился Уилсон. — Ну, некоторые вещи.

И в итоге последовал за другом, чтобы посмотреть, чем всё закончится.

— Ещё раз здравствуйте, — сказал ей Хаус, садясь напротив неё и ставя свой поднос перед собой. — Пожалуйста, не говорите мне, что вы из тех, кто не делится. Это было бы невежливо.

Она откинулась на спинку стула и просто уставилась на него, ничего не говоря. Но потом заметила Уилсона.

— Доктор Уилсон.

— Мисс Грейнджер, — непринуждённо кивнул врач, заставив Хауса резко обернуться к нему. — Как заведующий отделением онкологии, я счёл необходимым предоставить в данном случае медицинскую марихуану, — пояснил он для Хауса и снова посмотрел на девушку. — Вам помогает?

Гермиона улыбнулась и кивнула. Она уже открыла рот, чтобы ответить, когда Хаус прервал её начинания:

— Вы никогда не отвечаете людям? — огрызнулся он.

— А вы никогда не затыкаетесь? — выпалила она в ответ. — Вам есть что добавить или просто нравится слушать собственный голос?

Это его, мягко говоря, шокировало. По крайней мере, теперь у него был один ответ.

— Из Британии?

— Верно. А вы? Я предполагаю, что из Чикаго? Но долго пробыли в Египте и на Востоке, особенно в Японии.

Хаус потрясённо уставился на неё, прежде чем его лицо смогло принять бесстрастное выражение.

— Кто об этом рассказал? — потребовал он.

— Ваша речь, — она сделала затяжку своей медицинской травкой и медленно выдохнула дым. — Вы, должно быть, жили в этих странах в период формирования словарного запаса и развития коммуникативных навыков, — затем она рассказала ему, по каким особенностям звучания его речи она пришла к таким выводам, закончив словами:

— Если вы не хотите, чтобы люди так много могли узнать о вас, следовало бы позаниматься с логопедом. — Гермиона стряхнула пепел в пепельницу, затем откинулась на спинку стула и посмотрела на него. — Вы, кажется, не привыкли к тому, что кто-то из окружающих может проанализировать вас так же просто, как вы сами делаете это? — она перевела дыхание. — Очень многие в этом мире ненаблюдательны, замечают только то, чего ожидают или хотят увидеть. Вы и сами это знаете. Но это не делает всех людей слепыми и глухими. Верно?

Гермиона сделала ещё одну затяжку и выдохнула. Потерев лоб, она поджала губы и встала, потом потушила косяк, убрав окурок в маленький пакетик к трём другим.

— Мне пора. Меня обещали накормить чем-то наполовину вкусным, наполовину съедобным. Они, конечно, врут, но хотят заставить меня поесть. Доктор Уилсон, — она кивнула врачу, потом посмотрела на Хауса:

— Доктор Настоящая Заноза.

Только когда она вышла, Уилсон разразился заливистым хохотом.

Хаус посмотрел на него и пробормотал:

— Заткнись. Ничего смешного не произошло.

* * *

— Рональд! Да заткнись ты, чёрт возьми!

Хаус остановился и направился туда, откуда доносился голос кричащей на кого-то Грейнджер. Он встал неподалёку и просто наблюдал за разворачивающейся сценой.

— Ты что, не понимаешь?! Я сделала это не ради славы или их благодарности! Они бы умерли! И если бы я могла забрать больше людей, я бы так и сделала!

Лицо рыжего парня стало багровым.

— Но почему Снейп? Когда это он сделал хоть что-нибудь…

— Он спасал нас чаще, чем я могу сосчитать, — пробормотала она. — Он научил нас справляться с трудностями. Ненавидь его сколько угодно. Видит Бог, до тебя не удастся достучаться. Но ты будешь относиться к нему с уважением и называть его либо мистером Снейпом, либо профессором Снейпом. Потому что, что бы ты ни говорил, он заслуживает этого, особенно от тебя.

— Ты просто чокнулась! — воскликнул он и тут же получил от неё кулаком в нос.

Голова рыжего откинулась назад, и он отпрянул, тут же схватившись рукой за нос.

Тут Грейнджер заметила, что Хаус наблюдал за ними.

Расправив плечи, она сказала:

— Сходи навестить своего брата, Рональд. С меня хватит твоего несносного поведения.

Она прошла мимо Хауса с высоко поднятой головой и коротко поприветствовала его:

— Доктор.

— Пациентка, — сухо отозвался он, непринуждённо кивнув. Он посмотрел на пострадавшего парня, который, зажимая нос, тщетно пытался остановить хлеставшую кровь. — Ох. Похоже, вам больно. У неё отличный правый хук.

— Помогите мне! — простонал Рон.

— О, я не оказываю помощь. Я диагностирую заболевания, — Доктор Хаус подошёл к нему. Он убрал его руку, осмотрел нос и заключил:

— Он сломан!

После этих слов Хаус развернулся и удалился. На его лице играла ухмылка.