Третье звено. НОИКС: Новые лица (джен)

Раф с тяжелым вздохом встречал меня у лифта. Он приметил моё триумфальное возвращение с гулянки ещё по камерам наблюдения: и трудно было не заметить, как после десятой, неудачной, попытки открыть дверь квартиры ключами я бесцеремонно выбил её ногой. Из кабинки лифта неслись душераздирающие песни в стиле черного ворона. А уже в убежище Рафа встречала приветственными взмахами оторванная рука моего напарника. Я пьяно улыбался, не замечая, как из конечности вытекала кровь и смачно разукрашивала мою куртку и штанину.

— Это что??? — Раф в ужасе отступил, давая мне выйти.

— Извини, Рафаэль, но я нарушил наш принцип! Можешь меня отругать! — я покорно опустил голову. — Я привел в убежище Миху!

— Что? Где? — Раф тщетно выискивал этого гиганта за моей спиной, но в лифте я едва помещался сам, поэтому, выждав подходящий момент, дико рассмеялся и вложил оторванную конечность Рафу в руки.

— Да вот он!

Глаза черепахи в ужасе округлились, он на выдохе произнёс:

— Мать твою… Что случилось?

— Ну, мы как обычно отдыхали после дежурства, — я прошёл к столу, за которым Раф проводил эксперименты и принюхивался к стоящим там стаканчикам, бутылочкам и колбочкам, — ну, ты понимаешь, бар, музыка, девочки… фу, какая гадость!

— Ну и что дальше? — Раф охрип.

Он семенил у меня за спиной, держа оторванную руку как младенца. А учитывая, что мне удалось спасти не кисть и даже не скромное предплечье, а полноценную конечность со всеми вытекающими, Рафу пришлось держать её крепко и обеими руками.

— Ну мы пили, отдыхали, смеялись, — не найдя ничего вкусного, я упал в шезлонг и закрыл глаза рукой. — Чёртово освещение, а чё тут так ярко?

— Это наше стандартное освещение, тут полумрак, Артём! Не отвлекайся! — Раф бесцеремонно дернул меня за плечо.

— А, ну, короче, девочки, алкоголь, музыка…

— Да я понял! Как Миша погиб?! — Раф уже кричал. — И где от него всё остальное???

— Ну, мы валялись в грязи, а потом он с какого-то хуя понес меня на ту крышу, — отходняк — дело серьезное, особенно в области поведения; хотелось въебать Рафу меж глаз за все эти расспросы.

— Что было на крыше?

— Да я не помню, пиздели мы с ним о чем-то, на звезды глазели, а потом он вдруг схватился за сердце… — ещё чуть-чуть, и за сердце схвачусь я: мне срочно надо было догнаться или быстро лечь спать. Но, судя по выражению морды Рафа, спать он мне не даст. — Лучше налей мне чего-нибудь, дружище, а то я тоже склею ласты…

— Ты просто невыносим! — Раф рычал, осторожно подбирая каждое слово, он наконец отложил Мишкину руку и рыскал по шкафам и полкам своей летней кухни. — Ты давай не замолкай! Что там было дальше? Почему от него осталась одна рука? Он угодил на вентилятор, что ли?

— Да не, — я улыбался и ерзал в шезлонге, ища удобную позу. После произошедшего сильно болела спина. — Он свалился с крыши, прямо на асфальт, прикинь, весь всмятку! А крови с него вытекло, как с заколотой свиньи!

— Ага! Ты говоришь, он схватился за сердце перед этим? — Раф поднес мне графин с темно-лиловой настойкой, и я жадно потянул голову на запах. — Налью, когда всё мне расскажешь!

— Изверг! Пытатель! — я с обреченным вздохом завалился набок. — Да я еле втащил его тушу в багажник машины! Ты бы видел это, Рафик! Этот бугай даже не влез туда полностью! И я не смог закрыть багажник…

Мой взор туманился, а язык заплетался. Раф откупорил графин с выпивкой и провёл перед моим носом:

— Дальше!

— Хотя бы глоточек…

Раф нехотя исполнил мою мольбу. На самом донышке самого маленького стаканчика, который только сумел изобрести изощренный на пытки человеческий разум. Не зря майор использовал для этих целей старый добрый гранёный. Однажды он на полном серьёзе рассказал, что благодаря граням водка попадает в рот по особенной траектории, что улучшает вкус. Я не стал разрушать его мнение тем фактом, что внутри стакан совершенно гладкий.

— Что было дальше? — Раф нетерпеливо ждал, пока я просмакую те скудные капли и продолжу своё повествование.

— Да ни хрена не было дальше, багажник я так и не закрыл, повёз его по колдоёбинам, избегая людных мест, ну ты же понимаешь, я же не мог по нормальным дорогам. Я, конечно, пьяный в доску, но я же не тупой как доска…

В ответ Раф лишь недовольно фыркнул:

— Ты его на этих колдобинах растерял?

Моё лицо снова растянулось в пьяной улыбке, я хотел рассмеяться, но вместо этого проблевался прямо Рафу на штанину.

— Ебанный в рот! Да это были дикие животные, я не сразу заметил, что потерял его по дороге! Тьфу, убери эту гадость!

Раф дал мне отхлебнуть воды из стакана.

— Убери это поило, дай мне горячительного!

— Нет, Артём, тебе сегодня уже хватит! — Раф, негодуя, нарезал вокруг меня круги. — Может быть, остатки его тела еще лежат где-то на улице? Может быть, его ещё не обглодали?

— Не, я точно проверил. Были остатки, но чтобы никто не обнаружил, я облил их бензином и поджег! Правда я умный?

— Да ты!.. — Раф позеленел от злости пуще обычного и сжал кулаки. — Да ты… идиот!

— Дожили… — не веря собственным ушам, я съехал с шезлонга на газон, смотря на друга обиженным детским взглядом. — И ты туда же? И всё я, по-вашему, делаю не так! Критиканов развелось, хоть отстреливай!

После нескольких неудачных попыток принять вертикальное положение я махнул рукой и свернулся у шезлонга калачиком. Горизонтальное положение не настолько плохо, как могло показаться.

— Не смей спать! — взвизгнул Раф, поднимая меня на ноги. — Ты даже не представляешь, что произошло!

— Как, ик, не представляю? — ноги отчаянно не желали напрягаться, поэтому мой зад незаметно искал опору. — Завтра же он уже будет готов! И мы опять пойдём доблестно уничтожать улицы, ведь так?

— Нет! — Раф процедил это сквозь зубы, он всё ещё старался держать себя в руках. — Мы клонировали его всего неделю назад! Артём! Я даже не успел почистить ванну после этого!

Раф отчаянно жестикулировал, тыкая толстым пальцем в резервуар справа. Именно в нём мы делали клонов для бытовых нужд, и мой напарник не был исключением. Я прищурился, чтобы разглядеть ванну, и надолго замолчал. Мысли, которые все еще витали в районе бара, в котором мы так трагически ужрались, медленно вставали раком. Но чёрт возьми, я еще был слишком пьян, чтобы мыслить рационально.

— Ты хочешь сказать, Мишка будет готов послезавтра? — озадачивая Рафа вопросом, я незаметно подхватил лиловую настойку и откупорил крышку.

Мой черепаший друг стоял молча, в изумлении раскрыв рот.

— Во ты неадекват… — Раф закрыл лицо ладонью. — И что я с тобой с пьяным разговариваю…

— И правда! — рассмеялся я, опрокидывая настойку прямо из горла.

— Тебе завтра на работу, остановись уже!

Раф протянул руку, чтобы выхватить бутылку, но я изловчился и все же добил остатки. Он случайно задел меня панцирем и опрокинул на четвереньки. Я дико засмеялся, а когда открыл глаза, с удивлением обнаружил перед собой мохнатую медвежью морду.

— Как въебать бы тебе!

Дух Тайги в этот раз предстал предо мной не во сне, а на-долбанном-яву. Я едва увернулся от замаха гигантской лапы. Такая и мокрого места не оставит.

— О! Дружище! И ты тут! — я растягивал лицо пьяной улыбкой и махал рукой.

С трудом и не без помощи Рафа я поднялся на ноги

— Во, ты уёбок! Мы же договорились! — медведь напирал на меня злобным взглядом. И в общем-то, не он один: все звери в шкуре хозяина тайги зырили на меня без малейшего удовольствия.

— Пошёл на хуй! — протяжно запел я и закрутил задом. — Мы тут с Рафом и без тебя справились! И скоро я от вас смотаюсь!

Раф озадаченно смотрел в пустое пространство, с которым я вёл эту задушевную беседу.

— Артём, а ты с кем разговариваешь? — его левый глаз нервно дёрнулся.

— Как с кем, с этим уёб… святым духом, — я счастливо улыбался и тыкал пальцем косолапому в нос.

— Духом? — Раф понимающе кивал, взирая на пустое пространство огорода. Кажется, мой указательный палец попадал как раз в ботву подрастающей морковки. — Я знал, что этим всё и закончится: ты словил белочку!

— Во! Гы! Прикинь, ты белочка, а не страшный медведь! — я прыснул слюной от счастья. — Выбирай, или ты Медвелка, или Белведь!

Я дико рассмеялся и едва удержал равновесие. Дух Тайги грозно зарычал:

— Ты никуда не смотаешься, пока не выполнишь свою часть уговора!

— Какие уговоры? — я не переставал кривляться. — На меня никакие уговоры не действуют, ты забыл?

— Я уже начинаю жалеть, что обратился к тебе за помощью! Надо было бросить тебя в горах на верную смерть! — медведь топнул ногой, а я топнул в ответ.

— Горы, горы, задрал ты своими горами! Были ваши, стали наши! — я закружился в безумном пьяном танце.

Потеряв дар речи, Раф поспешил отойти от меня подальше. Он растерялся и не знал, как реагировать на происходящее.

— Ох, допрыгаешься ты! — Дух Тайги пристально смотрел на меня, не поддаваясь на провокацию. — И корабль твой отсюда никуда не полетит. Ты землянин, и таким и останешься. Прямо с нами, прямо до конца!

— Э-э, — я пригрозил медведю пальцем. — Не надо. Вы налево, мы направо!

— А топливо твоё, которое ты на кровавых деньгах сделал, превращу я в вино! — Дух Тайги оценил моё состояние и переиграл суровую кару. — Нет, не в вино, а то ты порадуешься. В яблочный сок!

Я молча показал ему средние пальцы на обоих руках и тут же пропустил удар по голове. Нет, это был не медведь. Раф принял волевое решение окончить этот безумный театр одного актёра и как обычно всё грамотно рассчитал. И силу удара, и её направление. Я рухнул на заботливо подставленный шезлонг и потерял сознание.