Легенда о красных ягодах (гет)

2005 год

Пробуждение было приятным, неспешным, как будто я выныривал из теплых мягких волн, — и это было необычно, учитывая, что пять дней из семи меня вырывал из сна резкий звон будильника.

Я открыл глаза и пару секунд бездумно пялился на бледно-бежевую наволочку на своей подушке, а потом перевернулся на спину и потянулся. Думаю, я не окажусь оригинальным, сказав, что люблю выходные.

Переведя взгляд на окно, я обнаружил за ним бледно-серое небо и уже начинающие желтеть листья на деревьях, которые едва колыхались на слабом ветру. Глядя на эту картину, с равным успехом можно было предположить, что времени сейчас либо восемь утра, либо три часа дня — настолько бледным и бесцветным выглядел августовский день.

Нашарив на тумбочке наручные часы, я узнал, что проспал до половины второго. Что ж, не так плохо — мой рекорд в выходной день был проспать до пяти вечера! К тому же, была у меня своего рода традиция — если в выходной день я просыпался рано, то сразу же вставал, и посвящал день полезным делам, а если поздно — то и весь день особо не напрягал себя; позволял себе полежать в кровати с книгой, и весь остаток дня занимался легкими ненавязчивыми вещами — читал, гулял, а иногда и просто смотрел телевизор, не вставая с постели.

Решив для себя, что и сегодняшний день я проведу так же, я уже потянулся было за книгой, но первый за этот день телефонный звонок нарушил мои планы. Нехотя выбравшись из уютной кровати, я поплелся в прихожую, к телефонному аппарату, стоявшему на тумбочке у входной двери. Звонила квартирная хозяйка миссис Бенсон.

— Мистер Блумфилд? Здравствуйте, как я рада, что застала вас дома! — зачастила она в трубку, едва я пробормотал вялые приветствия. — У меня к вам огромная просьба, я понимаю, что день оплаты за аренду квартиры только завтра, но не могли бы вы рассчитаться сегодня? Мне срочно необходима эта сумма!

— Да, миссис Бенсон, — вздохнув, ответил я, — могу сегодня.

— Прекрасно, мистер Блумфилд, тогда я забегу к вам минут через двадцать! — радостно возвестила хозяйка и, не дожидаясь моего ответа, отключилась.

— Старая карга! — в сердцах выпалил я, впрочем, сначала убедившись, что она точно положила трубку.

Ну на кой черт она мне тут сдалась в воскресенье? Я собирался провести день, как мне заблагорассудится, а теперь придется приводить себя и квартиру в надлежащий вид. Ну, хотя бы кровать заправить — она ведь обязательно сунет нос в спальню, проверить, не превратил ли я ее квартиру в бордель.

Да и встречать пожилую женщину в пижаме тоже как-то неэтично.

Хоть миссис Бенсон меня и раздражала, портить с ней отношения я не хотел — вряд ли мне бы удалось найти такую же съемную квартиру, в этом же районе Шеффилда, и за те же деньги.

Час спустя, выдержав инспекцию дотошной арендодательницы, поучаствовав в светском разговоре с ней, и расплатившись за месяц, я закрыл за ней дверь, и вдруг почувствовал, что выходной безнадежно испорчен. Лежать в постели с книгой уже не хотелось, вообще ничего не хотелось, только желудок урчал от голода, и мне ничего не оставалось, как отправиться на кухню.

Грохнув на плиту сковороду, я бросил на нее несколько ломтиков бекона и, ожидая пока они зашкворчат, уставился в окно. День стал еще темнее, тучи опустились ниже, я подумал, что осень в этом году пришла совсем рано — была только середина августа.

Добавив к бекону на сковороде пару яиц, я снова перевел взгляд на окно. Возможно, это еще не осень, а временное похолодание — обычно начало и середина сентября у нас в Шеффилде выдавались теплыми и погожими. В этом году я особенно надеялся на это, ведь с первого дня сентября начинался мой долгожданный отпуск, и я уже предвкушал, что на протяжение целого месяца буду заниматься только тем, чем хочу.

Думаю, я снова не стану оригинальным, если скажу, что я не люблю свою работу. Я работаю простым офисным служащим, и для меня это — лишь средство зарабатывать себе на проживание и пропитание, а саму работу я нахожу невероятно скучной и однообразной. Каждый год обещаю себе, что найду что-то другое, что будет вызывать желание по утрам с радостью вставать и с энтузиазмом отправляться на работу, но… Каждый раз спотыкаюсь о страх что-то менять в своей жизни, и все равно день за днем иду в опостылевший офис.

Я уже расправился с завтраком и даже вымыл посуду, когда меня настиг второй телефонный звонок. Я с некоторой опаской снял трубку.

— Джордж, дорогой, здравствуй!

— Мама! — я, пожалуй, искренне обрадовался.

— Я не стала звонить тебе слишком рано, я же знаю, что ты любишь иногда поспать подольше в выходной день, — мама говорила добродушно, но как-то громковато, из чего я заключил, что она чем-то взволнована. — Надеюсь, я тебя не разбудила?

— Нет-нет, мам, я давно уже встал, — поспешно ответил я. — У тебя все в порядке?

— Да, все нормально… Джордж, у тебя были планы на сегодняшний вечер?

Вообще-то, были. Я собирался провести его дома, с интересной книгой. Но кому до этого есть дело?

— А что? — осторожно спросил я.

— Ты не мог бы заехать вечером ко мне? Часам к семи, скажем? — голос мамы зазвучал еще более взволнованно, и во мне, признаться, проснулось любопытство.

— Хорошо, мам, я приеду… У тебя точно все нормально? Может купить чего-то в продуктовом или в аптеке? — на всякий случай уточнил я.

— Нет-нет, сынок, ничего не нужно. Жду тебя к семи! — теперь она явно была очень рада, и я совсем запутался.

Однозначно, что-то произошло. Если бы плохое — она бы сказала сразу, да и в голосе ее не было ни огорчения, ни страха. Значит, случилось что-то хорошее — или нейтральное — но что?

Это, признаться, меня заинтриговало, и я уже не чувствовал сожалений, что проведу остаток воскресенья не так, как планировал. Правда, это не помешало мне взбеситься, когда третий телефонный звонок практически вытащил меня из душа.

— Алло! — рявкнул я в трубку, плотнее запахиваясь в полотенце, и чувствуя, как мокрые ноги противно липнут к тапочкам.

— Джордж, привет, братишка!

— Привет, Чарли, — сдержанно поприветствовал я брата. Хотелось наорать на него — и за то, что выдернул из ванной, и вообще за весь выходной, пошедший наперекосяк, но я сдержался. Брат мог что-то знать.

— Тебе мама звонила уже? — поинтересовался тем временем Чарли.

— Да, — осторожно ответил я, — тебя она тоже попросила приехать вечером?

— В точку, — хмыкнул Чарли. — Не знаешь, в чем дело? Мне показалось, что она чем-то встревожена.

— Надеялся узнать это у тебя.

— Она, конечно, часто зовет нас на семейные обеды по воскресеньям, но обычно предупреждает об этом заранее, чуть ли не в письменном виде, — принялся вслух размышлять Чарли.

Что верно, то верно. Мама у нас немного старомодна.

— Значит, ты тоже не в курсе, — перебрав еще несколько вариантов, подытожил Чарли. — Ну, скоро узнаем. Кстати, сможешь заехать за мной?

Я был готов поклясться, что звонил он только ради этой просьбы, чертов жучара!

— Заеду, заеду, — буркнул я, впрочем, совсем беззлобно, — будь готов к половине седьмого.

Кажется, я соскучился по брату. Все-таки редко мы с ним видимся. Да и с мамой тоже. И это вовсе не из-за того, что у нас плохие отношения — как раз-таки наоборот — просто мы с Чарли стали взрослыми, и стремились вырваться из-под маминой опеки, и избавиться от постоянного присутствия в жизни друг друга — ведь мы с ним близнецы, а значит, были неразлучны с самого рождения.

Поэтому, как только я окончил университет и вышел на работу, я поспешил найти съемную квартиру и съехать от матери. Чарли смылся из родного дома гораздо раньше, в университет он поступать не стал, ограничившись строительной специальностью колледжа, да и то почти сразу начал работать, находя себе временные подработки кем придется. Этим же, насколько я знаю, он и до сих пор зарабатывает себе на жизнь, хотя то, что он все-таки каким-то чудом получил свой диплом строителя, существенно облегчает ему поиск работы.

Несмотря на противоположные характеры, мы с ним были очень дружны в детстве и юности, но начав жить отдельно, обнаружили, что не нуждаемся в постоянном обществе друг друга, следовательно, виделись не чаще, чем раз в один-два месяца.

Выйдя из дома ровно в шесть вечера, я с удивлением обнаружил, что на улице не так холодно, как мне показалось через окно. Ветер, к концу дня усилившийся, был неожиданно теплым, а воздух очень свежим, но совершенно не холодным. Я бы с удовольствием прогулялся до дома мамы пешком, чтобы насладиться погодой, но я уже пообещал Чарли заехать за ним. Вздохнув, я обогнул дом, и выйдя на парковку, отправился к машине.

Как и обещал, в половине седьмого я подъехал к дому Чарли; впрочем, тот не заставил себя долго ждать.

— Привет! — радостно пропыхтел он, плюхаясь на пассажирское сиденье. — Рад тебя видеть!

— Взаимно, — я улыбнулся краем рта, пожимая ему руку. — Как жизнь?

Чарли тут же подробно и увлеченно начал рассказывать про свой последний заказ по работе, а я тем временем рассматривал его лицо. Конечно, можно снова отделаться пресловутой фразой «я будто посмотрелся в зеркало» или «я словно увидел самого себя», но это было не так. Конечно, лица у нас с Чарли были одинаковые, что и говорить, но мы носили разные прически — Чарли стригся по-новому чуть ли не каждые полгода (сейчас у него были волосы длиной до плеч, небрежно зачесанные назад), а я же как отрастил несколько лет назад волосы до середины спины, так и носил их собранными в тугой хвост. Кроме того, на каждого из нас накладывала отпечаток работа и образ жизни — я был бледным, с синяками под глазами от вечного недосыпа и постоянного чтения книг, Чарли же, напротив, даже успел где-то обзавестись легким загаром, ну а книги он с детства не любил. В остальном, мы были с ним очень даже похожи — те же тонкие черты лица, серо-голубые глаза и темный цвет волос.

В воскресный вечер улицы Шеффилда были почти пусты, но я все равно ехал не спеша, вполуха слушая болтовню брата, и любуясь видом вечернего города. Шеффилд и правда был красив — такого количества зеленых парков и пышно цветущих садов я нигде не видел. Я очень любил в свободное время по вечерам или выходным гулять по ним, рассматривая буйную зелень и обилие красок цветников. Жаль, что сегодня уже не успею.

— Ты так и не придумал, для чего мать могла позвать нас сегодня? — примерно на полпути спросил Чарли. Я отрицательно покачал головой, но все же ответил:

— Не думаю, что это что-то особенное. Скорее всего, она просто соскучилась.

— Может быть, — пожал плечами Чарли, — но, что самое странное, она настойчиво просила, чтобы я пришел один, без Сьюзи.

С секундным запозданием я вспомнил, что Сьюзи — это подруга Чарли, с которой он сожительствует уже пару лет. И он действительно чаще всего приходит к маме в гости в ее сопровождении. Мне Сьюзи не нравилась только потому, что каждый раз, увидев меня, она начинала настойчиво предлагать познакомить меня с кем-то из ее незамужних подруг, уверяя, что мы будем просто прекрасной парой. Такого наглого вторжения в мое личное пространство я стерпеть не мог.

— И что это может значить? — спросил я.

— То, что цель нашей сегодняшней семейной встречи — слишком личная, — Чарли замолчал, но не дождавшись моего встречного вопроса, выпалил: — Слушай, мне кажется, у мамы кто-то появился!

— Кто? — хмыкнул я. — Еще один кот?

— Да какой кот! — нетерпеливо фыркнул Чарли. — Мужик!

— Да ну, брось… — с сомнением протянул я, недоверчиво глянув на брата, но в то же время в голове просчитывая, насколько это возможно.

Мама, конечно, уже не молода, но и старой ее не назовешь — ей даже шестидесяти еще нет. Одинока, выглядит хорошо, следит за собой. Да и со смерти отца прошло уже больше двадцати лет — может быть, в предположении Чарли и правда есть рациональное зерно? Но, наверное, будь это так, мама бы предупредила нас заранее, а не стала бы устраивать неожиданное знакомство…

С этими мыслями я подъехал к нужному дому и припарковался.

— Ну что, пошли знакомиться с приемным папочкой? — хохотнул Чарли, выбираясь из машины.

— Да может, это правда всего лишь кот? — почти с искренней надеждой спросил я, и Чарли снова понимающе захохотал.

Мама открыла дверь сразу же, и, войдя в просторную прихожую, я почувствовал изумительные запахи ужина как минимум из трех блюд. Пока мама обнимала и целовала нас по очереди в знак приветствия, я вдруг с ностальгией вспомнил те времена, когда мы были еще школьниками, и прибегая с учебы домой, вот так же чувствовали запах маминой стряпни, и она встречала нас в прихожей, устало, но радостно улыбаясь…

Как давно это было. С какой-то неожиданной, отчаянной тоской я так сильно захотел вернутся в то время, что аж дыхание сбилось.

С трудом отвлекшись от этих мыслей, я прошел вслед за мамой и братом в гостиную, совмещенную с кухней, и с облегчением обнаружил, что кроме толстого серого кота Арчи, вольготно спавшего в кресле, в ней никого нет, и стол сервирован только на троих.

— Садитесь к столу, мальчики, сейчас будем ужинать, — мама уже вовсю хлопотала на кухне.

Я склонился над креслом, почесав Арчи за ухом, отчего он начал благодарно урчать, а сам аккуратно глянул на Чарли. Тот, поняв мой взгляд, пожал плечами, будто извинялся, но в его взгляде тоже сквозило облегчение. Мы поняли, что никаких неожиданных знакомств сегодня не предвидится — ни с мужиками, ни с котами.