Звезда надежды (гет)

Облитые смолой и подожжённые вязанки хвороста обрушиваются в ров. От них, словно тараканы, прыскают в стороны орки. Впрочем, сбежать успевают не все: по освещённым целям бьют лучники. Троих точно наповал, да и ещё несколько штук явно зацепили… В ответ из темноты прилетает целая туча стрел, кто-то падает, застонав… Раз стонет, значит, ещё жив.

Пока горит, здесь не полезут… А где? Пожалуй, на западе, у самого Гелиона. Что-то там подозрительно тихо…

Халет успевает перебросить стрелков на западный участок, и дружные залпы сносят с частокола нахально лезущих орков. Ишь чего придумали: перебираться молча, без обычных своих воплей. Поняли, сволочи, что не устрашение у них получается, а предупреждение: мы здесь, мол, сюда стреляйте!

Но невозможно быть сильной сразу везде. И пока на востоке пылают во рву дрова со смолой, а на западе сыплются вниз неудачливые верхолазы, в центре какое-то чучело подтаскивает здоровенное бревно. Удар — засов трещит. Удар — он трескается. Стрелы это чудище не берут. Удар — бревно, долбанув мимо засова, пробивает створку ворот. Кто-то поджигает ещё одну вязанку, хочет спугнуть эту тварь огнём. Это он зря. Снаружи летят стрелы… Привратная башенка без щитов, не успели поставить… Теперь уже и не успеем. Горит…

Ворота сейчас вынесут, помешать нечем. Придётся встретить. Предпоследний резерв: семь копейщиков, шестнадцать копейщиц и сама Халет. Бывает, что и командиру приходится вставать в строй. Лучники на западе? Нет, им отвлекаться нельзя, получат удар в спину. Значит, остаётся только отдать приказ последнему, действительно последнему резерву.

— Брандар! Отходи к среднему укрытию, занимай оборону! Да, Халдана тоже с собой возьми.

Ну вот и всё. Отряд Брандара — одиннадцать подростков со слабенькими луками плюс племянник — должен отвлечь ворвавшихся орков от настоящего прохода в укрытие, где спрятали малышей. Заманить за собой в тупик и обрушить кровлю. Ну а там… Кто-то, может, и выживет. Кому очень сильно повезёт. А нам пора.

— В три шеренги! Выровнять строй! Щиты на землю!

Удар! Засов разламывается пополам, створки, и так державшиеся на соплях, срываются с петель и рушатся наземь. В проём ворот прётся то самое здоровенное убоище, уже без бревна. Это хорошо, бревном бы оно весь строй разнесло…

Три копья из первой шеренги вонзаются в чудище. Одно ломается… Чучело с диким рёвом отшатывается назад, спотыкается, плюхается прямо в кучу орков… Не сказать, что сильно ранено, но явно недовольно приёмом, потому как воет дурным голосом и уматывает куда-то в темноту. На его место лезут орки, и работа тут же находится всем копьям первой и второй шеренги.

Двое уже ранены, их сменяют из третьей шеренги. Ещё одно копьё пополам. Орки откатываются, чтобы пострелять. Впрочем, их стрелы застревают в щитах… К счастью, не додумались пустить их навесом…

Рог? Что за сигнал? Батюшки, да это же эльфы! Ну, сейчас не нам, а оркам кисло придётся! Хотя и нам ещё последний натиск удержать надо. Эльфы пойдут в атаку, орки от них ломанутся… Как думаете, куда? Правильно, за наш частокол, больше им деваться некуда. А потому…

— Держать строй! Приготовиться к большому навалу! Брандар!! Укрытие отменяется!! Все на позиции, и стрел не жалеть!!

* * *

— Кто ваш вождь? — недовольным голосом спросил князь Карантир.

Халет поправила повязку на раненой руке и вышла вперёд:

— Похоже, что я. Халет, дочь Халдада.

— Ты?!

Халет пожала плечами:

— Я командую, меня слушают.

— Не видал, чтобы женщины командовали, — буркнул Карантир.

— Присмотрись к своей двоюродной сестре, княжне Галадриэли, — улыбнулась Халет.

— Откуда?..

— Слухом земля полнится. Чего хотел-то, князь?

Карантир тряхнул головой:

— Ах да… Я предлагаю вашему народу жить здесь, в Таргелионе, под моей защитой.

— Наш народ жил здесь, в Таргелионе, и нас почти полностью вырезали орки. Осталась едва ли пятая часть — те, кого успел собрать здесь мой отец, да и из них больше трети погибло и почти все ранены. Мы благодарны тебе за помощь, князь, но не слабовата ли такая защита?

Карантир взъярился:

— А кто вы такие, чтобы я со всех ног бросался вас спасать при первой же опасности?! Вы мои подданные?! Мои воины?! Слуги?! Кто?!

— А кем ты предлагаешь нам стать? Подданными или слугами? Прости, князь, но идти под руку чужака — не для нас.

— Вот же упрямая какая, — буркнул Карантир. — Ладно, скажу прямо. Морготовы орки и меня достают, мне нужны союзники. А вы неплохо дрались против этой орды, наколотили кучу тварей, сумели спасти детей…

— Союз — это всегда хорошо, — задумчиво проговорила Халет, — но будет ли этот союз равноправным? Я много слышала о людях, которые служат эльфийским князьям, но почему-то ни разу не слыхала об эльфах, которые служили бы человеческим вождям.

— Ха! Человечка захотела равноправия! — вякнул кто-то из свиты Карантира.

— Вот об этом я и говорю. Вы глядите на нас сверху вниз. Сегодня мы нужны тебе, князь, и ты предлагаешь союз. А завтра пошлёшь нас в безнадёжную битву, чтобы сохранить жизни своих приближённых. Прости, но лучше мы уйдём дальше на запад.

Карантир погрозил кулаком трепачу и снова обратился к Халет:

— Как я смогу доказать тебе, что действительно хочу союза и не стану считать вас вторым сортом?

Та улыбнулась:

— Есть способ. Женись на мне, князь!

Эльфы загалдели — кто удивлённо, кто возмущённо. Сам Карантир подавился заготовленной речью и выдавил:

— Мы не можем жениться на человечках!

— Твой двоюродный брат, князь Аэгнор, с тобой не согласен.

— Да эти Арфинги вообще все чокнутые! — взвился Карантир. — Что Аэгнор, что Финрод… А Ангрод так и вовсе!.. И с чего это ты вдруг в меня влюбилась?!

— Почему сразу «влюбилась»? — хмыкнула Халет. — Это политика.

— Эльфы только по любви жениться могут! А я тебя не люблю!

Халет задумалась на несколько мгновений:

— Скажи, князь… Вы же давали клятву, что будете мстить всякому, кто на некие самоцветы посягнёт?

— Сильмариллы — не «некие самоцветы»!

— Неважно. Клятва дана?

— Дана!

— Мстить будешь?

— Буду!

— Теперешнего хозяина камней возненавидишь?

— Уже ненавижу! Он им не хозяин, он вор!!

— А если камни к кому другому попадут?

— Всё равно! Все воры!! Всем месть!!! — Карантир уже кричал во весь голос, физиономия его покраснела…

— Ух, как грозно! — засмеялась Халет. — Вот, ненавидеть твоя клятва отлично тебя заставляет. А кто тебе мешает дать клятву полюбить? Или эти ваши клятвы только на зло пригодны?

— Так не выйдет… — неуверенно выдавил из себя Карантир, проглотив какие-то возражения. Видимо, сообразил, что «месть», «смерть» и «всех перебью» — и в самом деле явно не добрые помыслы. — Мы сначала влюбляемся, а потом уже даём брачные обеты…

— А кто сказал, что не выйдет? Вот лично тебе слабо проверить?

Из людей на такую примитивную подначку ведутся только недоросли, но, видно, правы были мудрые женщины Беорингов, когда говорили, что эльфы очень поздно и очень редко взрослеют.

— Ха! Клянусь, что женюсь на тебе, Халет Талиэль, если хоть тень нежного чувства к тебе испытаю, и буду любить тебя до самой твоей смерти! И да будет Эру Создатель мне свидетелем!

— Замётано, — кивнула Халет, обняла Карантира и крепко поцеловала. — Ну что, весёлым пирком да за свадебку, а там и союз наших народов заключим?

— Да с чего ты… — рявкнул было тот, оттолкнув её, но осёкся, замолчал, прислушался к себе и вздохнул:

— Надурила… Придётся теперь любить…

— А ты не спорь с женщиной, — Халет улыбнулась. — Это для здоровья вредно.

* * *

— Мам, тебя в парадный зал зовут! Там гномы приехали!

Халет оторвалась от прописей тенгвара и размяла уставшие пальцы:

— Мы же папу за старшего оставили?

— А папа у них бочонки с горючим взял и на кухню убежал, к плите подключать, он же дрова жечь не разрешает! А ещё ему надо со светильниками разобраться, ты уже семь штук со своими занятиями разрядила! Он не дед Феанор и даже не дядя Куруфин, шлем ещё может смастерить, но вечного фонаря не проси! Вечные фонари он только под глазом ставить умеет! Мам, а правда, что папа перед свадьбой тебя противной назвал и фонарь хотел поставить, когда ты его первый раз целовала?

— Нет, доча, он уже успел дать мне эльфийское прозвище, а значит, я ему противна не была. Правда, сам он этого тогда ещё не заметил.

— А он и меня по-эльфийски зовёт, и братиков тоже, значит, и мы ему тоже не противны?

— Любит он вас, глупышка! Ладно, идём, отпустим папу в мастерскую. Гномы — это серьёзно, они по пустякам от учёбы отрывать не станут.

Папа дома — и дом исправный,

Газ горит, и не гаснет свет.

Папа в доме, конечно, главный,

Если мамы случайно нет.

* * *

Выслушав гостей, Халет немедленно пожалела, что отпустила мужа. Пришлось за ним посылать, возвращать в зал приёмов.

— Вот на кой я сдался этим подземным коротышкам, — бурчал Карантир под нос, пропуская мимо ушей очередную «официальную часть». — Торговать с ними, конечно, выгодно, мастера они неплохие и вояки знатные, но вид! Мелкие, некрасивые, поперёк себя шире, борода до земли, оружие грубое!

— Не срамись перед союзниками, — пихала его локтем в бок Халет. — На себя погляди: длинный, тощий, морда красная, кислая, из кармана молоток торчит… С таким видом не гномов принимать, а гоблинских мародёров пугать! Давай, князь, отвечай им!

— Знаешь что, княгиня? — выдал Карантир в полный голос. — Вот скажу тебе честно: не знаю я, чем мы с этими гномами друг другу помочь можем. У меня войско конное, оно в пещеры не влезет! У них — пешее, оно за нами не угонится! У нас — мечи и луки, у них — одни топоры! Да и командовать я гномами не сумею, а своих конников им под руку не отдам!

Он резко повернулся и решительно зашагал к выходу.

— Мы услышали тебя, князь Карантир, — громко сказал ему вслед глава гномьего посольства. — А ты что нам скажешь, Халет Талиэль, княгиня людей и эльфов?

— Скажу, что нам и вместе тяжело устоять будет, — вздохнула Халет. — Надо все силы свободных народов в единую армию собирать!

— И как это сделать, если и одного эльфийского князя мы уломать не смогли?

— Кроме князей, у эльфов и короли бывают, — улыбнулась Халет. — У нас ведь есть ещё время?

— Несколько лет точно, — важно сказал гном. — За два дня извержение подготовить даже Чёрный Враг не сумеет.

— Тогда жду вас ровно через три месяца, достопочтенные гномы. Думаю, нам будет с кем поговорить и помимо Карантира.

Бородатые гости откланялись, а Халет снова размяла пальцы и тяжело вздохнула. Это же сколько приглашений писать! Всем родичам Карантира, Ленвэ, Кирдану с Тинголом (эти сами наверняка не приедут, но пускай хоть представителей пришлют)… Аэгнору с Андрет отдельно… Ох, ну и работа у правительницы княжества! Не работа, а урок чистописания какой-то!

Но как быть, если больше некому? Муж-то прямо говорит, что не знает, что делать!

И с задачкою, трудной самой,

Папа справится, дайте срок.

Мы потом уж решаем с мамой

Всё, что папа решить не смог.