Лягушка Школьная (джен)

Занятия в школе начались буквально с места в карьер. Из-за того, что до первого дня учёбы даже учителя были без понятия, сколько и каких учеников будет на каждом из направлений, расписания как такового тоже не было. Как и учебного плана. После церемонии начала учебного года по традиции было три выходных дня, которые дети могли потратить на то, чтобы познакомиться, попривыкнуть к распорядку по времени и запомнить расположение зданий и кабинетов. А учителя трое суток носились как наскипидаренные, чтобы начать обучение без хаоса. Как будто это было возможно.

За это время мне так и не выпало физической возможности узнать у Миргаила, Франкенштейн он или нет. Его предмет обязательным не был, и в сравнении со мной, учителями истории, математики, литературы, медицины и магии, у него было просто навалом свободного времени — часа по три в день. И тратил он это время на слежку за мной. Помимо общего расписания нам ещё надо было распихать куда-то клубы по интересам — я курировала клуб любителей холодного оружия вместе с учителем кузнечного дела дворфом Траином и клуб боевых искусств вместе с Тристаном. И время от времени к нам ещё прибивалась эльфийка Сильвин, обучавшая стрельбе из лука. По мнению вечно юной старушенции — ей было почти шесть тысяч лет — мой приятель-оборотень был грубым, необтёсанным и уродливым, хотя на самом деле нет. Особенное негодование вызывал у неё тот факт, что на все замечания в свой адрес Тристан только ухмылялся и ничего, разумеется, не менял. Меня она недолюбливала только потому, что я была вампиром, хотя мои манеры и внешность, судя по её же словам, устраивали. Эльфы вообще были странными ребятами — те, что жили в Северном княжестве, относились ко мне весьма доброжелательно, а вот остальные — от лёгкой настороженности до неприкрытой враждебности. Хотя, если подумать, было нетрудно догадаться о причине — на их стороне я не сражалась. Ну, и клыки, конечно. Сильвин, как и Миргаил, была из Юго-западного княжества — голубоглазая и златовласая. Непосредственно с ними я не воевала, так что вызывала только настороженность. По идее.

Худо-бедно к рассвету первого учебного дня с расписанием мы разобрались. До начала занятий оставалось всего пару часов, и я была не уверена, что если усну, то смогу вообще встать. После трёх-то суток на ногах. И это приводило к неутешительной мысли — надо было пить. Без кровушки до вечера мне было не продержаться. И если обычно я пила её из-за жажды, то вот конкретно сейчас она нужна была мне ради энергии. Я открыла свой холодильник и уставилась на пакеты. Н-да, надо было уже задумываться о том, чтобы пополнить запасы. Хотя там лежало ещё восемь пакетов, чего по идее должно было хватить на четыре месяца, с учётом нагрузок они могли закончиться и за два. А проблема заключалась в том, что сбор крови для вампиров был именно что сбором крови для вампиров. То есть никто не говорил про медицинские цели или научные изыскания — это прямо так и обозначалось: кому не жалко стакашку кровушки для кровососов. По большей части всем было жалко, хотя за это и платили довольно щедро. Что, кстати, приводило к пунктам приёма разнообразный жадный до денег сброд.

От мрачных размышлений меня отвлёк стук в дверь. Я поднялась, задвинула холодильник ногой — не пить же мне кровушку при госте, кого бы там ни принесла нелёгкая в такое время — и пошла открывать. И у меня произошло дежавю: на пороге опять стоял растрёпанный Тристан в одних брюках.

— И не спится тебе, — пробурчала я, но в комнату пустила.

— О, я выходил на охоту, — отозвался он. — Сожрал оленя.

— Целиком? — я изогнула бровь.

— Не, рога и копыта оставил, — оборотень усмехнулся. — Знаешь, если в волчьей форме поесть сырого мяса, можно отказаться от сна ненадолго.

— Ага, на пару дней так, — я кивнула. Во время сражений эта оборотничья способность доставляла немало головной боли.

— Как насчёт? — Тристан характерно изогнул шею.

— Тебе как будто это нравится, — я изогнула бровь.

— Ну… — протянул он. — Видишь ли… У меня серьёзное полнокровие, особенно после обращения… Дома я кровопусканием лечился, а тут могу коллеге помочь.

— И почему я узнаю об этом только теперь? — озадаченно спросила я. — А хотя… Не боишься, что я начну пользоваться терапевтическим эффектом своих укусов?

— Да было неплохо, если бы ты меня кусала хотя бы раз в неделю, — Тристан почесал в затылке. — И я был бы не против даже чаще. Полнокровие, если ты не знала, не очень хорошо для оборотней — есть риск впасть в звериную ярость.

— А, — меня перекосило. С оборотнями в ярости мне доводилось иметь дело — они рвали и своих, и чужих, и всё, что под лапу попадётся. И угомонить их было задачкой даже не со звёздочкой, а с десятью звёздочками. — Повторюсь — чего тогда молчал?

— Ну, я думал, что тебе не стоит часто пить от живого, — он потупил взгляд.

— Что поменялось? — я нахмурилась.

— Я же в отпуске был, ездил на север, — оборотень изучал стену, как будто на ней было что-то интересное. — И во время поездки встретил эльфа по имени Парвастур. Он мне и про вкусы крови для вампиров рассказал, и про то, что после трёхсот вампиру без разницы, что пить — безумия не будет. И про целебные свойства вампирской слюны тоже.

— Облизывать не буду, — криво усмехнулась я. В принципе, Тристан мог и не говорить, что именно Парвастур ему рассказал. По сути этот эльф был мне почти как отец — именно он по большей части обо мне заботился после обращения. И я даже ни разу не кусала его, пока сам не разрешил. Его кровь на вкус была как брют.

— Даже если буду так сильно ранен, что регенерации не будет хватать? — обиженно спросил Тристан.

— Ну, если не будет хватать — тогда так уж и быть, — я улыбнулась и подошла на шаг. — Значит, можно пить твою кровь раз в неделю?

— Да, — он кивнул и сглотнул.

— Я не буду злоупотреблять, — пообещала я. — Но в следующий раз приду к тебе сама, хорошо?

Оборотень кивнул и подставил шею. Моя живая кофеварка… К слову, обычную еду я есть не могла — она вся на вкус казалась мне песком. Ну, у нежити и рецепторы мёртвые, так что нечего ныть. Я позволила себе только три глотка и вынула клыки. И подумала, что стоило бы придумать способ без слюней на шее. Я не облизывала Тристана намеренно, но достать клыки и пить с закрытым ртом было просто невозможно. Довольный оборотень снова взлохматил мне волосы и ушёл, и когда он открывал дверь, мне показалось, что я услышала чьё-то сердцебиение. Но на пятом этаже обитала я одна: отчасти, потому что никто не хотел быть моим соседом, отчасти — потому что когда-то давно маги наколдовали какую-то дурь, удалили верхний пролёт и так и не смогли восстановить его, и поныне лестницу заменяли три прочные доски и бакаута. Так что вряд ли там мог кто-то быть. А я после ухода Тристана в приливе бодрости протёрла комнату от пыли.

День проходил вполне себе хорошо — первые три занятия были общего курса, то есть обязательные. И на них ученики практиковали взмахи мечом. Даже манекенов на первом в году занятии не трогали. А вот перед обедом у меня был пятый класс мечников. В основном, он состоял из людей. Собственно, в него входил только один нелюдь, да и тот вампир. Трёхсотлетний вечно двадцатилетний. В общем, этот класс состоял из двадцати лбов и лбесс. Я вызвала двух парней и девушку на спарринг, а остальных отправила к манекенам. Порядок был такой: кого задену — меняется. Если заденут меня, могут попросить личный спарринг или уйти пораньше. Мечники, надо заметить, пораньше как-то не уходили.

Используя два абсолютно тупых меча, я методично меняла учеников в спарринге, не забывая наставлять тех, кто занимался с манекенами. У них у всех были только их физические силы. Ну, может у троих ещё была слабая магия. Ну, и вампир был быстрее и ловчее одноклассников. Но против меня это ему не особо-то и помогало. Чтобы словесно помогать всем своим ученикам, я концентрировалась на слухе так сильно, что буквально различала их движения ушами. Это и было причиной правила закрывания шей — стук сердца меня даже сытую сбивал. Однако в тот самый момент, когда я извернувшись как кошка задела сразу двух учеников, я услышала этот самый звук. В состоянии обострённого слуха и глубоком понимании сокрытия шей я рефлекторно отреагировала прежде, чем успела подумать — бросилась на звук с клыками наголо. И остановилась в полушаге от Миргаила.

— Правила не для вас? — резко спросила я, встряхивая головой.

— Это только подтверждает, что вы опасны, госпожа Тиранис, — сощурился он.

— И тем не менее, я вас не укусила, — я поджала губы. — У меня урок. Если у вас ко мне дело, подождите в классе.

— Я бы хотел посмотреть на ваше занятие, — эльф задрал подбородок и посмотрел на меня свысока. Хотя он и так был выше меня больше чем на голову, так что свысока смотрел на меня всегда.

— Тогда прикройте шею — отвлекает, — фыркнула я. — Шарф можете взять в ящике у входа.

Эльф снова смерил меня взглядом, но пошёл и надел шарф. Шум его сердца утих, и я продолжила занятие. Впрочем, оставалось всего несколько минут, и никто из учеников так и не смог меня задеть. Раздав ценные указания, я отправила детей на обед, а сама направилась в корпус. Что бы там ни хотел сказать мне Миргаил, я не собиралась выслушивать его стоя задрав голову. В учебном классе я уселась на преподавательский трон, а эльф взял стул и оседлал его напротив меня. Он опять долго молчал, глядя мне в глаза, что немного раздражало, но не настолько, чтобы отвернуться.

— Прошлой ночью я видел, как из вашей комнаты выходил господин Тристан с донельзя довольной физиономией, — наконец произнёс он. — Чем вы занимались ночью одни?

— А вы что забыли на пятом этаже, где кроме меня никто не живёт? — я скептически изогнула бровь.

— Я говорил, что буду присматривать за вами, — сощурился эльф.

— Это не ваше дело, господин Миргаил, — заметила я и откинулась на спинку.

— Нашим ученикам запрещено после отбоя посещать не своё общежитие, а вы вместе ночи проводите? — он недовольно скривился.

— Ну, даже если и так, всё, чем мы занимаемся, мы делаем по обоюдному согласию, — фыркнула я.

— А если кто-то из учеников увидит? — эльф подался вперёд.

— Как справедливо заметил Тристан, если кто-то и учеников будет ночью ошиваться у окон пятого этажа общежития учителей, мы его уже не испортим, — я вздохнула. — Или вы сами намерены рассказать о его визитах ко мне?

— Думаете, остальные учителя закроют на это глаза? — он изогнул бровь.

— Ой, вот кому не всё равно? — хмыкнула я. — Чем бы ни занимались, мы делаем это в закрытой комнате. Мы взрослые нелюди — про свой возраст я даже не заикаюсь, но и Тристану ведь уже за триста. Кто у нас из учителей не в курсе о наших тёплых отношениях и о том, чем могут заниматься вампир и оборотень ночью наедине?

— Проследите, чтобы ученики не видели бурных проявлений ваших чувств, — эльф скривился и поднялся. — Хотя я сомневаюсь, что вы, госпожа Тиранис, способны их испытывать.

Миргаил стремительно вышел, а я рассмеялась. И что же этот эльф там себе надумал, интересно? Судя по последним словам — нечто весьма далёкое от истины. И чего он прицепился ко мне? Лучше бы своим предметом занимался — его клуб менестрелей уже был на грани закрытия, а он вместо того, чтобы им поплотнее заняться, следил за безобидной мной. Проржавшись, я глубоко вздохнула и посмотрела на оставленный эльфом стул. Так, а я ведь опять не узнала, Франкенштейн ли он. И по его поведению этого было совершенно не понять. Надо было придумать, как с ним поговорить и не забыть спросить о том, что действительно важно.

Второй учебный день начинался с классного часа с моим классом. Когда я зашла в кабинет, они уже сидели за партами, прилежно разложив бумагу и карандаши перед собой. Ученики поприветствовали меня положенным поклоном и расселись. Парт хватало, чтобы каждый вообще сидел один, но они этим пренебрегли. И самым поразительным в их произвольной рассадке было то, что Титания и Азраил разместились вместе. Я чуть озадаченно обвела класс взглядом и глубоко вздохнула.

— Итак, класс, — начала я. — Вы наверняка за выходные успели ознакомиться с нудным талмудом школьных правил, а если нет и вы не уверены, что можно, а что нельзя — обязательно спрашивайте меня. Я постараюсь помочь вам избежать нарушений. Запомните, что перед остальной школой я ваш первый защитник и курица-наседка, даже если буду орать на вас как бешеная в случае проступков. Чего мы все, надеюсь, постараемся избежать. Классный час — это не урок, как остальные занятия, а время, когда мы с вами можем просто поговорить. Личные беседы, если они вам нужны, я тоже приветствую.

— Госпожа Тиранис, мы столкнулись с небольшой проблемой, — подала голос Аргата. — Со старшими учениками.

— Травля? — я сощурилась.

— Да, — полуорка опустила голову, но румянец на её зелёной коже всё равно был очень даже заметен.

— И кому мозгов хватило? — я поджала губы.

— Это эльфы, — глянув на одноклассниц, произнёс Охтар. — Не уверен, какой курс, но это явно южане. Они довели сестёр до слёз словами об их внешности.

— Хах, — я сложила руки на груди.

— Мне очень неловко из-за них, — тихо произнесла Мелима.

— У чистокровных эльфов из Южного княжества какой-то маловразумительный комплекс, — хмыкнула я. — Они считают себя самыми некрасивыми из всех эльфов. Хотя это, как говорится, на вкус и цвет. Так что всегда задирают все остальные расы. За это на них войной ходили больше, чем на кого бы то ни было. Прежде всего, я не буду говорить вам не обращать внимание — если вас это задевает, то это ваши чувства, и они важны, — я внимательно посмотрела на сестёр. — Вы, девочки, полукровки, и я за свою тысячу лет не помню орков краше вас двоих. По эльфийским стандартам у нас тут только Охтар ничего так, но кроме как самим эльфам, кому эти стандарты вообще нужны?

— Но разве эльфы не самые прекрасные существа? — спросила Титания.

— Спрашивает меня нефилим, — хмыкнула я. — Вы же понимаете, что красота оборотня и красота демона — это абсолютно разные вещи. Так что нельзя сравнивать фиолетовое с волосатым. Я, конечно, могу устроить вашим обидчикам ад, но, боюсь, они и не поймут, что за что. Поэтому научу отбиваться от нахалов словами, — за что меня другие учителя, конечно, не похвалят. — Первое правило в таких дурных спорах — если задели ваши чувства, заденьте чувства обидчика в ответ, причём в том же ключе. Прошлись по вашей внешности — пройдитесь в ответ. Не стесняйтесь защищать себя. И не доводите до драк. По крайней мере, не начинайте их сами.

— А вы даёте опасные советы, госпожа Тиранис, — ехидно заметил Азраил.

— Ну так Регалион выпускает воинов, а не философов и монахов, — я пожала плечами. — Чтобы бой не сломал вас, не только ваш клинок должен быть острым, магия точной, а доспехи прочными — вы должны быть стойкими и уверенными в себе. Кроме того, вы можете всегда рассчитывать на меня. Я буду на вашей стороне, даже если вы нарушите правила.

— Разве мы не должны им следовать? — озадаченно спросила Титания.

— Было бы здорово, если бы так и было, — я улыбнулась. — Я не просто так упомянула талмуд школьных правил. Рекомендую изучить его не только для того, чтобы знать, что разрешено и что запрещено, но и для того, чтобы вы знали, в каких случаях на какое правило сослаться. К примеру, драки вне тренировочного корпуса и плацев запрещены. Это правило изначально говорит о том, что ученики не должны устраивать потасовок вне зависимости от причины. Но если отталкиваясь от этого какой-нибудь нахал будет провоцировать вас на плацу — начистить ему лицо дело благое. Особенно, если зачинщиком всё же будете не вы.

— Госпожа Тиранис, а можно личный вопрос? — подал голос Айвен.

— Задать можно, отвечу в зависимости от вопроса, — я кивнула.

— Вы пьёте кровь? — весь класс обратил на меня испытующие взгляды.

— Я вампир, так что, разумеется, пью, — я глубоко вздохнула. — Я же вас не спрашиваю, едите ли вы — очевидно, что да.

— Прямо из шеи? — чуть севшим голосом спросил Айвен, невольно потирая закрытое горло. Остальные повторили его жест.

— Если разрешают, — я пожала плечами. — Никогда не делала этого без спроса. Я давно пережила опасный возраст, когда могла впасть в кровавое безумие, а тот период пережила на оленях и пакетах. Боитесь, что покусаю? Не доверяете мне?

— Разве это удивительно, госпожа Тиранис? — спросил Охтар.

— Ничуть, — я кисло улыбнулась. — Напротив, было бы странно, если бы вы верили, что вампир та же безвинная овечка. Хотя я в силах контролировать себя и свою жажду, всё же не советую гулять в ночи кровавой луны, какая была перед днём церемонии. Если на территории школы нарушители, об этом всегда сообщают мне — я могу найти их быстрее всех остальных.

— А что не так в ночи кровавой луны? — спросил Гавейн, всё ещё потиравший свою шею.

— Это те ночи, когда жажда несколько туманит разум вампира, — я мрачно вздохнула. — Те из нас, кому хватает самосознания, в такое время не выходят на прогулки и держат поблизости пару пакетов крови. Нам, знаете ли, нравится носить свою голову на плечах, а не в сумочке.

В попытке сдержать смех Азраил хрюкнул. Следом очень похожий звук издал и Гавейн, а через несколько секунд рассмеялся уже весь класс. Ну, неплохо разбавить мрачную атмосферу юмором, даже если он чёрный. Дав детишкам проржаться, я продолжила.

— Скажу сразу, я не буду пытаться завоевать ваше доверие, — я обвела их всех внимательным взглядом. — Я бы даже сказала, что буду скорее довольна, если вы сохраните некоторую настороженность по отношению ко мне, как к вампиру. Потому что таких старых и хорошо себя контролирующих как я — единицы. Молодые вампиры, ещё не преодолевшие слабость к солнцу, действительно опасны.

— А если во время урока фехтования кто-то из учеников поранится до крови? — спросила Мелима, и в меня снова вонзились любопытные взгляды.

— Запах крови с ума меня не сводит — я восемь столетий на поле брани провела, — я скептически скривилась. — Там кровь реками текла, и если бы я теряла от этого рассудок, прожила бы недолго. Ну, если рана окажется серьёзной или очень глубокой, чего на моих занятиях не случалось, и иного выбора не будет, я могу, конечно, использовать свою… эм… слюну — она обладает мощным заживляющим эффектом. Хотя это, если честно, довольно мерзко.

— То есть, если я сейчас оцарапаю себе руку, ваших клыков мы не увидим, — заключил Гавейн.

— А ты попробуй, и мы узнаем, — криво усмехнулась я.

В общем-то, я была вполне уверена в себе. Так что, когда терпкий запах крови ударил мне в нос, не произошло ровным счётом ничего. Я только вздохнула и уставилась на предплечье оборотня, который старательно расковыривал свою кожу когтем. Вид крови на меня тоже не произвёл впечатления, и я только раздумывала, доставать аптечку с бинтами или у него всё и так само зарастёт. Внезапно дверь распахнулась, и в класс влетел Миргаил. Мы все озадаченно уставились на него.

— Я чую кровь! — решительно заявил он, но замер в шаге от двери.

— Это не то, о чём вы подумали, — вздохнула я.

— Как будто это может быть что-то другое! — взвился эльф.

— Господин Миргаил, — подал голов Гавейн, вынув наконец коготь из руки. — Это я просто хотел проверить госпожу Тиранис.

— И что бы вы делали, если бы она впала в кровавое безумие? — напустился на него эльф.

— Господин Миргаил, в прошлом году на день шуток ваш класс опрокинул мне на голову ведро бычьей крови, и я всего лишь заставила их вымыть пол, — я недовольно свела брови. — Так что умерьте пыл — вы пугаете учеников. Класс, — я повернулась к ним, — урок окончен, можете идти. Гавейн, перевязать нужно?

— Нет, уже почти зажило, — улыбнулся оборотень.

— Хорошо, — я кивнула.

Ученики с грохотом собрались и стали покидать класс. Только сёстры-полуорки задержались в дверях, но поскольку Миргаил явно не собирался никуда уходить, всё-таки вышли. Я взяла тряпку и пошла вытереть парту, которую угваздал Гавейн. Надо было его самого заставить за собой прибрать. Взгляд эльфа ощущался покалыванием между лопаток. Вот же нечем ему заняться… Как бы так намекнуть секретарю, что у нас есть очень свободный учитель?

— И чем же таким я провинилась, что вы так сильно мне не доверяете? — спросила я, закончив уборку.

— Вы вампир, — отозвался он.

— Это не моё решение, — я помрачнела. — Вот не кусать никого без спроса и контролировать жаду — моё. А быть нежитью — нет.

— И я должен просто взять и начать вам доверять? — эльф изогнул бровь.

— Ничего вы мне не должны, — я скривилась. — Ну, кроме тех двух золотых, которые занимали перед началом лета. Если память мне не изменяет — вы хотели поесть блинный торт с банановым кремом в новой пекарне… Ох, мне бы живые рецепторы — душу бы продала за такой торт. И сожрала бы в одиночку в ванной…

Миргаил медленно моргнул. Потом отступил на шаг, открыл и закрыл рот, а потом резко приблизился, оставив между нами сантиметров десять максимум.

— Что вы сейчас сказали? — тихо спросил он.

— Что сожрала бы блинный торт с банановым кремом в ванной, — повторила я. — Под шум воды, чтобы никто не слышал.

— Ты! — через мгновение эльф сжал меня в объятиях так, как будто я была почти закончившимся тюбиком зубной пасты.

— Так и знала, — пробубнила я куда-то ему в грудь. — Теперь доверие восстановлено?

— Да, — Франкенштейн разжал объятия, но оставил руки у меня на плечах. — Но что всё-таки делал у тебя в комнате оборотень?

— У него, как он сказал, полнокровие — надо раз в неделю кровопускание делать, чтобы не впасть в звериную ярость, — скептически скривилась я.

— А, волчий недуг… — он кивнул. — Так он?..

— Да, он приходил, чтобы я отхлебнула у него крови, — я криво улыбнулась. — А ты что подумал?

— Я… лучше не буду отвечать… — эльф отвёл взгляд.

— Ага, лучше молчи, — хохотнула я. — И иди займись своей работой наконец вместо слежки за мной!

Миргаил кивнул, ещё раз порывисто сжал меня в объятиях и ушёл. Что ж, проблемой меньше — у меня перестанет свербить от слежки, а он начнёт нормально делать свою работу. И спать вместо эквилибристики на мой этаж. Продуктивно так Гавейн руку поковырял.