Decadence (гет)

Гарри всегда недолюбливал магические способы перемещения. При всем удобстве возможности оказаться на другой точке планеты практически мгновенно они, по крайней мере для Поттера, обладали одним большим недостатком, который перекрывал все их положительные стороны. После таких перемещений Гарри чувствовал себя паршиво, будто его засунули в бочку и пустили в кругосветное плавание по морю. Голова сильно кружилась, ощущение в груди, будто он падает с огромной высоты, не проходило еще несколько минут, но самое главное, что каждый раз, путешествуя таким способом, он не мог сохранить равновесие и обязательно падал, в основном, — на свою пятую точку. Нелюбовь Гарри к магическим перемещениям началась еще летом перед вторым курсом, когда он по ошибке попал в лавку Боргина в Лютном переулке. Путешествие на «Ночном рыцаре» было тоже не из самых приятных, молодой волшебник был благодарен судьбе, что ему удалось сдержать еду от побега из желудка. А следующим летом Гарри познакомился с, наверное, самым «приятным» способом перемещения из всех существующих. Портал. Гарри до сих пор помнит это ощущение, когда тебя резко что-то хватает и на огромной, невозможной для обычного перемещения скорости, тащит куда-то вперед. Все вокруг представляет собой калейдоскоп различных цветных пятен, образующих непрерывный тоннель прямо до места приземления. Именно с помощью портала, замаскированного под Кубок Огня, его и Седрика доставили для приятной беседы на кладбище. Седрик.... Нет, сейчас не самое лучшее время для того, чтобы вспоминать о погибшем по его вине друге. И, наконец, порталом его доставили в Азкабан, где он провел последние десять лет своей жизни.

Но это ощущение, сопровождавшее его последнее путешествие с острова, было Гарри совершенно незнакомо. Все его тело будто сдавили огромными тисками, не давая ему сделать вдох, голова жутко болела, словно ему только что пришлось ей отбивать взбесившийся бладжер. В ушах еще продолжало звенеть, этот звон заглушал все звуки, которыми должно было быть полно Министерство, ведь именно туда его собирался доставить Стив. И почему тело болит так, будто с ним всю ночь развлекалась парочка одиноких троллей? Если такой должна быть аппарация, то он больше никогда в жизни не будет ей пользоваться, спасибо, нет уж. Оставьте это для любителей необычных ощущений и ярких впечатлений.

Гарри попытался открыть глаза, но голова отозвалась такой дикой болью, что волшебнику пришлось повременить с попытками осмотреться вокруг. Звон в ушах медленно утихал, но это совершенно не помогало ему определить, где он сейчас находится. По ощущениям, он лежал сейчас на спине, на чем-то мягком и мокром, скорее всего — траве. Если это, конечно, не инновация нового министра, решившего застелить пол в здании правительства травой, чтобы улучшить атмосферу и снять таким образом стресс среди своих подчиненных, то Гарри был практически уверен, что, где бы он ни находился, это было точно не Министерство Магии. Вокруг было слишком тихо, не было слышно людских разговоров, объявлений по громкоговорителям, черт, даже воздух был слишком свежим для города. Как будто он был за городом, в каком-то лесу....

От этой мысли Гарри стало не по себе. Зачем охранник решил отвести заключенного вместо Министерства в лес, где они будут совершенно одни? Только ради удовлетворения своих садистских или, того хуже, сексуальных желаний. Не для разговоров о типичной английской погоде, это уж точно. Усилием воли волшебник все-таки заставил себя открыть глаза, но кроме более светлого оттенка черного сначала он ничего не мог разглядеть. Чуть позже, когда голова стала меньше кружиться, Гарри смог разглядеть кроны деревьев, а над ними — темное ночное небо, усыпанное звездами. Если, конечно, это не было плодом его воспаленного воображения, то он действительно находился где-то в неизвестном ему лесу. Насколько ему позволяло положение, волшебник постарался оглядеться по сторонам, но ничего, кроме сплошной стены деревьев и травы, он не увидел. Охранника не было рядом. Бродил ли он где-нибудь по округе в поисках подручных предметов для личной беседы со своим заключенным или таким вот оригинальным способом он решил даровать узнику свободу, Гарри не знал, и это его пугало.

Тело плохо слушалось волшебника, но, в конце концов, сильно шатаясь, Гарри удалось встать на ноги. Голова все еще сильно кружилась, заставляя деревья танцевать причудливые восьмерки и квадраты. Такие движения окружающей его реальности не способствовали попыткам Гарри устоять на ногах, но через некоторое время все успокоилось и ему удалось как следует осмотреться вокруг себя. Лес был темным, глухим, не похоже, что где-то поблизости располагались населенные пункты или какие-либо другие объекты цивилизации. Вокруг было тихо, даже слишком тихо для обычного леса. Как будто вокруг, кроме Гарри, не было ни одной живой души. Не кричали ночные птицы, даже ветер, задевавший верхушки высоких деревьев, делал это почти бесшумно, он как будто старался не разбудить шелестом листьев что-то, таящееся в этом лесу.

То ли из-за темноты, то ли из-за плохого без очков зрения, которые, судя по ощущениям, все еще находились в кармане брюк, но Гарри никак не мог понять, где же находился его конвоир. По крайней мере, на этой небольшой поляне, где он очнулся, стражника не было видно. Волшебник решил не испытывать судьбу, дожидаясь на этом самом месте возвращения Стива. Почему-то ему казалось, что ничего хорошего эта встреча с охранником ночью посреди леса ему не принесет. Запястья по-прежнему находились за спиной благодаря тяжелым наручникам, которые заботливые стражи тюрьмы одели на него при выходе из камеры. Они как будто знали, что конвоирование его в Министерство закончится подобным образом. Гарри попробовал высвободить руку, но его усилия были напрасны: наручники сидели как влитые, будто бы их специально делали именно под его запястья.

Смирившись с дополнительными трудностями, волшебник медленно пошел вперед. Ориентироваться по звездам он не умел, поэтому ему приходилось полагаться только на собственное везение, которое уже один раз сегодня проявило себя во всей красе, забросив его сюда. Гарри постоянно озирался по сторонам, но ничего, кроме старых деревьев, кроны которых уже начали переплетаться между собой, местами вздыбленной мощными корнями земли и темноты, обволакивающей густой пеленой все вокруг волшебника, видно не было. Шумное дыхание с хрипами вырывалось из его груди, нарушая мертвую тишину этого странного леса. Ноги уже начинали заплетаться, но Гарри продолжал идти вперед, стремясь уйти как можно дальше от того места, где он очнулся. Даже воздух, казалось, подгонял его. Тяжелый, затхлый: дышать им было тяжело. Не хватало кислорода, запахи неизвестных растений кружили голову, заставляли сбавлять темп и постоянно глядеть под ноги, чтобы не зацепиться случайно ногой за торчащий из-под земли корень.

Гарри потерял счет времени. Среди этих деревьев, похожих одно на другое, тишины и усталости ему уже начало казаться, что все происходящее вокруг — дурной сон, больная шутка его головы, что он так и будет идти вперед, будто по кругу, пока не проснется на холодном, мокром полу своей камеры. Не было ни бури, ни охранников, не проверки из Министерства — все это лишь фантазии, вызванные его мечтами о свободе. Хотелось остановиться, сесть, прислонившись спиной к толстому стволу дерева, и закрыть глаза, чтобы наступило, наконец, заветное блаженство. Не надо будет убегать, бояться, прятаться, считать одинаковые дни, отмечая их кусочком камня на стене. Не будет больше страха, боли, печали, вины. Все пройдет, стоит лишь только остановиться на несколько минут, чтобы перевести дыхание.

Глубоко внутри Гарри понимал, что эти мысли — не его, что это лес пел ему убаюкивающую колыбельную, после которой он никогда не проснется. Но сопротивляться этому с каждым шагом становилось все сложнее. Ноги тяжелели, а каждый вздох давался все с большим усилием. Наконец, Гарри не выдержал и остановился, опершись плечом на дерево. Оставалось только присесть и закрыть глаза.

Из транса волшебника вывел красный луч, который пронесся рядом с его головой и угодил в стоящее рядом дерево. Повторение намека не потребовалось, Гарри сразу же, пригнувшись от следующих обездвиживающих заклинаний, побежал вперед, виляя и стараясь как можно чаще оказываться за деревьями, дабы не быть такой уж легкой мишенью. Странно, но все влияние леса прошло мгновенно, словно его никогда и не было. В голове была только одна мысль: бежать как можно дальше и как можно скорее. Возвращаться в камеру совершенно не входило в планы волшебника, особенно теперь, когда он уже почувствовал вкус свободы, ощутил под своими ногами теплую прохладу травы, а не скользкие камни, когда над головой нависает не потолок, а кроны деревьев, за которыми прячутся мириады звезд. Красные лучи пролетали мимо, попадая в деревья или уносясь куда-то во мрак леса.

В лицо ударила щепка, оцарапав скулу. Либо со временем прицел преследователя становился лучше, либо расстояние между ними сокращалось. Бежать с руками за спиной, босому, в сумерках, после десяти лет, проведенных в камере, было сложно. Гарри уже начал задыхаться, сердце, казалось, вот-вот прорвет грудную клетку, а мышцы ныли, будто он пробежал несколько миль. Впереди показалось что-то темное, но Гарри не успел среагировать и кубарем перелетел через упавшее дерево. На долю секунды все вокруг него закружилось, небо и земля успели поменяться местами, а затем прохладная трава встретила его с распростертыми объятиями. Все тело волшебника чертовски болело, но кое-как ему удалось встать на колени.

Бежать дальше не было никакого смысла. Все равно он заведомо проигрывал в этой гонке, а чертово дерево лишь только приблизило его преследователя к заветной цели. Оставалось одно — использовать эффект неожиданности. Рядом, росло огромное дерево, за стволом которого Гарри и спрятался, стараясь стать как можно незаметнее и моля все высшие силы о том, чтобы его преследователь не заметил его. Но ждать ему долго не пришлось. Раздались глухие удары тяжелых ботинок о землю, хриплое дыхание уставшего человека было хорошо слышно в лесной тишине. Гарри не нужно было выглядывать из-за дерева, чтобы понять, что его преследователь вот-вот должен будет попытаться перепрыгнуть через упавшее дерево. Все еще сидя на корточках, волшебник выжидал момент, когда его противник будет максимально уязвим: тогда, когда он будет перепрыгивать через лежащий на земле ствол. Тогда он не сможет ни использовать свою палочку, ни оказать должного сопротивления.

Шаги замедлились, преследователь был совсем близко, в нескольких метрах от Гарри. Мысленно досчитав до трех, Гарри, оттолкнувшись ступнями от земли что есть сил, выскочил из-за дерева по направлению к тому месту, где должен был быть его противник. Момент оказался как нельзя удачнее. Стив, а это был именно он, решил не перепрыгивать через ствол, который в ширину доставал бы ему до пояса. Вместо этого он перелез через него и как раз оказался спиной к Гарри. Времени среагировать у охранника практически не было. Он успел лишь обернуться лицом по направлению к бегущему на него человеку. Удар плечом в тело был настолько сильным, что охранник упал как подкошенный, выронив волшебную палочку в сторону. От падения лицом на землю у него перехватило дыхание, а упавший сверху него беглец лишал его возможности быстро подняться.

Гарри моментально вскочил на ноги. Пока охранник лежал на земле, у беглеца было преимущество, которого он лишался в честном бою один на один, поэтому действовать нужно было максимально быстро. Нога сама собой поднимается в замахе, и удар пяткой приходится точно в височную долю только начавшего подниматься мужчины. Гарри невольно пошатнулся назад: сохранять равновесие с руками, которые закреплены наручниками за спиной, было непростой задачей. Но одного удара для такого крепкого мужчины, как Стив, было явно недостаточно. Охранник ошарашено пытался снова подняться на ноги, но Гарри был первым. Очередной удар, на этот раз подъемом стопы, пришелся точно в челюсть мужчины.

Стражник бессильно повалился на спину. Его грудь медленно поднималась и опускалась, из края рта тонкой струйкой текла кровь, а голова была безвольно откинута в сторону, так, что Гарри не было видно глаз лежащего на земле мужчины. Охранник не подавал признаков жизни, разве что дыхание свидетельствовало о том, что он еще жив, но терять бдительность беглец не собирался. В полуметре от руки мужчины на земле лежала волшебная палочка, целая и невредимая. Гарри в очередной раз мысленно проклял чертовы кандалы, из-за которых он чувствовал себя калекой, не способным ничего сделать нормальным образом. Поднять ее руками с пола для него было сложно, но выполнимой задачей. Ему бы пришлось сесть на землю, и пытаться взять ее на ощупь, но тогда он бы моментально терял все свое преимущество над лежащим на земле мужчиной и стал бы легкой добычей, если бы тот решил внезапно очнуться.

Но был и другой выход. Гарри сконцентрировался на палочке, лежащей на земле. По телу волшебника разлилось знакомое приятное ощущение, будто он стоял под теплым весенним солнцем. Вначале ничего не происходило, будто палочке были безразличны его попытки призвать ее, но вдруг она дернулась, сдвинулась на пару дюймов, а затем мгновенно оказалась у него в руке. Гладкое полированное дерево приятно холодило ладонь, но того ощущения, которое было у Гарри при использовании его старой палочки с ядром из пера феникса, не было. Как будто он и эта новая палочка не были созданы друг для друга, и она не будет работать у него так же хорошо, как и у предыдущего хозяина.

Но полного совпадения Гарри и не требовалось. Беглец перевернул палочку так, чтобы ее кончик был направлен на кандалы. Если Гермиона на первом курсе смогла открыть волшебную дверь, то у него точно должно получиться.

— Alohomora! — Никакого эффекта. Гарри попытался получше взяться за палочку, чтобы ее кончик был как можно ближе к защелкивающемуся замку кандалов. — Alohomora! Alohomora! Черт! Alohomora! Да давай же ты! Alohomora!

Последняя попытка оказалась удачной, замок на левой руке волшебника щелкнул, высвобождая левое запястье. Гарри был так увлечен своими попытками освободиться от кандалов, что совершенно потерял бдительность и забыл про охранника, который лежал неподалеку на земле. Оказалось, что он это сделал совершенно напрасно. Мужчина пришел в себя и решил, что не стоит ждать, пока заключенный освободиться от наручников. С диким ревом охранник понесся на беглеца, отплатив ему той же монетой. Сильный удар поверг Гарри на землю, а сверху на него навалилась тяжелая туша разъяренного охранника.

— Не выйдет, гаденыш!

Стив прочно сидел на беглеце сверху, прижимая того к земле и лишая его возможности двигать телом. Мужчина явно не собирался рисковать своим здоровьем, поэтому сразу же стал наносить сильные удары по лицу лежащего на земле волшебника. После первого же удара Гарри на несколько секунд потерял ориентацию в пространстве. Для волшебника у Стива был чертовски сильные руки, благодаря чему каждый раз, когда кулак охранника касался лица беглеца, тому казалось, что он пытается остановить головой летящий на полной скорости бладжер.

Соленая, немного вязкая кровь начала заполнять рот Гарри: этот чертов охранник, похоже, разбил ему губу. Привычный вкус словно вернул беглеца к жизни. Он не собирался быть боксерской грушей, на которой сидящий на нем мужчина будет отрабатывать свои удары. Правая рука сама собой нащупала свободный конец кандалов, лежащий рядом с ней. Сжав его, что есть силы, Гарри практически без замаха ударил им охранника по голове. Сильный удар тяжелым металлическим предметом, казалось бы, должен был если не успокоить сидящего на нем мужчину, то уж хотя бы дезориентировать его, но нет, охранник продолжал со всей силы молотить Гарри по лицу. Беглец ударил еще раз, уже сильнее, потом еще и еще.

Гарри казалось, что все его попытки обиться от охранника не имели никакого эффекта. Мужчина продолжал наносить удары, с каждым из которых Гарри было все тяжелее и тяжелее что-либо делать. Наконец, разозлившись, беглец из последних сил нанес удар, старясь попасть в височную долю нависающего над ним мужчины. Темные капли брызнули на лицо лежащего на земле волшебника. Удар пришелся туда, куда надо. Стив слегка пошатнулся, было видно, что он пытается оправиться после такого удара. От виска охранника к скуле шел глубокий разрез, из которого на землю капала кровь.

Гарри, одухотворенный таким эффектом, собирался нанести повторный удар, как вдруг что-то сдавило ему горло. Крепкие толстые пальцы обхватили его шею, перекрывая доступ воздуха к легким. Прямо перед его глазами нависло искаженное безумной яростью лицо охранника. Стив уже не собирался брать его живым. Это было видно по его глазам, в которых отчетливо читалось желание убить лежащего на земле мужчину. Гарри судорожно схватился пальцами за руки охранника, пытаясь убрать их со своего горла, но мужчина давил всей своей массой. Грудь беглеца судорожно поднималась, рот тщетно пытался схватить хоть глоток воздуха.

Сознание Гарри начало медленно мутнеть от нехватки кислорода. Пальцы уже плохо слушались команд мозга, все слабее и слабее цепляясь за руки охранника. Неужели все именно так закончится? Нет, Гарри не хотел так просто умирать, в каком-то лесу, от рук какого-то охранника, чтобы его тело растащили на мелкие кусочки лесные звери или чтобы его сбросили вниз с отвесного обрыва в мешке с привязанным к нему камнем. Голова страшно болела, единственное, чего хотел сейчас волшебник, — это избавиться от сдавливающих его горло пальцев, чтобы полной грудью вздохнуть так необходимый ему воздух.

Что-то будто щелкнуло в глубине сознания беглеца. Он внезапно понял, что стоит ему только захотеть, и все это прекратится. Не будет больше боли, этот сидящий на нем мужчина не сможет притронуться к нему даже пальцем. Нужно только представить себе, как охранник корчится от невыносимой боли, которая пронзает каждую клеточку его организма, и все сразу же пройдет. Образ Стива, валяющего на земле в нечеловеческих муках, начал постепенно заполнять его сознание, обрастая все новыми и новыми деталями, пока не стал реальностью.

Внезапно, Гарри почувствовал, что его горло больше не сжимает мертвая хватка пальцев, что он может спокойно дышать. Воздух шумно ворвался в его легкие, наполняя кровь кислородом и возвращая в уже начавшее угасать сознание жизнь. Вес охранника больше не давил на него, и Гарри смог приподняться, чтобы увидеть ужасающую картину. Стив лежал на земле в нескольких ярдах от него, беззвучно корчась в мучениях. Все тело мужчины дергалось, будто его тело пронзали разряды тока, глаза его закатились, а рот замер в неслышимом крике. Гарри понял, что это он заставил охранника, который день за днем наблюдал мучения узников в камерах, который насмехался над ними, вместо чистой воды давая им какую-то темную жижу, который, наконец, еще несколько секунд назад хотел задушить его, почувствовать все те мучения, которые он принес людям за свою жизнь. Странно, но ему нравилось смотреть, как страдает лежащий на земле мужчина, как его тело корчится точно так же, как он себе представляет в своем воображении. Мрачная ухмылка расползлась по лицу волшебника. Настало время хоть для одного человека, который виноват в его мучениях, платить по счетам.

Шатаясь, Гарри встал на ноги и медленно подошел к метающемуся на земле мужчине. Вблизи было видно, как кровь мелкой струйкой стекает с уголка рта охранника, оставляя на темной траве бурое липкое пятно. Гарри внимательно смотрел, как движения мужчины становятся все менее интенсивными, как взгляд его глаз постепенно тускнеет, а дыхание становится все более прерывистым, будто его сердцу уже трудно качать кровь по организму. Наконец, тело мужчины дернулось в последний раз, и он затих, недвижимый. Последнее, что видел в своей жизни Стив, был горящие ярким колдовским светом зеленые глаза цвета смертельного проклятия.

Обессиленный, Гарри упал на траву. Дыхание с шумом вырывалось из его грудной клетки, все тело болело, особенно лицо, которое, как он чувствовал, уже начинает опухать. Его трясло от тех объемов магии, которые ему пришлось высвободить, чтобы избавиться от охранника. Чуть позже, когда сердце немного успокоилось, а дыхание — восстановилось, в его голову пришла ошарашившая его мысль. Только что он убил человека. Своими собственными руками он лишил жизни другое живое существо. Странно, но эта мысль не принесла за собой отчаяние или раскаяние. Наоборот, Гарри стало легче, как будто с его плеч сняли груз, который долгие годы давил на них. От шока хотелось смеяться в полный голос, но Гарри сдержал себя и просто лежал на земле, смотря наверх, где из-за крон деревьев показалась луна. Огромная, она нависала над ним, немая свидетельница только что произошедшего убийства. Волшебнику казалось, что, если присмотреться, то кратеры на ее поверхности образуют ласковое, все понимающее лицо. Она не винила его в произошедшем, нет. Она понимала его, понимала, что это было необходимо, и дарила ему свой ласковый прохладный свет, который приятными волнами обволакивал его тело, даря мир и спокойствие его искалеченной душе.

Гарри потерял ход времени, всматриваясь в царицу ночного неба. Ему не хотелось вставать, уходить отсюда, но все же волшебник пересилил себя и поднялся на ноги. Тело охранника так и лежало неподалеку, распластанное на земле, будто тот уснул после хорошей гулянки. Стараясь лишний раз не смотреть на него, Гарри огляделся по сторонам в поисках палочки. Она так и лежала на том месте, где он выронил ее в борьбе с охранником. Гарри вытянул руку вперед и палочка послушно прыгнула в его ладонь, будто признавая в нем своего нового хозяина. Беглец поднес ее кончик к второму замку оков, так и висевших все это время на его правой руке.

— Alohomora! — Голос волшебника был глухим, его горло пересохло и даже обычное заклинание, которое он узнал на первом курсе, давалось ему сейчас с трудом.

Замок щелкнул, и кандалы упали на землю с глухим звуком. Гарри нервно потер свои запястья, уже долгое время нывшие от непривычной ноши. Правая рука начала медленно отходить от онемения, приятное покалывание от возобновившегося нормального кровообращения распространилось от кончиков пальцев по всей ладони. Уже привычным движением руки Гарри поправил волосы, которые сползли на лицо, заправив длинные пряди за уши. Густая борода приятно щекотала ладонь. Интересно, в таком виде кто-нибудь узнает в нем Гарри Поттера?

Засунув левую руку в карман, Гарри приятно удивился. Очки практически невредимыми пережили его схватку с охранником. Они ему были уже слегка малы, да и правое стекло слегка треснуло, но все же в них он видел гораздо лучше, чем без. Да и к тому же, теперь у него была волшебная палочка. Гарри так отвык от этого ощущения, что совершенно забыл об этом. Он даже помнил заклинание, которое Гермиона использовала тогда, во время их первой поездки на Хогвартс-Экспрессе.

- Oculus Reparo! — Линзы стали совсем как новые, будто бы очки только что впервые достали из футляра.

Гарри, надев очки, еще раз огляделся по сторонам. На этот раз ему были видны практически все малейшие детали. Кровь на его серой рубашке, смятые, выдернутые с корнем травинки, прилипшие к его телу, порванные штаны. Если он покажется в таком виде, первый же встречный человек моментально побежит в полицию и будет совершенно прав. На свободе разгуливает опасный преступник-рецидивист, сбежавший из тюрьмы и убивший своего охранника. Вооружен и очень опасен. Можно прямо сейчас делать колдографию, где он будет суровым взглядом смотреть исподлобья сквозь волосы, нависающие на лицо.

Усмехнувшись собственным мыслям, Гарри направился к телу охранника. Легкий толчок ногой в живот удостоверил волшебника в том, что лежащий на земле мужчина мертв. В голову так и лезла одна фраза из знаменитого фильма, который он увидел в самый прекрасный месяц в своей жизни — август, практически перед первой поездкой в Хогвартс.

— Мне нужна твоя одежда, ботинки и мотоцикл. — Гарри старался подрожать голосу Арнольда Шварценеггера, но получилось неважно.

Конечно, носить одежду мертвого человека не самая хорошая идея, особенно если верить приметам, но другого выхода у Гарри просто не было. Мантия снялась легко, если, конечно, не считать поднятие с земли тяжелого тела. Затем последовали ботинки, носки, брюки, жилет и рубашка. Трусы с мужчины беглец не стал снимать, он не был настолько в отчаянии, чтобы носить за кем-то чужое нижнее белье. О том, что на нем до сих пор были трусы, которые носил когда-то Дадли, Гарри не хотел даже и вспоминать.

Одежда была практически в пору. Охранник был одного роста с Гарри, только заметно полнее, но для Поттера было не в новинку носить одежду, которая ему не подходила по размеру. Наконец, облачившись в одежду охранника тюрьмы, Гарри начал обыскивать карманы. В них было полно какого-то барахла вроде салфеток и прочей ерунды, которую беглец не постеснялся прямо на месте выкинуть. Ценной для него оказалась только пара галлеонов, спрятанных во внутреннем кармане жилета. Видимо, Стив хотел потратить их на выпивку после тяжелой рабочей смены. Но мертвым золото ни к чему, а для Гарри любые деньги означали то, что он в перспективе сможет поесть и поспать.

Не оборачиваясь, Гарри медленно пошел в ту сторону, в которую он собирался двигаться раньше, до того, как за ним погнался охранник. Мягкий, теплый свет, распространяющийся вокруг с кончика палочки, которую беглец опустил вниз, чтобы не слепить себе глаза, освещал ему дорогу. Теперь, в починенных очках и с магическим светом, он не боялся не заметить торчащий из-под земли корень, поэтому шел гораздо быстрее. Где-то позади, там, где Гарри оставил тело охранника тюрьмы, раздались чавкающие звуки. Волшебник поежил плечами. Ему не хотелось представлять, что происходило сейчас там. Но за свою безопасность он не беспокоился. В его руке была волшебная палочка, да и что бы ни водилось в лесу, оно сегодня получило свою порцию еды. Но все же Гарри прибавил шагу, стараясь уйти как можно дальше от того места.