Мемориум (гет)

«Гарри Поттер сорвал казнь Люциуса Малфоя, воспользовавшись прямо в зале суда заклинанием Патронуса. Визенгамот воздерживается от комментариев. К другим новостям… »

Из новостей на Волшебном радио, 26 декабря 1999

« — Как вы лично относитесь к идее Гарри Поттера заменить смертную казнь для Пожирателей смерти на процедуру, предлагаемую корпорацией «Мемориум»?

— Положительно. Полагаю, мы все люди и должны дать второй шанс тем, кто сбился с пути. Тем более, все они будут отправлены в маггловский мир, лишены магии и палочек. Новые воспоминания, внедренные в их разум, будут стимулировать мирное существование. Не думаю, что мы увидим их когда-нибудь снова. Сотрудники Мемориума — сквибы — будут следить за тем, чтобы ничего не вышло из-под контроля.

— Интересно. А как к этому относятся в мире магглов?

— Все споры улажены. Теперь это вопрос времени.

— Министр, а первые подопытные… Кто они?

— Рабастан и Родольфус Лестрейнджи, Эдриан Нотт, Амикус Кэрроу, Люциус и Нарцисса Малфой.

— Министр, но миссис Малфой до сих пор не предъявлено официальное обвинение. Вы не думаете, что подобное сочтут произволом власти?

— Нарцисса дала признательные показания и по доброй воле согласилась последовать за мужем. Она подписала все необходимые документы.

— Скажите, почему Гарри Поттер остановил казнь? Вы поддерживаете его решение?

— Разумеется, мистер Поттер действовал по закону. Миссис Малфой планировала совершить форменное самоубийство. Мы не могли позволить подобному случится.

— Где сейчас находятся Малфои?

— Мистер Малфой ждет исполнения решения суда в камере, миссис Малфой, полагаю — в фамильном поместье. Она не опасна для общества. Её палочка уже в руках аврората»

Из интервью Министра Магии «Ежедневному пророку», 30 декабря 1999.

Гарри смотрел на большую белую ванну усталым взглядом. Простой маггловский предмет: позолоченные изящные ножки, старая, обшарпанная керамика — представить, что его можно использовать в колдовстве, было сложно. Внутри плескалась молочно-белая жидкость. Она колыхалась и бурлила, покачивалась и расслаивалась, повинуясь малейшей вибрации пола. Примерно так вел себя крахмал в опытах, которые как-то проводил Дадли на кухне у Дурслей. Только это вещество иной природы…

Мемориум.

Особая субстанция, секрет которой известен лишь одному человеку — владельцу крупной корпорации, начавшей работать сразу после окончания войны. Его звали Септимус Солорс. И Гарри он нравился.

Темноволосый, высокий маг — обладатель практически черных глаз, словно смотрящих прямо в душу. На вид ему было не меньше пятидесяти лет, впрочем, поговаривали, что нет и сорока. При первой же встрече этот человек показался Гарри очень знакомым. Как странно, он был готов поклясться, что они не встречались никогда раньше. В последнее время чувство дежавю преследовало всюду.

Заказов у Мемориума было много. Потому мистеру Солорсу приходилось практически всё время проводить в лаборатории. Однако на этой «казни» он пожелал присутствовать лично.

Гарри присел на скамью, предназначенную для немногочисленных зрителей. Огромное помещение, больше напоминающее зал номер десять Визенгамота, сегодня было забито под завязку. На трибунах просматривали пергаменты судьи в форме сливового цвета. Семь сотрудников Мемориума проверяли температуру раствора и получали последние указания от Солорса. На них были насыщенно-зеленые мантии, а лица закрывали одинаковые черные маски. Зевак и журналистов сюда не допустили, однако министерские чиновники и сами с легкостью создавали атмосферу суматохи и хаоса.

Гарри надеялся, что не увидит исполнения приговора. Казалось бы, он сделал всё возможное — завалил себя работой, взяв сразу несколько дел в аврорате, назначил пару встреч. Но избежать участия не получилось.

Септимус Солорс отправил письмо Гарри совиной почтой несколько месяцев назад. Осень выдалась теплой, и сам Мерлин велел устроить их первую встречу на природе. Прогуливаясь по аллеям парка в маггловском Лондоне, Гарри изучал худое и бледное лицо Солорса, его смолянисто-черные волосы, спутанные и грязные. Черное маггловское пальто застегивалось на множество незатейливых пуговиц. В газетах писали, что владелец загадочной корпорации никому не открывает своего лица — предпочитает прятаться за маской, как и его подчиненные, либо выбирает балахон с глубоким капюшоном. В тот день маски не было и в помине. Гарри был удивлен, но жест оценил и проникся доверием к будущему компаньону.

Было что-то в Солорсе непривычно притягательное. Тогда, после традиционного рукопожатия, он и обратился с предложением заменить смертную казнь для Пожирателей смерти на более гуманный способ — стереть память, подарить новые воспоминания и новую жизнь в маггловском мире. Лишить их магии с помощью особого зелья, способного блокировать магические способности ровно на сутки. А значит, требовалось заставить клиентов принимать его постоянно. Всего три капли — в чай, кофе, вино… Для подобных целей Солорс предлагал использовать так называемых Наблюдателей — сквибов, которые станут жить бок о бок с бывшими Пожирателями, следить, насколько эффективно произошла замена памяти, и добавлять зелье в продукты питания. В конце концов, ввести в их жизнь родственника — жену, сына, брата, сестру или подругу — казалось разумным. А внедрить ложные воспоминания о человеке, живущем рядом, не составило бы большого труда.

Гарри идея понравилась. Но барьеры, которые ставило перед ним Министерство, казались непреодолимыми. Деньги… Всё упиралось в деньги.

Тогда он решился финансировать работу Мемориума из собственных сбережений, оплатить хотя бы часть стоимости процедуры для каждого Пожирателя смерти. Так что от Министерства требовалось лишь выплачивать небольшие дивиденды Наблюдателям. План не мог не сработать. Сегодня был пробный заход — Малфои.

Сейчас он и сам не мог понять, зачем всё это сделал. Отчасти из осознания, что каждый имеет право на второй шанс, отчасти из благодарности Нарциссе Малфой. Если бы не она, то Лорд бы уже управлял магическим миром. Можно долго врать самому себе, пытаться спорить с неотвратимым, итог был ясен: смерть. Гарри был бы мертв. Джинни не понимала, почему он тратит свои деньги на людей, убивших его друзей, пытавших родителей Невилла. Аргументов у него почти не было.

«Нельзя уподобляться убийцам», — твердил он жене снова и снова.

Нельзя. Уподобляться. Убийцам.

Гарри вздохнул, изучая рябь, гуляющую по Мемориуму. Солорс хоть и не казался особенно доброжелательным в общении, но всё-таки поведал подробности процедуры: человека помещали в огромную ванну. Мемориум начинал действовать практически сразу, однако наиболее эффективно процедура проходила, когда клиент был погружен в зелье с головой. Отсюда и вся отвратность процесса: дышать внутри белой жижи было возможно, но крайне тяжело. Легким предстояло заполниться новой субстанцией, по плотности очень близкой к воздуху, почти невесомой, но, вопреки всем законам, жидкой, а не газообразной. Как только человеку удавалось полностью расслабиться в зыбкой пустоте, он погружался в подобие сна. Тонкими золотыми струйками воспоминания вытекали, поднимаясь на поверхность Мемориума. Специально обученные маги с особенной тщательностью собирали нити памяти в хрустальные флаконы. Их помещали в большой ящик с маркировкой и хранили вечно. Новые воспоминания, сгенерированные опытными мастерами, выливались в ванну и, вплетаясь в разум, воспринимались памятью мага как свои собственные. Вот и вся процедура. Клиента вынимали и перемещали в маггловскую лечебницу, где его поджидали местные врачи и Наблюдатель. Там через пару часов человек просыпался и начинал новую жизнь.

Некоторые клиенты «Мемориума» просили подчистить воспоминания, убрать из жизни всего пару часов или день, чаще всего второе мая — день ужасной битвы. Или помочь забыть человека, причинившего боль.

Жители магической Британии опасались повторения многолетнего кошмара: травля магглорожденных волшебников, ужас перед прохожими в капюшонах, страх за собственных детей. Потому для Пожирателей смерти оставался единственный выход — полная замена воспоминаний.

Солорс в плаще и маске прислонился к стене, ожидая осужденных. Гарри вздохнул, вспоминая, как вместе они убеждали Министра магии рискнуть. Владелец Мемориума показался тогда Гарри человеком крайне сдержанным. Да и вести долгие беседы за чашкой чая он не умел. А может, не хотел? Он скрывался от пристального внимания журналистов, никогда не позировал для колдокамер. А попытка любознательного фотографа проникнуть в его лабораторию закончилась плачевно. Он был доставлен в больницу, а Солорс сообщил, что не выходил за пределы допустимой самообороны.

Люциуса завели в зал через черный ход. Журналисты оккупировали все подступы к зданию. Полгода в Азкабане сказались на нем не лучшим образом — изорванная тюремная роба, худое изможденное лицо, спутанные светлые волосы и борода. Выглядел он жутко.

Было же сказано…

— Вы усложняете нам работу, — судя по голосу, Солорс был возмущен. — Сейчас же привести его в нормальное состояние!

Маги засуетились, а Министр, вошедший в эту минуту в зал, замер с открытым ртом, не понимая, зачем это Пожирателю смерти наводят марафет.

— Он будет финансовым консультантом, попавшим в аварию на пути из очередной командировки. Но сейчас он больше похож на бродягу.

Многие с трудом представляли, что это за работа такая, но Министр кивнул, вытирая губы платочком и усаживаясь рядом с Гарри.

— Мистер Поттер, — на лице сияло крайнее радушие, — будем надеяться, что вы уже отправили чек в «Мемориум»?

— Разумеется, сэр… — он пожал плечами, стараясь сдержать появившееся ни с того ни с сего желание нагрубить. Чиновников всегда интересовали только деньги.

Судя по задумчивости, написанной на лице Министра, Гарри его больше не интересовал. Навязываться он не стал, повернулся к импровизированной сцене, оглядывая Малфоя-старшего. Тот, кажется, витал в своих мыслях и вообще не обращал внимания на происходящее, до тех пор, пока в зале не появилась Нарцисса. Она прошла по узкому проходу в зал и взяла мужа за руку. Авроры попытались помешать, но, не найдя в этих действиях ничего опасного для присутствующих, в конце концов оставили их в покое. Нарцисса выглядела такой же самоуверенной и гордой, как и несколько лет назад, правда, ещё больше похудела и казалась усталой. Люциус молчал. Только спину выпрямил и расправил шею, не сводя с супруги внимательного и, казалось, бесчувственного взгляда. Хоть бы слово сказали друг другу. Рука в руке и гнетущая тишина — ни слез, ни объятий.

— Можно начинать. Мистер Малфой, прошу вас, — маг в темно-зеленой мантии потянул Люциуса к ванне. Тот отпустил ладонь жены, на мгновение задержался на ее лице усталым взглядом, поднялся по небольшой лестнице и ступил в бледное марево. Чуть нахмурился, а Гарри подался вперед, раздумывая, что при этом можно почувствовать. Ведь Солорс говорил — зелье тут же начинает тянуть воспоминания: ты словно заново проживаешь свою жизнь.

Чиновник из Министерства принялся зачитывать официальное обвинение, впрочем, его никто не слушал. Малфой опустился на дно, по привычке набирая побольше воздуха. Наверное, очень тяжело заставить себя сделать первый вдох. Поговаривают, что сотрудники корпорации были вынуждены наложить Петрификус тоталус на одного особенно упрямого клиента. С Малфоем так поступать не пришлось. Он вдохнул почти сразу, дернулся и замер. Тонкие сияющие ручейки воспоминаний потекли по поверхности зелья, переливаясь и сияя разными цветами.

Гарри покосился на Нарциссу. Совсем одна… Интересно, почему не пришел Драко? Она смотрела на мутную белую гладь, скрывающую фигуру её мужа и, кажется, даже не плакала.