Афина (гет)

Гермиона вылила порцию жидкого теста на сковородку и быстро повернула ее. Блинчик, яростно шипя, растекся по раскаленной поверхности. Поставив сковороду обратно на плиту, Гермиона взяла карандаш и, присев тут же у стола, окинула скептическим взглядом недоделанный эскиз. На шляпке с одной стороны не хватало перьев, отчего смотрелась она немного облезлой. Прикусив губу, она легкими штрихами добавила шляпе пару перышек. Ага... отлично... А если еще вот тут пририсо...

— Мама! Ма-а-ам!!! Посмотри, что он сделал! — донесся с улицы сердитый голос Розы.

— Взгляни, что там... — толкнув сидящего напротив мужа под руку, нетерпеливо бормотнула Гермиона, пытаясь поймать ускользнувшую мысль. Что еще-то она хотела добавить?

— Не могу... Считаю! — Рон сильнее склонился над бухгалтерскими бумагами.

Гермиона вздохнула, поднялась и, обогнув стол, приблизилась к окну. Рассерженный глас дочери тем временем набирал обороты. Хьюго — вот ведь чудо! — оправдывался, что явно говорило о его виновности.

— Что там у вас? — Гермиона отодвинула занавеску и легла животом на подоконник.

— Мама, он опять! — Роза была вне себя от возмущения. — Ты только посмотри — покрасил твои розы!

Куст снежно-белых роз, которые Гермиона посадила под окном кухни перед самым рождением дочери, теперь радовал глаз фиолетовыми бутонами. Перепуганный Розой Хьюго мялся возле куста.

— Мамочка, я не хотел... — пробормотал он, прикусывая губу — он всегда кусал их, когда нервничал.

— Конечно, не хотел, сынок, — успокоила его Гермиона и повернулась к Розе, — детка, ты же знаешь, что он не может контролировать спонтанную магию. У тебя тоже когда-то игрушки по комнате летали.

— Но цветы-то я не красила, — чуть сбавила обороты Роза, — а он вечно делает всякие гадости.

— Нет, это неправда, — покачала головой Гермиона и напомнила, — завтрак будет через десять минут.

Словно в тему о завтраке потянуло гарью. Гермиона, охнув, метнулась к сковородке. Блинчик успел почернеть и обуглиться, и теперь дымил и коптил на всю кухню. Рон, сидевший в ярде от плиты, даже не поднял головы.

— Ох ты ж... — Гермиона быстро повела палочкой, восстанавливая блинчику предыдущую стадию зажарки, но когда сняла его со сковородки, запах гари все еще ощущался довольно сильно, — черт... — Гермиона заглянула под стол, затем позвала. — Джоник! Джоник, иди ко мне, хочешь вкусное?

Раздалось цоканье когтей, и в кухню на полном ходу влетел крупный мордатый щенок леонбергера. Подбежав к Гермионе, он, не жуя, всосал блинчик, "умыл" хозяйку и помчался на улицу, где играли дети. Гермиона вылила на сковородку новый блин и твердо встала у плиты.

Щенок в семье Уизли появился два месяца назад. После смерти мужа мать Гермионы, по-прежнему живущая в Австралии, завела себе собаку этой породы в надежде, что она вылечит ее от тоски. Бросить ферму, которую они содержали вместе с супругом, женщина не пожелала, а дочь с внуками не могли навещать ее достаточно часто. Стейси же прекрасно справилась со своей задачей, став для Джейн одновременно другом, защитой и поддержкой. Гермионе очень хотелось, чтобы у ее детей был такой же надежный друг, и из первого помета Стейси она взяла для них одного из щенков.

Рон не возражал, хотя особо и не обрадовался. Решив, что для такой крупной собаки необходимо соответствующее имя, он выбрал щенку простую, но серьезную кличку — Джон, но Гермиона, впервые увидев мохнатый, косолапый комок, просто не могла называть его так, и с ее легкой подачи дети звали пса Джоником. Щенок обожал и Розу, и Хьюго, но новой мамой безоговорочно избрал Гермиону и никогда не упускал случая ее "поцеловать".

— Что ты там считаешь? — спросила она, уже дожаривая последний блинчик.

— Новую прибыль, — усмехнулся Рон, заглядывая в соседний пергамент и перенося туда несколько цифр.

— В смысле? — Гермиона выключила плиту и, подойдя к мужу, глянула в бумаги через его плечо. — Рон! Ты опять повысил процент? Ты же обещал остановиться на двадцати?

— На двадцати мы никогда не скопим состояния, — возразил Рон, очень недовольный ее вмешательством, — а они и так имеют больше, чем им положено. И потом, деваться им все равно некуда.

— Какого состояния? — Гермиона начала выставлять на стол тарелки. — У нас хранится в Гринготтс приличная сумма, к тому же магазин приносит прибыль постоянно, нищета нам не грозит. Ты просто нарываешься, Рон. Дождешься, что Забини разорвет контракт.

— Еще чего! — Рон убрал документы в стоящий на полу возле стула кожаный портфель. — Если он разорвет контракт, то попросту разорится. Ты пойми, Гермиона, ни один магазин не сможет реализовать такое количество одежды, сколько бывшая лавка мадам Малкин, да еще принадлежащая героям войны.

— Если наш магазин действительно реализует такой объем товаров, зачем поднимать им процент? — Гермиона вынула из холодильника кувшин с молоком.

— Они будут получать всего на пять процентов меньше, чем раньше, — Рон положил себе три блинчика и налил джем на блюдце, — не обеднеют. К тому же, — усмехнувшись, повторил он, — деваться им все равно некуда.

— Малфою тоже поднимешь? — Гермиона приблизилась к окну. — Роза! Хьюго! Идите завтракать! — она повернулась мужу. — Так как?

— Ты что, переживаешь за Малфоя? — Рон налил себе молока и добавил на тарелку блинов. — Надеюсь, это не из-за симпатии, а потому лишь, что ты на него работаешь?

— Работаю, — кивнула Гермиона, собирая разложенные по столу недоделанные эскизы, — но не на него, а с ним. И потом, он не получает прибыль от фабрики и дома моделей. Сейчас он не имеет никакого отношения к бизнесу Нотта и Забини. Ты же знаешь, теперь Малфой занимается только производством аксессуаров, а это совсем не те объемы и суммы. К тому же, он разводиться с Асторией и пытается забрать у нее Скорпиуса, если его доходы упадут, суд может решить дело в ее пользу.

— Значит, в этом деле ты поддерживаешь Малфоя? — Рон понизил голос — в кухне возникли дети.

— Я поддерживаю Скорпиуса, — рассердилась Гермиона, — я работаю с Малфоем и вижу, что значит мальчик для него, и то, что он ничего не значит для Астории. Ребенку в этой ситуации будет лучше с отцом.

— Ты про Скорпи, мам? — Роза устроилась рядом с Гермионой и теперь помогала наполнять тарелку брата.

— Да, про него, — кивнула мать, — вы общаетесь?

— В Хогвартсе виделись, — уклончиво ответила Роза, — не разговаривали ни разу, правда, но он очень хорошо воспитан. Всегда здоровается, придерживает девочкам дверь, пропускает их вперед...

— Ты что, влюбилась? — хихикнул Хьюго, вымакивая блинчиком сметану.

— Дурак! — рассердилась Роза. — Просто он очень вежливый, у нас в Гриффиндоре таких мальчишек нет, — она покосилась на брата, — и не будет!

— Охота кому-то быть таким... аристократом! — с важным видом заявил Хьюго, словно и правда понимал, что означает это слово.

— Хватит вам! — оборвала ссору Гермиона, незаметно подсовывая кусочек блина Джонику, прочно усевшемуся возле нее. — Ешьте, пока завтрак не остыл.

— Мне вечером нужно будет поехать на работу, совсем ненадолго, — неожиданно промямлил Рон и, заметив выражение лица жены, поспешно добавил, — это срочно! Связано с обновлением бухгалтерской отчетности!

— А как же матч? — воскликнула Роза, роняя на пол блинчик к вящей радости щенка. — Мы же собирались пойти вместе, сегодня Гарри играет! Он нам прислал четыре билета.

— С мамой сходите, — попытался отбиться Рон, но Роза уже надулась, — понимаешь, моя работа очень важна...

— А мы для тебя не важны? — Роза выскочила из-за стола, бегом пересекла кухню и выбежала в сад.

— Роза! Вернись немедленно! — Рон попытался подняться, но Гермиона поймала его за рукав.

— Оставь ее, пусть успокоится! — она силой усадила мужа на место. — Ты сам виноват!

— В чем же? — Рон все-таки поднялся, чтобы включить кофеварку. — В том, что пытаюсь обеспечить семье пропитание?

— В том, что слишком часто не выполняешь своих обещаний, — вздохнула Гермиона, не желая начинать воскресное утро банальной ссорой. — В бассейне-то хоть поплаваешь с ними?

— Когда ты уже сама научишься плавать? — Рон подставил чашку под жерло кофеварки.

— Я умею, просто боюсь воды, — пожала плечами та, — и потом, должно же быть хоть что-то, что ты будешь делать вместе с детьми.

— Пей, придурок! — рявкнула кофеварка, дунув в чашку мощной струей капуччино.

Гермиона уткнулась в тарелку, а Хьюго тихо захихикал. Кофеварка была изобретением Джорджа, который после потери брата ушел в работу с головой и открыл отдел волшебной техники. Благодаря деловой хватке бизнес его процветал. Кофеварка недолюбливала Рона с первого дня ее появления в их доме. Гермиона подозревала, что Джордж наложил на нее чары, улавливающие настроение.

— Может, пора поменять ее? — уже в который раз спросил Рон, удаляя пятна с рубашки волшебной палочкой.

— Но она же нормально работает, — вступилась за кофеварку Гермиона.

— Ну, если для вас это нормально... — Рон с чашкой подошел к окну и выглянул наружу. Роза носилась по саду наперегонки с Джоником, тот громко взлаивал, пытаясь поймать ее за ноги.

— Она не приближается к бассейну? — обеспокоенно спросила Гермиона — дочка не умела плавать, а щенок был слишком маленьким, чтобы помочь ей выбраться.

— Нет, она далеко, — успокоил Рон и, посмотрев в сторону въезда, перекосился, — да чтоб... тебя... Малфоя нелегкая принесла.

— Я обещала ему эскизы, — Гермиона поднялась и, взяв с кухонного стола пачку пергаментов, быстро просмотрела работы. — Так... эти четыре отдам, а эти еще надо доработать, — она отложила в сторону незаконченный эскиз шляпки с перьями и еще два, которые ей не нравились.

— Добрый день, мистер Малфой, как ваши дела? — донесся с улицы голос Розы. Она очень любила показывать свое, как она говорила, изысканное воспитание.

— Добрый день, мисс Уизли, смею вас заверить, что пребываю в добром здравии, — раздался в ответ чуть насмешливый ответ Малфоя. — Ваши родители дома?

— Да, сэр, они завтракают, — на крыльце раздались шаги, кухонная дверь распахнулась, и появилась Роза, — проходите сюда.

— Благодарю, — Малфой кивнул девочке и вошел на кухню, огляделся и остановил свой взгляд на Гермионе, — мистер и миссис Уизли, — он быстро кивнул Рону и снова сосредоточился на ней, — прошу прощения за вторжение.

— Добрый день, сэр, — Хьюго выбрался из-за стола, на ходу бросив матери, — я наелся, — и умчался на улицу, за ним удалилась и Роза.

— Малфой, что-то срочное? — в отсутствии детей Рон отбросил церемонии.

— Мне нужны эскизы, завтра с утра мы запускаем новую линию головных уборов, — он выжидающе посмотрел на Гермиону, складывающую рисунки в папку.

— Я доработала четыре, над остальными хочу потрудиться еще, — Гермиона протянула ему эскизы и указала на соседний стул, — присаживайся. Будешь кофе?

— Нет, я проездом, — мотнул головой Драко, — забирал Скорпи из школы полетов.

— А где он? — удивилась Гермиона.

— Ждет в машине, — усмехнулся Малфой, — аппарировать ему пока нельзя, так что передвигаемся маггловским способом. Почему вы не поселитесь в магическом поселке?

— Нам нравится здесь, — пожала плечами Гермиона, — и потом, это дом моих родителей.

— Ладно, мне пора, — Малфой шагнул к двери, — не хочу заставлять его ждать, мальчик и так расстроен.

— Как у вас с Асторией? — нерешительно спросила Гермиона.

— Спасибо, разводимся, — цинично ответил Драко, — но он расстроен не по этому поводу. Вернее, не только по этому. На сегодняшний матч по квиддичу не удалось достать билетов, а я заранее очень опрометчиво пообещал ему поход на эту игру.

— Ну... — Гермиона взглянула на мужа и снова повернулась к Малфою, — видишь ли... У нас есть один лишний билет. Мы собирались пойти всей семьей, но Рон занят на работе. Если Скорпиус захочет, мы с Розой и Хьюго могли бы взять его с собой на матч.

— Действительно? — лицо Драко просветлело. — Это было бы неплохо... Я спрошу его... и возмещу все расходы. Если он согласиться, куда его привезти? На стадион?

— Нет, лучше прямо сюда, в семи часам, — улыбнулась Гермиона, — уверена, детям будет интересно пообщаться.

— Спасибо, Грейн... Уизли! — в последний момент спохватился Малфой — даже после стольких лет у него порой вырывалась ее старая фамилия, которая по мнению Драко шла ей гораздо больше. На работе им было удобно обращаться друг к другу по имени, но Гермиона просила, чтобы Рон об этом не знал. — Я пойду, пожалуй, и так испортил вам завтрак.

— Глупости! — возмутилась Гермиона, — он был испорчен еще до твоего появления.

— Удачного дня! — Малфой открыл дверь кухни и вышел в сад.

— Я, вероятно, еще мог бы освободиться на матч, — сердито заявил Рон, когда звук мотора автомобиля Малфоя стих за поворотом.

— Полчаса назад ты уверял, что не сможешь, — спокойно ответила Гермиона, убирая со стола.

— Ну хорошо, если Малфой тебе дороже меня, можешь налаживать отношения с его сыном, — Рон поднялся и направился к выходу. — Пойду проведу время с детьми.

Гермиона проводила его взглядом и, вздохнув, принялась стирать с кофеварки коричневые потеки.

— Хоть ты за меня заступаешься, — тихо сказала она аппарату.

* * *

Оставив сына подумать над предложением семейства Уизли, Драко через камин перенесся в огромное офисное здание, принадлежащее в равных долях ему, Нотту и Забини, и неспешным шагом направился по направлению к кабинету. Скорпиус провожал его в растрепанных чувствах — с одной стороны, ему очень хотелось попасть на полуфинал "Пушек Педдл", с другой — он почти не знал детей Уизли, даже с Розой в Хогвартсе пообщаться ему не довелось. Но Драко был почти уверен, что возможность увидеть главный матч года сын не упустит.

Состояние Грейнджер утром не удивило Драко. Такие же претензии по поводу слишком большой занятости предъявляла ему и Астория. По официальной версии именно это послужило причиной развода, и Драко поделил бизнес, чтобы больше времени проводить с сыном, в противном случае суд никогда не передал бы ему право опеки. По неофициальной, хорошо известной большинству приближенных к Драко людей, в том числе и Гермионе, Драко просто не мог больше работать вместе с Блейзом.

Огромную фабрику по производству тканей и примыкающий к нему дом моделей, занимающийся пошивом мантий и различных волшебных нарядов, Драко и Блейз выкупили в складчину сразу после окончания войны. Нотт с его гипертрофированным чувством вкуса присоединился позже и стал настолько незаменимым работником, что через год половину акций дома моделей Блейз переписал на него. Драко был единоличным владельцем фабрики. До прошлого апреля.

Через полгода после того, как бизнес заработал в полную силу, мадам Малкин, владелица самого популярного в Косом переулке магазина магических нарядов, выставила лавку на продажу и ее с лету купили Уизли. Драко и Блейзу пришлось решать непростую дилемму — иметь дело с бывшим гриффиндорцем или же продавать нажитое и начинать все с нуля. Но дело только начало набирать обороты и приносить доход, и Блейз решил выбрать меньшее из зол. Обойти же Уизли не представлялось возможным — через магазин Малкин проходила большая часть товара.

Малфой добрался до кабинета и закрылся в нем, радуясь, что Забини не повстречался ему по дороге. Еще хуже было бы увидеть тут Асторию, но в последнее время она остерегается появляться в офисе.

Драко откинулся на спину кресла и закрыл глаза. К тридцатипятилетию Астории он начал готовиться еще с Рождества, обдумывая всевозможные способы удивить жену. Бриллиантовое колье он заказал в ювелирной лавке за месяц до торжества, чтобы украшение было изготовлено заранее. Знай он, к чему это приведет, купил бы что-нибудь готовое.

— Мистер Малфой! Рад вас видеть! — довольно пожилой, но еще крепкий мужчина поднялся с кресла-качалки и торопливо встал за стойку. — Вы за заказом?

— Добрый день, месье Энбридж, — Драко коротко кивнул, — да, мне бы хотелось забрать колье. Оно готово?

— Всенепременно, — улыбнулся ювелир, торопливо ныряя за стойку, под которой у него был расположен сейф. — Прекрасное украшение для изысканной леди! — он выложил на прилавок бархатный футляр и раскрыл крышку — на алом бархате блеснули бриллианты, ударяя по глазам своей завораживающей красотой. — Можете забирать, мистер Малфой.

— Благодарю вас, мистер Энбридж, — Драко закрыл футляр и опустил во внутренний карман мантии, — ваши дела идут хорошо?

Он не единожды потом спрашивал себя, зачем задал этот простой вопрос вежливости. Возможно, сейчас все было бы по-другому...

— О, да, сэр, все идет просто великолепно, — закивал ювелир, — а как ваш бизнес?

— Процветает, — улыбнулся Драко и уже собирался распрощаться, как вдруг...

— Вы не передадите мистеру Забини, что его заказ уже готов? — учтиво попросил старик. — Я доделал вещь еще на прошлой неделе, возможно, он забыл...

— Блейз заказал что-то? — Драко поперхнулся от удивления.

Для своих дам Забини обычно не жадничал, но в отличие от Драко никогда не заморачивался спецзаказами, предпочитая покупать готовые изделия, коих у Энбриджа было превеликое множество. Последние полгода он порой хвастался перед Драко своей новой пассией, дамой потрясающей красоты и воспитания, хотя прежде ни одна из подружек Блейза не задерживалась в его постели больше месяца. Драко ощутил почти животное любопытство.

— Могу я взглянуть, мистер Энбридж? — спросил Малфой, будучи уверенный, что ему откажут.

— Э... конечно, почему нет... — ювелир снова скрылся под прилавком. Драко понял, что старик действует против своих же предустановленных правил, он просто не смог отказать в такой незначительной просьбе одному из своих лучших и уважаемых клиентов. — Вот, пожалуйста...

На столе появилась очередная бархатная коробочка, но на сей раз маленькая. Драко, не думая ни о чем дурном, приподнял крышку... На миг показалось, будто все внутренности смерзлись в комок.

На таком же, как и в его упаковке, алом бархате, лежал перстенек, украшенный изысканно сделанной фигуркой из белого золота. Маленькая голубка с глазом из голубого сапфира, по краям тонких крылышек рассыпана алмазная крошка.

Он плохо помнил, как вышел из ювелирной лавки. На работу в тот день он так и не вернулся, направился прямиком домой. Астория сидела в гостиной, листая журнал.

— Ты чего так рано? — она удивленно посмотрела на мужа. — Что-нибудь случилось?

— Голова болит... — Драко присел напротив, бросил взгляд на ее шею. Астория спросила что-то еще, но слова ее затерялись по дороге.

— Тебе плохо? Драко!!! — Астория потянулась рукой к его лицу. Висящий на тонкой цепочке кулон покачнулся — голубка подмигнула Драко сапфировым глазом. Вторая — на лацкане ее строгого пиджака — неловко взмахнула крылом. Малфой отвернулся, боясь увидеть, как смеются над ним ее серьги. А когда Астория дотронулась, шарахнулся в сторону...

Драко тряхнул головой, отгоняя воспоминания. Стремясь как можно меньше видеться с Забини, он продал ему и Нотту почти всю фабрику, оставив себе лишь производство по изготовлению аксессуаров. Сейчас его доход не составлял и половины того, что он имел раньше, но это были все равно большие деньги. И он мог проводить время с сыном. Малфой дал себе клятву, что отнимет мальчика у Астории.

Несмотря на все усилия, ему все равно приходилось обсуждать дела с Блейзом. Чтобы свести встречи к минимуму, Драко оборудовал себе кабинет в другом крыле, подальше от бывшего компаньона.

Гермиона попала к нему на работу случайно. По делам компании он зашел обсудить поставку школьных мантий в магазин Уизли, и увидел, как она на его глазах сотворила из простого шарфика изящную шляпку к платью для одной богатой леди. Драко впечатлился и предложил Грейнджер попробовать свои силы на поприще дизайнера. Малфой не знал, как она договорилась с мужем, но на работу вышла на следующий же день. Вещи она создавала и впрямь потрясающие, но основным плюсом было то, что мерзкий Уизли, регулярно поднимающий процент отчислений от продаж Блейзу и Теодору, Малфоя отчего-то не трогал. Драко был убежден, что тут сказывается влияние его супруги.

В коридоре раздались шаги, следом возбужденные голоса. Драко поспешно взмахнул палочкой, запирая дверь, и напряженно прислушался. Один голос принадлежал Блейзу, второй был Драко незнаком.

— Прежде чем я вложу деньги в твое предприятие, нужно кое-что обсудить, — сказал невидимый Драко собеседник Блейза.

Голос Драко не узнал, но мужчина обращался к Забини на "ты", из чего он сделал вывод, что это хороший знакомый Блейза. Тем временем парни прошли мимо, и ответа компаньона Малфой не расслышал.

Выждав пару минут, Драко расколдовал дверь, выскользнул в коридор и направился к кабинету Забини. Приблизившись к двери, он повел палочкой, проверяя отсутствие следящих чар, и приник ухом к дубовому полотну.

— Малкольм, ты же знаешь, вкладываться в нас весьма прибыльное дело, — говорил Забини, следом зашуршали бумаги, — взгляни, какой доход принесло предприятие только за прошлый квартал. Ну? Что скажешь, Дэрил?

Драко поморщился. Дэрил Малкольм учился на Слизерине на три года младше него. Малфою было противно, что такая падаль поступила на его факультет — Малкольм был настолько беспринципным и подлым, что это отвращало от него даже слизеринцев.

— Впечатляет, Блейз... — раздался растянутый, с ленцой голос Дэрила, — но вот есть одна загвоздка... Это что за цифры?

— Это процент от продаж, который мы отчисляем магазину, — отозвался третий голос — оказалось, в кабинете находился и Нотт.

— Вы отчисляете им пятую часть? — жадно спросил Малкольм.

— Четверть, — со злом ответил Забини, — рыжий ублюдок поднял вчера еще пять процентов.

— Что насчет расторжения контракта? — поинтересовался Дэрил.

— Никак, — Драко почти увидел, как Забини покачал головой, — через его магазин уходит восемьдесят процентов товара. Если расторгнем договор, придется свернуть половину производства.

— Можно попробовать выкупить магазин, — задумчиво произнес Малкольм.

— Уизли ублюдок, но не дурак, — резко выплюнул Нотт, — я предлагал ему полтора миллиона, повышал до двух. Не стал даже слушать...

— Кому принадлежит магазин? — внезапно поинтересовался Малкольм.

— Уизли и его жене в равных долях, — пояснил Забини.

— Если с ними что-то случится, кто унаследует бизнес? — продолжал Дэрил.

— Его дети по достижении совершеннолетия, а прежде — опекун, — уверенно ответил Нотт.

— А если что-то случиться с детьми, тогда... — Малкольм замолчал, позволяя закончить мысль Блейзу.

— Только в этом случае магазин перейдет нам, как главным компаньонам, — казалось, Забини сам испугался того, что сказал, — ты думаешь...

— Четверть от доходов — это слишком много, — буркнул Малкольм.

— Скажи мне то, чего я не знаю, — рявкнул Блейз, — ты хоть представляешь, сколько сил и денежных вложений требуют фабрика и дом моделей? Скольким рабочим нужно выдать зарплату, сколько вопросов решить, сколько эскизов проверить? А Уизли только собирают сливки!

— А Малфой? — перебил его Малкольм. — Что имеет он?

— Гроши, — Забини усмехнулся, — он продал нам большую часть своего бизнеса, он не опасен.

— Мы уберем их, — тихо и страшно произнес Дэрил.

Драко пошатнулся и задел дверь. Голоса в кабинете стихли.

— Что это? — первым опомнился Нотт. — Там кто-то есть?

Драко развернулся и бросился прочь, на ходу выхватывая палочку и накладывая на ботинки Мягкие чары. Едва он успел завернуть за угол, дверь кабинета Забини открылась — Нотт высунулся наружу и подозрительно обозрел коридор.

Малфой влетел в свой кабинет и захлопнул дверь, запечатывая ее Коллопортусом. Сердце колотилось о ребра, а легкие готовы были вырваться из груди. Не успел он отдышаться, как ручка двери завертелась, заставив его отступить в ужасе.

— Драко! Ты там? — позвал Нотт.

Малфой молчал. Нотт потоптался еще немного и пошел прочь. Шаги его стихли за поворотом. Драко привалился спиной к стене и бессильно съехал на пол. Ему было страшно.