Лабиринт (джен)

То, что Мародеры следят за тайником, Северус предположил немедленно, получив заказ от Питера Петтигрю. Следовало ожидать, конечно, они не могли не узнать рано или поздно. Но он подготовился. Он хорошо подготовился — и только жалел, что не мог увидеть лица Петтигрю, когда тот прочитал, что купил. Написать новое эссе у прихвостня Поттера времени не было никакого, а из этого следовало, что Макгонагалл отныне будет ожидать от тупого Питера гораздо большего. И спрашивать чаще. Как всегда: взявшимся за ум — первая возможность правильно ответить.

Зрелище отменно скрасит Трансфигурацию.

Но отныне следовало ожидать навозных бомб в ящике заказов. Как только они догадаются, в чем секрет. Заклинание не переместит ничего, кроме денег и бумаги, но с Мародеров сталось бы сделать бомбу из бумаги и золота.

Наедине с собой Северус признавал, что в чарах Поттер был лучше. А Блэк — в трансфигурации. Теорию Северус знал глубже, но практика ему давалась с трудом. Не то что зелья.

Он огляделся. Пусто. Приведений нет. И на гобелен на стене никто не забрел. Никогда не забредал на памяти Северуса, но мало ли.

Выдвинул камень из стены, вытащил кювету. В зеленоватой полупрозрачной жидкости плавал свиток. На дне виднелся галлеон.

Зелье-нейтрализатор должно было оставаться ярко-зеленым две недели, но не простояло и девяти дней. Наверняка жабья желчь оказалась недостаточно свежей…

Он вынул свиток, обернул тряпкой. Нашарил монету.

На решке была выцарапана руна Манназ, на реверсе — Перт. Поиск человека.

Северус выхватил палочку, направил на монету, но заклятие расплава произнести не успел.

— Я не хотела верить, что это ты, — сказала за его спиной Лили. — Но я сразу так и знала. Как ты мог?!

Северус поморщился. И все же расплавил галлеон. Теперь доказательств нет. Свиток после нейтрализатора пустой, проявить подлинный текст не сможет и Слагхорн, галлеона со следилкой нет, его слово против слова Лили…

Ты кого обманываешь, Северус?

— Как ты меня нашла? — спросил он хмуро. Смотреть на нее не хотелось.

— Я догадалась, что к тайнику на пятом этаже никто не придет. Мальчики караулили коридор почти постоянно…

Мальчики!..

Северус закусил губу. Хотелось оборвать Лили и резко сказать… что-нибудь решительное. Он не знал что.

— И портреты я опросила, оттуда только профессор Дамблдор мог заказы забрать так, чтобы его не заметили. Значит, забирали не там. Я поставила на свиток следящие чары, они долго держались, а потом вдруг исчезли. И свиток тоже. Я решила, что тайник — это портал и его активизируют на расстоянии. Рейвенкло уже пробовали чары слежения…

— И руны тоже, — сказал Северус. Но, как и с чарами, руны на бумаге нейтрализовало зелье, а монету он всегда успевал расплавить.

— Да, — сухо ответила Лили. — Но никто из них не догадался, где именно искать.

Он шевельнул палочкой, зелье исчезло из кюветы.

— И как же ты догадалась?

— Я предположила, — сказала Лили, — что только знакомый мне слизеринец мог такое организовать…

— Потому что хитро придумано? — Северус наконец-то поднялся, повернулся к Лили.

Лучше бы не оборачивался. Она презрительно кривила губы и смотрела с таким горьким разочарованием, что хотелось повиниться и попросить прощения. Но он же не сделал ничего плохого! Нарушил правила, но не только же Мародерам нарушать дурацкие правила!

— Потому что только он мог бы написать подобные эссе. Я вспомнила, как ты мне показывал эти коридоры на первом курсе. Говорил, что здесь редко кто ходит. И я решила проверить. Я так надеялась, что ошиблась…

Он отвел глаза.

— Как ты мог додуматься брать деньги, вместо того чтобы помогать?!

Северус скривился.

— Да кому нужна эта помощь! Им просто не хочется времени на чушь терять, и все!

— И вовсе никакая не чушь!

— И вовсе даже да! Кидался псевдо-иголками на трансфигурации — пиши эссе про иголки. Где смысл?

— Смысл в том, что эти эссе формируют ответственность, — заявила Лили, — и заставляют перечитать материал.

— И что, Петтигрю после эссе перестанет кидаться иголками? А Блэк его подзуживать? Да как же. Перечитают материал, и с еще большим рвением...

— У тебя предубеждение, — сказала Лили. Он фыркнул возмущенно и открыл было рот, но она подняла ладонь. — Не важно. Ты продавал эссе. Пусть дисциплинарные, какая разница. Ты брал деньги у студентов. И не помогал!

— Кому? — разозлился Северус. — Да если кто и согласился бы, зачем тратить время? Ради «спасибо»? Благотворительность — роскошь для богатеньких. Таких, как Поттер и Блэк.

«И как ты», — чуть не сказал он. Удержался, но несказанные слова горчили на языке.

Лили поморщилась.

— Ты их совсем не знаешь.

— Это ты их не знаешь!

— Я как раз их знаю, они бы никогда не стали просить денег за эссе!

— Потому что им не нужна новая мантия и носки без дырок! — прошипел Северус. — Потому что им не нужно платить за учебники. За перья и тетради. За школу, чтоб ее, платить не нужно! Даже, мать его, Люпину не нужно, благотворители расщедрились! Бедный, чтоб его, мальчик!

Лили отступила на шаг.

— Сев, ты совершенно…

— Что тут происходит?

Из-за угла выступил староста Слизерина Эйвери, и Северус чуть не застонал вслух. Неужели он слышал? Вот черт…

Эйвери оглядел Снейпа, открытый тайник, пустую кювету, Лили у стены. Улыбнулся Лили.

— Я... — начала она.

— Все хоро… — начал Северус.

— Ступефай, — лениво уронил Эйвери, и Лили швырнуло в закрытую гобеленом стену. — Обливи… Это что за...

Ветви и травы на гобелене разошлись, переплелись в форму двери — и створки распахнулись вовнутрь, в темноту.

Северус вскрикнул и кинулся к гобелену.

— Акцио Лили! Левикор…

…но даже руки Лили коснуться на успел. Только поймал перепуганный взгляд. Заклятие ушло в гобелен без результата, и створки сомкнулись. Он ударил по гобелену кулаком. Раз. Второй. Третий.

Ткань. Просто ткань. Синие, зеленые, желтые пряди. Старые. Затертые. Кора. Цветы. Листья.

Пусти меня, тварь. Пусти. Пусти!

— Снейп, прекрати истерику. Нашел из-за чего.

Из-за чего?!

Северус развернулся с палочкой в боевой позиции. Эйвери поднял бровь.

— Ты меня еще на дуэль вызови. Все с грязнокровкой в порядке. Завтра оттуда сама выйдет.

Северус прищурился недоверчиво.

— Откуда ты знаешь? Ты был удивлен.

— Конечно, я был удивлен! Выручай-комната редко появляется в подземельях, я, например, никогда не видел. Но слышал. Убежище, — пояснил Эйвери. — Эванс хотела от меня спрятаться — и спряталась. Но завтра она оттуда вылезет, никуда не денется. И я ей сотру память. Ничего не будет помнить, ни про комнату, ни про твой тайник. Будешь продолжать бизнес.

— Не надо Обливиэйта, — хмуро попросил Снейп, отходя от стены.

— Надо, — Эйвери хмыкнул. — У тебя прибыльный бизнес, Снейп. Ради блага и славы факультета ты должен продолжать работать, ты понял?

Северус кивнул через силу.

Нельзя было оборачиваться, уходя с Эйвери. Он не должен был показывать, что Лили — намного больше, чем просто знакомая детства. Но он обернулся. Слишком хорошо представил, как она появляется на гобелене и смотрит ему вслед.

На гобелене ничего не было, кроме листьев, ветвей и цветов.