Дело в теле (джен)

Несмотря на то, что всё было в порядке, мадам Помфри — так звали местную сестру милосердия — продержала Дану в постели до самого вечера. Несколько раз она диагностировала её разноцветными заклинаниями и поила довольно подозрительными и неприятными на вкус составами, которые Дана первое время тщетно пыталась выливать в ночной горшок. Изменений в самочувствии она после принятия этих своеобразных лекарств не замечала, и это слегка успокаивало.

Дамблдор распорядился принести ей учебники за первый курс, и теперь Дана читала теорию простейших чар.

После обеда пришёл первый посетитель. Крепко сбитый спортивного вида паренёк с бедламом вместо стрижки и нелепыми детскими очками на носу. На нём была точно такая же чёрная мантия, как на Снейпе — видимо, таковой была форма этого учебного заведения. Ожидаемо. Волшебники. Оставалось только надеяться, что девушек здесь не заставляют красить кожу в зелёный цвет и отращивать бородавки, как этого требует классический образ ведьмы. Впрочем, отражение Лили Эванс в зеркале выглядело вполне обычным, как и посетитель: он не носил бороды до колен, шляпы со звёздами и волшебную птицу на плече. Вполне земного вида парень улыбался в тридцать два зуба и сиял как начищенный башмак.

— Прости, солнышко, что так поздно, но с утра мадам Помфри стояла на воротах как цербер и никого к тебе не пускала, — заявил с ходу он и жестом заправского фокусника извлёк из широких рукавов чёрной мантии пышный букет жёлто-оранжевых лилий.

Дана осторожно приняла букет и постаралась не смотреть на парня с выраженным скептицизмом. Мадам Помфри выходила из своего кабинета только чтобы провести очередные процедуры, пару раз встречала младших школьников и лечила их от каких-то пустяков за один приём зелья или взмах волшебной палочки. К тому же с утра в палату без особых проблем входили Северус Снейп и профессор Дамблдор. Впрочем, с тех пор в свете открывшихся обстоятельств директор вполне мог на некоторое время действительно закрыть посещения.

— Спасибо, — сказала Дана, с большим интересом рассматривая парня, чем цветы.

Он выглядел достаточно уверенным в себе и, скорее всего, относился к близким друзьям Лили. Значит, мог многое рассказать.

— Как ты себя чувствуешь? — осторожно спросил он.

— Превосходно, — честно ответила Дана и постаралась открыто улыбнуться. — Только у меня проблемы с памятью. Довольно большие проблемы, так что давай начнём со знакомства.

В глазах парня промелькнули смешанные эмоции, но через секунду он уже взял её пальчики в широкую тёплую ладонь.

— Джеймс Поттер, твой жених, — галантно сказал он и слегка прикоснулся поцелуем к коротким ноготкам.

— Жених? — переспросила Дана, чуть приподняв брови и осторожно извлекла свою ладонь.

— В точности так, — подтвердил Поттер с важностью в голосе. — Мы собирались пожениться сразу после школы.

— О, — удивилась Дана. — А не рано?

— Чтобы я упустил шанс жениться на лучшей девушке школы? — смешливо пожал плечами Поттер.

— Вот даже как? А что думают... наши родители?

— Они в восторге, разумеется.

Дана посмотрела на него с большим сомнением. Ещё ни разу она не встречала родителей, которые были бы в восторге от ранних браков своих детей. Скорее всего, родители вообще не в курсе, что творят их детки в закрытой школе.

— И давно мы встречаемся?

Поттер ответил с небольшой заминкой, и это не укрылось от внимания Даны.

— Больше года, — сказал он, широко улыбнувшись. — А дружим с самого первого курса.

— Прекрасно, — сказала Дана. — Выходит, мы хорошо друг друга знаем?

— Более чем.

— И ты не откажешься ответить на несколько моих вопросов? Даже самые нелепые?

— Что ты, я буду только рад помочь. А что, ты правда ничего не помнишь?

— Дамблдор собирается отправить меня домой, если я ничего не вспомню или хотя бы не начну ориентироваться здесь и не смогу учиться. Поэтому я буду задавать много вопросов. Мне нужно... Нащупать связь. Мне нужно узнать много мелочей, чтобы я смогла это сделать.

— Ух ты, ты совсем ничего не помнишь, но всё-таки разбираешься в ментальной магии?

— Нет, но мне кажется это правильным.

Поттер сел на краешек кровати.

— Хорошо, задавай свои вопросы, а я буду отвечать.

— Ты уже готов?

— А что такого? Я твою жизнь как свою знаю, мы ведь росли вместе.

Дана вздохнула. Не говорить же мальчишке, что она сама не готова сейчас задавать вопросы. К тому же, она привыкла пользоваться диктофоном. Несмотря на отличную память, некоторые важные детали она всё-таки могла не заметить.

— Хорошо. Кто мои родители?

— Они маглы. Ну, неволшебники, простецы. Я не знаю, чем они занимаются, вроде как на заводе работают, но мне это не было интересно, мне интересна ты.

— Я поняла, — оборвала его Дана. — Как насчёт братьев и сестёр?

— У тебя есть старшая сестра. Петуния, кажется. Тоже магла. Я её только этим летом в первый раз увидел. Извини, но редкостная зануда.

— Кто мои друзья?

— Ну, я, Сириус, Ремус, Питер. Из девчонок ты общаешься с Бетти Трикс и Джинджир Браун. А парни к тебе позже зайдут, к тебе пока только по одному пускают. Кстати, мадам Помфри дала мне полчаса.

— Уложимся, — безразлично кивнула Дана. — Когда у меня день рожденья?

— Тридцатого января. Ты родилась в шестидесятом году, тебе сейчас семнадцать лет.

— Прости, в каком? Сколько? — Дана резко села на кровати.

Поттер отшатнулся и вытаращился на неё.

— Так сейчас тысяча девятьсот семьдесят седьмой год? — спросила она более спокойно.

— Ну, да... — осторожно сказал он.

— Приехали, — Дана с размаху опустилась на подушку и закрыла лицо руками.

— Что случилось-то?

Дана не ответила. Не говорить же... Да, собственно, ничего ему нельзя говорить. Ни то, что она не сможет вернуться домой ещё тридцать лет, ни то, что гормональный фон подростка её уже начал ощутимо пугать. Она стала слишком резко на всё реагировать, а ведь никогда раньше не была импульсивной. Теперь приходилось поминутно себя одёргивать, проглатывать готовые стремительно сорваться с губ слова и опасные откровения, если не хотела раньше времени раскрывать все карты. Она не нуждалась в этом прежде. Она не ощущала раньше шума в голове, наскакивающих друг на друга мыслей, мешающих связно думать и желания немедленно высказывать всё, что приходит в голову. В любом случае, последний раз подростком она была много лет назад и уже вряд ли помнила, каково это.

— Лили, Лили, что случилось? — Поттер осторожно положил ладонь ей на плечо.

— Всё в порядке, — ответила Дана и ободряюще ему улыбнулась. — Просто я здорово головой ударилась.

— Извини, я... Мы...

Джеймс замолчал.

— Что?

— Ничего.

Дана нахмурилась.

— Нет уж, говори.

— Мне жаль, что это произошло с тобой, — выпалил Поттер, взъерошив ладонью свои волосы.

Она не сводила с него пристального взгляда.

— А если бы это произошло, скажем, со Снейпом?

— А ты откуда знаешь Снейпа, ты же...

— Он заходил ко мне сегодня утром, — сказала она спокойно.

— Что? — Поттер вскочил. — Снейп?! Какого чёрта? Он всё равно вокруг тебя вьётся? Что ему нужно, что он сказал тебе?!

Наткнувшись на её твёрдый взгляд, он замолчал, но кулаки остались так же сжаты, а глаза пылали гневом.

— Прежде всего, — сказала Дана так же спокойно, — я хотела бы знать, к чему такая бурная реакция. Вы, я так понимаю, соперники?

Поттер нервно хихикнул, а потом снова плюхнулся на кровать и взъерошил волосы. Под пристальным взглядом ему было не комфортно, и он тщательно подбирал слова. Нежелание сразу отвечать тоже было весьма говорящим, Дана хорошо умела подмечать такие детали.

— Чтобы я с этим хмырём соперничал? — сказал он, наконец. — Нет, правда, ты подумай, где я, а где он. Выкидыш из какой-то нищей семейки алкашей, а злости и гонору на весь Слизерин хватит. Он тебе с первого курса житья не давал, ходил за тобой, как приклеенный. Шпионил за тобой, вещи твои воровал. Мы с ребятами за тебя заступались, конечно, но этот упырь всё равно где-нибудь тебя подкарауливал. У тебя потом неделями глаза на мокром месте. Ты тоже хороша, нет, я, конечно, понимаю, воспитание и природная доброта, но не до такой же степени, чтоб всё ему прощать. Нет бы сразу его послать куда положено, а ты — сама вежливость и любезность. Ну нельзя так со всеми подряд, понимаешь? Вот зачем ты с ним на пикник пошла, знала ведь, что опять приставать будет? А, чёрт, ты же ничего не помнишь, что спрашивать.

Он с укором посмотрел на неё.

— Просто дай мне слово, что не будешь больше так делать.

— Как? — уточнила Дана.

— Ходить со Снейпом. Брать у него что-то. Или лучше даже разговаривать. Вообще игнорируй его, дай мне с ним разобраться, вот увидишь, он навсегда оставит тебя в покое, если ты сама не оставишь ему шансов. Тем более после того, как он тебя чуть не угробил. Мы что, на него управу не найдём?

— Вообще то, это не он, — осторожно сказала Дана, наблюдая за его реакцией. — Я попала под раздачу. Зелье предназначалось Снейпу.

— Ты что, себя леди-детективом вообразила? — вскинулся Поттер. — Имей в виду, твоя мисс Марпл — женщина в летах, у неё жизненный опыт в разы больше, её жалостливыми глазками не обманешь. Да кому это делать, как не Снейпу? Он же лучший зельевар в школе, после тебя, конечно. Пронюхал о нашей помолвке, и решил, что раз не ему, так пусть никому не достанешься. А что, вполне в его стиле. Он же твой сумасшедший фанат — раз, отличный зельевар — два, чёрный маг — три. У него ни чести, ни принципов. Да он Пожиратель Смерти, я у него своими глазами Метку видел. Не помнишь, кто это такие? Так я скажу: Пожиратели Смерти с их Тёмным Лордом убивают маглорожденных пачками, просто потому что ваше происхождение им не нравится. Они вас грязнокровками называют. Ты маглорожденная ведьма. Понимаешь? Любой такой как Снейп тебя прикончит, и будет считать, что сделал мир чище. А ты его сейчас жертвой выставляешь.

— Я пытаюсь собрать факты, — упрямо сказала Дана.

— Слушай, не ковыряйся ты в этом дерьме, — проворчал Поттер. — Пусть с этой мразью авроры лучше занимаются. Это... как тебе объяснить... Магическая полиция. Ты моя невеста, в конце концов, не к лицу тебе это. Он тебя чуть не угробил, так что держись от него подальше, хорошо? А он это зелье варил, не он — вообще, какая разница, если на расстоянии вытянутой руки от него ты всегда в опасности?

— Сделаю всё, что в моих силах, — расплывчато пообещала Дана.

Поговорить со Снейпом было необходимо. Выявить его истинные мотивы, выяснить отношение, а так же отделить зёрна от плевел в рассказе Поттера. Парень был чересчур эмоционален, мог и накручивать ситуацию. Что Лили в нём нашла? Хотя, конечно, смазливая мордашка, трогательные очки и непрошибаемая уверенность в себе — всё это делало любого юного парня объектом обожания не менее юных девиц.

— Прекрасно, — расплылся в улыбке Поттер. — Лили, я ещё вечером забегу, с ребятами. Мадам Помфри сказала, к вечеру тебя выпустит, вот мы тебя проводим, чтоб не пристал кто.

— Заходите, познакомимся, — пожала плечами Дана.

Поттер ушёл, провожаемый её напряжённым взглядом. Мадам Помфри вновь взялась за то, что она называла лечением. Отвечать на вопросы эта улыбчивая женщина отказывалась, отмахиваясь и переводя разговор на общие незначительные темы. До вечера Дана занималась учебниками, с неприятием относясь ко многому, в них изложенному. Ей понравились чары и гербология — предметы весьма логичные, последовательные и, что ни говори, тесно переплетённые с привычной наукой. Половину растений из учебника Дана знала ещё со времён Медицинской Академии, зато другая, более фантастическая половина... Ну не могла Дана просто так взять и поверить, что где-то есть, допустим, мясистые и мощные растения семейства лиан, единственная жизненная задача которых — душить случайных жертв. Тем более, что такая гадость растёт в школьных теплицах, куда каждый день приходят на практику дети. Нет, конечно, принять эту информацию могла и во все теплицы входила бы только с мощным фонариком, ибо на этом свете, как она знала, может существовать всё, что угодно... Но малюсенький, почти забитый червячок рациональности в дальнем пыльном уголку мозга возмущённо протестовал.

Трансфигурация и вовсе показалась Дане бредом пьяного фокусника, которого любопытные детишки припёрли к стенке и требуют ответов, а зельеварение — полнейшей ахинеей, не имеющей к научным областям никакого отношения. Но все эти предметы именовались не иначе как магической наукой, и рано или поздно, но Дане придётся во всё это поверить, даже в то, что если побросать в кипящий котёл кучу растений и чьих-то внутренностей, может получиться зелье, за один приём сращивающее кости. Из чего состоят зелья, которыми её поила мадам Помфри, лучше не думать.

Вечером, как и было обещано, вернулся Джеймс Поттер вместе со своими шумными друзьями. Точнее, шумным был только обаятельный брюнет, остальные двое выглядели тихими и довольно забитыми, совершенно серыми подростками. Скорее всего, они жались под покровительство более сильных и влиятельных сверстников, получая право зваться друзьями, а взамен расплачиваясь мелкими услугами — обычное дело в иерархии школьников.

— Сириус Блэк, — представился брюнет и даже повторил утренний жест своего друга с поцелуем дамских пальчиков, за что получил от последнего тычок под ребро.

— Тот самый Блэк? — сорвалось с языка у Даны и, прикусив его, она впервые задумалась: виной болтливости были подростковые гормоны или всё-таки меньший объём мозга, которым приходится пользоваться?

— Слава обо мне меня опережает? — притворно удивился Блэк. — По-правде, я не могу судить, тот самый ли я, на курс младше учится мой однофамилец Регулус Блэк, а ещё младше — его двоюродная сестрица Нарцисса Блэк. Не говоря уже о многочисленных других потомках благороднейшего и древнейшего, надменнейшего и темнейшего и в целом пренеприятнейшего рода Блэк, населяющих нашу милую Британию. Так слава кого из Блэков не даёт вам покоя, миледи?

Дана зацепилась за слово «Британия».

— Мы в Англии?

— Шотландия, миледи.

— О Боже, — сказала Дана совсем уже равнодушно. В самом деле, чему тут удивляться? Вот если бы выяснилось, что она находится на другой планете, был бы повод для лёгкого беспокойства, а так... Несколько секунд удивления — и она снова в порядке.

— Позвольте продолжить наш вечер знакомств, — всё так же шутливо-учтиво продолжил Блэк. — Перед вами Ремус Люпин и Питер Петигрю. Нет, парни, что стоите столбами, поцелуйте ручку даме, она вас не помнит, олухи.

Дана с любопытством посмотрела на Петигрю, который, покрывшись густым румянцем, опустил глаза в пол. Ещё одна знакомая фамилия. Снова перевела взгляд на Блэка — определённо, тот самый. Если Блэк — фамилия распространённая, то Петигрю — более редкая. А уж когда эти фамилии встречаются в связке... Этих двоих Северус Снейп обвинил в покушении — не удивительно, что Петигрю стыдливо прячет глаза. Смотреть на того, кого чуть не убил, обычно сложно — особенно пока твоё юное сердце не очерствело. С запозданием Дана вспомнила, что фамилия Поттер тоже упоминалась в споре Дамблдора и Снейпа. Ей стало неуютно в этой компании, из которой троих приходилось в чём-то подозревать.

Ремус Люпин, очевидно, был скромником, не привыкшим настолько тесно общаться с девушками. Он с укором смотрел на Блэка и робел, только чуть слышно пробормотав нечто, напоминающее «очень приятно, прошу прощения».

— Лили, ты готова? — спросил Поттер.

Дана сперва кивнула, потом спохватилась и вернулась к тумбочке, достав из верхнего ящика свою волшебную палочку. Инструмент она держала с опаской, но совать в карман мантии и вовсе не рисковала. Потом взглянула на пачку учебников, но Поттер и Люпин быстро подхватили книги.

— Засим объявляю торжественную процессию по триумфальному возвращению в Башню Гриффиндора открытой, — объявил Блэк. — Я возглавляю, Хвост, ты замыкаешь.

Петигрю кивнул и пристроился позади.

По дороге им встретилось несколько студентов, которые быстро уступали дорогу, а некоторые крутили пальцами у виска. Чёрная мантия действительно оказалась школьной формой, а госпиталь — всего лишь дальним крылом старинного замка, возраст которого не удавалось определить на глаз. Готические элементы заставляли предположить, что это был век пятнадцатый, но Дана не могла называть себя знатоком в таких вещах. Несколько раз она таращилась на открыто колдующих студентов, но её вели дальше. К счастью, ребята не стали водить её по тёмным и извилистым коридорам, а прошли напрямик к башне, которая была общежитием факультета Гриффиндор.

В гостиной оказалось людно и шумно, некоторые бросали свои дела, чтобы поздороваться, кто-то справлялся о её здоровье. Дана стояла на пороге, пытаясь сориентироваться, пока парни не подхватили её под локти и не понесли мимо галдящих студентов к витой лестнице.

— Дальше девичьи владения, — сказал Блэк с огорчением. — К сожалению, чары на этой лестнице слишком надёжны, и никто из нас, даже Джеймс, не в силах проводить тебя до твоей кровати.

— Не беспокойся, спальни пронумерованы, — сказал Поттер, отдавая ей учебники. — Ты свою быстро найдёшь. А там, наверное, твои подружки, ждут не дождутся, когда тебе можно будет пересказать все школьные новости за последние семь лет.

— Спасибо, — сказала Дана. — Ничего, если я не буду больше спускаться? Мне нужно... разложить всё по полочкам.

— Нет проблем, ужин закончился, скоро отбой, ходить всё равно некуда. До завтра.

— До завтра.

Дана поднялась наверх и, действительно, легко нашла нужную дверь с надписью «7 курс». За дверью обнаружились две хихикающие девушки, обсуждающие какую-то свою знакомую пару — делали ставки на то, в каком году поженятся голубки. Они сидели на шикарных кроватях в обнимку с бархатными подушками и время от времени переправляли друг другу шоколадные конфетки мановением волшебной палочки. Дана вспомнила, как в её студенческие годы девушки из кампуса просто перебрасывали друг другу сладости и косметику — без каких-либо чар посылки всегда находили своего адресата даже в переполненной подвыпившими студентками комнате.

— Привет, — сказала Дана, чтобы обозначить своё присутствие.

Девушки синхронно взвизгнули и бросились обниматься.

— Лилечка, миленькая, как мы рады, что ты в порядке!

— А Дамблдор, представляешь, запретил к тебе приходить в больничное крыло.

— А Снейпа даже не наказали за то, что он тебя отравил, вот ведь гад, ты же будешь на него жаловаться?

— А вчера в школе был проверяющий из попечительского совета, отец Джеймса Поттера, похож как.

— Ну да, он же тоже заинтересованное лицо!

— Лили, ты теперь одна не ходи, кто-то из слизеринцев пустил слух, что тебя из-за аборта в больничное крыло положили, если пристанут и в лицо скажут — не отмоешься уже никогда.

— И вообще поосторожней, вдруг этот гад добить тебя захочет?

— А давай мы в газету напишем, что слизеринцы травлю на тебя устроили, знаешь, как всколыхнёт общественность?

— Стоп, — сказала Дана, подняв руки. — Во-первых, не все сразу, я не успеваю вас услышать. А во-вторых, давайте сразу проясним ситуацию.

— Что такое?

— Дело в том, что я теперь ничего не помню.

— Как? — воскликнули соседки, причём Дане показалось, что довольно театрально.

— Побочное явление зелья, — осторожно ответила Дана. — Избирательная амнезия. Не помню такую личность как Лили Эванс и всё, что с ней связано, включая все школьные годы и волшебство.

— Ух ты, — выдохнула одна из девушек, блондинка с серыми глазами. — Не слышала, чтобы такие штуки раньше случались.

— Ещё бы, ты же ноль в зельях, — поддела её подруга, кучерявая брюнетка. — Впрочем, как и я. Хотя, знаешь, Лили, профессор Флитвик как-то рассказывал о полном замещении личности в результате несчастных случаев при исследовании каких-то чар. Это входило в лекцию по технике безопасности, перед тем как он начал читать нам курс ЖАБА. Может, с зельями тоже так бывает.

— Ты должна написать свои мемуары, — заявила блондинка. — Это оставит твоё имя в веках, твой случай тоже будут упоминать при технике безопасности.

— Не ходи куда попало, не пей что попало.

— Хорошо, — перебила их Дана. — Как вас зовут?

Девушки вытаращились на неё, похоже, до них только после этих слов стало доходить, что их подруга действительно ничего не помнит, включая даже их имена.

— Бетти Трикс, — представилась блондинка.

— Джинджер Браун, — сказала брюнетка.

— Да... Лили Эванс, — улыбнулась Дана. — Очень приятно.

Компания подобралась удивительно колоритная, в любом случае, эффектная. Как в классических попсовых трио — блондинка, брюнетка, рыжая. Все как одна миловидные. Хоть сейчас на сцену — разве что, у Даны совершенно не было голоса и слуха, и она не была уверена, что голосовые связки Лили ей в чём-то помогут.

— На нашем курсе ещё девочки есть?

— С других факультетов. Мы их тебе на занятиях покажем.

— Стой, тебе же не запретили ходить на занятия? Тебя не выгонят из Хогвартса?

— Я надеюсь, — сказала Дана. — Директор Дамблдор дал мне неделю, чтобы начать вспоминать, иначе мне придётся вернуться домой.

— Он уверен, что недели для этого хватит?

— Он уверен, что этого никогда не произойдёт, — вздохнула Дана. — Но, я надеюсь, что знаю, как можно пробудить воспоминания. Так что мне нужна ваша помощь. Мне сказали, мы были подругами.

— Конечно, поможем!

Дана поёжилась от внезапно нахлынувшего озноба. Ей вдруг стало страшно, что она действительно является воображаемой личностью, которую придумала Лили, когда её воспоминания исчезли из-за этого отравления. Если брать за основу её собственные выкладки на этот счёт, то так и выходило. Лили могла вжиться в образ другого человека, а после клинической смерти этот образ полностью поглотил её. Правда, откуда могли взяться многие детали, события, происшествия и знания, которые были не под силу и не по уму семнадцатилетней девушке?

— Лили... То есть, я. Я разбиралась в медицине?

— В чём? — спросила Джинджер.

— Вряд ли, — пожала плечами Бетти. — Мы же ушли из магловского мира, когда нам было по одиннадцать. Лично я помню только, что порезы нужно обрабатывать перекисью водорода, а от головной боли помогает аспирин, правда, без рецепта его не продадут. И это при том, что моя мама фармацевт. Мадам Помфри лечит куда эффективней, мне это не нужно. А твои родители, насколько я помню, работают на заводе, мама специалист по чему-то там, а отец инженер.

— Хорошо, — сказала Дана, закрыла глаза и начала мысленно перечислять наркотические анальгетики. На буторфаноле она остановилась и решила, что без справочника её воспоминания всё равно бесполезны, ведь это может быть случайный набор букв. Пока она не убедиться в реальности своих знаний, она не убедится в реальности своего существования.

Потом она вспомнила, что такие сомнения — обычно, симптом тяжёлого психического заболевания и приказала своему разуму заткнуться. Хватит. Если она будет сомневаться в самом факте своего существования, она будет всё равно что овощ, привязанный к кровати и поддерживаемый искусственно.

Её воспоминания, её страхи, её боль, её знания и опыт — реальны, как и она сама. Иначе и быть не может. Она, конечно, убедится в этом, и если к ней и вернутся воспоминания Лили, то только за счёт того, что у них один мозг на двоих. Не более.

Сейчас ей нужно научиться жить в новом теле и управлять своей магией. Дети учатся управлять ею по семь лет — конечно, она сомневалась, что справится за меньший срок и одной недели будет достаточно. Естественно, нет, она не уникум и не какая-нибудь Избранная из фантастического фильма. Но ей должна помочь память самой Лили. Сейчас главное — перестать бояться её возвращения. Её личность от этого не сотрётся, а лишь дополнится. Нужно в это верить.

— Хочу поверить, — прошептала она одними губами. Досчитала до десяти. Открыла глаза.

На неё выжидающе смотрели соседки.

— Ну, как? — осторожно спросила Бетти. — Что-то вспомнила?

— Нет, — ответила Дана. — Расскажите мне о школе, какие у меня с кем отношения.

Девушки воодушевлённо принялись рассказывать. Рассказали о себе, о девушках с других факультетах, приятельницах и соперницах. Отношения с парнями приберегли на сладкое. Глаза сплетниц загорелись, на лицах появились довольные улыбки.

— А теперь самое главное, — довольно заключила Джинджер. — Самый завидный парень Хогвартса после Сириуса Блэка. Джеймс Поттер. Он твой жених, представляешь?

— Представляю, — мрачно согласилась Дана, и мысленно добавила: «С какой только стати?»

— Нет, наверное, всё-таки не представляешь, — скептически осмотрев её, констатировала Бетти. — На него как минимум три раза в год устраивают покушения с помощью амортенции.

Дана заинтересовалась и подалась вперёд

— Приворотное зелье, — разочаровала её ожидания Джинджер. — Это только те случаи, которые дошли до приёма внутрь и, соответственно, известны общественности.

— То есть, нам.

— Мы на днях приблизительно подсчитали. А сколько неудачниц пыталось его заполучить с помощью своих «женских чар»... Глазки строили, коленки обнажали, грудью к стенке приперали.

— А повезло тебе. Джеймс таким верным оказался, все девки лопаются от зависти. Как на первом курсе заявил, что ты будешь его женой, так своего и держится, на других даже не смотрит.

— А я что?

— Ну, ты тогда, на первом курсе, посмеялась, конечно. Понятное дело, какая нормальная девочка в одиннадцать лет о свадьбе думает?

— Все думают, — встряла Бетти.

— Думают, конечно, все, но не все хотят и не все женихов уже в этом возрасте выбирают. Ну, в общем, как видишь, Джеймс своего добился, как и обещал.

— Мы ещё не поженились, — поджала губы Дана.

Одно дело — гипотетическая помолвка, но другое — если ей и в самом деле придётся выйти замуж за совсем юного парня. Незнакомого, да ещё того, к которому никаких чувств, кроме материнских, даже теоретически не предвидится.

— Конечно, не поженились, — согласилась Бетти. — Всё, Лили, теперь я тебя узнаю, ты и раньше тоже от отношений с Джеймсом открещивалась, как тебя ни расспрашивай. Видишь подсознание всё-таки помнит.

— Да, — мечтательно закатила глаза Джинджер. — А, между прочим, вы самая романтичная пара в Хогварсте. Всем ещё на втором курсе было ясно, что ты от него без ума. А сама яростно накидывалась на каждого, кто что-то тебе намекал. А в этом году я тебя ещё в экспрессе спросила, что у вас на самом деле.

— И что?

— Конспираторы, ясное дело, — пожала плечами Джинджер. — Правильно, конечно. Иначе, как только бы все узнали, на тебя начали бы охоту.

Бетти открыла рот, а потом начала трясти подругу за локоть.

— Слушай, может, это какая-нибудь охотница за богатеньким наследником это отравление провернула? — возбуждённо зашептала она. — Как мы не догадались? Они всё скрывали, чтобы этого не произошло, информация всё равно просочилась — и пожалуйста.

Дана пометила эту версию, как маловероятную, поскольку она противоречила уже имеющейся информации, но до конца всё-таки не отмела.

— Ладно, давайте подумаем об этом позже, — сказала она. — Дамблдор обещал провести внутреннее расследование.

— Ну да, нам тоже, — серьёзно кивнули девушки.

— И если мы всё скрывали, как это вдруг стало всем известно?

— Ну, это всё благодаря мистеру Поттеру. Ну, это отец Джеймса. Если бы не он, мы бы только из газет в день свадьбы узнали. А он тут такой разнос устроил, рвался в Больничное Крыло, кричал о здоровье матери своих будущих внуков. Так, собственно, и узнали все, и слизеринцы не упустили случая слушок про тебя пустить. Пришлось Поттерам всё рассказать и обнародовать помолвку. Ух, как девчонки лютовали, особенно слизеринки. Они же там все чистокровные, им всем богатенького да с происхождением подавай, а тут такой лакомый кусок и отхватила какая-то маглорожденная. Хорошо, что к тебе не пускали никого, и передачи не разрешали, иначе точно добить бы попытались.

Дана нахмурилась.

— То есть, так просто взяли бы и убили человека? Прямо в школе? Не скрываясь?

Она не верила. Ну не могла бы здесь царить настолько широкая безнаказанность, чтобы преступления творились на каждом шагу.

— Ну почему сразу убили? Могли изуродовать, сделать невменяемой или бесплодной. Знаешь, сколько всяких мерзких зелий и проклятий на этот счёт есть? На худой конец, уверена, слизеринцам и убить ничего не стоит, если это будет для их выгоды. А уж заметать следы эти гады умеют. Вон, Снейп тебя траванул, все об этом знают, а доказать всё равно никто ничего не сможет.

— Да не Снейп это, — буркнула Дана. — Он сам жертва.

Девушки переглянулись.

— Ну да, ну да, слышали мы эту сказку, — сказала Бетти. — Раз пять уже.

— Четыре, — поправила её Джинджер.

— Нет, даже шесть.

— Ладно, давайте подробности, — навострилась Дана.

— На первом курсе, ещё первого сентября, Снейп заявил, что Поттер сбросил его с лодки в озеро.

— А на самом деле?

— Ну, он действительно свалился, только Поттер тут не при чём. Он сам зазевался. Да и не пострадал он, его Гигантский Кальмар сразу из озера вышвырнул, он затем там и сидит, чтоб тонущих первокурсников вылавливать, не первый случай уже. Ну, ребята смеялись над ним, конечно, вот он и придумал себе оправдание, потому что Поттер с ним в одной лодке плыл.

— Ну, а остальные случаи?

— А в конце года его нашли в школьном чулане, когда все ученики уже разъехались. Его мамаша в газетах шум подняла, пыталась компенсацию отсудить, они же нищеброды. Снейп опять заявил, что это Поттер с Блэком его подловили перед поездом и в чулан запихали, чтоб он в пустой школе от голода умер. А они не виноваты оказались, Снейпам самим пришлось раскошелиться, за клевету. Суд доказал, что Снейп сам в чулан залез, чтоб одноклассников подставить и денег отсудить. Ну, а со второго курса они открыто воевать начали. Снейп на них со спины всегда нападал, он даром что нищий, а его мамаша из чёрных магов, он тоже с детства всей этой дрянью увлекался. Ну, мальчишки отбивались как могли, сдачи давали, угомонить пытались. Он вообще мерзкий тип, его даже свои змеи не выносили, если честно. Ну, до пятого курса всё мелкими стычками какими-то ограничивалось, а там в начале года какая-то жутко секретная история была, никто подробностей не знает. По Слизерину слух пошёл, что Сириус Блэк пытался его убить, но Снейп типа слишком благородная натура и предъявлять претензий не будет. Но, по ходу, там точно что-то было, потому что целый год у них вроде как тихо было, а в конце года Снейп к тебе полез, оскорбил при толпе народа, ну Поттер его проучил хорошенько. Переборщил, правда, его мадам Помфри еле откачала. Поттер публичные извинения потом приносил, но он прав, конечно. Снейп вон перед тобой за то, что грязнокровкой обозвал, так и не извинился. А в том году его пару раз в Больничное Крыло приносили с мерзкими такими проклятьями, подробностей тоже никто не знает. Слухи ходили, что там что-то смертельное, но если смертельное, мадам Помфри бы его не откачала. Он каждый раз благородную мину делал, так что это всё только слухи. Ну и сейчас, слажал опять, а себя жертвой выставляет, ему не впервой.

Дана кивнула, вспоминая разговор Дамблдора и Снейпа. Дамблдор не опровергал обвинений школьника, но и не подтверждал их. Да, эти двое точно признали, что зелье, которым отравилась Лили Эванс, варил не Снейп, а некто Петигрю. Отравитель был известен — настораживало отсутствие мер. Необходимо было узнать подоплеку этой истории с точки зрения Поттера и с точки зрения Снейпа, а так же, если получится, из уст самого Дамблдора. Директор очень насторожился, когда заподозрил, что придётся иметь дело со следователем, так что необходимо действовать тихо, осторожно и по возможности не привлекать к себе внимания. Лучше не давать старому волшебнику лишней информации о себе, пусть считает, что имеет дело с молодым впечатлительным и наивным детским врачом.

Похоже, здесь идёт классическая школьная война, помноженная на безнаказанность. Дирекция обычно не выносит сор из избы до тех пор, пока он не начнёт лезть изо всех окон — слишком сильно держатся за директорские удобные кресла и боятся проверок, которые выметают из разных углов самые неожиданные и давно забытые вещи. Не ввязываться в это и спокойно ехать домой — Дана считала смешным. У неё новая жизнь, новое тело, обращаться с которым надо учиться, новые способности, которые могли без контроля и умения вылиться в… Дана слишком хорошо представляла, во что это могло вылиться.

Она не привыкла бездействовать. Она привыкла биться в закрытые двери, отступать под напором обстоятельств, залегать на дно, чтобы при первой же возможности снова подняться и плыть против течения. Но никогда — отходить в сторону, если прямо у неё на глазах разворачивается что-то преступное. Оставлять безнаказанными тех, кого, она считала, ей вполне по силам посадить туда, где им самое место? Такой вариант даже не рассматривается.

Похоже, новая жизнь будет не сильно отличаться от старой.