Слишком много чемпионов (джен)

Следующим утром за завтраком в Большом зале ученики всё ещё судачили о том, каким скучным и разочаровывающим выглядело для зрителей второе испытание Турнира.

Невилл, Джинни и Дин, сидевшие рядом с Гарри и Гермионой, были среди самых активных жалобщиков. Полумна этим утром тоже сидела за столом Гриффиндора, но молчала: она была занята тем, что строила на удивление детальную модель Хогвартса из бекона и яиц всмятку.

Гарри и Гермиона, поедая завтрак, не раз обменивались весёлыми взглядами. Гарри видел, что жалобы на некомпетентность Министерства забавляют его девушку не меньше, чем его самого. Он так и понял, как организаторы додумались до испытания, которое зрители большей частью просто не могли видеть.

Так что он с нетерпением ждал доставки 'Ежедневного пророка', чтобы прочесть статью с освещением событий второго испытания. Газета снова начала выходить в конце января, после того, как её печатный станок был отремонтирован после загадочного нападения в декабре. Напавшую тогда на редакцию ведьму до сих пор никто не поймал. К сожалению, газета осталась в основном такой же бесполезной макулатурой, как и раньше. Ну, может, качество чуть-чуть подросло, потому что Рита Скитер всё ещё лежала в больнице, но отнести газету к серьёзной журналистике было решительно невозможно.

Скоро в Большой зал начали влетать почтовые совы, одна из которых уронила перед Невиллом экземпляр газеты. Невилл взглянул на заголовок, и на его лице отразилось удивление. Даже не читая саму статью, он протянул газету сидевшим на другой стороне стола Гарри и Гермионе.

— Ну, посмотрим, что они там написали, — сказал Гарри.

Взглянув на заголовок, он расхохотался:

ТАЙНАЯ ЗАЗНОБА МИНИСТРА ФАДЖА

Шокирующий роман между министром и его первым секретарём

Почти всю первую страницу занимала фотография, изображавшая Фаджа и жабоподобную женщину — очевидно, первого секретаря, — целующимися в Чёрном озере.

Гарри поморщился и отодвинул тарелку. Изображённое на фотографии отбило у него аппетит.

Стараясь не смотреть на фотографию, он снова начал читать газету. Статья, напечатанная на остальной части страницы, коротко рассказывала о событиях второго испытания, а также снова осуждала Хогвартс за то, что ученикам позволялась практика Тёмных искусств. Гарри подумал, что после выступления Крэбба осуждать авторов за это трудно.

От чтения статьи Гарри оторвал голос Дина:

— Гарри, прошу, убери газету! Люди тут есть пытаются!

— Извини, — хмыкнул Гарри, складывая газету и возвращая её Невиллу. Тот поспешно убрал газету в свою сумку.

— Кажется, министр и вправду поимеет проблем, — с беспокойством заметила Гермиона. — Как думаешь, его отстранят?

— Не сразу, — ответил Невилл. — Но я бы не поставил на то, что он останется министром в конце этого года.

— Хорошо, что 'Пророк' хотя бы прекратил нагнетать страх перед маглами и маглорождёнными, — заметила Гермиона. — Это повысит шансы на то, что временным министром станет приличный человек, так ведь?

— Наверное, — пожал Невилл плечами, словно извиняясь. — Но я опасаюсь, что ущерб уже нанесён. Бабушка писала, что Малфой в последнее время получает всё больше поддержки от нейтральной фракции Визенгамота.

— Да чтоб их всех, — пробормотал Гарри. — Хорошо хоть, что после вчерашнего испытания Волан-де-Морта можно больше не бояться.

Он не обратил внимания, как Невилл, Дин и Джинни вздрогнули при упоминании псевдонима Реддла.

— Хочется надеяться, — заметила Гермиона. — Интересно, а что думает об этом директор?

— Точно, надо постараться с ним поговорить, — согласился Гарри. — Возможно, заодно и назначим время для разговора обо всём прочем.

— Отличная идея, — кивнула Гермиона. — Но сейчас нам пора идти, уроки вот-вот начнутся.

— Ох, точно, — спохватился Гарри.

Они поспешно встали со скамьи и покинули Большой зал, сопровождаемые друзьями.

* * *

Гарри подумал, что им с Гермионой повезло: они встретили профессора Дамблдора на следующий же день. Хотя, зная директора, это могло быть и не случайностью.

Гарри с Гермионой как раз собирались покинуть больничное крыло после урока зельеварения с мадам Помфри, когда дверь открылась с другой стороны и вошёл директор.

— О, добрый день, Гарри, мисс Грейнджер, — поприветствовал их Дамблдор. — Так и думал, что встречу вас здесь.

— Здравствуйте, профессор. Знаете, мы тоже хотели с вами поговорить, — ответил Гарри.

— Чем могу помочь? — любезным тоном спросил директор.

— После второго испытания у вас появились какие-нибудь новости о Волан-де-Морте?

Дамблдор вздохнул:

— Увы, практически никаких. Но Тёмная метка на руках его слуг не исчезла и продолжает темнеть, так что остаётся сделать вывод, что Том не только жив, но и становится сильнее.

— Правда? — нахмурился Гарри. — Но его ведь не было на испытании. Почему это на него никак не повлияло?

— Не знаю, — ответил Дамблдор, в чьём голосе слышалось сожаление.

— А Тёмная метка — точно надёжный индикатор состояния Реддла? — спросила Гермиона с надеждой. — Может, при его смерти она на некоторое время останется, и даже, например, будет хаотично менять цвет?

— Такое возможно, — признал Дамблдор. — Но я считаю, что тешить себя подобными надеждами — не самое разумное решение. Природа Метки мне неизвестна, но я считаю, что последователи Тома почувствовали бы его смерть. Мой шпион в его рядах сообщил о краткой вспышке сильной боли в Метке в ту ночь, когда Реддл был повержен. Тогда он не умер, но я полагаю, что при настоящей его смерти случилось бы что-то похожее.

— То есть ваш шпион почувствовал бы какую-то боль в руке, если бы Реддл умер, и сообщил бы вам об этом? — уточнил Гарри.

— Именно, — кивнул Дамблдор. — И потом, смерть Тома может повлиять на его бывших слуг и другими способами, которые я не могу предвидеть. Особенно если бы Том умер не мгновенно, а постепенно — таков был бы наиболее вероятный исход, если бы он лишился магии за нарушение контракта Кубка. Весьма вероятно, что Пожиратели смерти ощутили бы как минимум боль, схожую с той, что испытывал он, или даже более серьёзно пострадали. Мне точно известно, что Метка давала им понять, когда Том испытывал боль или был особенно зол. При этом, мисс Грейнджер, задержки по времени никогда не наблюдалось.

— Понятно, — вздохнул Гарри. — Значит, нам нужно просто сохранять бдительность.

— Увы, большего мы сейчас не можем, — подтвердил директор.

— Кстати о бдительности, сэр, — вспомнила Гермиона. — Вы собираетесь что-то предпринимать в отношении Крэбба?

Гарри заметил, как Дамблдор слегка стиснул челюсти:

— Действия мистера Крээба и вправду весьма тревожащи, — сказал директор. — Ещё после первого испытания я попросил профессора Грюма внимательно следить за ним. Аластор тщательно его обследовал, так что мы можем исключить вероятность того, что происходит что-то ещё более зловещее. Но пока что мистер Крэбб не нарушил никаких законов или школьных правил, так что я не могу наложить на него какого-либо наказания. Но если он даже самую малость переступит черту, я приложу все усилия, чтобы добиться его исключения.

— Это... — задумчиво сказал Гарри, — ...понятно. Хотя мне всё-таки неуютно, когда он находится рядом со мной или Гермионой.

— Понимаю, — сказал Дамблдор. — Но поскольку с этим сделать мы пока что ничего не можем, давайте поговорим о более приятных вещах. Как продвигаются ваши тренировки окклюменции?

— Отлично, сэр, — ответила Гермиона. — По крайней мере, мы так думаем.

— Возникли какие-то сложности или вопросы?

— Да вроде нет. К концу семестра мы будем готовы для разговора, — ответил Гарри.

Дамблдор улыбнулся и кивнул:

— Замечательно. Ты уже решил, где хочешь провести лето, Гарри?

— С Гермионой и её родителями, — ответил вмиг повеселевший Гарри.

Он обменялся взглядом со своей девушкой, которая улыбнулась ему в ответ. Они оба ждали этого лета с нетерпением.

— А, ну конечно, — кивнул Дамблдор, тоже улыбнувшийся. — Мне, конечно, придётся усилить защиту. Мисс Грейнджер, могу я присоединиться к вам в тот день, когда вы вернётесь домой, чтобы наложить на ваш дом некоторые защитные чары?

— Эмм, — неуверенно протянула Гермиона, — А возможно ли это сделать раньше, профессор? В последнее время фанатики чистокровности осмелели, а я ещё и обхожу их детей по всем предметам... вдруг моей семье уже грозит опасность?

Глаза Дамблдора слегка расширились:

— О... вы можете быть правы, мисс Грейнджер. Так будет лучше. Можете написать своим родителям и спросить, удобен ли им будет мой визит ранним вечером этого воскресенья?

— Да, спасибо большое, сэр, — кивнула Гермиона. — Только... могу я попросить вас пока не говорить с ними о Гарри? Видите ли, я пока не решилась им сказать, что я и Гарри — пара, так что...

Дамблдор поднял брови. Его глаза весело блеснули.

— Возражать они не будут, — быстро прибавила Гермиона. — Я просто... жду подходящего момента. И будет лучше, если они решат, что защиту вы накладываете для меня, а не для Гарри. Они могут решить, что из-за Гарри я окажусь в опасности... и им это может не понравиться. Уже то, что в волшебном мире мне может угрожать опасность, заставит их занервничать... но если они будут уверены, что я буду в безопасности и дома, и в Хогвартсе, всё пройдёт лучше. И да, сэр, об опасностях в школе, наверное, тоже лучше не говорить, если можно...

Дамблдор слегка покачал головой, но, кажется, слова Гермионы его позабавили:

— Полагаю, мисс Грейнджер, о вашем участии в Турнире Трёх Волшебников мне тоже упоминать не стоит?

— Ну, — потупилась Гермиона, — я им об этом тоже как-то забыла рассказать.

Директор хмыкнул:

— Тогда, мисс Грейнджер, прошу вас как можно скорее уведомить родителей о том, что мне необходимо установить защиту. Я сообщу им, что это меры предосторожности против преступников, и что все волшебные семьи такие имеют.

— Спасибо, сэр, — с облегчением сказала Гермиона.

— Но думаю, в будущем вам стоит быть с родителями более откровенной, мисс Грейнджер, — строго прибавил Дамблдор. — Однако разговор с ними я оставлю вам.

— Спасибо, директор, — повторила Гермиона.

Гарри на мгновение задумался, заметил ли Дамблдор, что Гермиона на самом деле не согласилась с ним.

— Ну что же, — сказал Дамблдор после паузы, — я рад, Гарри, что у тебя будет хорошее лето, даже без Сириуса.

— Кстати, профессор, я ещё хотела спросить: а вы не можете просто добиться повторного суда над ним, используя своё влияние? — спросила Гермиона.

Дамблдор тяжело вздохнул:

— Я бы мог обеспечить ему суд. Но не голоса Визенгамота для признания невиновности.

— Как это? — растерялся Гарри. — Но ведь ему можно просто дать Сыворотку правды, и ответы на несколько вопросов докажут его невиновность!

— Даже если использование Сыворотки будет одобрено — а оно не будет, — Визенгамот не обратит внимания на факты, — терпеливо пояснил Дамблдор. — Это прежде всего сборище политиков, и действует оно соответственно. В случае же Сириуса дела обстоят так: прогрессивной фракции нет причин ему доверять, тёмная фракция последует за Люциусом Малфоем, который проголосует за обвинение, дабы его жена смогла унаследовать состояние Блэков, а половина нейтралов у Малфоя в кармане. Увы, суд приведёт лишь к тому, что Сириус снова окажется в Азкабане.

— Не могу поверить! — воскликнула Гермиона. — Это просто... почему... аргх! Тупые волшебники!

Гарри ощущал не меньшее раздражение, но промолчал. Дамблдор, словно извиняясь, пожал плечами:

— Сейчас Сириус по крайней мере в безопасности и восстанавливается после заключения в Азкабане. Насколько я знаю, он по-прежнему где-то на Карибских островах. Пока мы больше ничего не можем сделать.

Гарри неохотно кивнул и взял ладонь Гермионы в свою, ласково её сжав. Девушка, однако же, нахмурилась:

— Пока? Профессор, вы считаете, что в ближайшее время дела изменятся к лучшему?

— Нет, — с сожалением покачал головой Дамблдор. — Боюсь, что скорее наоборот, к худшему.

— Вы считаете, что Малфой сумеет стать министром? — осторожно спросил Гарри.

— Фадж лишится должности почти наверняка, — ответил директор. — После этого будет тяжело помешать супремасистам избрать временного министра. Я, конечно, приложу все усилия, чтобы этому помешать. Но даже если Малфой станет временным министром, Хогвартс Министерству не подчиняется, так что, думаю, будет возможно сдержать его до следующих публичных выборов. Он не сможет причинить слишком большой ущерб.

Гарри подумал, что Дамблдор, возможно, слишком оптимистичен. С другой стороны, он не видел причины изводить себя волнениями.

— Хорошо. Большое спасибо, профессор, — сказал он, направившись к двери.

— Доброго вам дня, профессор, — добавила Гермиона.

Получив в ответ кивок, Гарри с Гермионой вышли из больничного крыла и направились в башню Гриффиндора. Директор дал им немало пищи для размышлений.

* * *

Последующие недели и месяцы показали, что предположения Дамблдора были верными. Критика в адрес Фаджа звучала всё громче и чаще, и основным её источником был 'Ежедневный пророк'.

Сначала газета опубликовала серию статей о первом секретаре министра, из которых следовало, что эта женщина была не только некомпетентной, но и весьма жестокой. Это стало поводом к множеству толков о том, как она вообще получила эту должность. Потом газета начала подробно освещать развод министра со своей женой, припомнив при этом его стычки с Барти Краучем. И наконец, ещё несколько статей рассказали о том, как грубые ошибки министра в общении с высокопоставленными лицами из других стран привели к нескольким неприятным дипломатическим инцидентам. Когда одна из таких ошибок чуть не привела к войне между Магическими Угандой и Великобританией, это стало последним гвоздем в крышку гроба политической карьеры Фаджа.

На майском ежемесячном заседании Визенгамот почти единогласно проголосовал за отстранение министра. Выборы временного министра были назначены на следующее заседание, которое должно было пройти двадцать четвёртого июня, в тот же день, что и третье испытание Турнира. Борьба должна была проходить между кандидатурой от прогрессивной фракции, главой ОтМП Амелией Боунс, и Люциусом Малфоем.

Гарри, Гермиона и их друзья следили за происходящим с немалой тревогой. Все школьники, более-менее разбирающиеся в волшебной политике (в том числе и Невилл), пришли к выводу, что итог будет в лучшем случае неопределённым.

Впрочем, у пары были и другие заботы. Приближались семестровые экзамены, а также последнее испытание Турнира.

В день, когда до третьего испытания оставалось четыре недели, Гермиона, Фред и Джордж направились на квиддичное поле: там была назначена встреча с другими чемпионами и Людо Бэгменом. Гарри, конечно, решил составить им компанию.

Подойдя к полю, они увидели, что всегда столь ухоженный газон теперь был усажен рядами живых изгородей, которые причудливым образом изгибались и пересекались друг с другом. Гарри и близнецы были глубоко возмущены, что немало развеселило Гермиону.

Бэгмен радостно приветствовал подходящих к нему чемпионов. Когда все, кроме Фаджа, собрались, Людо начал объяснять:

— Как видите, мы выращиваем здесь лабиринт, — сказал он, обводя рукой ряды изгородей. — Неплохо растут, правда? Через месяц будут высотой футов двадцать!

Гарри, вместе с Гермионой стоявший за спинами прочих чемпионов, приподнял брови. Гермиона тихо фыркнула и закашлялась, пытаясь скрыть смех. Очевидно, она подумала о том же, о чём и он.

Гарри наклонился к своей девушке:

— Может, скажем им, что за изгородью такой высоты зрители опять ничего не увидят? — шепнул он, не обращая внимания на продолжающиеся объяснения Бэгмена.

Гермиона ухмыльнулась и покачала головой:

— Хмм... не-а. Это же не наша работа, верно?

Через несколько минут Бэгмен закончил свою речь и объявил, что чемпионы могут идти. Скоро на поле остались только Гарри с Гермионой.

— Итак, — начал Гарри, — есть идеи?

— Помимо очевидного плана А, ты имеешь в виду? — уточнила Гермиона с усмешкой.

Гарри хмыкнул:

— Да, помимо очевидного плана А.

— Поскольку они повторяют ту же ошибку в отношении зрителей... не знаю, каким образом план А может не сработать, — покачала Гермиона головой.

— Но лучше всё-таки подготовиться, верно?

— Да, — согласилась Гермиона. — Хмм... Я могу воспользоваться идеей из первого испытания и призвать твою мантию-невидимку. В ней я наверняка смогу пройти мимо большей части существ и препятствий.

— Хорошая идея, её стоит включить в каждый из возможных запасных планов, — кивнул Гарри. — Хотя, — коротко рассмеялся он, — зрители так увидят ещё меньше. Уже стоит того.

Гермиона согласно кивнула.

— Ещё вариант — попробовать создать порт-ключ в центр лабиринта, — сказала она. — Надо будет просмотреть правила. В рамках Турнира это вряд ли запрещено, но создание порт-ключей считается крайне сложной магией.

— Хороший вариант, возьмём на заметку, — согласился Гарри. — Ещё, пожалуй, ты могла бы прожечь изгороди и пройти прямо к центру.

Гермиона расхохоталась:

— Хочешь, чтобы меня прозвали злобной ведьмой Турнира*? Так и представляю, как сжигаю лабиринт, при этом злобно хихикая!

— Издержки профессии, — махнул рукой Гарри. — Ты хочешь победить или нет?

— Огненные или взрывные заклинания могли бы помочь, — признала Гермиона. — Но изгороди могут быть защищены от огня.

— От огня или от магии? — спросил Гарри. — Если лабиринт будет защищён только от магического пламени, ты могла бы снова прибегнуть к магловским методам.

— Например?

— Например, к огнемёту, — ухмыльнулся Гарри.

— Огнемёту? — недоверчиво переспросила Гермиона.

— Ну а что, родители могли бы прислать его тебе для проекта по древним рунам, — невинным тоном пояснил Гарри.

Увидев возмущение на лице девушки, он расхохотался:

— Да шучу я!

— Ну серьёзно, Гарри, — закатила глаза Гермиона.

— Но ты могла бы использовать и другой метод поджигания. Бензин, например, — предложил Гарри.

— Чтобы сжечь и лабиринт, и всё внутри? И где я возьму столько бензина? Так и представляю себе письмо родителям: 'Привет, мама и папа, не могли бы вы выслать мне галлонов пятьсот бензина для одного проекта по древним рунам?' Вот они обрадуются! А Букля одним махом всё доставит!

— Ладно, ладно, ты права, — уступил Гарри. — Нет нужды фонтанировать сарказмом. Я думал, мы просто будем обдумывать все идеи.

— Все глупые идеи, ты имеешь в... — начала было Гермиона, но неожиданно замолчала. Её лицо приняло извиняющееся выражение. — Прости, ты прав. Рассматривать надо каждую идею.

— Да не беда, — улыбнулся Гарри, чмокнув её в губы. — Это и вправду была глупая идея.

Пара на некоторое время замолчала. Каждый пытался придумать другие возможные решения.

Неожиданно глаза Гарри расширились.

— Есть ещё одна идея! — воскликнул он. — Зачем тебе вообще идти через лабиринт? Призови мою 'Молнию' и перелети через него!

Гермиона ахнула:

— Это... это настолько просто и очевидно, что просто должно сработать! Великолепная идея, Гарри!

— Однако мне придётся учить тебя летать на моей метле, — прибавил Гарри.

— А, ну ясно. Ты предложил это лишь потому, что хотел научить меня хорошо летать, — рассмеялась Гермиона.

— Может и так, — пожал плечами Гарри. — Да ладно тебе, это будет весело!

— Ладно, — согласилась Гермиона. — Итак, я выучу огненные и взрывные заклинания, чтобы уничтожать изгороди, а ты научишь меня летать на своей "Молнии", чтобы я смогла призвать её и перелететь лабиринт.

— Похоже, у нас имеются неплохие планы А, Б, В и Г, — заключил Гарри.

— Точно, — кивнула Гермиона. — На разучивание заклинаний понадобится некоторое время, равно как и на обучение полёту, но у нас ещё четыре недели.

Закончив таким образом обсуждение, они направились обратно в замок.

— Погоди, давай заглянем к Хагриду, — предложил Гарри, когда они проходили мимо хижины лесника.

Гермиона согласилась, и они повернули к хижине. Дойдя до неё, Гарри постучал в дверь. Хагрид открыл через несколько секунд.

— Привет, Хагрид! — хором сказали подростки.

Полувеликан окинул их взглядом и вздохнул:

— Последнее задание — через лабиринт пройти. Хотя эт' вам уже должны были сказать. Ещё там ловушки и разные создания будут, но ничего эдакого, о чём бы волноваться надо было. Боггарты, соплохвосты, акромантул, сфинкс — с ним мне особенно поболтать охота! Кубок будет в центре лабиринта. Больше ничего не знаю. А теперь идите уже в библиотеку, и удачи!

— Ого, спасибо, Хагрид, — сказал слегка растерявшийся Гарри. — Но мы уже составили план для третьего испытания. Мы вправду хотели просто немного поболтать.

— А, так чего ж сразу не сказали? Заходите! — улыбнулся заметно повеселевший Хагрид, отходя от двери и давая им пройти.

До самого вечера Гарри с Гермионой сидели у Хагрида, и тот рассказывал им разные истории о существах, которые будут в лабиринте. Очевидно, после заверения в том, что им не нужна информация о третьем испытании, это не казалось ему неправильным.

В целом Гарри и Гермиона решили, что день выдался весьма приятным. Хотя Гарри невольно задавался вопросом, зачем Министерству тратить усилия, ввозя в Британию разнообразных экзотических существ. Ведь зрителям ничего не будет видно! И это ещё в случае, если в лабиринте вообще будет что-то происходить.

* * *

На следующий день Гарри провёл для Гермионы первый урок полётов. Сначала Гермиона просто садилась на метлу позади Гарри, а тот летел, очень медленно и низко. К концу недели Гермиона перестала вскрикивать от ужаса, когда они поднимались выше нескольких ярдов.

Страх высоты она пока ещё не преодолела, но прогресс был налицо. И, к счастью, ей нужно будет пролететь над изгородью высотой всего двадцать футов, так что Гарри был уверен, что она справится. По его планам, на следующей неделе Гермиона будет управлять метлой сама, а ещё через неделю — летать в одиночку.

За повторением материала к экзаменам и разучиванием огненных и взрывных заклятий следующие недели пролетели весьма быстро.

За неделю до третьего испытания Гарри и Гермиона возвращались с очередного урока полётов (теперь Гермиона уже летала сама), когда заметили у одной из стен вестибюля большой пьедестал. На нём стоял Кубок Трёх Волшебников; всем желающим дали возможность на него полюбоваться, прежде чем он будет перенесён в лабиринт. Время отбоя было уже совсем близко, и в вестибюле не было никого, кроме них двоих.

— О, гляди! — сказал Гарри, направляясь к Кубку. — Они его наконец-то вынесли. Скоро он окажется в твоих руках.

— Ну, я надеюсь, — согласилась Гермиона, тоже подходя к пьедесталу и внимательно разглядывая Кубок.

— О, я не сомневаюсь в твоей победе. Кстати, ты уже решила, что будешь делать с призовыми деньгами? — спросил Гарри.

— Ещё нет, — рассеянно ответила Гермиона. — Наверное, просто приберегу. Они могут пригодиться после окончания учёбы. И потом, для нас тысяча галлеонов большие деньги, а для взрослых — не слишком.

Гарри хотел ответить, но тут за их спинами раздался голос:

— Гарри, Гермиона! Привет!

Обернувшись, они увидели идущих к ним Фреда и Джорджа.

— Любуетесь Кубком? — спросил Фред. — Мы узнали, что его выставили в вестибюле, и решили взглянуть.

— Да, — кивнул Гарри. — И заодно говорили о том, что Миона будет делать, когда он окажется в её руках. Я только что спросил её, что она собирается делать с призовыми деньгами.

Понизив голос, но так, чтобы Гермиона всё равно слышала, он добавил:

— Она говорит, что хочет их приберечь, но я готов поставить сотню галлеонов, что больше половины всё равно будет потрачено на книги. Готовы принять ставку?

Близнецы рассмеялись, а Гермиона закатила глаза.

— Гарри, это будет ставка один к одному, — заметил Джордж.

— Вот уж точно... эй, а почему она обязательно победит? Почему не один из нас? — возмутился Фред.

— И правда, — спохватился Джордж, но его голос прозвучал менее уверенно.

— Ну, у неё как минимум самые большие шансы на победу, она ведь начнёт раньше всех остальных, — заметил Гарри.

Фред испустил драматический вздох:

— И то верно. Но надеяться-то можно? Было бы здорово заиметь тысячу галлеонов.

— Ну, мы можем поискать и другие способы, — пожал плечами Джордж.

— Другие способы? — поднял бровь Гарри. — Надеюсь, вы не замыслили никаких безумств?

— Нет-нет, — поспешно ответил Джордж. — Можно сказать, у нас уже есть деньги. Нам их задолжали, по крайней мере. Но Бэгмен не хочет платить.

— Бэгмен? — удивилась Гермиона. Гарри тоже был весьма озадачен.

— Помните нашу ставку на чемпионате мира? — спросил Джордж. — Мы тогда выиграли, причём больше тысячи галлеонов! Но Бэгмен подсунул нам в уплату лепреконское золото, и через несколько часов оно исчезло.

— Может, он просто ошибся? — предположила Гермиона.

— Если бы, — с горечью ответил Фред. — Мы ему об этом сказали, но он отказался платить.

— Оу... это просто... — пробормотала Гермиона.

— Мы пытались шантажировать его, — продолжил Джордж, — но...

— Шантажировать? — переспросила Гермиона.

Близнецы пожали плечами и, казалось, слегка смутились:

— Ну да, шантажировать, — сказал Фред. — И только потом мы поняли, что шантажировать его нам нечем. У нас нет доказательств, которые мы могли бы предъявить мракоборцам, а арестовать главу министерского отдела только из-за наших слов они не могут. 'Ежедневный пророк' нас тоже навряд ли выслушает.

— Ну а почему у вас нет доказательств? — спросила Гермиона. — Были же свидетели того, как вы делали ту ставку. Хотя бы мы двое.

— Да, но мы подписали расписку о том, что получили золото, — пояснил Джордж.

— О, — коротко сказал Гарри, не зная, какую ещё идею выдвинуть. — А что вы хотели сделать с этими деньгами? — спросил он.

— Эти галлеоны здорово подсобили бы нам в открытии нашего магазина приколов, — ответил Джордж.

— Вы серьёзно этого хотите? — спросила Гермиона.

— Разумеется! Если уж о чём в наших жизнях мы и думаем серьёзно, то об этом, — с жаром ответил Фред.

— Да, мы об этом мечтали лет с пяти — тоскливо сказал Джордж.

— Тогда, возможно, — начал Гарри, у которого в голове начала формироваться идея, — если с Бэгменом не получится... я знаю кое-кого другого, кто мог бы вас проспонсировать.

— Правда? — скептически спросил Фред. — И кто будет готов поддержать кого-то вроде нас?

Гарри широко улыбнулся:

— Бродяга. Тот, что из Мародёров.

Челюсти близнецов синхронно отвисли. Гермиона бросила на Гарри удивлённый взгляд.

— Быть не может! — воскликнул Джордж. — Ты с ним знаком? Кто он?

Гарри ответил не сразу. Он был рад, что близнецы не знают о Сириусе. Рон перестал быть их другом, но хотя бы не болтал об их совместных приключениях.

— На самом деле мне не стоит говорить, — наконец ответил Гарри. — У него сейчас некоторые проблемы с властями. Но не по его вине, заверяю вас. Когда всё это утрясётся, я уверен, что он с радостью вам поможет.

— А, ну ладно, — сказал Фред с плохо скрытым разочарованием. — А нам никак нельзя хотя бы с ним встретиться?

— Знаете, я у него спрошу. Возможно, этим летом. Или по крайне мере напишу ему письмо. Думаю, он будет рад с вами пообщаться.

— Спасибо, Гарри, ты об этом не пожалеешь! — с энтузиазмом поблагодарил Фред.

— Да, если всё получится, ты всегда будешь получать большую скидку на наши продукты. И Гермиона тоже! — добавил Джордж.

— А что вы хотите продавать? — полюбопытствовал Гарри. — Вряд ли ирисок 'Гипер-язычок' и канареечных помадок будет достаточно.

— О, в планах у нас куда больше. Но нам нужны деньги для полноценных разработок и тестирования, — пояснил Фред.

— А в целом мы планируем продавать как собственные изобретения, так и штуки, которые продают в 'Зонко', — добавил Джордж. — Предметы для розыгрышей, сладости, любовные зелья, игры и всё такое. Может, даже другие области затронем.

Гарри нахмурился, услышав такое небрежное упоминание любовных зелий, и заметил, что глаза Гермионы слегка расширились. Прежде чем он придумал ответ, Гермиона начала с напускным спокойствием:

— Идея хорошая, не спорю. Собственный магазин с изобретениями, которые будут дарить людям смех. Уверена, что вы будете весьма успешны. Но я хотела бы дать вам маленькое предостережение.

— Какое? — спросил Фред, даже не подозревая об опасности, в которой они оказались.

Глаза Гермионы сузились. Резкое движение руки, и неожиданно испуганные близнецы обнаружили себя под прицелом её волшебной палочки.

— Если вы попытаетесь продавать наркотики для изнасилования, которыми являются любовные зелья, если вы хотя бы упомянете это снова, я превращу вас в флоббер-червей и отдам Снеггу для варки зелий, — прошипела Гермиона. — Я достаточно понятно выразилась?

Фред и Джордж неистово закивали.

— Полностью понятно! — выпалил Джордж. — Никаких люб... никаких сама-знаешь-чего, мы поняли.

— Хорошо, — сказала Гермиона, слегка опуская палочку. — А теперь уйдите с глаз долой!

Близнецы поспешно направились прочь. Гермиона повернулась к Гарри, слегка поникнув:

— Я, наверное, перегнула палку?

— Не думаю, Миона, — покачал Гарри головой. — Я с тобой согласен. Не понимаю, как волшебники могут столь равнодушно относиться к таким вещам. Жалко, что даже наши друзья порой об этом не задумываются, — вздохнул он.

Гермиона согласно кивнула.

— Ладно, пойдём уже в гостиную, пока отбой не наступил, — предложил Гарри, беря Гермиону за руку.

Выйдя из вестибюля, они направились к башне Гриффиндора. Некоторое время они шли молча, пока Гарри не заговорил:

— А с Сириусом я всё-таки постараюсь их познакомить. Думаю, будет неплохо, если взрослый человек будет за ними приглядывать.

Гермиона коротко рассмеялась:

— Сириус? Взрослый?

— Ну, может и не совсем, — тоже рассмеялся Гарри. — Но если мы привлечём Бродягу, Лунатик тоже может захотеть помочь.

— Профессор Люпин? А это отличная идея! — согласилась Гермиона.

— Он будет более ответственным, — заметил Гарри. — И потом, ему может быть нужна работа. С его болезнью находить её наверняка непросто.

— А значит, нам прежде всего нужно, чтобы Сириуса оправдали, — подытожила Гермиона.

— А это будет трудно, — вздохнул Гарри.

— Давай подумаем об этом на каникулах. Будем решать проблемы последовательно, — сказала Гермиона. — Сейчас нам надо сосредоточиться на экзаменах и третьем испытании. К испытанию я уже готова, а вот к экзаменам надо ещё кое-что повторить. Этим вечером, думаю, займёмся историей магии. Я взяла в библиотеке жутко интересную книгу о гоблинском восстании 1612 года, и там рассказывается, как Нагнок Уродливый...

Гарри закатил глаза. Уже не в первый раз он жалел, что Гермиона не захотела просто отказаться от сдачи экзаменов, будучи чемпионкой Турнира. И радовался, что к концу следующей недели и экзамены, и Турнир будут окончены.

* * *

Вечером того же дня Барти Крауч-младший в облике Аластора Грюма осторожно шёл через заброшенную часть подземелий Хогвартса. Наконец, пройдя множество поворотов в узких, затянутых паутиной проходах, он добрался до большой комнаты со сводчатым потолком.

Её вход был защищён множеством заклинаний, и Барти поёжился, переступая через барьер. Тёмный лорд уже ждал его.

— Ты опоздал, — сердито прошипел Реддл.

Барти нервно сглотнул:

— Извините, повелитель.

— У тебя есть о чём мне доложить? — спросил Реддл.

— Повелитель, боюсь, что директор крайне тщательно защищает себя и свой кабинет. Даже с картой, которую нам дал Поттер, мы не сможем застать его врасплох. И следовательно, не сможем нейтрализовать его без битвы.

Реддл гневно зашипел:

— Я уже устал от этого тела. Только возродившись, я стану достаточно силён, чтобы одолеть старого болвана... Впрочем, ладно, я этого ожидал. Мы поищем замену.

— Возможно, нам стоит использовать одного из предателей? Например, Люциуса? — с усмешкой предложил Барти.

— Это было бы заслуженно, — согласился Реддл. — Но я знаю, что после вести о моём возвращении они все приползут обратно, моля о пощаде. Я, конечно, заставлю их заплатить за высокомерие, но, к сожалению, живыми они будут мне полезнее, чем мёртвыми.

— Почему бы тогда просто не взять кровь Аластора Грюма? — спросил Барти.

Реддл вздохнул:

— Ты забываешь, что в этого чокнутого старика за годы работы мракоборцем попали множеством тёмных заклятий. Некоторые из них до сих пор частично действуют. Использование его крови может загрязнить зелье.

— А-а. Может, тогда использовать эту грязнокровную девчонку, которой хватает наглости противостоять настоящим волшебникам на Турнире? — спросил Барти.

— Да, я думал о ней как о возможном варианте, — медленно проговорил Тёмный лорд. — Но вроде бы она довольно дорога Поттеру. Не хотелось бы разрушить союз с ним, парень будет крайне полезен мне в будущем.

— Он просто играется с ней, пользуясь её наивностью, дабы сохранить прикрытие, — небрежно сказал Барти. — Полагаю, — добавил он с ухмылкой, — она достаточно симпатична для определённых потех... Но парень предан нашему делу. В противном случае он бы давно сдал нас Дамблдору.

— Ты прав, — согласился Реддл. — Он доказал свою полезность, сохранив наши тайны и предоставив нам эту удивительную карту замка. Пожалуй, мы действительно используем девчонку.

— Окклюменция Поттера уже должна быть достаточно хороша, чтобы привлечь его к делу. Он наверняка с охотой нам поможет, — заметил Барти.

Реддл кивнул:

— Его помощь облегчит нашу задачу. Он сможет доставить грязнокровку прямо к нам в руки.

— Согласен, повелитель. Так мне поговорить с ним?

— Пока не надо, — покачал головой Реддл. — Посмотрим, что станется с девчонкой на третьем испытании. Если она получит ранение или погибнет, получится, что мы преждевременно и зря раскрыли карты. После конца Турнира у нас будет достаточно времени.

— Хорошо, повелитель, — ответил Барти. — Так когда именно мы будем проводить ритуал?

— Чем скорее, тем лучше. Вечером после третьего испытания, — решил Тёмный лорд. — Директор будет на заседании Визенгамота и не сможет следить за защитными чарами школы. Это позволит нам провести ритуал без риска быть обнаруженными.

— Понял, повелитель, — с энтузиазмом кивнул Барти. — Ваш ум непревзойдён! Скоро мир вновь содрогнётся перед вашей мощью!

Реддл кивнул, и на его губах появилась холодная усмешка:

— Разумеется. А теперь иди и займись приготовлениями!

— Как пожелаете, повелитель, — ответил Барти, после чего поклонился Тёмному лорду и быстро вышел из комнаты.

* — скорее всего, отсылка на Злую Ведьму Запада из 'Волшебника страны Оз'