Море волнуется раз (гет)

Пузырьки поднимались к поверхности. Температура воды была идеальной для тритона, было чисто, даже водоросли были из тех мест, где Исайа вырос. Но это место было так отвратительно ему, что хотелось всплыть и выпрыгнуть на холодный мраморный пол, рискуя умереть от обезвоживания. Однако он не мог: бассейн был прикрыт прочной решёткой, запертой на замок, ключ от которого хранился у того человека... Нет, не человека — монстра. Как же Исайа ошибался на его счёт... Он считал его другом и наставником, даже допускал мысль о том, что советник мог бы заменить ему отца. Однако всё оказалось ложью, и это ещё больше удручало. Сейчас Исайа безвольно лежал на самом дне огромного аквариума, разглядывая сквозь стекло просторную белую комнату, дотошно белую. Этот Марк… Ну и имя выбрал...

* * *

Марк Валентинович рассматривал тритона, нервно нарезающего круги внутри аквариума, от волнения то и дело поправляя и без того идеальную причёску. Под водой это делать было невозможно, но сейчас такой жест стал для него обыденным. Ну вот, он уже перенял привычку ходячих...

Исайа заметил Марка и остановился напротив него. Русал слишком переживал за Аню, чтобы вообще понимать, что происходило вокруг. Когда он заметил Марка, впечатление было такое, что в воде резко стало ещё меньше кислорода, чем было — Исайа начал задыхаться.

Лицо тритона на мгновение осветилось улыбкой, он прильнул к стеклу, желая убедиться, не видение ли перед ним. Но нет, он не ошибся.

— Морок… О, великий Посейдон! Это ты, Морок? Как? Почему ты здесь? Почему в этом облике? Я думал, все уплыли. Что ты тут делаешь? Почему… — вопросы прекратились, и Исайа отшатнулся от гадко улыбающегося мужчины. В его голове возникли первые сомнения.

— Выпусти меня сейчас же! Это приказ! — тритон задрал подбородок, стараясь выглядеть внушительнее. Получалось неважно.

Марк захохотал — скрипуче, хрипло, надрывно. Исайа как-то даже растерялся, заозирался по сторонам, не понимая, что же так рассмешило его наставника. Смех всё не прекращался, это начинало пугать. Только через некоторое время Марк успокоился. Он выглядел ещё внушительнее, чем обычно: осунувшийся, с жёстким взглядом, изрядно постаревший...

— Какой же ты эгоист, Исайа... Вроде уже взрослый тритон, а ума — как у несмышлёного дитяти... Несносный щенок! Как же я устал от твоей глупости и наивности. Ты… — Морок нервно пригладил волосы, вновь обретая самообладание. — Твои приказы бессмысленны, Исайа.

Исайа почувствовал себя потерянным. Что же произошло?

Марк гадко ухмыльнулся.

— Какой же ты недалёкий, принц... Мне даже жаль тебя. Ладно, у меня просто прекрасное настроение… Как же приятно видеть тебя испуганным, ты бы знал... Что? Не понимаешь, да? Ты, наверное, думаешь: «Почему он так себя ведёт? Почему не слушает?» Да потому что я ненавижу тебя, ненавижу всей душой. Поганое отродье... — Марк ударил по стеклу. Исайа вздрогнул и испуганно взглянул на его руку, где виднелся давно ему знакомый белёсый шрам.

Тритон помнил, как спрашивал Морока об этом шраме, ведь он никогда не видел пары наставника. Тот грустно отворачивался, уходя от ответа.

Взглянув на лицо своего визави, Исайа увидел отчаяние в его глазах.

— А я тебе расскажу, принц, расскажу... Я всю жизнь тебя ненавидел. О да... Я ждал момента, чтобы наконец избавиться от тебя, ведь с тобой носились, как с писаной торбой. Удивлён? Помнишь ту милую акулу? Да, это я её послал. Долго выращивал этого малыша, чтобы он наконец загрыз непутёвого принца, который так любил наблюдать за людишками. Но всё равно… Всё равно эта тварь не обратила на меня внимания! Я был рядом! Каждую чёртову секунду пытался утешить её, но всё было бесполезно — она меня не замечала, и в итоге просто назвала другом... — Марк ещё пару раз ударил кулаком по стеклу.

— Неужели ты… Ты говоришь о моей матери? — прошептал Исайа.

Догадка привела Морока в восторг.

— Да, я говорю об Амфитрите. Скажу больше, Исайа, я любил её всю жизнь, с тех пор, как меня привели к русалкам. Моя семья была изгнана за какие-то грехи, о которых я даже не знаю. И только мне разрешили остаться, невинному ребёнку... Твоя мать была добра, очень добра ко мне. Буквально проталкивала меня в ваше общество. Меня приняли только благодаря ей. Мы часто оставались наедине, и это были часы блаженства…

Глаза Морока словно заволокло дымкой, мысли прошлого грели его душу, и то, что он исповедовался перед сыном любимой, только сильнее разжигало пламя ярости.

— А потом на горизонте возник принц, твой будущий отец! Я всегда задавался вопросом: почему она? Ведь он мог получить любую русалку! Но нет, он позарился на моё сокровище... И как же я был разочарован, когда Амфитрита последовала за ним. Я хотел… — мужчина погладил ладонь, изуродованную шрамом. — Я пришёл к ней с распоротой рукой, но она уже смешала свою кровь с его. Она испугалась, увидев у меня этот порез, корила себя, извинялась и, несмотря на то, что твой папаша был против, сделала меня советником. Но скажи, дорогой Исайа, разве это жизнь? Наблюдать за любимой и не сметь и пальцем её коснуться? Скажи, выродок! — и вновь сильный удар сотряс несчастный аквариум. Тритону уже казалось, что стекло вскоре не выдержит и разобьётся. — Хотя не имеет значения, что ты об этом думаешь. Даже когда твоего отца не стало, она схватилась за тебя, как за последний оплот, как людишки за верёвку, когда тонут. Я хотел, чтобы она лишилась всего, что связывало её с ним. Но бесполезно. И я понял: я отберу последнее — её корону и ту силу, что у неё осталась. Раз она не может быть моей, пускай тогда останется ни с чем! — Морок махнул рукой, ознаменовав конец своего рассказа.

Исайа пытался обдумать полученную информацию. Его отца почитали и любили. Король был справедлив и благороден. Исайа не помнил его, но узнал о его делах и нраве от других подводных жителей, в том числе и от матери. Она говорила, что однажды её муж пропал. Короля искали, долго, очень долго, но русалкам нужен был предводитель, и Амфитрите пришлось взять бразды правления в свои руки. Поиски не прекращались несколько лет, пока Амфитрита не заявила, что с неё достаточно. Для королевы и всех русалок правитель умер.

— Ты убил моего отца? — прошипел тритон, расправив плавники. Ответом ему послужила жутковатая улыбка.

— Не оставил от него ни кусочка.

Тритон заметался по аквариуму, но толку от этого не было. Принцу стало не по себе: на что Морок готов пойти ради мести? Что он задумал? И что Исайе теперь делать? Он снова оказался совершенно беззащитным.

Морок вытащил из-под рубашки золотую раковину на цепочке. От украшения явственно веяло магией подводного народа.

— Моя королева, всё почти готово. Когда сойдёт снег у берега, возвращайтесь к утёсу. Мы отомстим за принца, — прошептал Морок в ракушку. Резко развернувшись, он посмотрел Исайе прямо в глаза, убрал магическое украшение под одежду. — А пока у нас есть время, дорогой принц, я знаю, как развлечься. Как зовут нашу милую гостью? Анна, я прав?

При упоминании возлюбленной тритон с новой силой рванул к стеклу, что есть мочи молотя кулаками, сдирая костяшки пальцев... Кровь дымкой расползалась в воде. В глазах Исайы горела ненависть... и страх. Страх за хрупкую женщину, что так отчаянно боролась за его жизнь всю зиму. За ту Анну, что добровольно ему отдалась, предала свою расу ради него.

От любви до ненависти один шаг, да?

— Только посмей её тронуть, ублюдок... Только посмей, и ты будешь умолять меня о смерти, я вырву каждое твоё гадкое щупальце, которое к ней потянется! — прошелестел русал, скребя пальцами по прозрачной поверхности.

Морок смеялся в голос, когда покидал комнату.

* * *

Рая вымоталась полностью. Дети начали обращать внимание на напряжённое поведение матери. Даже сигарет у неё теперь уходило не полпачки в день, а целых две.

Через третьих лиц Рая всё же узнала, где работала Света. Но на работе та не появлялась уже давно и, как сообщили, работала вместе с директором из его личных апартаментов. Анна пропала совсем. Единственная зацепка, которая была у Райки — машина, одолженная у знакомого Анны по прошлой работе. Женщина так и не вернула её владельцу, но с ним связалась Света, и обещала вернуть его старое корыто в ближайшее время. Владелец, назвавшийся Сашей, ругался и грозил полицией, потому как вместо обещанных нескольких дней Анна продержала машину три недели, да ещё и пропала при этом с радаров.

Рае было плевать на сокрушения Саши, но то, что Света обещала приехать в следующую среду, невероятно её обрадовало. Может, получится выловить подругу и узнать наконец, что происходит?

И самая последняя деталь, которая очень не нравилась Рае. Суеверной женщина не была, но всё же... Зачем главе акционерного общества Марку Валентиновичу — дельцу, появившемуся невесть откуда и быстро сколотившему приличный капитал — устраивать благотворительный концерт, да ещё и таких масштабов? Как мать, Райка видела подвох. Небезопасное место, утёс, нет запрета на алкоголь, лучшие артисты города и молодые группы на разогреве... Да ещё именно тогда, когда, по прогнозам синоптиков, должен был сойти снег.

«Хрень! Это полная хрень!».

В назначенный день и час Рая приехала в назначенное место. День был погожий, ясный. С каждым днём близость весны ощущалась всё сильнее. Город словно просыпался от долгой спячки... но снег прочно держал позиции, оставаясь в виде грязи то тут, то там.

Зазвонил телефон, и Рая, чертыхнувшись, нажала кнопку ответа. На том конце провода верещала её дочь Люся.

— Мама, куда ты поехала? — без приветствий начала дочь.

— Какая тебе разница, Люська? По делам уехала! — отмахнулась Рая.

— Ты же ключи мои забрала! Меня Коля ждёт, у нас свидание! — разорялась девушка.

— Коля? Этот тот обалдуй, что ли?..

Рая отвлеклась на препирательства с дочерью. Конечно, мать понимала, что у дочери есть потребности, но, как и любой родитель, переживала за девочку, а учитывая то, что Коля был сердцеед и раздолбай, женщина старалась уберечь дочку от столь нежелательных контактов и следующих за ними... ошибок. Увлёкшись, Рая пропустила тот момент, когда Света уже отдала ключи и, попрощавшись, пошла к такси.

— Так, Люся, сидишь дома и… Твою ж!.. Потом договорим! — Рая выключила телефон и выбежала на дорогу.

Света уже залезла в такси. Она не услышала крика подруги... или просто не обратила внимания. Однако Рая не была бы Раей, если бы сдалась так просто.

Женщина подбежала к обочине, где припарковалось другое такси. Внутри молодой горец-водитель наслаждался музыкой, льющейся из магнитолы. Увидев в окне перекошенное лицо Раи, он неодобрительно покачал головой.

— Жэнщина, такая красывая, а такая злая... Уважат себя надо, уважат…

— Две тысячи даю, и ты следуешь за тем такси и не задаёшь вопросов, согласен?.. — Рая махнула купюрами перед крючковатым носом, и парень, почесав густую бороду, улыбнулся.

— Так и надо гаварит сразу, поняль, садытесь, жэнщина, — бросил он с сильным акцентом. — Как зват-то? Я Саркис.

— Жми на газ, Саркис, и прекращай вопросы! — рыкнула Рая, увидев, как такси её подруги трогается с места, вливаясь в поток машин.

Саркис мысленно воззвал к Богу и рванул с места.

На телефон пришло несколько сообщений от дочери. В конце концов Рая разрешила ей идти на свидание, но предупредила, что, если узнает о непристойных поползновениях Коли, то самолично превратит его в евнуха. Больше сообщений не приходило.

«Хонда»-такси проследовала в богатый район города — к центру, застроенному новыми многоэтажками. Вокруг было зелено от искусственной травы, повсюду были шлагбаумы и кованые заборы, дорогущие детские площадки... Капитализм во всей красе.

«К Марку едет. Во что же она влипла?..» — думала Рая.

Машины остановились. Саркис припарковал свою «Ладу» недалеко от входа, но и не так близко, чтобы её можно было заметить. Получив обещанные две тысячи, он снова белозубо улыбнулся, но, не услышав благодарности, просто уехал, врубив музыку на полную. Рая бросилась за Светой, перехватила её в богато обставленном подъезде.

— Света! Да остановись же ты! — Рая схватила подругу за руку, удивляясь тому, как Света исхудала за это время.

Света медленно повернула голову, окинув Раю пустым взглядом.

— Света, что происходит? На звонки не отвечаешь, совсем пропала... Аньки тоже нигде нет. Какого хрена? Я волнуюсь! — Рая была готова заплакать, — Милая, почему ты молчишь? Посмотри, как ты похудела... Это всё твой Марк, да? Он тебя шантажирует? Ты только скажи, мы мигом весь город на уши поставим... Говорила я вам, девочки, что от мужиков одни беды, а вы не слушаете!.. Ладно, Анька-то глупая, но ты, Света? С тобой никогда такого не было...

Света резко прервала Раю. Её худые пальцы отцепили от себя ладонь подруги. Рая удивлённо хлопала ресницами, не узнавая добродушную и милую Свету, которая выглядела теперь как вампирша из страшилок.

— Ещё раз про него что-то вякнешь, кишки выпущу, поняла? — рявкнула Света, и вошла в лифт.

Рая стояла истуканом, пока счётчик лифта не остановился на номере 25. На самом верхнем этаже с единственной квартирой.

Рая ещё раз утвердилась во мнении касательно мужиков-козлов и бросилась звонить дочери.

— Алло, Люся?! Никакого свидания! Только не с этим дебилом, ты меня поняла?! Никаких «мама»! Уроки сделай! А Женьке передай: если снова пропустит занятия по английскому — выпорю! — рыкнула Рая, доставая пачку красной «Явы».

* * *

Аня смотрела вниз, не боясь высоты. Панорамное окно во всю стену притягивало взгляд. Хотелось вновь и вновь наблюдать за букашками-людьми, бегающими внизу. Солнце на горизонте за домами где-то вдалеке слепило нещадно. Запах моря не доносился до Анны, но она будто всё равно ощущала его.

Она держала Максимку за руку, они шли вдоль дороги, обсуждая просмотренный мультфильм. А там, за парапетом внизу, бушевало море...

— Мама, а если бы я потерялся, ты бы так же, как папа Немо, искала бы меня, да? — смеялся малыш, улыбаясь во весь рот.

— Конечно, котик! — отвечала мать. — Весь бы мир перевернула, но нашла бы!

— И с акулами бы подружилась? — сощурив глаза, прошептал мальчик, будто выведывая страшную тайну.

— И с черепахами, и с медузами, и даже с подводными монстрами! — заговорщицки ответила Аня, крепче сжимая маленькую ладошку.

Сам день не предвещал ничего плохого. Было тепло, всё вокруг цвело и пахло. Мир горел жизнью, а далёкое голубое небо притягивало взгляд. Сегодня Аня и Максимка планировали вместе приготовить окрошку, а потом спуститься к морю, набрать ракушек и слепить панно, чтобы украсить недавно выкрашенную в бирюзовый цвет стену в комнате мальчишки. Потом они посмотрели бы телевизор, а после Аня прочитала бы сыну на ночь сказку про добро и любовь со счастливым концом.

Скрип тормозов отвлёк парочку буквально на секунду. Одна секунда. Кажется, что за это время ничего не может произойти, просто не успеет. Однако этого времени оказалось достаточно для того, чтобы мир одной молодой женщины разрушился до основания, до самого фундамента, не оставив в её «долго и счастливо» и камушка. Она не успела ничего сообразить — настолько быстро всё произошло.

Легковушка какой-то японской модели, из тех, что быстро набирают скорость, но тяжелы в управлении, запетляла. В лобовом стекле мелькнуло испуганное женское лицо — незнакомка, совсем ещё девчонка, на вид лет восемнадцати, не старше, скорее всего, только получившая права и ещё не до конца освоившая управление. Однако потом выяснилось, что это дочь местного ГИБДДшника, которая по блату получила документы, не сдав экзамен. Глупая девчонка, которая даже не соизволила изучить правила перед тем, как сесть за руль. Дура, которая неслась по склону и не затормозила на повороте, никак не ожидая увидеть людей — маму и её сына, неспешно идущих домой.

Машина протаранила ограждение и влетела в воду... вместе с Максимом. Аня отделалась лишь царапинами и ушибами, хотя позже проклинала всех богов за это: уж лучше бы она сама пострадала, лучше бы шла с другой стороны...

Осознание пришло позже, намного позже, когда Аня уже много времени провела вместе с МЧС, полицией и скорой. Тело мальчика выловили. У него были сломаны ноги, пробита голова и грудная клетка. Однако самое обидное было то, что мальчик умер не от травм. Он просто захлебнулся. Если бы Анна бросилась вслед за машиной и выловила бы своего мальчика — может, его удалось бы спасти? Сейчас Аня уже не могла ответить на этот вопрос. Да и винить было некого. Овчинникова Мария Эдуардовна погибла вместе с мальчиком. Дело замяли, судить оказалось некого, а ГИБДДшник написал заявление «по собственному».

В дверь постучали, и навязчивые образы рассеялись, возвращая Аню в реальность.

Света стояла в проходе.

— Хозяин зовёт на обед, переоденься. Ты должна выглядеть достойно, — проговорила она, развернулась на каблуках и ушла вглубь квартиры.

Аня давно отбросила попытки достучаться до подруги — поняла, что та невменяема. Пока не удалось выяснить, с чем это было связано, но помощи от Светы совершенно точно ждать не стоило.

Несмотря на такое положение, Аня не отчаялась. У неё была цель. Нужно было дождаться, пока сойдёт снег, умудриться сбежать, забрав Исайу, и выпустить того в море. А там будь что будет. Анна решила, что хотя бы тут она будет разумна и верна своим принципам. Поэтому она улыбнётся, будет играть свою роль смиренной пленницы и тешить самолюбие этого психопата, до тех пор, пока на горизонте не замаячит хотя бы малейший шанс вызволить Исайу.