В свете луны (гет)

За окном свинцовые облака затянули небо, словно одеялом, закрывая солнце. В воздухе витал запах свежей опавшей листвы, а холодный ветер гулял по коридорам замка, заставляя учеников, что были одеты в легкие мантии, накладывать согревающие чары.

По одному из таких коридоров в спешке шла девушка, чей стук каблуков звоном отражался от стен. Гермиона постоянно поглядывала на стрелки своих наручных часов, словно ожидая, что время застынет и она успеет дойти до кабинета ЗОТИ не опоздав. Но время, как и Снейп, было неумолимо. Так что она мысленно уже попрощалась с десятью баллами и готовилась выслушать несколько колкостей от профессора на свой счет.

Вскоре звон колокола прозвучал на весь Хогвартс, оповещая о начавшихся занятиях. Гермиона тяжело вздохнула и остановилась на несколько секунд в пустом коридоре, закинув голову вверх:

— Чёрт, — простонала девушка и поправив лямку сумки, что так и норовила соскользнуть с её тонкого плеча и упасть на мраморную поверхность, направилась в сторону кабинета, надеясь на снисходительность Снейпа или его отсутствие. Ведь ещё никто не отменял возможности опоздания профессора по какой-либо причине.

Решив сократить свой путь, Гермиона свернула на винтовую лестницу и, спустившись на второй этаж, направилась к восточному крылу.

Неожиданно она услышала знакомый голос Миртл, что звонким эхом разнесся по пустому коридору.

— Необязательно здесь всё громить...

После этого замечания Гермиона вздрогнула от резкого звона стекла. Паника на минуту затмила разум, а в легких резко закончился воздух. "Пожиратели проникли в замок?" — подумала она, но сразу отмела эту мысль, понимая, вряд ли бы последователи Волан-де-Морта решили бы сначала разнести заброшенный туалет.

Достав палочку из внутреннего кармана мантии, ведомая любопытством, Гермиона подошла к слегка раскрытой двери.

Подойдя ближе, она услышала журчание воды и едва слышный диалог. Вздохнув поглубже и собрав волю в кулак, Гермиона заглянула в щель.

Первое, что бросилось в глаза, это тонкий слой воды, которым была покрыта вся площадь туалета. Осколки стекла и куски раковины были разбросаны по полу и особо крупные части выглядывали из-под водной глади, словно скалы в море. Редкие солнечные лучи пробирались через дыры разбитых окон.

Гермиона сняла туфли и легкими шагами на цыпочках начала пробираться вглубь помещения. Ступала она осторожно, боясь поранить свои ноги об острые осколки стекла.

Пройдя несколько кабинок, она увидела призрак Плаксы Миртл, которая, склонив голову, смотрела в сторону умывальников. Её лицо, почти всегда покрытое слезами, выражало легкую грусть и сочувствие.

Остановившись у самой последней кабинки, Гермиона прислонилась спиной к двери и вздохнула поглубже. Ей казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, так сильно оно билось.

— Ты не переживай... Все же будет хорошо... Я тебе помогу...

— Миртл, блять, заткнись, — резко прозвучал знакомый холодный голос.

"Неужели, Малфой? Это он здесь так всё развратил?"— задалась вопросами Гермиона.

Девушка, решив, проверить свои догадки, выглянула из своего укрытия и увидела, что спиной к ней стоял, вцепившись в раковину и склонив голову над ней светловолосую голову, Драко Малфой.

— Ничего не будет хорошо, Миртл,— зло сказал Малфой.— Сегодня умер мой отец, понимаешь? Здесь уже ничего не поможет... Об этом завтра узнает вся волшебная Британия. Люди начнут говорить, что он это заслужил у меня за спиной... И да, блять, он заслужил. Люциус был ужасным человеком. Скажу больше — ужасным отцом. Но ведь отцом... Не самым ласковым... Мне от него часто доставалось, скажу тебе, — с некой ностальгией в голосе продолжил Драко. — А во всём виноват этот чертов Тёмный Лорд. Было бы намного лучше, если его не было, понимаешь? Отец был бы жив.... Мать не рыдала и не ходила по мэнору, дрожа из-за постоянных криков, которые доносятся из подвалов... Я мог жить обычной жизнью... Заглядываться на девчонок, переживать из-за учебы, напиваться до состояния "Где моя метла? Самое время полетать"... Но вместо этого я теперь думаю только о том, как именно выполнить это чертово задание. Ты же знаешь, что будет со мной, если я его провалю, Миртл? Он убьет мою мать и не отдаст мне лекарство от ликантропии... Кстати, это лучшая издевка Волан-де-Морта — превратить мага, что дорожит своей чистокровной шкурой, в презираемого им оборотня... Жаль, сука, что не смешно.

Гермиона замерла на месте в шоке. Услышанное не укладывалось в голове. Но постепенно шок сменился пониманием ситуации. Все начало складываться в единую картину, как пазл. Те капли крови на его рубашке в вагоне, исчезновение в ночь полнолуния, отстраненность. Все это последствия, что упали на плечи парня. А смерть отца и вовсе могла добить его сейчас...

Неожиданно резко Гермиона почувствовала к нему жалость, так схожую с той, что она испытывала к Гарри в момент смерти Сириуса, вместо привычной неприязни. Хотелось подойти к Малфою, сказать, что все будет хорошо и предложить помощь... Но в она понимала, что её не примет... Она же грязнокровка..

Решив оставить Малфоя наедине со своими мыслями, Гермиона уже собралась уходить, но, сделав шаг, наступила на осколок раковины. Резкий крик заполнил туалет на мгновение и резко смолк.

Драко резко вскинул голову, услышал женский голос, поднял взгляд к растрескавшемуся зеркалу и увидел за своей спиной силуэт девушки, что стояла на одной ноге, прижав другую.

Резко развернувшись, он быстро подошел к Грейнджер и, взяв её за плечи, толкнул к ближайшей двери, прижимая. Палочка девушки выпала из рук и упала на пол, а сумка соскользнула с плеча.

Гермиона охнула от боли, которая пронзила спину и макушку. Тряхнув слегка головой, она подняла взгляд на лицо Драко.

Вид Малфоя поражал. Всегда ухоженные, волосы стояли дыбом, словно иглы ежа. Лицо искривлено в гримасе ярости. Щеки раскраснелись ярким огнем, а губы искривились в жестоком хищном оскале. Вместо всегда серой радужки глаза горели янтарным светом.

Мантия не скрывала жилистой фигуры парня. Рубашка была расстегнута на первые две пуговицы, рукава закатаны по локоть, обнажая белоснежную кожу предплечья. Плечи тяжело поднимались и опускались. Дышал он тяжело и часто, так что воздух со свистом вылетал из легких.

Образ Драко пугал в внушал опаску, что сразу отразилось в глазах Гермионы.

— Что ты здесь делаешь, Грейнджер? — зло выпалил он, заставляя ту опустить взгляд. — Неужели тебя не учили, что подслушивать нехорошо?

— Драко, отпусти Гермиону, — крикнула Миртл. — Ты же делаешь ей больно.

— Закрой свою пасть, Плакса, — крикнул он через плечо.

Миртл, обидевшись, вылетела через стену, оставив Гермиону на растерзание Драко.

— Что теперь? Пойдешь и расскажешь своим дружкам, что теперь Малфой не такой уж чистокровный? А, нет... Лучше рассказать, что я больше не смогу рассказать все отцу и он не сможет их покарать? Ты же хочешь надо мной поиздеваться, Грейнджер? Отомстить за все эти насмешки? Что же ты молчишь?

— Мне жаль, Малфой, — тихо сказала Гермиона, взглянув на него из-под ресниц.

— Не смей меня жалеть... Мне не нужна жалость...

— Мне жаль, — вновь повторила она и почувствовала, как хватка ослабла, а через секунду и он вовсе отошёл на несколько шагов назад.

— Уходи, Грейнджер, — тихо произнес Драко. — Уйди и забудь о том, что слышала и видела. Если расскажешь кому-нибудь — убью.

Он развернулся и направился к покинутой раковине, чтобы привести себя в порядок.

Гермиона тяжело вздохнула и уже собиралась взять палочку и уйти, но в голове возникла дурацкая мысль. Сумасшедшая даже.

— Я не думаю, что мне стоит уходить, Малфой, — резко сказала она, развернувшись в его сторону и сложив руки на груди.

— Раз ты меня не слышала, я повторю — уходи.

— А я не уйду. Тебе сейчас не стоит оставаться одному, твоя ярость может выйти из-под контроля и ты можешь превратиться в волка прямо здесь.

— Ты врешь, — с легкой насмешкой сказал Малфой. — Даже не пытайся обмануть слизеринца. Не получится.

— Это правда. Я тебе потом могу дать книгу, в которой я это прочитала.

— Скажи, что просто хочешь полюбоваться мной.

— Да, я никогда в таком не признаюсь.

— Значит, полюбоваться всё же хочется?

Их диалог звучал максимально сюрреалистически. Они говорили, словно не стояли в разрушенном из-за вспышки ярости туалете. Просто перекидывались язвительными фразами, как старые знакомые.

Оставив фразу без ответа, Гермиона, закатив глаза, подняла палочку с пола.

— Думаю, что стоит привести здесь всё в порядок.

Взмахнув палочкой, она сказала Репаро максима, и, словно в обратной перемотке, осколки стекла и раковин начали возвращаться на свои места. Вода, все это время покрывавшая пол, исчезла. Выпавшие свитки и книги из сумки девушки вернулись в сумку.

После этого Гермиона резко села на пол, прислонившись спиной к двери кабинки. Она вытянула ноги и прикрыла глаза, стараясь расслабиться. В голове творилась суматоха, а недавний удар все еще отдавался пульсирующей болью по всей макушке.

Драко на секунду растерялся, глядя на расположившаяся на полу Гермиону. Решив, что хуже все равно не может быть, Малфой сел рядом с Грейнджер на расстоянии всего десяти дюймов.

— Как умер твой отец? — неожиданно оглушающе прозвучал вопрос Гермионы.

— Я не знаю, с чего начать, если честно... Ты читала утренний выпуск "Пророка"?

— Нет. Я ушла до того, как прилетели совы. Нужно было заглянуть в библиотеку.

— Конечно... А я-то думаю, почему ты не со своими тупоголовыми друзьями? Ты просто свалила от них в библиотеку. Я тебя понимаю. Общество книг намного лучше твоих друзей.

— Малфой, — угрожающе сказала Гермиона.

— Ладно... Если рассказывать более полную версию, то нападение на тебя было частью Волан-де-Морта. Ему было необходимо, чтобы большая часть авроров покинули Аврорат, для того, чтобы без проблем можно было его захватить. Для этого нужна была веская причина. А что может быть важнее, чем безопасность детей? Маклагген, напав на тебя, дал веский повод сомневаться в безопасности школы и Министр сразу направил шесть дюжин человек на охрану замка, оставив Аврорат ослабленным. Сегодня Тёмный Лорд решил нанести удар. В результате боя мой отец получил ранение и покинул поле битвы, трансгрессировав в мэнор. Там его ждало это змееподобное чудовище. Он убил моего отца. Сказал, что ему не нужны трусы в своих рядах. Я уверен, что Люциус просто попался под горячую руку, как и я пару месяцев назад.

— Ты это про...

— Да, Грейнджер. Про ликантропию. Я ведь должен был получить метку, знаешь? Меня к этому готовили. Но Лорд Волан-де-Морт решил опозорить мою семью, дав Сивому меня укусить, — вспомнив про укус, Драко отвел плечо назад. Фантомная боль теперь была вечным его спутником. — Я после этого напиваться начал. Алкоголь мне дали попробовать ещё в тринадцать, а собственный бар у меня появился прошлом году, но только после укуса я стал злоупотреблять. Но как бы я не хотел напиться, не получалось.

— У тебя ускоренный метаболизм. В этом нет смысла. И я думаю, что превращаться в волка раз в месяц намного лучше, чем иметь клеймо убийцы на всю жизнь.

— Я тоже так думаю.

— Тебе стоит подумать над тем, чтобы обратиться к Дамблдору. Он сможет спрятать твою мать, тем самым лишив рычага давления.

— А лекарство от ликантропии? Том обещал, что если я выполню задание, то получу его.

— Я не уверена, что он сказал правду. Если существует лекарство на самом деле, то вряд ли бы о нем никто не знал. Пару бы человек записавших рецепт точно бы нашлось.

— Может быть, ты права, но мне бы хотелось верить в лучшее.

Внезапно наступила звенящая тишина, но неожиданно комфортная. В ней никто не чувствовал себя неловко. Просто смысл говорить ненужные слова, да?

Вдруг Гермиона вспомнила, что перед тем, как найти Малфоя, она опаздывала на занятие. Взглянув на часы, она поняла, что прошла уже треть занятия из полуторачасовой лекции. Снейп её убьет, а Гарри и Рон устроят ей допрос с пристрастием.

Девушка резко подскочила на ноги и взяла с пола сумку, чем заставила напрячься Драко, что с неким недоумением смотрел на сборы Грейнджер.

— Ты куда?

— На занятие. У тебя есть уважительная причина пропустить ЗОТИ, а у меня нет. Так что придется выкручиваться и говорить, что была в Больничном крыле. Надеюсь, что Снейп меня не убьет.

После этих слов она направилась в сторону выхода, оставляя Малфоя в одиночестве.

— Грейнджер, — окликнул её Драко. — Спасибо!

— Тебе не за что меня благодарить, — сказала та, вспомнив их недавний разговор.

В ответ Малфой лишь усмехнулся.