Море волнуется раз (гет)

В воздухе разливалось напряжение, ощущавшееся с каждым днём всё отчётливее. Всё застыло, словно в ожидании большого взрыва.

Аня видела, что Марк — не просто богатый бизнесмен. Но по какой-то неведомой причине с каждым днём, проведённым в его обществе, она ощущала странное влечение к нему. Его шёпот гипнотизировал, а взгляд завораживал. Но достаточно было Анне обратить взор в сторону запертого в аквариуме тритона, как её мысли прояснялись.

Эта игра продолжалась уже долго. Исайа множество раз пытался повлиять на поведение своего врага. В ход шло всё: от угроз до открытой агрессии с разбиванием костяшек пальцев о твердую поверхность стекла. Тритон даже объявил голодовку, чтобы обратить на себя внимание... но всё было бесполезно. Морок только рад был его жалким потугам и бурной реакции на свои знаки внимания к ходячей. Он пытался играть на привязанности Анны к Исайе, требуя выполнять приказы. Каждый раз его желания были все изощрённее и изощрённее, он упивался агонией обоих. Он словно проецировал свое прошлое на ни в чём не повинную пару, отыгрываясь за свои терзания.

Анна как-то пыталась бежать, но Морок использовал один из своих козырей — Свету. Крепко прижимал её к себе, намекая, что в живых уж точно не оставит. Потом Аня попыталась освободиться, когда Светланы не было дома — и тут фиаско. Магия глушила всю инициативу — достаточно было подойти слишком близко, и золотой дымок распространялся всюду, отбивая всякое желание противиться.

Всего попыток побега было десять — и все неудачные. Морок наказывал за каждую. Бил, мучил Исайу, но не убивал никого из них, наслаждаясь происходящим. И его можно было понять.

Однажды он устроил на глазах у принца особенное представление. Мучителю так понравилось, что он мог зайти и дальше, но не хотел быстро ломать свои игрушки. Ведь если бы Морок отобрал у Исайы его любимую, тот стал бы безвольным. Морок так заигрался в бога, что идея отомстить королеве отошла на второй план. Сейчас Исайа был слишком похож на своего отца. Когда принц испытывал боль — не физическую, было бы слишком скучно так его мучить, а душевную, — это приносило Мороку совершенно особенное удовольствие. Такое, которое может испытывать только человек, творящий праведное возмездие. По крайней мере, для Морока так и было.

В тот день мучитель получил известие, что строительство началось, а рекламная фирма работает чётко. Информация о предстоящем концерте появилась на местном телеканале, привлекая внимание жителей.

«Море волнуется раз!» — гласили вывески, которые торчали уже повсюду.

Неудивительно, что Морок в этот вечер решил расслабиться.

Аня сидела на полу у окна. Она часто так делала в последнее время. Призрак сына теперь регулярно посещал её, но вместо обычных утешений начал звать за собой. Анну держала на этом свете ответственность, которую она на себя взвалила. Если не она, то кто спасёт тритона? А умереть она всегда успеет.

В дверь тихо постучали. Это была Света. С тех пор, как Морок нашёл в парочке новое развлечение, он совсем перестал обращать внимание на свою помощницу, будто позабыв свои слова про верность, про то, что они — одно целое...

Однако Светлана слишком любила его, чтобы противиться, и ловила редкие взгляды, шёпот и прикосновения, которые доставались ей чисто от скуки её возлюбленного начальника.

Света прожигала дыру в бывшей подруге, наблюдала за тем, как Анна лениво надевает платье. Сейчас струящаяся ткань плотно облегала её широкую талию, волосы были распущены и позволяли хоть немного прикрыть нескромный вырез.

— Почему ты? Ты даже ему не нужна, — прошипела Света. В глазах её собирались слёзы. Аня даже как-то ожила, всматриваясь в родные черты лица.

— Что, прости? — захлопала она ресницами.

— Что слышала. Почему он постоянно с тобой? Вы ужинаете вдвоём, болтаете... Ещё и эта рыба…

— Ты что несёшь, Света?! — взвизгнула Анна. — Ты разве не видишь, что творит этот монстр? Очнись! Он издевается над нами, мучает... Исайа не виноват, что его заперли в этом аквариуме! Светочка, родная, ну очнись же, ты же его не любишь на самом деле, он навязал тебе свою волю...

— Заткнись! — рыкнула Света.

— Да он тоже не человек, глупая! Если тебе Исайа противен, то он будет тоже! — крикнула Аня, бросилась к подруге и схватила ту за полы пиджака.

— Закрой пасть! — Света с размаху ударила подругу по лицу. Не удержавшись, Аня упала на пол, больно ударившись о керамогранитные плиты пола.

Золотая пелена на мгновение упала с глаз Светы, возвращая её — ту самую, что так беспокоилась о подруге и её сыне. Светочку, улыбчивую, дарящую уют и заботу. Света бросила взволнованный взгляд на Аню, которая приложила руку к щеке, не решаясь поднять взгляд. Навязчивый голос снова занял мысли Светы, и она убежала прочь.

Ане ничего не оставалось, кроме как молча встать и выйти в коридор, где её уже ждал Марк Валентинович во всей красе — расслабленно расположившийся на белом диване, держащий бокал с вином. Ленивый взгляд в сторону гостьи и неизменная коварная улыбка, от которой хотелось отвести взгляд. Но Аня смотрела с вызовом — ведь это всё, что ей оставалось. Мучимая бессилием, она могла убивать его лишь мысленно. В том, что он морской житель, Аня не сомневалась: кем ему ещё быть?

Анна бросила тоскливый взгляд на аквариум. Исайа припал к стеклу, во все глаза глядя на возлюбленную, которой противно было стоять здесь в этом длинном полупрозрачном платье, усыпанном стразами, с глубоким вырезом, доходившим до середины груди. Одно неловкое движение — и грудь могла выпасть. Аня понимала, что это совсем не её фасон. Не с её типом фигуры и уж тем более формой груди надевать такое. Поэтому Анна робко держала руки перед собой, стараясь скрыться от чужих глаз — и Морока, и Исайы. Хозяин дома подошёл к женщине и протянул ей бокал вина. Аня, не задумываясь, взяла его и сделала глоток.

— А ты стала послушнее, — прошептал мучитель.

Аня промолчала.

— Молчи. Ты, наверное, голодна. — Морок отошёл в сторону, и Аня только сейчас заметила накрытый стол и стоящую неподалёку Свету, обряженную как официантка.

Это было отвратительно. Аня пыталась проглотить комок в горле. Она вынуждена была сесть за стол, рука её инстинктивно опустилась на нож.

— Ещё не устала? Света, если эта дурочка сделает мне что-то, ты же убьёшь себя, правда? — улыбнулся Морок, привычно проведя пятернёй по волосам.

Света улыбнулась и кивнула.

— Видишь? Ей вот не всё равно. Да, моя хорошая? — небрежно бросил Морок в сторону Светы.

Тяжело дыша, Аня опустила нож. Она посмотрела в сторону, вновь, как и всегда, пересекаясь взглядом с маленьким мальчиком, который жался в углу. Потом на Исайу, который был беспомощен и способен лишь неотрывно смотреть на неё. На Свету, которая стояла и улыбалась. В какой-то момент Аня задумалась: какие у неё есть способы выбраться? Она продумывала пути отступления. Провокация Светы лишь подтолкнёт Морока с ней расправиться. Самой напасть тихо — пробовала, бесполезно. Убить себя — нет, это исключено.

Однако была надежда — мизерная, почти призрачная. Во всей истории была одна деталь... Чёртов кулон. Золотая раковина на груди у мужчины. Она — источник его силы. Именно эта вещь питала его. Нужно было добраться до этой вещицы, сделать с ней что-нибудь. Может быть, весь этот дурман развеется? Он явит свой облик? А у неё будет шанс вырваться... Света, может, тоже перестанет ему прислуживать и поймёт, что он совершенно не тот, за кого себя выдаёт.

— Ты затихла. О чём думаешь? — улыбнулся монстр. — Отвечай!

— Да так, просто размышляю о прошлом, настоящем, будущем, — рассеянно ответила женщина.

— Да? Интересно. А я вот всё размышлял. — Марк встал с места, взглядом указал на диван. — Исайа. Только ли дело в том что ты ему помогла? Я даже рад тому, что он выжил — иначе я не смог бы как следует насладиться вашими страданиями. И всё же... Ты кого-то потеряла, я прав?

Аня остолбенела, сжав полы платья.

— Да, никто не будет о ком-то заботиться просто так, только если не испытывает чувство стыда или не мучается совестью. Не нервничай, выпей ещё вина. Кого потеряла? Отец? Нет… Возлюбленный? Нет, не попал… Ребёнок?

Аня вздрогнула.

— Ребёнок? — повторил Морок и откинулся на диване. — Мать, которая потеряла своё дитя... Это удручает. А тут… Кто-то, кто так нуждается в помощи.

Всё это время Аня хотела провалиться сквозь землю. Сын, который всё время сидел в углу, сейчас будто бы обретал форму. Наверное, сейчас к нему можно было бы прикоснуться. Однако Аня понимала, что всё это обман и игры её больного разума.

— Куда ты смотришь? Ты же видишь его, я прав? Он преследует тебя. — Морок схватил Аню за голову и повернул её в сторону русала, который осел на дно аквариума, но всё так же неотрывно прижимался к стеклу. — Кто для тебя этот тритон? Может быть, он не твой возлюбленный, а потерянный сын?

Глаза Ани расширились, а по щекам потекли слёзы отчаяния. Женщина смотрела на Исайу так, словно ждала от него ответа на этот вопрос. Неужели она правда всё это время не просто влюблялась в мужчину, но искала замену своему дитя?

Исайа изменился на глазах, словно что-то в нём надорвалось. Тритон всплыл и резко ударил хвостом по решётке, затем по стеклу. Он вновь прижал ладони к прозрачной поверхности и замотал головой. Он кричал, но до Анны долетали лишь какие-то глухие звуки. Аня совершенно не понимала, что ей пытаются сказать, дрожа в объятиях их личного тюремщика.

— Перевести? Ты же не слышишь его — насмехался мститель.

Аня сжала зубы до боли в челюсти и зажмурилась.

— Анечка, не слушай его! — завёл мужчина.

Он повалил женщину на диван, мир перевернулся. Даже Света напряглась всем телом, не пытаясь помешать.

Марк провел кончиками пальцев по контуру её лица. Его руки спустились ниже, ближе к вырезу платья. Он слышал, как принц бился о стекло, словно насекомое, пытающееся вылететь из банки. Аня не знала, куда смотреть, что делать. Морок припал губами к бьющейся жилке на её шее. Анна слабо упёрлась ладонями в грудь мужчины, желая отодвинуть его, отстраниться... но золотое сияние лишало её воли, отнимая разум. Она смотрела в сторону любимого, пока татуированные руки лезли ей под юбку. Анна всхлипнула, а Света, неспособная выдержать этого зрелища, выбежала из комнаты, глотая слёзы обиды.

Аня приоткрыла губы, чтобы взмолиться о пощаде. Она так устала бороться... Может быть, стоит просто отдаться, оставить попытки пробиться через колдовское воздействие?

Длинный палец провёл по её половым губам. Аня не сдержала стона. Но из объятий дурмана её вырвала кроваво-красная дымка, распространяющаяся в воде.

Исайа острыми зубами вцепился в свою ладонь и начал рвать кожу, выгрызая куски плоти. Анна вскрикнула, и Морок отвлёкся от своего занятия, обратив наконец внимание на другого пленника. Его глаза расширились от удивления. А Исайа продолжал смотреть на мучителя, как бы говоря:

«Я убью тебя, тварь. Убью!».

Ещё рывок — и на ладони русала уже зияла рана. Спустя пару минут тритона уже не было видно в алой дымке, но изнутри в стекло с громким стуком врезалась ладонь, размазывая кровь.

— Серьёзно? Ты настолько ополоумел? — усмехнулся Морок.

Аня скатилась с дивана, отползла на безопасное расстояние от своего мучителя, вытаращила глаза на израненную ладонь возлюбленного, и, когда смысл происходящего достиг её разума, женщина не выдержала и закричала.

— Зачем ты это сделал?! Исайа! Исайа! Я не слышу тебя! — Аня вскочила и бросилась к аквариуму, обняла его двумя руками... Глаза её наполнились слезами. Через кровавую дымку она едва различала родное лицо.

За её спиной кто-то зацокал языком. Но ей было плевать на Морока. Ведь любимый посвятил всю свою жизнь ей и только ей. Он не сын, не брат, вообще не родственник. Он — мужчина, которого она любила и ради которого всё ещё жила. Женщина поискала взглядом какой-нибудь предмет. Она не понимала, зачем ей это, но почему-то поиск стал для неё критически важным. Аня бросилась к столу, схватила нож... но сделать ничего не успела. Морок быстро оказался рядом с ней. Прошептав что-то женщине на ухо, он отобрал нож, и Аня отключилась, не успев совершить задуманное.

— А ты ещё тупее, чем я думал, принц.

Морок небрежно бросил женское тело на пол, а нож отбросил в сторону. Тот со звоном ударился о пол и отлетел куда-то под стол.

— Света! — крикнул Морок.

Означенная тут же появилась в дверях. Глаза её опухли от слёз.

— Убери тут всё, — бросил Морок.

— Марк, я… — тихо начала Светлана.

— Что?! — рыкнул начальник.

— Нет, ничего.

— Вот и славно.

* * *

— Да что вы за полиция такая?! Там человек помешанный! Нет, не я! А я говорю, Марк Валентинович держит мою подругу насильно! Нет, не связана. Нет, она не просила помощи… Да какая разница! Вы же полиция! Должны же вы что-то сделать! Алло? Алло?! Вот сволочи! — выругалась Райка и кинула мобильник на кровать.

Женщина вошла в маленькую кухню, где на холодильнике уже третий день висело напоминание детям вынести мусор и помыть посуду. Но кто бы этим занялся... Рая окинула взглядом маленькое помещение и, наконец найдя заветную пачку красной «Явы», закурила... но тут же зашлась хриплым кашлем.

— Ну это ж надо! Жопу со стула поднимут, только если жертвы будут... А так и пальцем не пошевелят! Уроды! Всех бы их!.. — сокрушалась Рая.

— Мама, я английский сделал, что ещё? — раздалось из комнаты.

— Вынеси мусор и можешь проваливать — ответила Рая, откидываясь на спинку углового диванчика. — Вон, уже снег сошёл, солнце греет вовсю.

Паренёк с короткой стрижкой, в цветастой толстовке и широких джинсах, шумно прошлёпал босыми ногами на кухню, подхватил мусорный пакет и скрылся с глаз разъярённой матери.

Рая, услышав щелчок замка, уронила лицо в ладони и, не выдержав, всплакнула — коротко, почти бесшумно, даже без слёз. Вся эта ситуация очень сильно её вымотала. Хотелось всё бросить. Не хочет Светка, чтобы ей помогли — так и пусть катится...

Рая взяла пульт, запакованный ещё со времён покупки в плёнку, и включила телевизор. С экрана тут же понеслась музыка, и ведущий оповестил:

— Седьмого марта благотворительный концерт! Вход свободный! Только лучшие группы города: «Live Mine», «SDR», «Красные Перцы»!.. Не упустите шанс насладиться концертом и видом на море!

— Сколько ж вложено в рекламу? Народу будет много... — Рая тяжело вздохнула. — Нет, так дело не пойдёт, надо что-то делать. С полицией или без, но пока Света мне нормально всё не объяснит — не отстану. Хватит уже подруг терять. Если что, пусть тогда прямо скажет, что общаться не хочет, и объяснит, что с Анькой стало и где она. А то всё это хрень какая-то! — Рая еле удержалась, чтобы не сплюнуть на пол.

А за окном набухали почки, свежий ветер нёс запах моря, пригревало солнце... На носу был праздник. Но Рая чувствовала лишь тревогу. Надо было идти. Утром перед концертом она зайдёт к Свете, хотя бы под предлогом праздника. Нужно было выяснить, что происходит.

* * *

Глубоко под водой русалочий народ добирался домой. Королева Амфитрита, получив сообщение от Морока, очень обрадовалась. Она уже видела, как разверзнется небо, и её кара падёт на жителей города. Конечно, всех забрать в морскую бездну она не сможет, но гнев её увидят все! Хватит сидеть в тени и прятаться, не после того, как по вине ходячих погиб её сын. Спасибо дорогому другу за заботу, и славься Посейдон!