Нет покоя голове в венце (джен)

Какаши хорошо умел составлять планы. Он как сейчас помнил один из своих первых подробных планов, целью которого было обманом заставить свою няню выпить просроченное молоко, чтобы Сакумо пришлось вернуться с миссии и самому присматривать за Какаши.

Как ни странно, его замысел не сработал; оказалось, несварение желудка у няни не является достаточно важной причиной, чтобы отозвать высокопоставленного джонина с поля боя, но по мнению Какаши попытка была достойная. Как бы то ни было, сразу после этого няня уволилась, и на её место пришла другая, которая любила угощать Какаши мороженым, так что не всё было потеряно.

Суть в том, что у него было много опыта по части разработки стратегий. Просто делать это было намного проще, когда он был на шаг впереди своего противника, а не наоборот. В течение следующих нескольких дней ему придётся обернуть ситуацию в свою пользу.

Он обвёл взглядом коллекцию романов «Ича Ича», разложенных на столе. Не хватало только «Тактики». Он надеялся, что Генме она понравится.

Время строить план.

Во-первых, Михо — он взял ярко-оранжевый роман с пышногрудой блондинкой на обложке и положил его по левую сторону стола. Михо, жена даймё, которая знала больше, чем кажется, но не могла ничего им рассказать. Михо, которая, возможно, целенаправленно вышла замуж за даймё по приказу Данзо — за исключением, конечно, того, что Данзо был мёртв, так вряд ли это был его приказ.

Скорее всего, Михо была пешкой Лиса, на что намекала печать, обеспечивающая её молчание, и брак, гарантирующий, что она всегда будет рядом с даймё. Если Лис когда-нибудь захочет от него избавиться, достаточно будет одного дзюцу контроля разума — и она станет идеальной убийцей.

Какаши взял свой наименее любимый роман из серии, бледно-голубой с женщиной в деловом костюме на обложке, и положил поверх первого.

Во-вторых, самого Какаши отравили, а Лис пытался обвинить в этом даймё. Как будто его целью было развязать гражданскую войну. Но для полномасштабной войны нужны две стороны, готовые противостоять друг другу. Не выяснится ли в ходе расследования, что даймё «виноват» и в убийстве Хомуры? Даймё, который потом окажется убит неизвестным шиноби, в то время как его овдовевшая жена прикинется дурочкой и ткнёт пальцем в Коноху?

Он взял «Ича Ича Гламур» и положил напротив стопки Лис-Михо.

Хомура — просто запасной план? Это имело смысл. Если бы Какаши умер во дворце, одного из его спутников могли обвинить в убийстве даймё в качестве мести, тогда как на самом деле это сделала Михо, вполне возможно, не по собственной воле.

Допустим, Лис намеревался посеять раскол между людьми даймё и шиноби, — довольно серьёзное допущение, — и от него стоило ожидать дальнейших попыток. Какаши напряг мозги, но так и не смог вспомнить никаких предстоящих событий, на которых требовалось присутствие как его самого, так и даймё.

Вот если бы была какая-нибудь отправная точка, указывающая направление поисков. Хотя, наверное, она у него всё-таки была. Скорее всего, здесь был замешан Корень, или то, что от него осталось, однако Корень — не столько место, сколько коварная болезнь, въевшаяся в самое сердце Конохи.

Ему нужен был кто-то из Корня, кому он мог доверять; кто-то, кто мог бы проникнуть внутрь и всё там разведать. Жаль, что единственным таким знакомым был Сай, а Сая слишком хорошо знали как одного из друзей Наруто и, что уж там, одного из сторонников Какаши, чтобы в это можно было поверить.

И что же теперь? Не мог же Какаши просто выдумать персонажа и убедить Лиса, что он хочет к нему присоединиться.

Какаши поморгал. Но… что, если мог?

По его лицу медленно расползлась улыбка. Он знал агента АНБУ, которому мог безоговорочно доверять, — и у которого даже были архивные записи, если Лис вдруг захочет проверить.

С другой стороны, нужно было всё правильно выставить. Он не мог просто… позволить этому человеку заявиться в штаб Корня и рассчитывать на успех. Лису придётся сделать первый шаг, а потом… потом…

Остальным это не понравится. Ни капельки. Но он и для них работу найдёт, так что пускай не жалуются.

Какаши сложил руки и усмехнулся под маской. М-м-м, если удастся разыграть эту карту… дело обещало оказаться весёлым. Невероятно опасным, конечно; возможно, даже смертельным, но, по опыту Какаши, веселье и опасность часто шли рука об руку. Хотя, может, на нём просто сказывалась лихорадка.

Конечно, он мог бы просто взять пример с Наруто и использовать клона. Он сдвинул брови. Это не помогло бы ему попасть во все места, но так он смог бы выяснить, есть ли у этого дурацкого плана хоть какой-либо шанс на успех. Попробовать стоило. Он сложил пальцы в крест и произнёс:

— Каге Буншин но Дзюцу!

Через полсекунды перед ним появился клон. Дзюцу отдалось неприятным напряжением по всему телу, но Какаши был уверен, что как минимум на пару часов сил ему хватит.

Клон окинул его пристальным взглядом и насупил брови.

— Ты уверен?

Какаши вздохнул.

— Ты… мой запасной план. Моя страховка. Сделай, что можешь, и удирай, если дело запахнет жареным. Понял?

Клон нахмурился ещё сильнее.

— Не знаю, смогу ли я вообще попасть внутрь.

— Придётся попытаться.

Клон поколебался, но потом всё-таки кивнул.

— Ладно, но только в этот раз, — его лицо немного прояснилось. — Дай угадаю, ты бы пошёл сам, если бы не то, что ты сказал Наруто?

Какаши мягко ему улыбнулся.

— А ты как думаешь? Иди уже.

Клон фыркнул, лениво отсалютовал и выпрыгнул из окна.

Какаши утёр рукой мокрый от пота лоб. У него уже час как поднялась температура, а он до сих пор не сказал Сакуре. Надо будет исправить этот просчёт, ради дружбы и командной работы.

Он покачал головой. Как он и сказал, клон был его страховкой и уж никак не основным планом. У него есть ещё полчаса, чтобы придумать что-нибудь получше, прежде чем придут дети. Точнее, дети и сопровождающие. Генма ещё лежит в больнице, но Тензо и Югао должны присутствовать.

Полчаса. Ну же, мозг, покажи, на что ты способен. Ты обводил вокруг носа Каге и настоящих богов, неужели не сможешь обмануть хитрого старого лиса?

Он обвёл взглядом разложенные перед ним книги. Кровь стучала у него в висках.

Лиса нужно было выманить. Помахать перед ним тем, что его заинтересует. Какаши провёл рукой по волосам.

— Где сейчас находится член Совета Утатане Кохару? — спросил он.

Из тени показался один из его телохранителей.

— В своих покоях, Хокаге-сама. Мне пригласить её?

— Нет, не надо, я сам её найду, — ответил Какаши. Он должен был лично выразить свои соболезнования и предложить поддержку. Для его нынешнего плана ему нужно было обсудить с ней ещё одну вещь.

Он встал с кресла, — не так плавно, как хотелось бы, — и демонстративно проигнорировал попытку телохранителя ему помочь.

До дома советницы он добирался немного дольше, чем обычно, и когда агент АНБУ на входе пропустил его внутрь, Кохару встретила его с удивлением.

— Садись, пока не упал, — пробормотала она, словно это он всё утро провёл в трауре, а не она.

— Ма-а… Неужели я так плохо выгляжу? — он с благодарностью опустился на диван и пригладил рукой непослушные волосы.

Кохару всхлипнула и коротко кивнула. Её глаза покраснели, а голос звучал гнусаво. Какаши чувствовал резкий запах её слёз. Она взяла себя в руки перед его появлением, но это не помогло скрыть её горе.

— Я слышала, тебе вчера поплохело. Мне стоит беспокоиться? — спросила она, ставя перед ним заварочный чайник и две чашки.

Какаши всё ещё размышлял о том, что ей сказать, но она уже поджала губы. Ему было знакомо это выражение. Он видел его всякий раз, когда поднимал вопрос об обелении имени Учихи Итачи.

— Можешь не отвечать, — она налила ему чашку чая. — Надеюсь, Цунаде и та девчонка Харуно не сидят, сложа руки.

— Да, они делают всё возможное, но… — Какаши вздохнул. — Я пришел сюда не для того, чтобы жаловаться на здоровье.

Утатане замерла. Её руки мелко дрожали. Какаши вежливо отвёл взгляд.

— Прежде всего, я хотел бы выразить своё глубокое сожаление в связи со смертью советника Хомуры. Я не могу представить, как тяжело далась вам эта потеря. Он был… хорошим советником, и я дорожил его опытом и мудростью…

— Чего ты хочешь? — прервала его Кохару.

Какаши вздрогнул от неожиданности.

— Прошу… прощения? — он медленно поднял взгляд и обнаружил, что Кохару смотрела прямо ему в глаза. Он знал, что его речь прозвучала в лучшем случае заученно, но не настолько, чтобы заставить советницу забыть про вежливость.

— Не держи меня за дурочку. Я знаю, что твоё поколение — нет, ты и твоя команда — думают обо мне с Хомурой. Если бы ты мог, то выбрал бы других советников, — спокойно сказала она.

Какаши закусил щёку. В её словах была неприятная доля правды. При других обстоятельствах Кохару, вероятно, никогда бы этого не сказала, но горе и гнев часто приводят к опрометчивым решениям.

— Если отбросить моё личное мнение о Хомуре-сане, я никогда не желал ему смерти, Кохару-сан, — он вздохнул, решив, что с прямотой можно бороться только прямотой.

Кохару отвернулась, и Какаши на мгновение пожалел о своих словах. Он собрался пойти на попятную и извиниться, но тут она снова повернулась к нему.

— Полагаю, мы не дали тебе особых причин нас любить, не считая твоего повышения, — с неохотой признала она.

— Дело скорее не в том, что вы сделали, а в том, чего вы не сделали, — задумчиво произнёс Какаши, вспоминая отца. И, конечно, Итачи. Так много жизней было загублено ради деревни.

Она пододвинула к нему чашку с горячим чаем, которую он принял с молчаливой благодарностью. Кохару обхватила свою чашку бледными, сучковатыми руками. Поверхность чая подёрнулась рябью от мелкой дрожи, пробежавшей по её телу.

Какаши выбрал другую стратегию. Он стянул маску, чтобы сделать глоток.

— Решил протянуть мне оливковую ветвь? — Кохару криво усмехнулась при виде его неприкрытого лица.

Какаши улыбнулся в ответ.

— Наверно. Мне знакомо горе. Горе — это личное. Мне показалось правильным предложить что-то личное взамен.

— Хм. Странный ты человек, Хатаке Какаши, — она отвела взгляд, словно в насмешку, но на её губах по прежнему играла едва заметная искренняя улыбка.

— Мне уже говорили, — стратегия оказалась успешна. — Кохару-сан, я понимаю, вам не хочется проводить время с молодыми выскочками вроде меня, — он услышал сдавленный смешок, — …но мне нужна ваша помощь, чтобы поймать убийцу Хомуры-сана.

Улыбка Кохару приугасла.

— Я уже рассказала агенту Быку всё, что знаю: где он был, что говорил перед тем, как уйти из дома…

— Я имел в виду другую помощь, Кохару-сан.

Её тёмные глаза сузились.

— Продолжай.

— Ваш замечательный новый телохранитель, возможно, намекнул вам, что убийца Хомуры-сана может напасть и на вас, — услышав это, Утатане фыркнула, — и поскольку мы заинтересованы в его поимке, мы можем придумать что-то, что поспособствует нашим общим интересам. Он совершит покушение на вас — разумеется, мы всё это время будем рядом, — и это позволит нам его задержать.

— Ты хочешь использовать меня как приманку?

— Если только у вас нет идеи получше…

— Ты дерзкий, стоит отдать тебе должное, — она отхлебнула чаю. Её взгляд стал задумчивым. — Но тебе не приходило в голову, что в конечном счёте оба твоих советника могут погибнуть?

— Я каждый день отправляю мужчин и женщин рисковать своими жизнями, Кохару-сан. Да, это приходило мне в голову.

К его удивлению, Кохару кивнула.

— Хорошо. Я прожила долгую жизнь и я отказываюсь покорно ждать, пока убийца придёт за мной. Пускай не думает, что может безнаказанно посягать на то, что принадлежит мне, — в её голосе звучала сталь. Да, она была старой, но в этот момент Какаши очень хорошо осознавал, что она тоже была шиноби.

— Спасибо, — он в несколько глотков допил остатки чая и попытался встать, но волна тошноты и головокружения заставила его пошатнуться. Он пришел в себя прежде, чем успел упасть, но недостаточно быстро, чтобы Кохару не заметила. Она хмуро на него посмотрела.

— Всё плохо, не так ли? То, что ты скрываешь. Не хочешь мне рассказать?

Какаши шумно вздохнул.

— Думаю, скоро вы и сами узнаете. Встретимся в моём офисе через… — он взглянул на часы, — пятнадцать минут.

Если она и чувствовала себя неловко, когда ею командовал мужчина, который ей во внуки годился, то виду не подала. Она окинула его задумчивым взглядом.

— Знаешь… Мы всегда думали, что ты похож на своего отца, но…

Какаши замер. Он внезапно понял, что так и не надел маску обратно. Кохару мягко улыбнулась.

— Глядя на тебя сейчас, я вижу, что ты больше похож на мать. В тебе есть её твёрдость. Ты сделаешь то, что нужно сделать. Твой отец слишком легко сдался.

Какаши сглотнул. Что ж… Долгую минуту спустя он снова натянул маску, мгновенно почувствовав себя более комфортно.

— Внешность может быть обманчивой, — наконец сказал он.

Кохару усмехнулась в ответ — пожилая женщина в шелках, скрывающая острый ум и железную волю.

— Конечно.

— Наверное, это зависит от того, готовы ли вы закрыть глаза на тяжёлую депрессию и ненависть всей деревни и утверждать, что он просто «сдался».

Он проигнорировал удивлённое выражение на её лице, развернулся и ушёл.

* * *

За пятнадцать минут до этого

В озере радостно плескались дети. Саске наблюдал с берега, как они скакали, ныряли и брызгали друг в друга водой. Солнце только встало, но им было всё равно. Наверное, они улизнули из дома с утра пораньше, чтобы повеселиться перед началом занятий. Наруто поступил бы так же.

Когда Саске был ребёнком, озеро принадлежало клану Учиха. Он практиковал катон-дзюцу на причале, стреляя огнём до тех пор, пока его лицо и руки не покрывались сажей, и всё ради одной-единственной похвальной фразы от отца.

Ты же мой сын, в конце концов.

После нападения Пейна этот район превратили в парк. Здесь всегда спокойно: пели птицы, играли дети.

Итачи бы здесь понравилось.

Но дока больше не было, как и клана Учиха. Больше никаких уютных красивых зданий из белого камня и коричневых крыш. От его дома ничего не осталось.

У одного из детей были чёрные как смоль глаза и тёмные волосы. Его кожа была слишком смуглой для Учихи, но всё равно было слишком легко представить: что если…

Саске издал протяжный вздох. Нет такого понятия, как «что если». Уж он это прекрасно знал.

День был прекрасный. Саске задумался, мог ли он считать эту землю по праву своей. Разрешат ли ему построить дом рядом с озером, если он когда-нибудь решит здесь осесть? В глубине души он этого хотел.

Позади него появилась знакомая сигнатура чакры. Саске закатил глаза. Какаши. Единственный человек, о котором он не хотел сейчас думать. Хотя нет — это всего лишь клон. Ему не нужен был риннеган, чтобы заметить разницу.

Клон Какаши сел рядом с ним на берегу и глубоко вздохнул.

— Я так и знал, что найду тебя здесь.

— Разве тебе стоит сейчас создавать клонов? — спросил Саске, игнорируя то, как хорошо было просто сидеть рядом с кем-то без страха или осуждения. Мысли о Какаши сейчас приносили только беспокойство, так что его присутствие здесь, даже в виде клона, было далеко не радостным.

— Э-э, наверное, нет, — признал Какаши, — но это всё ради благого дела. Слышал новости?

— Один из советников мёртв, — пробормотал Саске.

— Верно. Новая жертва Лиса, и на этот раз он пошёл более прямым путем, — вздохнул Какаши, приглаживая растрепанные волосы.

Саске отвёл глаза. Ему не очень хотелось об этом говорить.

— Так что, не хочешь об этом поговорить? — протянул Какаши.

Саске попытался скрыть раздражение, но, судя по лукавой улыбке на лице Какаши, ему это не удалось. Чтоб его.

— Нет.

— Ладно. Я понимаю. Но мне всё равно нужно с тобой об этом поговорить.

Саске бросил на него колючий взгляд.

— Я же сказал «нет», — отрезал он.

— Зачем же обижать чувства старого сенсея? Я сказал «поговорить», а не «допросить тебя», — Какаши поднял руки с невинным видом. — В любом случае, я догадываюсь, что ты сейчас чувствуешь.

— Нет, не догадываешься, — Саске отстранился и устремил взгляд на воду.

Он вспомнил печальную улыбку Какаши, когда он признался Саске, что все, кто был ему дорог, уже много лет как мертвы. Какаши понимал, каково это — терять людей. Но клан Какаши не был уничтожен по приказу Хокаге и его Совета. Никто не обсуждал убийство его семьи за чашкой чая. Никто не думал, что это нормально — поручать это дело его тринадцатилетнему брату. И не он потом нашёл тела своих родителей с пустыми мёртвыми глазами.

Клон снова вздохнул. Это начинало действовать Саске на нервы.

— Нет, не догадываюсь, — признался Какаши, — но предположу, что ты был не самого лучшего мнения о Хомуре. Наверное, ты даже рад, что он мёртв, и в то же время думаешь, что должен быть лучше этого. Наруто хотел бы, чтобы ты стал лучше.

Саске фыркнул, но промолчал.

— Я попрошу тебя об одолжении, — продолжил Какаши.

— О каком?

— Мне нужно, чтобы ты присутствовал в одной комнате с Утатане Кохару и пообещал мне, что не причинишь ей вреда и выслушаешь её. Она собирается помочь нам поймать Лиса.

У Саске кровь застыла в жилах.

— Ни в коем случае, — прошипел он. — Она заслуживает смерти за всё, что сделала…

— Да, наверное, так и есть. Как и любой, кто несёт ответственность за смерти невинных людей.

Саске резко повернулся к нему. Какаши смотрел на воду со спокойным выражением лица.

— Мы все не святые, Саске. Я не прошу тебя простить её. Вероятно, она этого не заслуживает, — он вздохнул. Ветер подхватил его волосы и растрепал их ещё больше. Клон рассеянно пригладил их обратно.

— Тогда чего ты хочешь?

— Мне нужна твоя помощь. Однако и её помощь мне тоже нужна. Я не хотел, чтобы ты зашел сегодня в мой кабинет и был удивлен её присутствием.

Хм-м. Очень любезно с его стороны, если забыть про тот факт, что Какаши, очевидно, считал необходимым держать Саске и Утатане Кохару в одной комнате. Это так же любезно, как вручить кому-то шлем, а потом резко стукнуть молотком по голове. Да, жизнь ему это спасёт, но зачем вообще было бить?

— Ты не можешь просто рассказать мне всё потом? — спросил Саске. Он откинулся назад и недобро глянул на Какаши, что, учитывая его способность буквально убивать взглядом, должно было произвести на клона должное впечатление.

В ответ клон лишь несколько раз поморгал. Медленно, к тому же.

— Могу. Но разве не будет эффективнее, если ты придёшь сам?

Саске прищурил глаза.

— Это тоже часть твоего плана?

— М-м, не совсем. Я просто хочу, чтобы мои прелестные ученики…

— Перестань.

— …мои замечательные ученики были рядом, когда я буду объяснять детали. Это сэкономит время и усилия, — повторил Какаши, отчего у Саске возникло ужасное искушение стереть эту чёртову улыбку с его лица.

— Какой же ты надоедливый.

— Всё для моих учеников. Это значит «да»?

— Ты долго будешь ко мне приставать?

— А я не пристаю. Издеваюсь, может.

— Тц, — Саске вырвал траву из-под себя и швырнул её в лицо клону.

Клон Какаши продолжал невозмутимо на него смотреть.

— Как грубо.

— Какаши.

Вздох.

— Да, знаю. Прости. Если не хочешь приходить, не приходи. Я всё объясню потом.

Саске подтянул колено к груди и опёрся на него локтём. Он немного наклонился вперёд, чтобы чёлка скрыла его лицо.

— Я не знаю, — признался он и тут же пожалел об этом.

Клон подвинулся ближе — его выдал шелест одежды.

— Не знаешь… хочешь ли ты там быть? Или что ты чувствуешь по этому поводу?

— Чем я могу помочь.

Повисла неловкая тишина.

— Саске, ты один из двух самых сильных людей в мире.

— Я не это имел в виду! Если дело дойдёт до драки, я буду драться! Но я не медик. И я не умею…

— Что?

— Обнадёживать, — неохотно сказал Саске.

Клон усмехнулся.

— Я от тебя этого и не жду. Чувство такта тебе не знакомо, — заверил он Саске. Он помолчал немного, затем негромко спросил: — Ты думаешь, я умру?

Саске отвёл взгляд.

— Яд может обезвредить только сам Лис. Он хочет твоей смерти. С чего бы… с чего бы ему проявлять милосердие?

— По доброте душевной, конечно! — улыбнулся клон.

— Ты в это не веришь, — тихо ответил Саске.

Клон вздохнул.

— Нет, не верю. Такие люди, как мы с тобой… Мы слишком много видели, чтобы верить в счастливый конец. Но…

— Но? — Саске нахмурился.

— В кого я верю, так это в своих очаровательных учеников. Они и раньше находили выход из безвыходных ситуаций, — клон протянул руку и ласково взъерошил ему волосы.

Саске с криком отскочил в сторону и отмахнулся здоровой рукой. Клон увернулся и со смехом поднялся на ноги.

— Что бы ты ни решил, я пойму, — спокойно сказал он. — Я понимаю, как это тяжело для тебя.

— Не надо.

— Что «не надо»?

Саске уставился на озеро, не решаясь встретиться взглядом с любопытным клоном.

— Так сильно заботиться.

Клон притих. Поднялся ветерок и растрепал волосы Саске, мешая ему видеть Какаши. Озеро покрылось рябью.

— Ах, Саске, — вздохнул клон, — разве ты не понимаешь? Забота — это всё, что у нас осталось, — он вытащил из своих волос застрявшие травинки и упёр руки в бока. — Мне нужно выполнить ещё одно поручение. Если ты побудешь здесь, настоящий я тебя потом разыщет. Проследи, чтобы он потом немного поспал, ладно?

Саске удивлённо на него посмотрел. Он привык к тому, что забота была уделом его товарищей по команде. От него редко ожидали нежностей. Саске неуютно заёрзал, глядя на бывшего учителя.

— Как ты…

— М-м-м?

Как ты со всем справился? Как не сломался под весом всего? Ты не добряк, вроде Наруто, и не понимающая душа, как Сакура, но… ты заботишься. Как тебе хватает сил о ком-то заботиться?

— Неважно, — пробормотал Саске.

— Ладненько, — клон козырнул Саске и ушёл пешком, без прыжка или мерцания. Даже двигался он немного скованно.

От Саске это не укрылось. Он всей душой хотел найти Лиса и свернуть ему шею.

* * *

В кабинете Хокаге было многолюдно. Большинство из присутствующих Лис уже видел во время визита во дворец даймё. Телохранители, Нара и Акимичи, который чуть всё не испортил, сам того не зная. И самое главное, Хокаге.

Лис заставил Сая рассеянно улыбнуться. Идея занять его тело была превосходной, хотя сознание юноши было на удивление трудно подавить. Даже сейчас он по-прежнему чувствовал, как Сай сопротивляется, пытаясь найти хоть крошечную щель в броне Лиса. Хм-м. Как жаль, что его уже завербовал Узумаки.

Ну да ладно.

Сидящий за столом Хокаге прокашлялся, готовясь поделиться своими планами.

Даже лучше.