Трансцендентальная грусть (джен)

Зачем человеку павлины? Ну, сделай ты чучело, поставь на полочку и любуйся. Так нет же — надо чтобы это ходячее тщеславие слонялось из стороны в сторону, мерзкими криками убеждая в том, что красота должна быть молчаливой, иначе её хочется удавить. Когда я с Люциусом появился в Малфой-Мэноре, со всех уголков сада стали раздаваться приветственные крики почти одичавших без присмотра, но по-прежнему напыщенных птиц. Хотя они, наверное, просто оголодали, пока хозяин пропивал будущее славного рода. В доме стояла приятная тишина и первые признаки запустения — пыль и едва уловимый затхлый запах.

Однако стоило прикрикнуть на сонных домовиков, они тут же принялись наводить лоск и подобострастно стелиться перед хозяином.

В родных стенах Люц почувствовал себя лучше и тут же изъявил желание рвануть на поиски наследника.

— Северус, — еле слышно просипел он, протягивая ко мне дрожащие руки. — Драко…

— Я всё понял, Люц. Не волнуйся, я сам его найду.

— И…— он впился в меня умоляющим взглядом.

— И доставлю домой.

— С-с…

— Не за что. Только мне от тебя кое-что нужно.

Он указал взглядом на богатый, расшитый серебряными павлинами гобелен. Я откинул его и увидел дверцу сейфа. Вот оно что — семейная заначка.

— Там золото?

Люциус согласно моргнул.

— Много?

Непередаваемое выражение лица: хвастовство и горечь одновременно.

— Вообще-то я имел в виду, что мне нужна прядь твоих волос. Но от денег тоже не откажусь. Тем более теперь.

Он облегчённо откинулся на подушку. Спрашивать о том, за что Лорд решил скормить его (то есть меня) змее, не имело смысла — в таком состоянии проводить допрос — только калечить.

Ощущать себя в шкуре Люциуса было несколько тяжеловато: он шире в плечах и немного мускулистее. Покрутившись перед зеркалом в малфоевских тряпках и откинув назад белобрысые пряди, я подумал, что Оборотное — это самое шикарное зелье в мире.

* * *

Хогвартс поразил масштабами разрушений. В ночной тьме руины выглядели особенно зловеще и так сиротливо, что я едва удержался от слёз. Всё-таки Лорда ничто в этой жизни не остановит, или, говоря проще, он — большая сволочь. Драко, наверное, ушёл с остальными ждать прихода Поттера. Отозвали ведь всех, значит, и его тоже.

Я отправился в Запретный лес, ориентируясь по характерным приметам — обломанным веткам, словно здесь прошла толпа варваров; и выкорчеванным деревьям, словно варвары были очень злы.

— А, Малфой! Ты где был? — окликнул меня кто-то в маске, когда я приблизился к первому ряду оцепления. По голосу вроде похоже на Мальсибера.

— Да вот… животом маюсь, — ответил я, изобразив смущение.

— Обделался от страха, — презрительно выплюнул он, — Лорд про тебя уже спрашивал.

Я осторожно приблизился к молчаливой толпе Пожирателей и съёжился под холодными взглядами. Босс только гневно зыркнул на меня и снова погрузился в раздумья. Хвала небесам, обошлось! Я нашёл Нарциссу и крепко прижал к себе.

— Где Драко?

— Я не знаю! — всхлипнула она. — Я думала, ты…

Миссис Малфой была уверена, что муж ушёл искать сына. А муж сейчас валяется дома под сейфом, набитым золотом. Но если Драко нет ни дома, ни в лесу, значит, он наверняка в Хогвартсе.

Поттер явился… Так странно было увидеть воплощённое немое ожидание смерти. То, что я всё последнее время наблюдал в зеркале, вдруг в концентрированном виде предстало в теле Поттера.

Первым порывом было крикнуть: «Нет!» Я уже представил, что кинусь в схватку с Лордом, увижу удивление, страх и внезапное понимание на безносом лице. Что будет потом, просто не хочется думать, скорее всего, меня растерзают, и я умру, на этот раз уже по-настоящему. А затем они убьют мальчишку, и моя гибель станет бессмысленной.

Всё это вихрем пронеслось в голове, но тут мир окрасился зелёным, и оба — Лорд и мальчишка упали…

Неужели Дамблдор был прав? Эта мысль зависла в голове, словно топор над приговорённым к смерти. Но топору суждено было опуститься, а шейным позвонкам — хрустнуть на плахе: Лорд зашевелился.

Ты оказался неправ, Альбус! Все твои теории — ошибка или гнусная ложь, не знаю, что хуже! Гарри Поттер неподвижно лежал, странно заломив ногу, как могут лежать только безнадёжно, безвозвратно мёртвые люди! Я вдруг осознал, что мне теперь всё равно, что будет дальше. Слабость опутала тело, будто с гибелью мальчишки надломилась несущая ось. Внезапно исчезла точка опоры — Нарцисса оставила меня, и я упал на колени. Странно, я давно знал, что Поттеру суждено умереть, но никогда не позволял себе даже думать, как это произойдёт.

— Он мёртв, повелитель!

Толпа возликовала, а я зашёлся истерическим смехом. Боже, сделай меня слепоглухонемым!

Жаркий, влажный шёпот внезапно отрезвил: «Поттер жив. Драко в замке». Нарцисса помогла мне подняться и чуть громче проговорила:

— Пойдём, Люциус, нам надо в Хогвартс.

Я посмотрел на неё и изумился — полнейшее самообладание. Почему я раньше никогда не замечал, что эта женщина прекрасна?

Поттер жив. Поттер жив! Он жив!!! Дамблдор, когда мы свидимся (надеюсь, не скоро) — я тебя расцелую! Если будет, чем.

Когда мы вышли из леса, я почувствовал, что с рассветного неба в меня вливаются новые силы. Никогда не любил солнца, но сегодня его лучи на удивление радовали. Мне даже показалось, что идущие рядом люди, как я, тоже наслаждаются неярким, но обнадёживающим светом, у них внутри тоже разливается пьянящее тепло: Поттер жив! Может, так оно и было, но по несколько противоположной причине. И мне стало весело оттого, что я знаю истину и наслаждаюсь своим знанием, а они, дураки, ничего не понимают и глупо лыбятся…

— Люциус, престань так улыбаться! — громко и зло прошептала Нарцисса.

Я огляделся — никто из идущих рядом не смеялся. Их лица были сосредоточены, воодушевлены, но весело было только мне.

— Зачем ты запрещаешь супругу радоваться? — насмешливо спросил Лорд. — Мы ведь идём навстречу победе! Не так ли?

Он оглядел своих подданных, и те спесиво завопили. Павлины, ни дать ни взять.

Что ж, Поттера я спас, долг свой выполнил. Осталось найти Драко и вернуть домой. А потом… Северус Снейп мёртв, да здравствует Северус Снейп!