Индивидуалист. Курс шестой (джен)

После моего визита в Лестрейндж-холл близнецы усилили натиск и ежедневно повторяли приглашения, но если я по большей части пропускал призывы мимо ушей, а то и вовсе не отвечал на письма из-за занятости в заповеднике, Джинни не устояла под напором и дала согласие.

— Может, всё же пойдёшь с нами? — спросила она, уже стоя одной ногой в камине, но я покачал головой. — Эх ты, — хмыкнула она и решительным жестом бросила под ноги летучий порох.

— Я присмотрю за ней, — пообещал Теодор и тоже исчез в зелёном пламени.

Почти четыре часа я наслаждался чтением и совсем не волновался: близнецы не дадут в обиду младшую сестру, да и мистер Нотт дружит с Рабастаном, а значит, его сын и будущая невестка в безопасности в доме Лестрейнджей, — и всё же вздохнул с облегчением, когда Джинни с Теодором вернулись домой.

Я как раз решил устроить себе перерыв на чай — в библиотеке пить и есть было бы преступлением — и, получив от домовика чашечку ароматного напитка, устроился в гостиной, так что едва камин полыхнул огнём и из него вышли Джинни и Теодор, сразу же спросил:

— Ну и как всё прошло?

Джинни сверкнула глазами, фыркнула и, предоставив слово жениху, молча ушла к себе. Посмеивающийся Теодор проводил её глазами и устроился напротив меня.

— Ну… — начал он, замолчал, почесал лоб и наконец поведал занимательную историю встречи мадам Лестрейндж и Джинни.

Собственно, я с самого начала не сомневался, что без эксцессов не обойдётся, так и вышло. Джинни с мадам Лестрейндж стали «кусаться» сразу же, как только познакомились. Теодор и сам не очень уверенно чувствовал себя в доме Лестрейнджей, хотя ему бояться точно было нечего — его приняли радушно, а вот «мисс Уизли» для Беллатрисы была как кость в горле. И она, конечно, не удержалась от критики в адрес Ноттов — осуждая и выбор Теодора, и благословение Эдриана. Ну а Джинни не смолчала…

— Если честно, я струхнул, — признался Теодор, поморщившись. — С остальными было нормально общаться, даже интересно. Мистер Лестрейндж, Рудольфус который, был сама любезность. На Джинни он, правда, смотрел с удивлением, но не с презрением, доброжелательно, а меня и вовсе встретил с распростёртыми объятиями. Расспрашивал об учёбе, увлечениях, даже об отце. И знаешь, это был именно диалог, а не допрос. А Рабастан — он классный. Понимаю близнецов, с ним так легко… Но вот миссис Лестрейндж… — Теодор вздохнул, запнувшись. — Понимаешь, мы с Джинни не ждали, что её сочтут своей сразу же. Конечно, она моя невеста, но всё же пока не жена, чтобы про её фамилию забыли, так что реакцию ожидали сдержанную. Так и было поначалу. К ней присматривались, оценивали. Близнецы и я кредит доверия обеспечили, но Джинни должна была и сама понравиться, чтобы её приняли. И кроме Беллатрисы, Лестрейнджи быстро оттаяли. А эта ведьма каждое слово в штыки принимала. И Слизерин для Уизли слишком хорош, и ладно ты — кстати, о тебе она почти что добро отзывалась, — а вот Джинни место на Гриффиндоре, ну и меня Уизли не заслуживает, и не будь отец в депрессии последнее десятилетие — ни за что не совершил бы такую глупость, как согласие на наш брак. Ты знаешь, я обычно спокойно реагирую на любые гадости, но тут даже я едва за палочку не схватился — папа предупреждал, что от Беллатрисы можно услышать всякое, но вот так, смотря в глаза, поливать грязью… Хорошо, что ты с нами не пошёл.

Я вздохнул, но продолжил внимательно слушать. Что бы ни случилось у Лестрейнджей, сейчас всё нормально — Джинни целая и невредимая вернулась домой, а значит, переживать не о чем.

— Было неприятно, что Фред с Джорджем за неё не вступились, потому что меня миссис Лестрейндж просто проигнорировала. Хотя… когда её муж пытался намекнуть, что с гостями можно быть и повежливее, она тоже мимо ушей пропустила. Ну а потом терпение Джинни лопнуло — она и так слишком долго сдерживалась, — и она не только наговорила гадостей хозяйке, но и…

Теодор запнулся, посмотрел на меня и вдруг широко улыбнулся.

— Мерлин знает, по какой причине миссис Лестрейндж подняла руку с палочкой. Может, бокал призвать хотела или охлаждающие чары наколдовать. Мне, если честно, не показалось, что она хочет напасть. Но Джинни это сочла сигналом к действию. Выхватила палочку и с гневным криком: «Ах так! Не нравлюсь?» — вскочила с места. Лестрейндж тоже не растерялась…

Не то чтобы Теодор был хорошим рассказчиком, но представив себе эту картину, я усмехнулся. Познакомились с «родственниками», называется.

— Никто даже моргнуть не успел, как они сцепились. Сейчас-то я понимаю, что со стороны мадам Лестрейндж не было ни намёка на желание причинить вред, но тогда перепугался. Ну куда Джин против неё? Но выглядело эпично: две кружащие по поляне ведьмы, у обеих волосы развеваются, обе едва не искрятся…

— И чем кончилось?

— А сам-то как думаешь? — хмыкнул Теодор. — Джин летучемышинным сглазом запустила, Беллатриса аж завизжала от восторга. А потом пальцами щёлкнула — и всё. Я видел, что она невербально что-то колданула, но выглядело эффектно: щелчок — и Джин застыла. Ну и вот тогда Беллатриса улыбнулась и одобрила мой выбор, мол, девчонка пошла в Блэков, яркая и сильная ведьма. Похлопала её по плечу, снисходительно так, и улыбнулась: «Добро пожаловать в семью, рыжик». Всё заняло максимум минуту, никто даже не успел ничего предпринять… Беллатриса вернулась за стол, Джинни поморгала и, пока я соображал, что теперь делать и как себя вести, тоже невозмутимо уселась на своё место. А потом они просто стали болтать. Джинни сказала, что Белла ей даже понравилась, представляешь?

Я засмеялся, Теодор хмыкнул и тоже улыбнулся.

— В общем, незабываемые впечатления.

Не то чтобы я недооценивал сестру, её темперамент действительно едва не сыграл злую шутку — яркие росчерки заклинаний, которыми она обменялась с мадам Лестрейндж, наверняка здорово напугали и её саму, и Теодора, и близнецов, но всё же я ошибся, чему теперь был только рад: между этими двумя ведьмами было немало общего, что и позволило им найти не только точки соприкосновения, но и получить удовольствие от общения. А ещё, если Джинни вправду понравилась миссис Лестрейндж — а та не стала бы говорить подобное из вежливости, — это может оказаться весьма полезным. Белла не только может многому научить, но и станет самым лучшим щитом от всех возможных нападок в будущем.

* * *

Даже не следя за событиями специально, некоторых вещей не узнать было невозможно. Например, о нападениях Пожирателей смерти на магглов. «Пророк», захлёбываясь строками, писал о беспрецедентной наглости — нападении средь бела дня в центре Лондона на мирных магглов, прогуливающихся по брокдейлскому мосту. Колдофото были впечатляющими…

— Сэр, — обратился я за завтраком к Нотту, — а все Пожиратели умеют так летать?

Теодор с Джинни навострили уши, а сам мистер Нотт дёрнул щекой и покачал головой.

— Вот это, — он постучал по колдографии, — не Пожиратели. Но отвечая на твой вопрос, Рон, Ближний круг — да, умеет. Что, тоже хочешь?

Я активно закивал. Без метлы, без гиппогрифа, фестрала или дракона, просто летать — разве кто-то мог бы ответить отрицательно?

— Не могу сказать, что такой полёт очень сложен в освоении, однако и простым его не назовёшь. — Он посмотрел на сына и качнул головой. — Концентрация требуется нешуточная, да и сил отнимает немеряно… Давайте-ка вы сначала аппарировать научитесь. Джинни пока единственная, кому это удаётся.

Сестра сразу задрала нос, Тео хмыкнул, я же нахмурился, не упустив важное. «Это не Пожиратели», сказал он, и сомневаться в словах Нотта у меня не было причин. Но первая полоса заявляла совершенно иное. Хм, это что же получается, кто-то подставляет их? Но зачем?.. Или правильнее спросить, кому это выгодно?..

Но это было не моим делом. Нотт правильно заметил, что нам важнее научиться аппарировать, вот на этом я и сосредоточусь.

Половина лета была позади, пора было задуматься о следующем учебном годе, и я решил больше не откладывать важные разговоры. Патил не зря советовала мне поговорить с Диггори, стоило и вправду задать ему несколько вопросов, чтобы понять происходящее. «Пророк» ведь не только про магглов писал, в магическом мире тоже не всё было спокойно. Упомянутое Софией Гамп исчезновение Олливандера не могло пройти бесследно, как и нападение на дом Боунсов. Правда, на последней странице, где печатались некрологи, ничего подозрительного не было — никаких внезапных смертей, никакого изобилия покойников, — но мало кто рассчитывал увидеть этих людей живыми… Как бы то ни было, мне не нравилось не понимать, откуда может грозить опасность. Нам с Джинни нужно было обезопасить себя от интриг Дамблдора, желающего заполучить близнецов и через них добраться до Лестрейнджей, а лично мне и от Пожирателей нужно было защититься…

Диггори легко согласился на встречу. То ли Патил его предупредила, то ли Седрик преследовал какие-то свои цели, но ответ с приглашением он прислал тем же вечером. И, предупредив Ноттов, к кому иду, я через камин переместился в дом бывших соседей.

— Не ожидал увидеть тебя, Рон, — протягивая руку и доброжелательно улыбаясь, приветствовал меня Диггори. — Мне казалось, ты не решишься.

Значит, и вправду Патил предупреждала.

— Ну не к Гринграсс же мне было идти с вопросами, — нарочито бесстрашно улыбнулся я в ответ. — К тебе у меня больше доверия.

— Польщён… Идём в сад, погодка чудная. Выпить не предлагаю, но, может, чаю?..

Дом Диггори стоял на пригорке, но из-за многочисленных яблонь рассмотреть округу не представлялось возможным. Диггори имели средний достаток и не могли похвастать длиной родословной и мэнором предков, но их дом был уютным и ухоженным, а сад радовал глаз аккуратными дорожками и ровным газоном, чем никогда не славилась Нора. Сам Седрик, казалось, ничуть не изменился со времён учёбы в Хогвартсе, являя собой иллюстрацию эталонного хаффлпаффовца: был улыбчив, доброжелателен — не знай я о том, что его левое предплечье украшено меткой, в жизни бы не заподозрил в контактах с Лордом.

Вопросов у меня было много, но большинство из них были адресованы не ему, и я не знал, что спрашивать. Возможно, Седрик это понял, потому что не стал дожидаться, когда я спрошу что-то, а заговорил сам.

Чего я ждал от этого разговора? Сложно ответить однозначно. Умом я понимал, что детальный план Лорда не известен никому, кроме него самого, а приближённые Пожиратели смерти в лучшем случае знают лишь отдельные части, и всё же надеялся сложить полученные из разных источников кусочки информации и получить если и не полную картину, то хотя бы понятную. Но Диггори лишь сильнее меня запутал.

Он говорил о Падме так, словно никакого Тёмного Лорда не было, зато была она — Падма Патил, девушка, шагающая по чужим головам к своей цели. Гениальная, безжалостная, но добрая к тем, кто был ей предан. Например, Седрику, первому, кто встал под её знамёна, она помогла устроиться в Министерство на отличную должность, о которой вчерашний выпускник и помыслить не мог. Да, Падма просила многое, но и награждала щедро…

Я слушал Диггори и с каждым словом убеждался в том, что неприкрытая реклама — не какой-то хитрый ход, чтобы заманить меня в ловушку и вынудить подставить руку под метку. Нет, он искренне верил в то, что говорил. Кажется, он просто был влюблён в Тёмного Лорда.

Едва не рассмеявшись, я скрыл неуместное веселье за кашлем, а потом покачал головой. Седрик прервался в дифирамбах.

— Ты хочешь что-то спросить?

— Пожалуй. Вот ты говоришь, какая Падма замечательная, но я не о том спрашивал. Я знаком с Падмой, Сэдрик. Но я пришёл узнать не о ней, а о Нём. Ты же понимаешь разницу?

Он помрачнел, однако не отказался ответить:

— Лорд хочет вернуть величие магическому миру. Не войной, но без некоторой жестокость всё же не обойтись…

Официальный план не был тайной — Лорд не только не скрывал своих намерений, но и хотел, чтобы как можно большее число волшебников узнало о нём и перестало придумывать страшилки. Ничего принципиально нового и летально-кардинального Лорд не предлагал: никакого истребления магглов и магглорождённых, никакой войны и казней несогласных, напротив, развитие магии и магов. Со слов Диггори выходило, что нескольких ключевых фигур, исчезнувших с политической арены, вовсе не мертвы, а чуть ли не единственный, от кого Лорд действительно желает избавиться — это Дамблдор, да и того никто не собирается убивать, только лишить политического влияния и постов, на которых старик чересчур засиделся…

Два часа в доме Диггори не только не дали ответы на мои вопросы, но и поспособствовали появлению новых. Не то чтобы я не верил его словам, вряд ли Диггори мне сознательно лгал, скорее сам обманывался. И всё же кое-что прояснилось. Лорд решил отказаться от пути кровавого террора и действовать, может, не совсем законно и чисто, но хотя бы притворяться, что уважает закон, а это означало, что войны не будет. Без жертв, само собой, не обойдётся, и Орден Феникса — первый кандидат на эту роль, если не откажется от намерения препятствовать, но можно не бояться, что из-за угла в коридоре Хогвартса вылетит Авада, или что посреди Косого переулка произойдёт нападение, или что те, кто не желает лезть на передовую, лишатся возможности самостоятельно принимать решения касательно своей судьбы.

Что ж, до беззаботности мне ещё далеко, но подспудный страх, преследовавший меня всё это время, наконец-то отступил. Посмотрим, как дальше будут разворачиваться события, но, возможно, я и вправду смогу сидеть на рунах рядом с мисс Патил и не трястись от страха сказать что-то не так.